ОСЕННИЙ ВЕЧЕР В ВАРНЕ

или веселая история о неразделенной любви

Изя и Петрович хотели уехать во Францию.

– Вот увидим мы там двух красивых француженок, – мечтал Изя вслух, – подойдем и скажем:

– Мы из России…

– О! Да вы настоящие тарзаны – воскликнут они, – мы вам, пожалуй-то, и бесплатно дадим...

"Изя и Петрович", каноническое издание, стих 10

Оказывается, в Болгарии бывает очень холодно. Особенно когда на улице ноябрь, а в кармане ни копейки, точнее ни лева! Именно в такой ситуации оказались мы с Изей. Двигаясь на зимовку в теплые края мы проиграли - холод оказался быстрее и нагнал нас в Варне. Оставался один путь - в Стамбул! Но для въезда в Турцию требовалось заплатить 10 долларов с человека. И эти несчастные 20 долларов мне никак не удавалось заработать.

Играя в Варне, в подземном переходе в центре города, я собирал денег только на хлеб и бозу (это такой национальный балканский напиток из перебродившей пшеницы). Вдобавок ко всему я простыл.

Итак, я в очередной раз играл в переходе, а напротив меня торговала книгами невысокая, полненькая, очаровательная девушка с длинными темными волосами. Я играл, а она смотрела на меня не отводя взгляд. Изя топтался где-то рядом. Наконец, девушка не выдержала и подошла ко мне. Я перестал играть и мы познакомились.

Девушку звали Радмилой и она хорошо говорила по-русски. Поправляя волосы, Радмила неожиданно сказала:

- Я в тебя влюбилась с первого взгляда! Ты мне так нравишься, я хочу заняться с тобой любовью!

Я согласился быстрее, чем она закончила говорить, и предложил пойти к Радмиле домой - продолжить знакомство.

- Ко мне нельзя, - ответила девушка, - я живу у тетки, а она запрещает мне приводить гостей.

Любовь на улице отпадала - холодно, на отель нет денег, и тогда я просто повел девушку в кафе.

Всех заработанных за неделю левов хватило как раз на кофе и коньячок.

Вечерело. Начался дождь. Мы втроем сидели в кафе. Пьяненькая Радмила устроилась у меня на коленях. Она обнимала меня и страстно целовала в губы, так, что я начал задыхаться. Меня бил озноб, я был пьян и сильно простужен. Обхватив меня руками Радмила горячо шептала мне на ухо:

- Я хочу заниматься с тобой любовью. Возьми меня с собой. Мы будем путешествовать по миру и заниматься любовью...

Сидящий рядом Изя, видя мое замешательство, незаметно толкал меня в бок и злобно бурчал:

- Соглашайся, дурачок! Пусть едет с нами - потом ПОТИХОНЬКУ передашь её мне!!!

Наступило утро. Радмила ушла домой к злой тетке, а мы с Изей побрели по Варне в сторону моря. И совершенно неожиданно наткнулись на термальные источники на самом берегу! Вода была горячей и пахла сероводородом. Вот куда нужно было вести Радмилу!

Я спросил Изю:

- Подойдет ли эта вода больному и измученному мне?

Изя ответил не задумываясь:

- Старичок, для любого дела всё подойдет!

Мы разделись - я до трусов, а Изя полностью и погрузили свои тела в горячую воду. Вновь пошел дождь. Невдалеке шумел прибой Черного моря. Мы лежали и балдели от счастья.

- Все таки Господь то нам как помогает!

-Все моими молитвами! - отозвался Изя.

-Ну, и твоими тоже, согласился я...

Балканский экспресс

Изя и Петрович везли большой запас вареной картошки в мундирах в связи с отсутствием денег. С каждым днем она становилась все хуже и хуже, приобретала странный мутно-белый оттенок, а на третий день пути стала испускать специфический запах. Как-то в Румынии, в вагоне поезда, Изя извлёк пакет с неопределенного вида месивом, судорожно сглотнул, принюхался и, подмигнув Петровичу, сказал:

– Ну что, говнокартофель есть будем?

«Изя и Петрович», каноническое издание, стих 27.

