Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Формирование традиции




Фундаментальные основы традиционной культуры были заложены в глубокой древности, к которой мы обращаем дальше свое внимание. Синологи (историки-китаеведы) делят историю Древнего Китая на ряд эпох:

II-I тыс. до н.э.– период Шан-Инь;

XI-III вв. до н.э.– эпоха Чжоу:

- Западное Чжоу (XI - VIII вв. до н.э.)

- Восточное Чжоу (VIII-VI вв. до н.э. – период «многоцарствия» (Лего), V-III вв. до н.э.– эпоха «воюющих царств» (Чжань Го);

III в. до н.э - II в. н.э. – империи Цинь и Хань.

Возникновение китайской цивилизации относится к концу II тысячелетия до н.э., когда в бассейне реки Хуанхэ (район современного Аньяна) образовалось государство Шан-Инь. Инь – самоназвание этноса, Шан (Высший) – имя верховного божества и легендарного родоначальника иньцев, а также, вероятно, название столичного города. Археологические раскопки в районе Аньяна свидетельствуют, что образ жизни иньцев существенно отличался от жизни их первобытного окружения. Иньцы имели государственность, обладали высококачественной боевой техникой (колесницы, бронзовое оружие), пользовались иероглифической письменностью. Во главе государства стоял ван - верховный правитель, власть которого опиралась на столичное и местное чиновничество. Здесь существовал тот же тип государственной власти, что в Древнем Египте или Месопотамии: государство централизованно управляло земледельческими работами (во время раскопок близ Аньяна был обнаружен склад, в котором хранилось 3,5 тысячи каменных серпов), занималось редистрибуцией (перераспределением) производимых населением жизненных благ, обеспечивая содержание администрации, ремесленников, армии. Сплоченность общества обеспечивалась общими религиозными верованиями и совместной культовой практикой. В обширном пантеоне духов и божеств главенствовал Шан-ди – верховный бог и божественный первопредок в одном лице. Такое сочетание встречалось и в других религиях древности (вспомним египетского Ра), однако в иньских верованиях ведущей оказалась функция предка-родоначальника, и это определило впоследствии особенности религиозной системы Китая с ее гипертрофированным почитанием предков, культом старины, сакрализацией власти монарха-отца и т. П. Правящие ваны считались прямыми потомками и земными наместниками Шан-ди, а умершие – божествами (ди), которые в загробном мире находятся рядом с Высшим ди. Ванов погребали в больших гробницах с лошадьми и оружием, женами и слугами, запасами пищи и бытовой утварью, почитая затем как предков, от которых ожидали помощи, совета, защиты. Общение с предками через обряды жертвоприношения и гадания были для иньцев необходимым элементом их существования. Историки считают, что гадатели были изобретателями пиктографической, а затем иероглифической письменности. Желая поставить предков в известность о тех или иных нуждах народа и узнать их волю, гадатели должны были «написать» (высверлить) вопрос на бараньей лопатке или панцире черепахи, а затем, сделав прижигания бронзовой палочкой, «прочитать» на растрескавшейся поверхности ответ. Гадатели, эти древнейшие представители китайской «интеллигенции», были рядом с теми, кто стоял у власти. Так будет и впоследствии: грамотность, образованность, знание станут условием принадлежности к правящей элите. Гадательные надписи на костях животных и ритуальных сосудах эпохи Шан-Инь – ценный исторический источник, дающий представление о сильном и процветающем государстве, стоявшем у истоков китайской цивилизации.

В 1027 г. до н. э. армия Шан-Инь была разгромлена силами племенного союза, созданного недовольным владычеством иньцев племенем Чжоу. Вожди Чжоу, ставшие теперь ванами, должны были управлять огромными территориями (почти весь бассейн реки Хуанхэ) с многочисленным и разнообразным населенными. Завоеватели сумели освоить многие достижения иньской цивилизации, включая культ предков и систему гаданий, дополнив их собственными ценностями, прежде всего – почитанием Неба как верховного божества. Это позволило им за несколько десятилетий укрепить и легитимизировать свою власть. Культ Шан-ди замещается культом Неба, которое олицетворяло неиз­менный космический порядок и одновременно нравственный закон, определяющий жизнь всего сущего. Великое Небо карает недо­стойных и вознаграждает праведных. Разрабатывается концепция «небесного мандата», согласно которой мудрое Небо вручает власть добродетельным правителям и отнимает ее у недостойных. Чжоуские ваны получили мандат Неба на управление страной не потому, что они оказались сильнее иньских, а потому что превзошли их мудростью и добродетелью. Ван отныне считался сыном Неба (Тянь-цзы), а его стра­на стала именоваться Поднебесной (Тянь-ся). Осуществляя жертвоприношения и воздавая почести Небу - хранителю мирово­го порядка, правитель Ки­тая выполнял свой сыновний долг. Кроме того, чжоусцы сумели наладить централизованное управление: в стране было две столицы – западная, где жил ван со своим двором и 6 армиями (отсюда – название эпохи Западное Чжоу) и восточная, в которой сосредоточились значительная часть высшего чиновничества и 8 армий. Земли, находившиеся далеко от столиц, были пожалованы первыми правителями династии Чжоу родственникам и приближенным в качестве уделов. Удельные князья-наместники периодически ездили ко двору с подарками и данью, а ваны совершали инспекционные поездки по уделам.

В эпоху Восточного Чжоу (в 771 г. до н.э. ван перенес свою резиденцию в восточную столицу, отсюда и ее название) созданная система управления начала давать сбои: власть ванов приходит в упадок, а власть удельных князей усиливается. Эту эпоху делят на два периода: VIII-V вв. до н.э.– Чуньцю (Весна-осень), названный так по летописи, в которой описано это время; V-III вв. до н.э. - Чжаньго (Борющиеся царства). Фигура вана, сына Неба, формально по-прежнему оставалась священной, но его реальная власть простиралась на небольшое пространство вблизи столицы. Ведущую политическую роль в эпоху Чуньцю стали играть наиболее могущественные из уделов, превратившиеся в самостоятельные царства. Их правители, сознавая себя полновластными хозяевами наследственных родовых земель и суверенами, уже сами раздавали уделы родственникам и приближенным. Эти царства, гордо именовавшие себя «срединными государствами» враждуют между собой, ведут кровопролитные войны, причем междоусобицы переплетаются с острой политической борьбой аристократических кланов внутри царств.

