Выразительные возможности грамматики

Грамматические средства выразительности менее значительны и менее заметны по сравнению с лексико-фразеологическими. Грамматические формы, словосоче­тания и предложения соотносятся со словами и в той или иной степени зависят от них. Поэтому на первый
план выдвигается выразительность лексики и фразео­логии, выразительные же возможности грамматики ото­двигаются на второй план.

Основными источниками речевой выразительно­сти в области морфологии являются формы опреде­ленной стилистической окраски, синонимия и случаи переносного употребления грамматических форм.

Разнообразные экспрессивные оттенки можно пе­редать, например, употребляя одну форму числа имен существительных вместо другой. Так, формы единст­венного числа личных существительных в собиратель­ном значении живо передают обобщенную множествен­ность. Такое употребление форм единственного числа сопровождается появлением дополнительных оттенков, чаще всего — отрицательных: Москва, спаленная пожа­ром, французу отдана (М.Лермонтов). Экспрессив­ность свойственна формам множественного числа, со­бирательных имен, употребляемых метафорически для обозначения не конкретного лица, а типизированного явления: Мы все глядим в наполеоны (А. Пушкин); Молчалины блаженствуют на свете (А. Грибоедов). Узуальное или окказиональное применение множест­венного числа существительных singularia tantum может служить средством выражения пренебрежения: На курсы вздумал бегать, электричество изучать, кислороды всякие! (В. Вересаев).

Богатством и разнообразием эмоциональных и экспрессивных оттенков характеризуются местоимения. Например, местоимения какой-то, некто, некий,упот­ребленные при названии лица, вносят в речь оттенок пренебрежительности (какой-то врач, некий поэт, некто Иванов).

Неопределенность значения местоимений служит средством создания шутки, комизма. Вот пример из ро­мана В. Пикуля "Честь имею": При жене его была астра­ханская селедка. Я думаю — с чего бы это даме с нашей вонючей селедкой по Европе таскаться? Резанул ей брюхо (не даме, конечно, а селедке), так оттуда, мама дорогая, бриллиант за бриллиантом — так и посыпались, будто тараканы
Особые экспрессивные оттенки создаются проти­вопоставлением местоимений мы — вы, наш — ваш при подчеркивании двух лагерей, двух мнений, взглядов и т.д.: Мильоны вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы. Попро­буйте, сразитесь с нами! (А. Блок); Мы стоим против общества, интересы которого вам приказано защищать, как непримиримые враги его и ваши, и примирение между нами невозможно до поры, пока мы не победим... Вы не можете отказаться от гнета предубеждений и привы­чек, — гнета, который духовно умертвил вас, — нам ни­что не мешает быть внутренне свободными, — яды, ко­торыми вы отравляете нас, слабее тех противоядий, ко­торые вы — не желая того — вливаете в наше сознание (М. Горький).

Большими выразительными возможностями обла­дают глагольные категории и формы с их богатой сино­нимикой, экспрессией и эмоциональностью, способно­стью к переносному употреблению. Возможность упот­ребления одной глагольной формы вместо другой позволяет широко пользоваться в речи синонимически­ми заменами одних форм времени, вида, наклонения или личных форм глагола другими. Появляющиеся при этом дополнительные смысловые оттенки увеличивают экспрессию выражения. Так, для обозначения действия собеседника могут употребляться формы 3-го лица единственного числа, что придает высказыванию пре­небрежительный оттенок (Он еще спорит!), 1-го лица множественного числа (Ну, как отдыхаем ? — в значе­нии 'отдыхаешь, отдыхаете') с оттенком сочувствия или особой заинтересованности, инфинитива с частицей бы с оттенком желательности (Тебе бы отдохнуть немного; Вам бы навестить его).

Прошедшее время совершенного вида при употреб­лении в значении будущего выражает особую категорич­ность суждения или необходимость убедить собеседника в неизбежности действия: — Слушай, отпусти ты меня! Высади куда-нибудь! Пропал я совсем (М. Горький).

Немало экспрессивных форм наклонений (Пусть всегда будет солнце!; Да здравствует мир во всем мире!). Дополнительные смысловые и эмоционально-жспрессивные оттенки появляются при употреблении
одних форм наклонения в значении других. Например, сослагательное наклонение в значении повелительного имеет оттенок учтивого, осторожного пожелания (Ты бы сходил к брату); изъявительное наклонение в значении повелительного выражает приказание, не допускающее возражения, отказа(Завтра позвонишь!); инфинитив в значении повелительного наклонения выражает катего­ричность (Остановить гонку вооружений!; Запретить ис­пытания атомного оружия!). Усилению экспрессии гла­гола в повелительном наклонении способствуют части­цы да, пусть, ну, же, -ка и др.: — Ну-ка, сладко ли дружище. // Рассуди-ка в простоте (А. Твардовский); Да замолчи ты!; Ну, скажи/¹¹²

