Этнограф-практик.

КРИЗИСНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПО-ЯПОНСКИ:

ВОСХОД СОЛНЦА ДВИЖЕНИЕМ СЕРДЦА

Вероятно, не будет большим преувеличением сказать, что если основы русского благополучия заложили воины, итальянского – деятели искусств, мексиканского – учёные монахи, то японского – тренеры по борьбе.

На рубеже нынешнего и прошедшего тысячелетий «Победа» уделила целые гектары своей газетной площади для того, чтобы познакомить наших читателей с этим чудом – японской национальной культурой. Именно возрождение которой привело их страну сначала к возрождению космического сознания, духа, а затем – к созданию высокопрофессиональных технологий, вершиной которых на сегодняшний день является «Кибо» – японский экспериментальный модуль Международной Космической Станции, представляющий собой научно-исследовательскую лабораторию (на фото).

Но до того, как Страна Восходящего Солнца стала поистине мировой космической державой, должно было пройти шестьдесят три года. Именно столько прошло после того, как Япония проиграла во Второй Мировой войне. Шесть десятилетий назад тысячи японских преподавателей взялись за, как могло показаться, непосильный труд: подъём страны. Работали не столько за деньги и звания, сколько на Перспективу.

Многие из них были фронтовиками, каждый из которых, будучи побитым, стоил многих небитых. Когда император объявил нации о поражении, они не последовали примеру тех военных, которые закончили свои жизни ритуальным самоубийством. «Зачем? – трезво рассудили профессионалы. – Дурное дело – нехитрое, а вот помочь потерявшим себя встать с колен – работа для настоящего служивого человека». И принялись на свой страх и риск (поскольку это не приветствовалось американскими оккупационными властями) возрождать национальный дух через традиционную японскую физическую культуру. Спустя годы страны-победительницы слегка ослабили контроль над Японией, понимая, что если беспредельно «закручивать гайки», то это чревато партизанским сопротивлением, но лишили японцев возможности иметь наступательные вооружённые силы. И японцы направили свою огромную энергию в такие области, как культура, образование, наука и создание сверхсовременных мирных технологий.

Героями наших давних публикаций были Морихеи Уэсиба, Масутацу Ояма и другие деятели японских видов борьбы. Сегодня хотелось бы рассказать ещё об одном легендарном тренере: Накано Мичиоми, более известном под своим китайским псевдонимом: Сё(илиСо)Досин (1911-1980 гг.), создателе Школы сёриндзи-кэмпо (в переводе с японского – «шаолиньский рукопашный бой»), чьё мировосприятие было характерным для тренеров его времени. Вернее, расскажет он сам.

Сё Досин сразу после войны: «Я хочу создать мир, в котором честные люди не будут оставаться в дураках»…

…и в уже зрелом возрасте.

"В 1945 году после нападения советских войск, мне пришлось провести год в Манчжурии (Китай), находящейся под военной администрацией КПСС. Я искренне сопереживал плачевному положению и горю граждан побеждённой страны. Мы все стали свидетелями горькой реальности, созданной политикой мировых держав, когда столкнулись интересы государств и рас, отстаивающих каждая свои, кажущиеся им правыми, идеи.

Именно тогда ко мне пришло понимание, что всё происходящее напрямую зависит от качества и образа мыслей людей, наделённых властью. ...Всё зависит от качества личности. Для меня стало очевидным, что «если общество управляется людьми, то у большинства из них необходимо воспитать сострадание, смелость и чувство справедливости». Поэтому я решил сплотить целеустремленную молодёжь, основываясь на их чувстве справедливости, развить в них уверенность, храбрость и силу. Воспитав, таким образом, людей, которые бы способствовали возрождению Родины.

...

После окончания войны и моего возвращения в Японию, всюду царил хаос поражения. Моральные и человеческие принципы утратили свою силу, японская молодёжь враждовала между собой, повсюду процветали жестокость и несправедливость. Подавляющее большинство людей не имели веры в будущее и просто проживали день за днём без цели, похожие на испуганное стадо.

Всё это ещё более укрепило моё желание посвятить остальную часть своей жизни воспитанию молодёжи, сделать шаг в сторону здорового общества и государства путём закалки силы воли и духа.

