Философское понимание права

Зачатки философского понимания права вос­ходят к глубокой древности, но четкое воплоще­ние этот подход получил в классической немец­кой философии, у Канта и Гегеля.

Классические образцы этого подхода — знаменитое кантовское определение права, обобщившее предшествующий опыт («право есть совокупность условий, при которых произвол одного лица сочетается с произволом всех других лиц по общему закону свободы») и гегелевские формулы «идея права есть свобода», «система права — царство осуществленной свободы». И. Кант называл это определение всеобщим критерием права.

Слово «произвол» употребляется здесь не в со­временном, негативном, а в архаичном смысле, как синоним свободы, проявления свободной во­ли. Это становится ясным из другого варианта кантовского определения как бы дающего инст­рукцию каждому гражданину: «Действуй внеш­ним образом так, чтобы свободное проявление твоего произвола могло быть согласовано со сво­бодой каждого по общему закону».

Гегель делает это определение более лаконич­ным, (но зато менее понятным для тех, кто не зна­ком с мыслями Канта и его предшественников): «идея права есть свобода», а система права – «цар­ство осуществленной свободы».

Философское понимание права как свободы получило широкое признание. Будучи в сущности правильным, оно нуждается в разъяснениях, в оп­ределении меры и характера свободы, ее сочета­ния с несвободой. Дореволюционные русские авторы дали убедительные комментарии к «идее права», лежащей в русле приведенного определе­ния Савиньи («Человек находится посреди внеш­него мира и самым важным элементом в его окру­жении является контакт с подобными ему по сво­ей природе и судьбе. Чтобы свободные люди, со­существующие в условиях такого контакта способствовали, а не мешали друг другу в своем развитии, должны быть признаны невидимые границы, в которых существованию и деятельно­сти каждого лица гарантируется свобода возмож­ностей в условиях безопасности. Правила, по­средством которых эти границы определяются, и эта возможность действовать свободно гаранти­руется, и есть право»)

Право основывается не только на определен­ной свободе, но и на определенном равенстве. Ты свободен, но ты обязан признавать, что и другие люди в равной степени свободны. Значит, ты свободен в той степени, в какой ты не посягаешь на свободу других лиц.

Итак, принцип ограничения свободы, заклю­ченный в праве, состоит в том, что человек свобо­ден только в той мере, в какой он не посягает на свободу других людей. «Право, – пишет И. Кант, – есть ограничение свободы каждого условием со­гласия ее со свободой всех других насколько это возможно по некоторому общему закону». По­зитивное право, четко определив, что допускает­ся и что запрещено, делает возможным такое со­гласование свободы граждан. Но помимо пози­тивного права, отличающегося конкретностью своих предписаний, необходимо и общее опреде­ление меры свободы, содержащееся в философ­ском понимании права. Оно выступает на первый план и превращается в единственный критерий правовой оценки действия в случаях неразвитос­ти позитивного законодательства или коллизий в действующих нормах.

Всякий выход за рамки установленной таким об­разом меры свободы представляет собою наруше­ние права или (когда формального несоблюдения действующих норм нет) злоупотребление правом.

Категорический императив как нравствен­ная сущность философского понимания (или идеи) права. Смысл права состоит в согласовании своей свободы со свободой других лиц. Действую­щее право представляет собою техническое сред­ство для решения этой задачи, поскольку оно со­держит конкретные указания что следует, а чего не следует делать. В основе права не только ут­верждение своей свободы, хотя ею следует доро­жить, но и уважение свободы других. Право – это инструмент взаимного приспособления, средство сосуществования, предполагающее взаимные обязанности и взаимное уважение.

Категорический императив представляет (дол­жен представлять) нравственную основу права. Именно к нему и сводится, в конечном счете, фи­лософское понимание права. И определение пра­ва Канта, и гегелевская формула «будь лицом и уважай других в качестве лиц» соответствуют евангельскому «возлюби ближнего своего, как самого себя», хотя применительно к праву этот принцип не столь всеобъемлющ и не столь абсо­лютен. Идея права – ограниченное и формализо­ванное толкование евангельской максимы, пред­назначенное для специфической области юриди­ческих отношений.

Тем не менее, в соответствии с этой идей право предполагает нравственное содержание, а всякое отступление от него, даже не являющееся фор­мальным правонарушением, означает искажение природы права, злоупотребление правом.

Соотношение права и нравственности точно выражено формулой «право есть этический ми­нимум», «право – это минимум нравственности», известной по трудам немецкого юриста Г. Еллинека, а в нашей стране ассоциирующейся прежде всего с именем русского философа B.C. Соловьева.

Право вносит свою очень существенную специфику в универсальный принцип нравственности. В области правового регулирования категоричес­кий императив приобретает обязательную силу, его соблюдение не зависит только от воли лица, оно становится принудительным, за неисполнение нрав­ственного предписания в случаях, охватываемых правовым регулированием, грозит государственная кара. К правовому регулированию любое общество прибегает только в тех случаях, когда на­рушение нормы приобретает значительную соци­альную опасность.