Выразительные возможности синтаксиса свя­заны прежде всего с использованием стилистических фигур (оборотов речи, синтаксических построений): анафоры, эпифоры, антитезы, градации, инверсии, па­раллелизма, эллипсиса, умолчания, бессоюзия, многосоюзия и др.¹¹³

Выразительные возможности синтаксических кон­струкций, как правило, тесно связаны с наполняющими их словами, с их семантикой и стилистической окра­ской¹¹⁴. Так, стилистическая фигура антитеза, как отме­чалось выше, часто создается путем использования слов-антонимов; лексическая основа антитезы — антонимия, а синтаксическая — параллелизм конструкции. В основе анафоры и эпифоры лежат лексические повторы:

В тишине и сутеми лесной

Думаю о жизни под сосной.

Та сосна корява и стара,

Та сосна сурова и мудра,

Та сосна печальна и спокойна,

Тише струй в большой-большой реке,

Словно мать,

Меня ладонью хвойной

Осторожно гладит по щеке.

(В. Федоров)

Нанизывание синонимичных слов может приводить к градации, когда каждый последующий синоним усили­вает (иногда ослабляет) значение предыдущего:Она [нем­ка] была там, во враждебном мире, который он не при­знавал, презирал, ненавидел (Ю. Бондарев).

Выразительность речи зависит не только от смы­слового объема и стилистической окраски слова, но и от способов, принципов их сочетания. См., например, как и какие слова соединяет в словосочетания В. Высоцкий:

Доверчивую Смерть вкруг пальца обернули,

Замешкалась она, забыв махнуть косой.

Уже не догоняли нас и отставали пули.

Удастся ли умыться нам не кровью, а росой?!

^ Смерть — доверчивая; смерть обернули вкруг пальца (т.е. обманули); пули не догоняли, а отставали; умыться росой и умыться кровью.

Поиски свежих, метких сочетаний, расширение, обновление лексической сочетаемости характерны пре­жде всего для художественной и публицистической ре­чи: Она — молодая женщина, гречанка, заподозренная в любви к свободе (из газет). Словосочетание заподозренная в любви к свободе дает ясное представление о той обста­новке, в которой свободолюбие считается качеством весьма подозрительным.

Еще со времен Древней Греции известен особый семантический тип словосочетаний— оксюморон (греч. oxymoron — остроумно-глупое), т.е. "стилистиче­ская фигура, состоящая в соединении двух понятий, противоречащих друг другу, логически исключающих одно другое"¹¹⁵ (горячий снег, безобразная красота, прав­да лжи, звонкая тишина). Оксюморон позволяет рас­крыть сущность предметов или явлений, подчеркнуть их сложность и противоречивость. Например:
Охватило

Сладкое отчаяние

Боль восторга,

По глазам твоим,

Широко открытым,

Как прощанье,

Увидал себя я

Молодым.

(Б. Федоров)

Широко используется оксюморон в художествен­ной литературе и в публицистике в качестве яркого, броского заголовка, смысл которого обычно раскрыва­ется содержанием целого текста. Так, в газете "Советский спорт" репортаж с командного чемпионата мира по шахматам озаглавлен "Оригинальный шаблон". Оригинальным шаблоном названа попытка гроссмей­стера Полугаевского шире использовать детально про­анализированные в пособиях по теории шахмат типич­ные позиции, возникавшие на доске, знание которых облегчает спортсмену поиски выхода.

По меткому определению А. С. Пушкина, "язык неистощим в соединении слов", следовательно, неисто­щимы и его выразительные возможности. Обновление связей между словами ведет к обновлению словесных значений. В одних случаях это проявляется в создании новых, неожиданных метафор, в других — в почти не­заметном сдвиге словесных значений. Такой сдвиг мо­жет создаваться не ближними, а дальними связями слов, отдельными частями текста или всем текстом в целом. Так построено, например, стихотворение А.С. Пушкина "Я вас любил", являющееся образцом выразительности речи, хотя в нем использованы в основном слова, не имеющие яркой экспрессивной окраски и семантиче­ских коннотаций, и всего одна перифраза (Любовь еще, быть может, // В душе моей угасла не совсем). Необы­чайной выразительности поэт достигает за счет спосо­бов объединения слов в пределах всего стихотворения, организации его речевой структуры в целом и отдель­ных слов как элементов этой структуры.

Синтаксис русского языка, кроме того, располага­ет множеством эмоционально и экспрессивно окрашен­ных конструкций. Так, разнообразными модально-экспрессивными значениями характеризуются инфини­тивные предложения, обладающие окраской разговор­ности: Вам не видать таких сражений (М. Лермонтов);
^ Не скрыть, // Не спрятать изумления // Ни горновым, ни мастерам (В. Федоров).