Время «многоцарствия», столь тяжелое для страны, утратившей целостность и политическую стабильность, оказались воистину золотым веком для философии. Китайские историки назвали VI – III вв. до н.э. эпохой соперничества «ста школ». Философы пытаются разрешить самый важный для общества вопрос – как вернуть стране мир, порядок, гармонию. Мы рассмотрим учения трех мыслителей, создавших школы, сыгравшие в культуре Китая особенно важную роль. Это Кун-цзы, Лар-цзы и Шан Ян.

Жизнь мудреца Кун-цзы (551-479 гг. до н.э.), которого в Европе называют Конфуцием, для многих поколений китайцев была примером достойной и добродетельной жизни. Рано осиротев и не имея поддержки влиятельной родни, этот человек всего добился благодаря собственным способностям и усердию. Он охотно и прилежно учился, читая и комментируя классические книги, а потом учил других, воспитав, согласно преданию, 3000 учеников. Благодаря своим обширным познаниям и безупречной репутации он сделал блестящую карьеру: начав со скромной должности хранителя амбара, Кун цзы к 50 годам стал первым советником правителя у себя на родине в царстве Лу. Он создал учение о совершенном человеке, обществе и государстве, которое, не найдя применения при его жизни, впоследствии стало фундаментом государственной идеологии Китайской империи. Книга «Лунъ-юй» (« Беседы и суждения»), составленная учениками мыслетеля из его высказываний веками была первой книгой маленьких китайцев, по которой они учились чтению.

Конфуций, живший в эпоху смуты и междоусобиц и размышлявший о путях стабилизации общества, считал необходимым обратиться к опыту предков и восстановить пошатнувшиеся традиции управления государством. Образы справедливых правителей и честных чиновников из древней классической литературы стали основой для создания нравственного идеала, в котором так нуждались его современники, утратившие представление о добре и зле. Человека, обладающего нравственностью и культурой, Конфуций называет «благородным мужем» (цзюнь цзы), а человека природного, естественного, не воспитанного и не приобщенного к нормам культуры - «низким человеком» (сяо жэнь). Афоризмы книги «Лунъ-юй» разъясняют отличие благородства от низости. Благородный муж следует долгу и зако­ну, низкий человек думает, как бы получше устроиться и получить выгоду. Первый требователен к себе, второй - к другим людям. О первом нельзя су­дить по мелочам, и ему можно доверить большие дела, второму же нельзя доверить большие дела и о нем можно судить по мелочам. Первый живет в согласии с людьми, но не следует за ними, второй же следует за другими, но не живет с ними в согласии. Первому легко ус­лужить, но трудно доставить радость, ибо он радуется лишь должно­му; второму трудно услужить, но легко доставить радость. Первый идет на смерть ради человеколюбия и долга, второй кончает жизнь самоубийством в канаве. «Благородный муж боится трех ве­щей: он боится веления Неба, великих людей и слов совершенному­дрых. Низкий человек не знает веления Неба и не боится его, прези­рает людей, занимающих высокое положение, оставляя без внимания слова мудрого человека». В числе многих добродетелей цзюнь цзы особенно важными представляются следующие: это гуманность (человеколюбие), ученость и чувство долга. Его поведе­ние основывается на нормах и правилах (ли), которые изучаются и осваиваются в процессе воспитания и самовоспитания. Ли не присущи человеческой природе изначально, они есть результат «возделывания», «обработки», т.е. окультуривания естественных чувств и потребностей.

Этика Конфуция подчинена принципу «золотой середины». «Срединный путь» предполагает уравно­вешенность, учит избегать крайностей. «Если в человеке естест­венность побеждает культуру, он ста­новится дикарем; если же культура побеждает естественность, он стано­вится ученым-книжником. Только тогда, когда культура и естественность в человеке уравновесят друг друга, он становится благородным мужем». Конфуций сетовал: «поскольку нет людей, которые действуют в соответствии со Срединным путем, приходится иметь дело с людьми либо излишне несдержанными, либо излишне осторожными».

Конфуций впервые сформулировал «золотое правило морали», известное многим культурам человечества: «Не делай другому того, чего себе не пожелаешь». Оно основано на принципе взаимности и составляет суть гуманности – важнейшей добродетели благородного мужа.

Конфуций понимал, что нравственный идеал благородного мужа не может увлечь всех и каждого. Основная масса людей была и всегда останется сяо-жэнь, озабоченными частными интересами и сиюминутными выгодами, невежественными и дурно воспитанными. Важно, однако, чтобы такие люди не были допущены к власти, не имели возможности управлять народом и вершить судьбы государства. «Как можно управлять другими людьми, если не умеешь управ­лять самим собой?» – недоумевал Конфуций. Его учение предназначено для правящей элиты - ванов, губернаторов, чиновников.

В хорошем государстве (таковым ему представлялся известный из полулегендарных исторических хроник Китай времен Западного Чжоу) верхи думают и распоряжаются, а низы слушаются и исполняют. Критерием же разделения общества на верхи и низы должны были служить не знатность происхождения, тем более не богатство, а знания и добродетели. Таким образом, по теории Конфуция, путь наверх был открыт для каждого, способного учиться и совершенствоваться. Добиться подчинения народа можно различными способами, в том числе принуждением и наказаниями. Социально-политическая доктрина Конфуция отдает предпочтение воспитанию, а не насилию, морали (ли), а не закону (фа) с его принудительной силой. «Нужно руководить народом на основе морали, ограничить действия людей нормами ли, …и народ не только станет стыдиться своих преступлений, но и будет с охотой подчиняться правителям... Относитесь к народу человеколюбиво». «Мудрый пра­витель управляет посредством этикета и музыки». Музыка, о которой упоминается в афоризме, была необходимым элементом придворных и других социально значимых ритуалов. В ритуале Конфуций увидел средство, позволяющее личности и государству приобщиться к гармонии мироздания. Через нормы этикета, обряды и церемо­нии каждый человек на доступном для него уровне учился уважать порядок, традицию, заведенные правила, субординацию.