Ну что же, прощай Варна! Прощайте прекрасная девушка Радмила и горячие сероводородные ванны!

За две недели праведных трудов мне удалось собрать денег на один билет до Софии. Почему до Софии, спросите вы, а как же Стамбул?

Стамбул накрылся медным тазом. Двадцать долларов, необходимые для открытия виз, оказались неподъемной для меня суммой.

Но ведь надо же куда-то ехать, правильно?

В железнодорожной кассе я взял два билета на половину пути до Софии.

Проводы были долгими и трогательными. Уже на вокзале мы познакомились с болгаркой Милкой. Она не признавалась мне в любви, зато угощала водкой и сигаретами.

Вместо закуски Изя забодяжил малосъедобное варево из овсяных хлопьев «Геркулес» (везли с самого Луганска), кипятка и остатков подаренного кем-то варенья.

Милке было за сорок. Она была учительницей музыки и жаловалась на тяжелую жизнь в Болгарии.

Наше веселье прошло на славу и к ночному поезду на Софию мы вышли уже «никакие».

Милка помогла нам устроиться в купе, обняла по очереди и пожелала счастья.

В жарко натопленном вагоне мы устроились на одном диване, и нас быстро сморил сон. Изя заснул первым, крепко прижав к груди драгоценную банку с овсянкой.

Посреди ночи меня стали мучить кошмары. Мне снилось, будто я стою голый в луже теплой грязи в одних шерстяных носках. Кругом невыносимая жара, носки мерзко липнут к ногам и тяжело дышать…

Пошевелив пальцами ног, чтобы прогнать дурной сон я проснулся. Первое, что я увидел после пробуждения – были три болгарина. Они сидели напротив и смотрели в сторону Изи абсолютно безумными глазами.

Я медленно повернул голову, и мне стало дурно. Изя спал, скрючившись у меня в ногах, и скрипел зубами. Он все также крепко сжимал трехлитровую банку с овсянкой, но уже вверх дном. Его лицо, шея, пиджак и штаны были перемазаны овсянкой. Лениво сползая все ниже и ниже, она образовала на диване небольшую лужицу, посреди которой лежали мои ноги.

Часть варева протекла под диван на радиатор, отчего в купе стоял будоражащий душу запах дешёвого станционного буфета.

Не веря в реальность происходящего, я опустил ноги, и они мгновенно прилипли к полу. Будить Изю было бесполезно. Пошатываясь, я прошлёпал в туалет, оставляя за собой светло-коричневые следы. Выстирав носки, я набрал воды в пластиковые бутылки и стал отмывать диван, пол в купе и спящего Изю, что было особенно трудно… Три пары глаз дико отслеживали каждое мое движение. Я старался не обращать на них внимания.

В этот момент появился контролер. Проверив наши билеты, он сообщил, что мы пропустили свою станцию час назад.

Глубокой ночью, нас высадили на маленькой станции, название которой история не сохранила.

В тамбуре едва живой Изя столкнулся с пожилой женщиной. Увидев Изю, она испугалась и зачем-то перекрестилась. Изя отреагировал незамедлительно:

- Что, Бога вспомнили? Страшно стало, когда МЕНЯ увидели?!!

Затем осторожно, задом, словно Армстронг на Луну, Изя ступил с подножки поезда на землю, и та приняла его в свои ласковые объятия – он медленно повалился на перрон…

Следующий поезд на Софию был утром. Мы сели в него и тут же встретили знакомого контролера. У меня уже не было никаких сил, что-либо объяснять, но мне на помощь пришел Изя:

- Мы Кришнаиты! Едем на международный фестиваль Кришны в Софию. Будем там воспевать святые имена Господа!.. Но у нас нет денег…

Контролер вошел в наше положение и больше святых паломников не беспокоил.

А утром нас встречала София, но это уже другая история…

Городской сумасшедший

сказ о том, как мы с Изей были офисными работниками

Изя ошалело смотрел на работу принтера, из которого одна за другой самостоятельно выползали отпечатанные квитанции, а затем воскликнул:

– Да ведь это же искусственный разум!