Эмоционально-оценочное отношение к содержа­нию высказывания можно выразить с помощью воскли­цательных предложений: ^ Какой красивой кажется мне жизнь, когда я встречаю в ней беспокойных, неравнодушных, увлеченных, ищущих, щедрых душою людей! (В. Чивилихин); предложений с инверсией:Судьбы свершился приговор! (М. Лермонтов), сегментированных и парцеллированных конструкций: Зима — это так длинно, так бесконечно; Там, где мы будем жить, лес настоящий, не то что наша роща... С грибами, с ягодами (В. Панова) и др.

Оживляет повествование, позволяет передать эмо­ционально-экспрессивные особенности речи автора, яр­че показать его внутреннее состояние, отношение к предмету сообщения прямая и несобственно-прямая речь. Она более эмоциональна, выразительна и убеди­тельна, чем косвенная. Для примера сравним отрывок из рассказа А.П. Чехова "Дорогие уроки" в первой и второй редакциях:

I

Воронов приказал просить, и меньше, чем через минуту, в кабинет вошла молодая, очень прилично и изысканно одетая барышня.

II

— Проси, — сказал Воронов. И в кабинет вошла молодая, по последней моде, изысканно одетая барышня.

Придают высказыванию живость, подчеркивают динамизм изложения определенно-личные предложе­ния; большой смысловой емкостью и выразительностью отличаются номинативные; разнообразные эмоции вы­ражают вокативные и другие предложения: Всей земли народ // Пусть тревогу бьет: // Будем мир беречь! // Встанем, как один, — // Скажем: не дадим // Вновь вой­ну зажечь (А. Жаров); Эх, дороги! // Пыль да туман, // Холода, тревоги // Да степной бурьян (Л. Ошанин); — Верочка, скажи-ка Аксинье, чтобы она отперла нам ка­литку! (Пауза.) Верочка! Не ленись же, встань, милая! (А. Чехов).

Выразительные возможности синтаксических (как и других) средств языка актуализируются благодаря раз­личным стилистическим приемам использования их в речи. Вопросительные предложения, например, являют­ся средством выразительности, если они не только со­держат побуждение к получению информации, но и вы­ражают разнообразные эмоционально-экспрессивные оттенки (Разве это утро?; Так ты не придешь?; Опять этот противный дождь?);пробуждают у адресата инте­рес к сообщению, заставляют задуматься над поставлен­ным вопросом, подчеркивают его значимость: Далеко ли уплывешь на волне кризиса?; Тяжела ли сумка почтальо­на?; Светит ли нам тепло?; Укрепит ли позиции СНГ? (таковы некоторые заголовки статей). Привлечению внимания адресата и усилению воздействия речи на его чувства способствуют риторические вопросы, широко используемые в публичных выступлениях:Разве нет у нас творчества, бьющего через край? Разве у нас нет ум­ного, богатого, гибкого, роскошного языка, более богатого и гибкого, чем какой-либо из европейских языков?

^ Почему мы должны скучно скрипеть перьями, когда наши идеи, мысли, образы должны греметь, как золотая труба нового мира? (А.Н. Толстой).

В практике ораторского . искусства выработался особый прием использования вопросительных предло­жений — вопросно-ответный ход (говорящий ставит во­просы и сам на них отвечает): Как же эти обыкновенные девушки становились необыкновенными солдатами? Они были готовы к подвигу, но не были готовы к армии. И ар­мия, в свою очередь, не была готова к ним, потому что в большинстве девушки шли добровольно (С. Алексиевич).

Вопросно-ответный ход диалогизирует монологи­ческую речь, делает адресата собеседником говорящего, активирует его внимание. Диалогизация оживляет пове­ствование, придает ему выразительность.

Таким образом, выразительность речи может соз­даваться самыми обычными, стилистически немаркиро­ванными языковыми единицами благодаря умелому, наиболее целесообразному использованию их в контек­сте в соответствии с содержанием высказывания, его функционально-стилевой окраской, общей экспрессив­ной направленностью и целевым назначением.

В качестве средств речевой выразительности в оп­ределенной ситуации преднамеренно используются от-
ступления от норм литературного языка: употребление в одном контексте единиц разной стилистической окраски, столкновение семантически несоединимых единиц, не­нормативные образования грамматических форм, нено­рмативное построение предложений и др. В основе та­кого употребления лежит сознательный выбор языковых средств, базирующийся на глубоком знании языка¹¹⁶.

Добиться речевой выразительности можно лишь при правильном соотношении основных аспектов ре­чи — логического, психологического (эмоционального) и лингвистического, что определяется содержанием вы­сказывания и целевой установкой автора.