В смутное время, когда аристократы и сановники в борьбе за власть и богатство не останавливались перед уничтожением родственников, Конфуций говорил своим ученикам, что государство – это большая семья, а семья – маленькое государство. Он развивает учение о «сяо» - сыновней почтительности.Согласно этому учению, каждый сын, особенно если это образованный человек, стремящийся быть благородным мужем, должен всю жизнь забо­титься о родителях, почитать и любить их при любых обстоятельствах, похоронить их в соответствии с обычаем, соблюдать трехлетний траур и приносить жертвы на алтаре предков. Уважение к родителям и почитание предков является нравственным предписанием в культуре любого народа, однако именно в Китае, и во многом благодаря Конфуцию, сыновняя почтительность становится символом социального благополучия и порядка, всеобщей обязанностью и нормой цивилизованного существования.

Культ предков предполагает безусловное повиновение старшим. Любой старший по возрасту или статусу, будь то отец, брат, чиновник, государь - это непререкаемый авторитет для младшего, подчинен­ного, подданного. Повиновение страшим - норма поведения как в семье, так и на государственной службе. Однако основа такого авторитета – не страх, а уважение, внушаемое мудростью и безупречной добродетельностью старших.

После смерти Конфуция его учение постоянно трансформировалось в соответствии с менявшимися обстоятельствам, обрастая толкования, комментариями, дополнениями и превращаясь в конфуцианство. Из философского учения, подвергшего критике свой век и призвавшего человека к совершенствованию, оно превратилось в идеологическую систему, регулирующую государственно-административное устройство, экономические и социальные процессы, образование, творчество. Однако это произошло за пределами эпохи Чжоу, и позже мы еще обратимся к конфуцианству.

Относительно времени возникновения даосизма и жизни его полулегендарного основателя Лао-цзы историки не имеют точных сведений. Согласно одной из версий, Лао-цзы был старшим современников Кун-цзы и служил хранителем архива при дворе вана. На склоне лет он покинул Китай, подарив смотрителю пограничной заставы свое сочинение - «Дао дэ цзин» (Книга о пути и добродетели). Существует легенда о встрече двух мудрецов, которая не привела к взаимному понимания. Прощаясь с Конфуцием, специально приезжавшим к нему за советом относительно справедливого правления, Лао-цзы сказал, чтобы тот оставил свои напыщенные манеры и чрезмерные желания, ибо они не приносят человеку счастья. Конфуций же. Рассказывая ученикам о встрече с Лао-цзы, сравнивал его с таинственным и неуловимым драконом. Независимо от достоверности этого предания, оно верно говорит о глубоком несходстве двух философских учений. Размышляя о способах восстановления общественной гармонии, Конфуций возлагал надежды на культуру, а Лао-цзы призвал людей вернуться к естественности.

Естественность в учении Лао-цы имеет совсем иной смысл, чем у Конфуция. Это не природная дикость, не распущенность и эгоизм, свойственные малокультурным людям. Подобная зоологическая «естественность» осуждается даосизмом так же, как и конфуцианством. Быть естественным для человека – значит следовать в своих чувствах, мыслях и поступках универсальному закону природы, который направляет ход событий. Предельное выражение такой всеобщей закономерности обозначено понятием дао(путь). Все попытки определения дао в словах бесполезны: «Путь неслышим, если слышим, значит, не путь. Путь невидим, если видим, значит, не путь. Путь не выразить в словах: если выражен, значит, не путь».

Дао – основание той закономерности, согласно которой движутся небесные светила, сменяют друг друга сезоны года, дни и ночи, все живое рождается, созревает и умирает, это естественный ход вещей. В то же время, дао – «врата рождений», первоначало, генетически предшествующее миру оформленных вещей. «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, три рождает мириады вещей». Этот афоризм из трактата «Дао дэ цзин» - краткое повествование о том, как скрытое дао проявляет себя через дэ- видимый порядок природы. В числе разнообразных толкований этого афоризма, сделанных впоследствии китайскими мыслителями, существует и такой. Одно, рождаемое дао, - это ци, изначальная энергия-материя, всеобщая субстанция бытия. Два – противоположные начала ян-инь (мужское – женское, горячее – холодное, светлое – темное, активное – пассивное, прямое, - кривое и т.д.), структурирующие и приводящие цив движение. Три – Небо, Земля и Человек, порожденные взаимодействием ян-ин. Небо и Земля порождают мириады природных явлений, а Человек создает рукотворные, искусственные предметы, мир культуры. Итак, конечные вещи выступают как воплощение или оформление дао.

Из этого определения вытекает объяснение своеобразия двух других основных для даосизма категорий – деяния и не­деяния. Корень всех зол, по даосской традиции, – действия, деяния человека, они нарушают естественный ход вещей. Высшая добродетель - у-вэй (недеяние) - предполагает отказ человека от целенаправлен­ной деятельности, идущей в разрез с естественным порядком.

У-вэй – это не бездействие. Самые ак­тивные действия могут быть “недеянием” в том смысле, что они не нару­шают естественный порядок вещей. Например, завоевание царства может считаться недея­нием. Именно такого рода “деяния” приводят к высшему результату: су­ществованию человека в гармонии с бытием. “Высшая речь – без речей, высшее деяние – недеяние”, – говорится в даосских притчах.

Даосизм и конфуцианство, ставшие впоследствии фундаментом традиционной культуры Китая, в эпоху «ста школ», которая была одновременной и эпохой «сражающихся царств», имели серьезного соперника в лице школы Фа-цзя (законники, легисты).