К сожалению, я никак не смог привлечь внимание людей своими идеями, поскольку в это послевоенное время мало кто задумывался о чём-то большем, чем еда и крыша над головой. Однако не вся молодёжь имела нигилистское настроение или являлась сторонниками эпикурейства. Большое количество молодых людей всё же было недовольно сложившейся ситуацией, стремилось к более высоким идеалам и искало способ реализации себя в это сложное время. Чаще всего люди не знали, куда можно было бы приложить свой потенциал и желание что-либо изменить, разочаровываясь в этом. Пытались проецировать идеальное общество через призму марксизма, христианства, но не получали ту внутреннюю глубину и покой, которые искали.

Следуя своему жизненному опыту, я не мог себе представить ничего более рационального, чем учение Сакья Муни (Будды. – А.Е.), которое столь же глубоко исследовало сущность человека, и в то же время позволяло бы достичь материального и духовного покоя. Очевидно, что оно не было похоже на современный буддизм в храмах, занимающийся только лишь похоронами, поминальной службой, чтением сутры и молитвами.

Учение Сакья Муни не давало гарантий на избавление от несчастий заклинанием и заговором, не заставляло заниматься старомодным самоистязанием, не являлось сектой дзэн, настаивающей на неискреннем просветлении и основывающейся на одной лишь теории. В нём было то содержание, на которое все люди в нашем мире могли бы опираться, обрести спокойствие духа и тела, тем самым обогатив как материальные, так и духовные аспекты своей жизни. ...

В современном обществе, погрузившемся в передовые технологии, у людей практически нет возможности для постижения своего пути. Принять постриг, бросить семью и детей и попытаться достичь просветления посредством сидячей медитативной практики в течение 3 или 5 лет – всё это звучало бы немыслимо в нашем жизненном ритме и желании успешно в нём существовать.

Решающим для меня событием стал заданный себе вопрос о том, как же применить правильные буддистские каноны на практике в наши дни? Долго ломая голову над этой задачей, ночью мне приснился сон. В нём я увидел Бодхидхарму с растрёпанной бородой; указывая на что-то пальцем, он быстро шёл впереди меня. Чувствуя, что не удаётся поспеть за ним и теряя голову от обиды, я громко крикнул: «Подождите!». Испугавшись своего же голоса – проснулся, а уже через мгновение меня осенила идея: «Он, очевидно, пытался сказать: следуй за мной!». Это и стало для меня откровением Бодхидхармы.

Я уже осознал, что как бы красиво ни говорил – у меня всё ещё не получается убедить в этом людей. Появилась необходимость создать что-то интересное и содержательное, способное увлечь молодых людей на долгие годы. Моим словам не хватало действия! Силу этому утверждению придала методика совершенствования духа и тела Архатов ("Арахан-но-кэн"), пришедшая из Индии, принципы которой я взял за основу учения. И, набравшись смелости, решился начать новый путь, где основой практики является боевое искусство. Для этого свободный участок моего дома был превращён в тренировочный зал размером примерно 100 кв. м., он и стал центром распространения учения "Конго-дзэн"." http://www.shorinjikempo.su/purpose.html

Что можно добавить к вышесказанному? Наверное, то, что огромную роль в возрождении японских традиций, в том числе боевых и оздоровительных, сыграл японский кинематограф. И ещё – что усиленные поиски опоры в этом мире заставили японцев вспомнить о том, что своему былому благополучию они во многом обязаны тем, кого привыкли презирать: корейцам, китайцам и монголам (так, есть гипотеза, что когда-то именно из Монголии в Японию пришла борьба сумо). Поэтому после Второй Мировой в Японии возник большой интерес к её континентальным культурным истокам.

А теперь – самое любопытное: от наших отечественных тренеров-самбистов иногда можно услышать, что в своё время лучшими телохранителями при японских императорах считались вовсе не самураи, не шаолиньские бойцы и не ниндзи, а… выходцы из России.

Вполне вероятно, если учесть, что многие представители дальневосточных народов – это отнюдь не великаны и берут зачастую не столько физической силой, сколько хитростью (или самообладанием) и нахрапом. «Русская гвардия» – почему бы и нет? История, как мы знаем – это наука с непредсказуемым прошлым. Так что, как говорил китайский Великий Кормчий Мао Цзэдун, «пусть растут 100 цветов, пусть будет 100 Школ». В том числе – научно-практических.

Что же до Школы сёриндзин, то через несколько лет после её создания ученики Со Досина расправились в их городе с криминальными авторитетишками и разбудили совесть в вороватых чиновниках, заставив их служить честно, ответственно, с огоньком и выдумкой.

Антон Енцов,