"Изя и Петрович", каноническое издание, стих 86

В каждом городе есть городской сумасшедший. Есть такой и в славном городке Краматорске. Зовут его Митя Пышкин. Митя – миллионер. Долларовый.

В молодости он тусовался вместе с Изей по городам и весям тогда еще необъятного Советского Союза.

Потом разбогател. История его успеха, как сам Митя её преподносит, не выдерживает никакой критики:

- Сначала я купил вафельницу. Испек вафли и отнес на рынок. Продал. Еще испек. Опять продал. Потом купил киоск, продавал там водку и сигареты. Потом еще один и еще. Потом открыл пункт обмена валюты, И еще. И еще пару десятков, по всей области. Купил квартиру. Дом. Несколько машин. Усадьбу и аэропорт. Все за 10 лет.

Вот вы можете в такое поверить? Я – нет!

В свой офис Митя приезжает на девятке. Одет в рваные джинсы и футболку, помнящие тусовки с Изей. На ногах домашние тапочки. Глаза у Мити голубые. Один немного косит.

Росту Митя невысокого, и когда он сидит на подоконнике и читает Ницше или Каббалу, постороннему посетителю и в голову не придет, что это и есть владелец компании.

В лихие девяностые это спасло ему жизнь. Бандиты пытались наехать на Митин бизнес, но так и не нашли главного. На Митю они не обратили внимания. Потом гангстеры Краматорска перебили друг друга, и Пышкину уже никто не мешал вести дела.

Не знаю, из каких соображений, но Митя как-то предложил нам с Изей поработать немного у него в офисе. А может ему просто надоело, что мы вдвоем тусуемя у него дома уже вторую неделю.

Мы с радостью согласились и рано утром Митя разбудил нас раньше обычного. Вообще-то, если честно, раньше он нас не будил. Это так, к слову пришлось.

Митин офис располагался на привокзальной площади. Мы с Изей были представлены сотрудникам компании. Сказать, что они испытали шок – значит не сказать ничего. Они были в трансе, но, как и положено офисным сотрудникам, мужественно это скрывали.

Кто эти странные волосатые люди? Почему они Дмитрия Михайловича называют Митей?!!! И обращаются к нему на «ты»!

Оказалось, что Пышкин – строгий директор. И подчиненные его уважают и боятся.

Но мы не смутились, и сразу принялись за работу – бесцельно слонялись по офису, флиртовали с секретаршами, травили анекдоты и пытались, в свою очередь понять, что же здесь происходит, и чем занимаются эти такие серьезные с виду люди.

А занимались они вещами интересными. Вот системный администратор Паша задумчиво смотрит в монитор, он сосредоточен и собран, может, отражает вирусную атаку? Заглядываю сбоку - пасьянс косынка. За соседним столом молоденький специалист по продажам тихонько играет в «Сапера».

Нам с Изей происходящее в офисе определённо нравилось! А говорят, что бизнес это трудно! Врут злые языки!

А вот красивая секретарша быстро стучит по клавиатуре, потом распечатывает текст, смотрит, что-то её не устраивает, она бросает лист в корзину и печатает снова. Даже неинтересно. Хотя постойте, зачем она распечатывает? Отредактировать документ можно прямо на компе, зачем бумагу переводить?

Когда дама уходит на перерыв, мы с Изей тихонько лезем в корзину и достаем полсотни забракованных вариантов. Сравниваем. Они все идентичные!!!

Вошел Пышкин. Что такое! Он недоволен нашей работой!!! Я не могу поверить своим ушам, да мы трудились не покладая рук и языков весь день!

На следующее утро Митя дал нам задания – Изя назначался поваром в открывшуюся офисную столовую, а я садоводом, мне было поручено за день озеленить территорию возле Митиной конторы.

Озеленять надо было тюльпанами. Я накопал сотню ямок, воткнул туда тюльпаны, присыпал землей и обильно полил водой. Управился за пару часов и пошел смотреть, как продвигаются дела у Изи.

Изя колдовал над огромным чаном с коричневым варевом, на его голове был надет нелепый поварской колпак. Пахло корицей и чесноком. Изя обрадовался моему приходу, и подбежал с ложкой субстанции землистого цвета. Я отпрянул, Изя попытался засунуть мне ложку в рот, я запротестовал. Изя немного расстроился:

- Старичок, попробуй, это же ПРАСАД!!!!