Теоретик этого направления социально-политической мысли Шан Ян (390-338 г. до н.э.) жил в царстве Цинь, где сделал блестящую карьеру и сумел реализовать свои замыслы. Речи, наставления, тексты указов Шан Яна составили «Книгу правителя области Шан», которая стала каноном школы законников. Убежденный, как и Конфуций, что без разграничения роли «верхов» и «низов» в государстве не будет порядка, он не верил, однако, в возможность гуманного правления. Монарх для достижения своих целей издаёт законы (по-китайски закон фа, по латыни - lex, отсюда и название учения), перед которыми все подданные равны. Равенство людей перед законом было призвано устранить их ранговые различия, лишить привилегий наследственную аристократию. Чиновники, опора правителя, должны разъяснять законы народу и следить за их неукоснительным исполнением. Это обеспечивала система наказаний, карающая любое преступление с беспощадной жестокостью, независимо от его тяжести. Для выявления недовольных и провинившихся предполагалось создать систему взаимной слежки и доносительства: население делилось на группы по 5-10 семей, связанных круговой порукой. Донос приравнивался к военному подвигу и поощрялся присвоением ранга. В чиновничьей среде и в армии создавалась аналогичная система. Главная цель правителя - сосредоточить все мысли народа на Едином - «земледелии и войне», причём война важнее. «Если страна бедна и в то же время направляет свои усилия на войну… она несомненно станет могущественной», - сказано в «Книге правителя области Шан». Всё, что мешало такому сосредоточению, так называемые, «шесть паразитов» - подлежало вытеснению из сознания людей. К числу этих «шести паразитов» относились человеколюбие, сыновняя почтительность, братская любовь и прочие ценности из учений Конфуция и Лао-цзы. Распри аристократических кланов, мешающие объединению страны, как полагали легисты, можно прекратить, если сделать опорой правителя простой народ. Чиновничья и военная карьера должна быть доступна каждому, а ранги следует присваивать за службу и заслуги. Очевидно, что легизм - идеология тоталитарного правления, пожалуй, первая в истории социально-политической мысли. Неудивительно, что исследователи-китаеведы сравнивают легизм с советской идеологией времён Сталина.

Период Чжаньго в политической истории Китая был временем соперничества семи крупнейших царств. Самым сильным в экономическом, военном и дипломатическом отношении оказалось царство Цинь, принявшее в качестве государственной доктрины легизм и проведшее соответствующие этой доктрине реформы. Присоединив одно за другим соседние царства, оно сумело довести до конца долгую и кровопролитную борьбу за гегемонию. В 221 г. до н.э. правитель Цинь Ин Чжэн, завершил объединение Китая под своей властью. Став единоличным правителем Поднебесной, он принимает имя Цинь Шихуанди («первый император из династии Цинь»), отказавшись от древнего титула вана, который был скомпрометирован во времена Восточного Чжоу.

Император провел ряд реформ для укрепления единства страны: была создана единая система иероглифического письма, введена общая денежная система, а также система мер и весов. В знак единения были снесены оборонительные стены, разделявшие прежние царства, и построена сеть дорог, соединивших столицу с самыми отдаленными районами империи.

Следуя учению легизма, Цинь Шихуанди лишил власти и привилегий прежнюю китайскую аристократию, переселив 120 тысяч знатных семейств из разных царств в новую столицу Сяньян, под присмотр императора. С тем, чтобы подавить центробежные тенденции на местах, огромную страну разделили на 36 областей во главе с губернаторами. Области были разделены на уезды, а уезды на волости, включавшие по нескольку десятков деревень. Страной управляла целая армия чиновников, подчинявшихся центральной администрации. Ее задача заключалась в том, чтобы обеспечивать на местах исполнение приказов императора, собирать подати и организовывать необходимые государству работы (строительство, содержание армии и т.п.). Все чиновники различались не только своими должностями, но и рангами. В системе, состоявшей из 20 рангов, первые 8 могли получать выходцы из простого народа, последующие даровались за многолетнюю добросовестную службу. Все чиновники, вплоть до высших, получали от государства фиксированное жалованье. Все стали равными перед императором, включая и его ближайших родственников, и всякий мог получить любой пост, вплоть до самого высшего, если верно служил государству.

Цинь Шихуанди ввёл изуверские способы смертной казни, призванные устрашать недовольных. Особо опасные преступления карались казнью не только виновного, но и всех его родственников по линии матери, отца и супруга. Конфуцианцы, возвысившие голос против подобных мер, оказывались вне закона: 460 ученых были закопаны живыми в землю. В 213 г. император повелел собрать и сжечь все книги в стране. Уцелели только книги о сельском хозяйстве, медицине и гаданиях, содержавшие практические полезные знания, но свободные от мировоззренческих и нравственных идей. Правитель Китая прекрасно понимал, что управлять просвещенными и мыслящими людьми труднее, чем невежественными.

Созданный Цинь Шихуанди тоталитарный режим позволил за короткий срок осуществит ряд грандиозных проектов. Миллионы крестьян были мобилизованы на строительство Великой китайская стены - оборонительного сооружения протяженность в тысячи километров с башнями и проходами. Проходя по северной границе, она оградила Серединное Государство от варваров-кочевников. Была заново отстроена столица Саньян неподалеку от современного Сианя, возведен грандиозный императорский дворец, главный зал которого вмещал десять тысяч человек. Помимо этого дворца у Цинь Шихуанди было ещё более 200 резиденций, в которых он останавливался, объезжая свои владения. Опасаясь покушений, диктатор ни в одном дворце не задерживался более, чем на одну ночь. В 219 до н. э. он совершил восхождение на гору священную Тайшань, соединяющую, согласно мифологии Небо и Землю, положив начало традиции, которой следовали затем все китайские императоры.

Могущество Цинь Шихуанди иллюстрирует его гробница, построенная ещё при жизни императора. Курган с захоронением был обнаружен в 1974 году крестьянами, копавшими колодец и нашедшими в земле обломки терракотовых фигур. Археологи, приступившие к раскопкам, обнаружили целую терракотовую армию, погребенную вместе со своим императором, и состоявшую из воинов, вооруженных луками, арбалетами, алебардами и мечами, а также колесницы, запряженные четверками лошадей. Статуи солдат выполнены в полный рост, их лица индивидуализированы. Периметр внешней стены захоронения был равен 6 км, над курганом возвышалось сооружение пирамидальной формы. По свидетельству разных историков, к созданию мавзолея было привлечено от 200 до 700 тысяч рабочих и ремесленников. Его исследование продолжается до сих пор, причём место захоронения императора ещё ожидает вскрытия. Погребальный комплекс первого китайского императора включен в Реестр объектов мирового культурного наследия ЮНЕСКО.

