Контрольные тексты для проверки пунктуационных навыков

1.

Только к утру все эти непрошеные мысли оставили Нехлюдова и он заснул, а потому на другой день, конечно же, проснулся очень поздно. В полдень, жаркий и безветренный, мужики, приглашённые приказчиком, пришли во двор под акации: здесь были устроены лавочки и небольшой стол на столбиках, вбитых в землю. Очень долго крестьян уговаривали надеть шапки и сесть на лавки, причем особенно упорствовал бывший солдат, обутый нынче в чистые лапти. Когда же один из них, почтенный старик с завитками полуседой бороды, как у Моисея на картине Микеланджело, надел свою шапку и сел, остальные тотчас же последовали его примеру. Лишь только все: приказчик, и старики, и крестьяне - разместились на лавках, Нехлюдов сел против них и начал излагать свой проект, склонившись над бумагами. То ли потому, что пришедших мужиков было меньше, чем вчера, то ли потому, что он был занят не собой, а делом, но Нехлюдов в этот раз отчего-то уже не чувствовал никакого смущения. Разгорячённый своим красноречием, он невольно обращался преимущественно к старцу с белой бородой, как будто ожидая именно от него одобрения или возражения. Но, несмотря на это внимание, тот, по-видимому, с большим трудом понимал, о чем идет речь. «Погоди-ка, барин, дай спросить», - произнес, ухмыляясь, один из мужиков, невысокий старик с блестящими умными глазами.

С этими словами тетушка встала, и Соня, несмотря на смущённый вид, тотчас же последовала за ней, как послушное дитя. Приветливые и радушные, они неторопливо вели нас через ряд комнат, которые, казалось, были приделаны друг к другу без всякой цели. Если же присматриваться более внимательно, легко было заметить, что в них всё придумано для удобства и спокойствия жизни. Повсюду: в гостиных, и спальнях, и кабинетах - были большие окошки, сквозь которые лился со двора солнечный свет. Небольшие двери, на первый взгляд, были не на месте, однако они тоже служили для удобства сообщения между жителями. Наконец мы дошли до обители Сони, отличавшейся особенной чистотою и порядком. Слева стояли светло-жёлтые клавикорды, на столе виднелся букет цветов и расположилась старая Библия. Кроме того, на комоде, старинном и прочном, я заметил несколько томов, чьи заглавия заставили меня улыбнуться с чувством необъяснимого превосходства. «Вот здесь-то, друг мой, живет Сонечка»,- сказала тетушка, улыбаясь и прикрывая дверь. По-видимому, тетушка испытывала нужду в собеседниках: она в течение получаса рассказывала нам, как приискала этот дом и каких душевных сил это ей стоило. А я беспрестанно кивал, отвечая незначащими фразами и рассматривая картины, в изобилии развешанные по стенкам.

3.

Вдали, у въезда на базар, гудела большая толпа, из которой тотчас же навстречу бричке выскочил взволнованный милиционер; спустя минуту мимо друзей промчался открытый фургон, выкрашенный в ярко-зеленый цвет. Молодой парень, статный и широкоплечий, стоял на нем во весь рост, твердо расставив ноги. Балансируя на ухабах, он, как заправский кучер, нахлёстывал разъяренных жеребцов, рвущихся из упряжки. «Интересно, парень, как это ты держишься на ногах при такой скорости?», - уныло подумал Володя, так как сам он, по-видимому, не смог бы устоять даже на подводе, едущей шагом. Впрочем, едва он успел позавидовать этому жителю степи, так ловко управляющему лошадьми, как зеленый фургон умчался прочь в клубах пыли, поднятой колесами. Встречный крестьянин лишь задумчиво посмотрел ему вслед и, не дожидаясь, пока пыль уляжется и дорога очистится, погнал своих гнедых клячонок дальше, прямо к базару. Ряды базарной площади, несмотря на поздний час, были по-прежнему завалены арбузами всех сортов: херсонскими, и монастырскими, и приднепровскими. Громадные, ярко-зеленые, они блестели на вечернем солнце, как лакированные, дразня воображение покупателей. Кроме них, здесь же можно было купить чудесные глиняные кувшины, в которых вода остается студеной даже в самый жаркий полдень.

4.

Уже поздно вечером, ближе к полуночи, когда люди, непрерывно подвозившие воду от Невы, почти валились с ног от усталости, Эрмитаж удалось отстоять. Несмотря на это, Зимний дворец и после того догорал еще в течение трех суток. От сказочного создания Растрелли осталось немногое: закопчённые стены, и провалившиеся потолки, и почерневшие залы, заваленные доверху грудами тлеющего мусора. Кроме того, в комнатах виднелись чёрные, как уголь, останки старинной мебели. Спустя два дня после пожара в Аничков дворец, где была вынуждена временно расселиться царская семья и где император по-прежнему ежедневно принимал должностных лиц, приехал поэт Жуковский. Василий Андреевич, человек необычайно деликатный, был как будто чем-то взволнован. Смущённый и расстроенный, он тотчас же признался, что чувствует себя виноватым. Поэту было неловко, что царь остался бездомным, как обычный погорелец, а он, придворный поэт, тоже имевший во дворце казенную квартиру, нисколько не пострадал. Пожар, по-видимому, оказался большим шутником: он пожрал в Зимнем дворце всё, что оказалось ему доступно, но необъяснимым образом миновал жилище поэта, не причинив ему ни малейшего вреда. «Удивительное происшествие, ваше величество», - говорил Жуковский государю, горестно вздыхая и качая головой.