Народ приготовленное Изей съел без остатка, и даже похвалил! Правда, лица у сотрудников были немного жалкие и улыбки слегка натянуты.

- Поваром тебе не быть, - резюмировал Пышкин, попробуем завтра тебя в торговле.

Мы остались в столовой одни. Изя поставил на стол две чашки чая и мы предались философским беседам о смысле жизни. Неожиданно Изя расстегнул штаны, вытащил оттуда половой член и ополоснул его в чашке с чаем. Потом отхлебнул чайку и сладко зажмурился.

Я немного опешил, и спросил:

- И как, вкусно?

- А ты попробуй, - оживился Изя и протянул мне свою чашку…

На завтра выяснилось, что все ранее посаженные мною тюльпаны погибли. Все до одного, и Митя снял меня с должности садовника.

Уныло я шатался по привокзальной территории, пока не наткнулся на Изю. Он сидел на ступеньках Краматорского вокзала. Вид его был мрачен.

- Как дела, - спросил я.

- В Дружковку еду, ответил Изя, командирован начальством.

- На машине поедешь?

- Нет, на поезде, - Изя махнул рукой на грязную, обшарпанную, и какую-то совсем уж бесчеловечную электричку, и добавил – ЭЛЕКТРОННОМ!

День закончился. Наша работа в офисе была признан неудачной, хотя мне кажется, что Митя лукавил. Мы втроем лежали на полу огромной Митиной квартиры и молча смотрели в потолок.

- Дыра, - вдруг произнес Пышкин.

- Какая дыра? - встрепенулись мы с Изей.

Митя показал на потолок, по которому змеилась тонкая едва приметная трещина:

- Мабуть цэ енергетична дiра???

Изя и языкознание

или мы делаем прорыв в лингвистике

Наш приятель-миллионер Пышкин собрался ехать на фестиваль “Rainbow”, который должен был состояться на берегу прекрасного озера Вуокса.

Мы с Изей попытались увязаться с ним, но все места в Митиной машине были заняты, и он предложил следующее решение – нам предлагалось добраться до Питера «на собаках», что на хипповском сленге означает бесплатный проезд на электричках и дизель-поездах. Пока мы будем ехать (от Краматорска до Питера на собаках ровно двое суток), Митя отвезет пассажиров, и встретит нас в Питере, в условленном месте, и уже оттуда мы поедем с ним. Такой план нас устроил полностью, и мы двинулись в путь.

Небольшое лирическое отступление. Rainbow – это всемирный ежегодный фестиваль хиппи и сопутствующих элементов, яркий представитель семьи Нью Эйдж. В русских реалиях явление немного видоизмененное, но все так же прекрасное! Индейцы, кришнаиты, хиппи, бродяги, великие эзотерики каждый год разбивают огромный палаточный лагерь вдали от цивилизации и проводят целый месяц в танцах, плясках, духовных беседах и прочих святых деяниях.

В электричке Изя достал и баула черный томик Торы на русском языке и начал читать. Я удивился:

- Откуда у тебя Тора?

- Пышкин дал в дорогу, - отмахнулся Изя.

Поверить в это я не мог. Да простят меня политкорректные граждане, но Митя – антисемит. И дать Тору в дорогу он не мог ни коим образом. Хотя в том, что он её проштудировал, у меня нет никаких сомнений!

Сидящая напротив нас бабушка заинтересовалась странной книгой:

- А что это вы читаете?

- Ну, - Изя на секунду задумался, - это еврейская библия!

Лицо старушки засияло:

- Слава тебе господи, наконец-то евреи поверили в бога! - И перекрестилась.

Наше путешествие успешно продолжалось уже вторые сутки, периодически нас высаживали контролеры, но мы садились на очередной поезд. А вот на станции Бологое, где нас опять выбросили, следующей электрички не оказалось, то есть она была, но через семь часов.

Изя поразмыслил и предложил … пойти по шпалам и стопить поезда! Предложение было настолько безумное, что я тут же согласился!