Культурный синкретизм в Китае (конфуцианство - даосизм – буддизм)

Государственный порядок, основанный на страхе и насилии, оказался недолговечным. После смерти Цинь Шихуанди в 210 г. до н.э. его сын-наследник не сумел удержать власть. Империю тут же начали сотрясать восстания, а в 202 г. до н.э. один из вождей восставших, крестьянин Лю Бан провозгласил себя императором. Он стал основателем династии Хань, которая правила более четырёхсот лет.

Конфуцианство в роли государственной идеологии. С падением империи Цинь легизм был скомпрометирован. Однако для сохранения созданной имперской системы управления нужна была доктрина, которая придавала бы ей жизнеспособность и легитимность. Такой доктриной стало конфуцианство, правда, учение Конфуция при этом ассимилировало ряд принципов легизма, прежде всего идею закона. Конфуцианство, ставшее официальной идеологией, выработало компромиссное сочетание этико-ритуальных норм (ли) и административно-юридических законов (фа), в равной мере необходимых для эффективного управления обществом. Ли - это форма регуляции отношений среди благородных людей, а при помощи закона следует управлять низами, используя методы кнута и пряника. Сами законы, однако, несли на себе печать конфуцианской этики. Так, уголовное законодательство предусматривало различные наказания за кражу у родственника и у постороннего человека. В первом случае оно было менее суровым. Поощряя доносы на преступников, государство сурово карало тех, что доносил на своих родителей или родителей супруга.

Сам Конфуций становится священной фигурой, и его идеи – истолкованные учеными, системой жестких канонов, не допускающих произвольных трактовок.

Сложились легенды о чудесном рождении Кун-цзы, и пещера в окрестностях Цюйфу, где мыслитель появился на свет, превратилась в священное место, обладающее магической силой. Дом философа был перестроен в поминальный храм. Рядом императорских указов было предписано возвести святилища в честь древнего мудреца во всех городах и установить в них регулярные службы. В ходе истории Конфуцию даровались все более и более высокие титулы, вследствие чего литургия становилась все более сложной и торжественной. Учреждается также культ его предков, потомков и учеников. Ежедневные церемонии поклонения Конфуцию происходили во всех учебных заведениях и при занятиях с частными учителями. Статуи Учителя помещались в школах, в кабинетах чиновников и интеллигенции. Иконография образа Конфуция сводятся к двум главным вариантам. В одном из них он выглядит как ученый в одеянии древней эпохи с чиновничьей шапочкой на голове. В другом предстает в полном императорском облачении. Культ Конфуция и все проводимые в его честь мероприятия были официально отменены только в 1928 г. правительством Китайской Республики.

Конфуцианцы детально разработали идею Конфуция о добродетельном правителе: осененный благодатью Неба, он обладает небесным мандатом (мин) и управляет страной, пока соблюдает нормы-ли. Произвол власти, экономический упадок, народные волнения свидетельствуют о том, что правитель отступил от принятых норм и потерял право на мандат. Идея «гэ-мин» (революции), согласно которой народ имеет право восстать и сместить недобродетельного правителя, служила грозным предостережением для носителя высшей власти. История Китая знает немало случаев, когда народ пользовался этим правом.

На вершине горы Тайшань во время церемонии фэн император благодарил Небо за вручённый ему мандат власти. Он нес ответственность не только за свой народ, но и за благополучие всего мироздания. Столица Китая несколько раз перемещалась, но императорский дворец всегда рассматривался как священный центр мира. Названия залов и покоев знаменитого Запретного города в Пекине, императорской резиденции с XV до начала XX в., - Верховной гармонии, Полной гармонии, Сохранения гармонии и Небесной чистоты, Объединения и мира и т.п., красноречиво говорят о главном предназначение власти. Ежегодно в день зимнего солнцестояния после строгого трехдневного поста, императоры молились в храме Неба о процветании государства, чтобы ветер, дождь, жара и холод появлялись в сроки, назначенные вековечным природным циклом. В храме Земли император от имени народа совершал религиозный ритуал благодарения ее за урожай.

Нравственность и добродетельная жизнь, столь высоко ценимая Конфуцием, приобретает форму церемониального поведения, поведения согласно правилам этикета. Многочисленные ли регламентируют движения, мимику, речь, одежду, украшения. Они предписывают определенный стиль поведения с подчиненными и начальством, старшими и младшими, с соседями и домочадцами, друзьями и врагами, порядок жизни во время траура, в праздники и в будни. Воспитанный человек знает не только, как рассадить гостей за столом, как кого поприветствовать, но и как следует смотреть на того или иного человека: взгляд поверх головы означает твое превосходство над собеседником, ниже пояса – скорбь и т.д. В книге «Ли-цзы» описывалось 300 основных и 3000 дополнительных ли на все случаи жизни, овладение которыми было обязательной частью образования. Человек, не овладевший таким знанием, не имел шансов «выйти в люди», сделать карьеру, снискать себе репутацию благонамеренного члена общества. Считалось, что ли были созданы мудрецами древности, чтобы люди знали, чем они отличаются от животных. Чем выше был социальный статус человека, тем меньше естественности и спонтанности оставалось в его поведении. Жизнь императора была нескончаемой чередой ритуалов и церемоний: он сидел, повернувшись лицом к югу, вставал, принимал пищу, одевался, выезжал по церемониальным правилам, которые, к тому же, менялись в зависимости от того, был ли урожайным год, шли война или было мирное время. Слова императора, записывались чиновником, находящимся справа от него, а действия – чиновником, стоящим слева. Только император имел право пользоваться нефритовой дощечкой для записей, у высших сановников они были из слоновой кости, а у прочих людей – из бамбука. Только императорский дракон имел по пять когтей на лапах и т.п. Этикет и ритуал устанавливали ранговые различия в обществе, определяя субординацию, круг прав и обязанностей, меру взаимного уважения. Культ формы нередко подменял искренность отношений, ведь этикет не только выражал, но и скрывал подлинные чувства, но благодаря ему общество представляло собой слаженный организм, а китайцы снискали себе репутацию исключительно вежливого народа.

Значительная часть ли регулировала отношения в семье. Древний обычай почитания предков и сыновняя почтительность, о которой писал Кун-цзы, получают всеобщее признание и становятся неотъемлемой частью культуры. Большой популярностью пользовался сборник «24 примера сяо». В нем рассказывалось, например, о почтительном сыне, который в голодный год отрезал от себя кусок плоти, чтобы сварить бульон для отца. Другой образец сыновней почтительности – восьмилетний мальчике, который ночью не отгоняет от себя комаров, чтобы спокойно спали родители. Подобные примеры с раннего детства воспитывали в китайце готовность к самопожертвованию во имя родителей: если до трехлетнего возраста родители обслуживают беспомощного ребенка, то затем ребенок должен служить родителям, возвращая им сыновний долг. В Китае бытовало поверье, согласно которому, бросившись в бездну с вершины горы Тайшань, можно избавить своих родителей от болезни и смерти. Это поверье в свое время вызывало настоящую эпидемию самоубийств. Только на рубеже XIX—XX веков власти начали вести борьбу с этим обычаем.

Уважение к отцу и матери оформлялось с помощью норм этикета ли, которые предписывали разговаривать с родителями стоя и наклонив голову, не садиться с ними на одну циновку, не гулять, если они больны, спрашивать разрешения, если собираешься что-то сделать и т.п. Важная часть этого служения – достойное погребение. Европейцев шокирует бытовавший в традиционном Китае обычай дарить матери и отцу гроб на 60-летие. Такой подарок означал, что сын помнит о своем долге, и не мог не радовать юбиляров. Похоронившие родителей в течение трех лет соблюдали траур, на время которого сын, если он был чиновником, оставлял службу (жалованье ему при этом продолжали выплачивать, что свидетельствовало о социальной значимости события). В первый год траура нельзя было пить вино и есть мясо, плоды и овощи, во второй запрещалось только вино и мясо. Все три года предписывается носить траурные одежды белого цвета, воздерживаться от празднеств и увеселений, в частности, свадебных торжеств. Далее из поколения в поколение продолжаются регулярные поминовения. Считалось, что небесные духи усопших шэнь пребывают в особых поминальных табличках, которые помещались на алтарях в семейных храмах предков или, по бедности, в домах. Местом обитания земных духов гуй были могилы. Глава семьи ежедневно поклонялся табличкам, а вся семья дважды в месяц совершать жертвоприношения в храмах предков и в особые дни - на могилах. Количество табличек на алтаре свидетельствовало о древности рода и было предметом его гордости.

Культ предков и сяо способствовали расцвету семьи и семейного клана. Интересы личности всецело подчинялись семейным интересам. Любовь как нечто иррациональное и личное не бралась родителями в расчет при выборе женихов и невест для подросших детей. Но это вовсе не мешало нормальному существованию семей и выполнению супругами своего долга. При наличии элементарного материального благосостояния родственники стремились жить вместе. Большие семьи, включавшие жен и наложниц главы семейства, его женатых сыновей и многочисленных внуков – характерное для Китая явление. После смерти отца его место занимал старший сын, получавший большую часть наследства, включая дом с храмом предков, младшие же, возглавляя собственные, боковые линии, рода, продолжали находиться в зависимости от него. Возникал мощный разветвленный клан сородичей, крепко державшихся друг за друга и населявших нередко целые деревни. Женщины в таком клане

Конфуцианцы в императорском Китае - не просто образованные люди, это сословие служилых людей - шеньши, управляющее государством.

Доступ в государственный бюрократический аппарат обеспечивала система государственных экзаменов кэцзюй, просуществовавшая 1300 лет: от создания в 605 г. (династия Суй) и до 1905г. Существовали экзамены трех ступеней. Сдавшие экзамены первой ступени, которые проводились в уездных городах два раза в три года, получали ученую степень Сюцай («отточенное дарование»). Сюцай тут же становился гордостью своего клана и его престиж взлетал до небес. Хотя первая ученая степень давала возможность занимать самые скромные должности – школьного учителя, секретаря и т.п., это было огромной удачей и означало, что человек преодолел труднопроходимый барьер между простонародьем и элитой. Цзюйжэнь («представляемый») – степень, которую получал выдержавший экзамен провинциального уровня. Он имел право на замещение низших и средних чиновничьих должностей. Высшая ученая степень Цзиньши («поступающий в службу») присваивалась кандидату, выдержавшему столичные экзамены, которые проходили в присутствии самого императора. Цзиньши получали занимали любые чиновничьих должности, вплоть до высших постов во дворце и императорском кабинете.

На экзамене первой ступени соискатели должны были сложить стихотворение из шестидесяти иероглифов, написать сочинение о каком-либо событии древней истории и трактат на отвлеченную тему с использованием цитата из классических книг. Это происходило в специально оборудованных помещениях под строгим присмотром чиновников без книг и пособий в течение двух-трех суток. Степень получали только 2-3 процента соискателей. Провал переживался как крушение надежд, приводящее порой к умственным расстройствам и самоубийствам, о чем красноречиво повествует китайская литература, хотя сдавать экзамены можно было неоднократно, до самой старости. Бывало, что 70- летним соискателям, которым так и не удалось сдать экзамен на сюцая, эта степень присваивалась в льготном порядке. Экзамены следующих ступеней отличались большим объемом и сложностью заданий.

Теоретически экзамены мог сдавать любой взрослый мужчина, независимо от финансового состояния и социального статуса (лишь выходцы из торгового сословия иногда подвергались дискриминации). Централизованная экзаменационная система ослабила влияние аристократических кланов и стала важным фактором социальной мобильности, путь в правящую элиту в принципе был открыт для каждого, а не только для знати. Разумеется, учёную степень получали преимущественно отпрыски богатых землевладельцев, поскольку процесс обучения был длительным и дорогим.

Знаками различия держателей ученых степеней служили квадратные нашивки с изображением разных животных на груди парадного одеяния, а также замысловатые шапки и пояса. Это были знаки престижа и материального благополучия, недаром дух богатства Цай Шэнь представлялся народу одетым в шапку и пояс чиновника высшего ранга.