И мы остановили первый же поезд! Состоял он из тепловоза и одного вагона.

Машинист открыл дверь и помог нам подняться в кабину локомотива.

- Вы меня простите, - тут же начал разговор Изя, - но мне кажется, что вы потеряли свой состав, у вас там всего один вагон!

Машинист заржал и ответил, что поезд служебный – шлифовщик пути.

Так нам открылась очередная тайна бытия. Оказывается, чтобы поезда нормально катились по рельсам, путь должен быть идеально ровным. И каждую неделю, тысячи локомотивов-шлифовщиков выползают из депо и шлифуют специальными керамическими дисками-цилиндрами железнодорожное полотно!

Мы были потрясены этой новостью!

Ехать в кабине машиниста одно удовольствие. Какой обзор! Какие пейзажи проплывают перед глазами!

Вдоль железнодорожного полотна иногда встречались косари, они косили траву в зоне отчуждения и приветливо махали нашему машинисту…

Чьи это поля и луга? Маркиза, маркиза де Карабаса, чудилось мне…

Впереди над путями показалось какое-то облачко.

- Быстро пригнитесь, - скомандовал машинист, - это БЕШЕННЫЙ!

Не задумываясь, мы сели на пол, а наш капитан объяснил:

- Это идет ЭР – 200, слыхали? Там любит кататься наше начальство, и если вас случайно заметят в моей кабине, у меня будут проблемы.

Гордость советского машиностроения со свистом проскочила мимо.

- А почему он « бешенный» - спросил я.

- От него сильно изнашивается путь, - ответил машинист, - колея не предназначена для скоростного движения. И каждый раз, после прохода поезда, тысячи железнодорожников выходят на пути и забивают вылетевшие костыли. Потому бешенный и ходит всего два раза в неделю…

Пышкин не обманул, встретил у Московского вокзала, и мы поехали на Вуоксу.

Лагерь располагался в сосновом лесу, невдалеке от воды. Палатки, тенты, индейские хижины, чего тут только не было! Пели мантры кришнаиты, проповедовали с безумными глазами девицы из Белого Братства, водили хороводы любители Танцев Мира, кто-то пел БГ под гитару. Ну просто русский Вудсток !

Ошалелые, мы передвигались по лагерю и не могли насытиться!

Наступил вечер, а затем и ночь. Повсюду зажглись костры.

Мы начали задумываться о ночлеге. Митя заночевал прямо в машине, а мы с Изей попытались напроситься какой-нибудь даме в палатку.

Ведь не могут такие духовные люди нам отказать в ночлеге! Увы, еще как могут.

Народ потихоньку разбредался кто куда, и мы с Изей остались у костра одни.

Стояла ночь. Костер догорал, и мы стали замерзать.

Оторвавшись от невеселых дум, Изя вдруг прошептал:

- Ильюшенька! Мне кажется, я сделал великое лингвистическое открытие!

Вот смотри, женщина, она ведь женственная, так?

- Так, согласился я.

- А мужчина мужественный, согласен? А теперь смотри – дерево деревянное, дорога дорожная, а война военная … И ТАК С КАЖДЫМ СЛОВОМ!!!

Я был потрясен, и тут же стал проверять это неожиданное открытие: – сталь стальная, окно оконное, пыль пыльная…

На шум, возле нас стали собираться другие бедолаги, и скоро можно было слышать доносившиеся из темноты изумленные возгласы:

- А столб?

- Столбовой!

- А Луна?

- Лунная!

- А театр?

- Театральный!

И не было этому конца.

Лагерь проснулся. С разных концов к нам подтягивались новые участники.

Как вдруг из ближайшей палатки вылетела эзотерическая дама неопределенного возраста. Волосы её были растрепаны, а глаза светились в темноте гневом. Она набрала полную грудь воздуха и с нескрываемым злорадством заорала:

- А РАДИО! КАКОЕ БУДЕТ РАДИО!!!!!!!

И не было ответа на этот вопрос. Лагерь затих. Нас с Изей накормили и уложили спать в палатке с пожилой бабушкой. Она была теплой. Все-таки люди, они талант всегда поддержат и согреют!