Итак, конфуцианство заняло господствующее положение в императорском Китае. Однако оно вовсе не исчерпывает содержания его традиционного культуры, которая представляет собой синкретический сплав ценностей конфуцианства, даосизма и буддизма.

Даосизм. Даосизм, зародившийся как философское учение, постепенно трансформируется в религию, которая заняла прочное положение как в образованных верхах, так и в невежественных низах общества. Сложные рассуждения о Дао и дэ облекаются в образную форму мифов. Так, популярный миф о возникновении вселенной повествует, что из первобытного хаоса зародился первочеловек Паньгу. Через 18 тясяч лет все легкое и светлое (ян) поднялось вверх, став Небом, а все тяжелое и темное (инь) опустилось вниз, образовав Землю. Паньгу же начал быстро расти, при этом его тело стало почвой, кости – горами, волосы – травами, дыхание – ветром, а из паразитов на его теле произошли люди.

Самой привлекательной даосской идеей, безусловно, стала идея бессмертия и долголетия. Бессмертие обретает человек, сумевший слиться Дао, уподобить свое существование ритмичному и целостному функционированию Вселенной. Трансформация человека в бессмертного – сложнейшая система психофизического и нравственного самосовершенствования. Она включает в себя гимнастику, призванную отрегулировать движение ци в организме, овладением «утробным» дыханием, когда делается всего один вдох-выдох на 120 ударов сердца. Это сочетается с особой культурой сексуальной жизни, которая выращивает в организме «бессмертный зародыш», с особым режимом питания: легкие фруктовые суфле, пилюли и микстуры из орехов, корицы, ревеня, измельченных минералов и металлов, а на высших ступенях совершенствования - собственная слюна, - вот пища даоса. Стремящийся к бессмертию человек должен был совершить не менее 1200 добрых дел, при этом даже один нравственный проступок сводил все усилия на нет. Длительная подготовка венчалась таинственным актом дематериализации, когда человек покидал свое тело, став бессмертным. Даосские практики осваивались в вдали от мирской суеты, предполагали отшельнический образ жизни в горных пещерах или монастырях и требовали от человека огромных усилий.

Даосизм основной массы народа, мирян, представляет собой нечто иное. Получившие начальную подготовку в монастырях, знатоки даосизма жили среди мирян, отличаясь от них только профессией, которая со временем становилась наследственным ремеслом. Они служили в храмах, построенных для богов, духов и бессмертных, число которых было необъятно и неуклонно росло, занимались изготовлением амулетов, гаданиями, лечением людей.

Поиск более легких путей к бессмертию и долголетию породил веру в волшебную силу даосских пилюль и эликсиров, талисманов и заклинаний. Сложилась легенда о богине Запада Сиванму, в садах которой раз в 3000 лет цветут персики бессмертия, и китайские императоры не раз снаряжали экспедиции на поиски этого чудесного места. Легенды о бессмертных, которые путешествуют по вселенной, защищая справедливость, были известны каждому китайцу.

В недрах даосизма веками накапливались и развивались знания о природе, которые не получили при этом теоретического оформления и не становились естественными науками западного типа. Создавая эликсиры и пилюли, даосские алхимики работали над трансмутацией металлов и органических веществ, открывая их полезные свойства и совершая открытия (например, пороха). Изучая расположение звезд и планет, они создали немало астрологических карт, атласов и календарей, которые использовались для составления гороскопов. Без совета даосского гадателя не могло состояться бракосочетание, которое обязательно предварялось присылкой гороскопа невесты в дом жениха, как и любое другое важное дело. Востребованными были и знания по геомантии (фэшуй), которая устанавливала взаимосвязь земного рельефа с космическими силами и помогала китайцу выбрать удачный участок для строительства дома, устройства могилы и т.д. Интересно, что изобретение компаса, произошло в связи с необходимостью геомантов ориентироваться на местности. В недрах даосизма успешно развивалась медицина. Психофизические практики способствовали изучению человеческого организма и зарекомендовали себя как эффективные методы лечения болезней, оздоровления и продления жизни. Все это обеспечивало рост популярности даосизма в народе и поддержку государства. Даже самые образованные конфуцианцы, презиравшие суеверия, не пренебрегали услугами даосских гадателей и врачевателей.

Гибкий и аморфный даосизм на протяжении веков переживал взлеты и падения, иногда даже становился идеологией крестьянских восстаний. Он не пытался соперничать с конфуцианством и претендовать на официальный статус, но занимал в культуре свое прочное место, поскольку удовлетворял те потребности человека, которые конфуцианство игнорировало.

Буддизм. Буддизм начал распространяться в Китае на рубеже новой эры и проделал сложный путь адаптации к устоям общества и культуры, которые существенно отличались от индийских. Казалось бы, буддизм с его оценкой жизни как страдания, идеалом нирваны, институтом монашества не имел никаких шансов прижиться в Китае с его конфуцианским здравомыслием, ориентацией на государственную пользу и культом семьи. Однако буддизм пустил в новой культурной среде глубокие корни, поскольку сумел приспособиться к ней. Буддизм постепенно китаизируется. В процессе перевода священных сутр происходит слияние буддийских идей с даосскими и конфуцианскими («нирвана» отождествляется с «дао», «сострадательность» с «гуманностью» и т.п.). Формируются различные школы китайского буддизма.

Самой китаизированной из них стала школа чань. Слово «чань» произошло от индийского «дхъяна» - сосредоточение, медитация. На Западе чань-буддизм больше известен как дзэн-буддизм (это его японское название).

По преданию, чань принес в Поднебесную в 520 г. проповедник из Индии Бодхидхарма - основатель знаменитого монастыря Шаолинь. Чань-буддизм в какой-то мере созвучен даосизму. Их объединяет понимание главной цели религиозной жизни как приобщения человека к полноте бытия. Чань-буддизм значительно меняет трактовку медитации, которая ос­мысливается как внутреннее сосредоточение, погружение в мир соб­ственного «я». «Если вы не ищите Будду в самих себе, а ищите вовне, значит вы уподобились заблудшим людям. Если внутри вашей природы вы отрешитесь от ваших страстей, то вы сразу же узрите собственную природу, а это и есть истинный Будда», - учил один из патриархов чань Хуан-Нэнь. Таким образом, достичь просветления - значит воссоединиться с изначальной и всеобъемлющей природой Будды, а для этого вовсе не требуется сидячая медитация или углубленное изучение священных текс­тов. В школе чань нет противопоставления медитативного состояния и мирских форм деятельности, практикуется активная медитация во время сельскохозяйственных работ, уборки монастыря, стрельбы из лука, поединка и т.д. Медитативное состояние просветляет повседневность, наполняя обычные занятия радостью и смыслом, превращая их в священнодействия. Согласно одной притче, на просьбу новичка научить его истине патриарх чань ответил: «Ты уже позавтракал? Пойди и вымой свою миску».

Цель дзэна – просветление, которое называют сатори. Его можно определить как интуитивное проникновение в природу вещей в противоположность логическому, аналитическому. Ситуация, возникающая при попытке описать дзэн, подобна ситуации при определении дао. Т.Д.Судзуки, написавший книгу о дзен-буддизме специально для западного читателя, определяет сутьдзэна притчей:«Вообразите, что кто-то взобрался на дерево и повис, зацепившись за ветку зубами, опустив руки и не касаясь ничего ногами. Прохожий задает ему вопрос относительно основных принципов буддизма. Если он не ответит, то это будет расценено как грубое уклонение от ответа, а если попытается ответить, то разобьется насмерть... на самом деле, если вы открываете рот, пытаясь утверждать или отрицать, то все потеряно. Дзэна тут уже больше нет».

Просветление (в этой школе оно происходит как внезапное озарение, радикальная трансформация психики) несет человеку внутреннее освобождение от власти обстоятельств и пробуждает полноту творческой интуиции. Сознание просветленного начинает работать в ритме мироздания. Сознатель­ный контроль уступает место бессознательной регуляции поведения и нужный результат достигается без усилий.

Вопросы психическойкультуры и развития человека занимают в дзэн-буддизме центральное место. Как всовременной тео­рии изобретений ключевую роль играет разрушение инерции мышления, так и чань преследует цель преодоление стереотипов сознания. Для ломки стереотипов и высвобождения творческих потенций используютсяразнообразные способы. В их числе - методы «шоковой терапии». Можно представить, какой шок испытывали монахи-новички, слышавшие от наставника, что «Будда – дыра в отхожем месте», видевшие, как сжигаются священные сутры и изображения. Эти шокирующие выходки призваны были сломать дихотомии ума, которыми он скован в обычном, непросветленном состоянии. Священное – мирское, истинное – ложное, красивое – безобразное, праведное – грешное, да – нет, -все эти оппозиции, которыми наполнен ум, - не более чем придуманные самими людьми условности. Бытие само по себе не знает никаких оппозиций, и только прекращение «суеты ума» дает возможность непосредственногопроникновенияв суть вещей, открывает человеку возможность жить спокойно и радостно. Уникальным достоянием чаньской культуры являются коаны. Этозагадки, не имеющие логического разрешения. Ученику дается задание размышлять над определенным вопросом или диа­логом, принципиально не имеющим ответа, например: «Этот посох превратился в дракона и проглотил Вселенную. Горы, реки, вся огромная земля – где они теперь?». Испытание направлено на то, чтобы разрушить привычные стереотипы мышления, бинарные оппозиции и формальную логику, добиться крушения всяческих парадигм и освобождения сознания, выхода его за пределы этого мира.

Один коан давался ученику на долгое время, если не на всю жизнь, зачастую вызывал бурные эмоциональные реакцииирасстройство когнитивной сферы. Преображение структуры личности носило настолько радикальный характер, что затрагивало самые глубинные слои психики, такие базисные структуры, как подсознательное.

Культура психической деятельности приобрела в чаньских монастырях характер устойчивой традиции, в процессе развития которой были выработаны технические приемы управления психикой. Но чань-буддизм распространял свое влияние и за пределы монастырских стен. Так, он подарил китайцам чайную церемонию. Согласно легенде, сам Бодхидхарма причастен к ее возникновению. Находясь в состоянии медитации, он уснул, а проснувшись, застыдился перед учениками и срезал себе ресницы (знак траура в Китае). Упав на землю, они проросли побегами чайного куста. Тонизирующий напиток, прогоняющий сон стал любимым напитком сначала монахов, а затем и всех китайцев. В России с ним познакомились в XVIIвеке.

Конфуциан­ство, даосизм и буддизм связаны с разнымиаспектами человеческого существования: буддизм занимается просветле­нием, освобождающим от страданий, это религия спасения;даосизм приходит на помощь, когда человек испытывает житейские затруднения, разделяя свою функцию с буддизмом;конфуцианство призывает человека стать примерным членом общества. Именно во взаимодействии различных течений и возникло своеобразие китайской культуры: Конфуций является персонажем даосских притч,дзэн-буддисты и даосы практически считают себя адептами одной доктрины. В одном храме могут соседствовать священные предметы всех трех религий, а в сознании одного человека чаще всего соединяются элементы всех доктрин.Каждая из них – отчасти философия, отчасти религия.

Одним для трех доктрин, образующих синкретическую культуру Китая, является внимание к человеку. Достаточно процитировать не­сколько изречений: «Искать мудрость вне себя – вот верх глупо­сти»(дзэн-буддизм); «Человек может сделать великим учение, которое он исповедует, но учение не может сделать человека великим»(Конфуций); «Сначала был истинный человек и лишь потом – истинное знание»(даосский трактат «Чжуан-цзы»).

Не существует, пожалуй, другой страны, где философия играла бы столь большую роль в жизни человека и общества, столь широко распро­странялась бы на все сферы человеческой деятельности, определяла бы мировоззрение целого народа, распространившисьдаже на сугубо утилитарные сферы. Философия стала тем фундаментом, на котором здание китайской куль­туры простояло многие столетия.


Поделиться:

Дата добавления: 2014-11-13; просмотров: 111; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.007 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты