Квалифицирующими признаками, отличающими договор поставки от иных видов договора купли-продажи, могут быть признаны следующие особенности договора поставки. 4 страница

Обязанность стороны договора информировать контрагента о нарушении последним условий договора мены не предусмотре­на главой 31 ГК. Однако такая обязанность существует, как и в договоре купли-продажи, и регулируется аналогично правилам ст. 483 ГК.

60. Договор дарения (понятие, элементы и содержание).

Понятие договора дарения.Договором дарения называется дого­вор, по которому одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать определенное имущество другой стороне (одаряе­мому) либо освобождает или обязуется освободить ее от имущест­венной обязанности (ст. 572 ГК).

Многие договоры гражданского права могут выступать и в ка­честве возмездных, и как безвозмездные, однако лишь договоры дарения и ссуды являются безвозмездными во всех случаях. На первый взгляд, отсутствие встречного удовлетворения, т. е. безвоз­мездность обязательства, противоречит самой природе граждан­ского права. Ведь имущественные отношения, входящие в его предмет, традиционно понимаются как имущественно-стоимост­ные, товарно-денежные отношения. Действие же макроэкономи­ческого закона стоимости в полной мере проявляется лишь в воз­мездных обязательственных правоотношениях, поскольку именно здесь происходит своеобразный обмен товарами (вещами, работа­ми, услугами).

Однако и безвозмездные правоотношения, равно как и абсо­лютные правоотношения (к которым вообще неприменимо деление на «возмездные и безвозмездные»), также могут испытывать дейст­вие закона стоимости, хотя и не столь явное. Так, правоотношения собственности не связаны напрямую с денежным обменом. Но ре­шение вопроса о принадлежности лицам тех или иных вещей явля­ется необходимым основанием для участия этих лиц в гражданском обороте, а объем и характер принадлежащих им вещных прав во многом предопределяют содержание будущих обязательственных отношений. Главное же, пожалуй, состоит в том, что предмет не ут­рачивает присущие ему качества товара и тогда, когда он переходит от одного лица к другому безвозмездно

Договор дарения опосредует переход имущества (вещи, права и т. п.) от одного лица к другому, причем и даритель, и одаряемый являются юридически равноправными субъектами. Таким обра­зом, правоотношения, возникающие из договора дарения, вполне укладываются в рамки предмета гражданского права и адекватны методу гражданско-правового регулирования.

Дарение является одним из старейших договоров гражданского права. Уже в римском праве периода республики (V—I вв. до н.э.) дарение признавалось одним из оснований возникновения права собственности. Обещание подарить, если оно совершалось в фор­ме стимуляции, также имело юридическую силу. Позже в законо­дательстве империи получил исковую защиту особый вид нефор­мального соглашения о дарении. Его важней­шие положения, касающиеся предмета договора, ответственности дарителя, оснований отмены дарения, были в значительной степе­ни заимствованы дореволюционным российским правом.

Российская цивилистика XIX — начала XX вв. уделяла неослаб­ное внимание изучению правовых проблем дарения. Доктрина трактовала дарение как один из способов приобретения права собственности, т. е. односторонний акт, а не договор. Обоснованием этого тезиса служил тот факт, что дарение, сопровождающееся пе­редачей дара одаряемому, не порождает никакого обязательства. Иными словами, дарение (как реальная сделка) совершается и ис­полняется одновременно в момент передачи вещи. Сторонники противоположной точки зрения исходили из того, что предметом дарения могут быть не только вещи, передаваемые в собствен­ность, но и различные имущественные права. Кроме того, дарение может выступать и в качестве консенсуальной сделки, т. е. в фор­ме обещания подарить что-либо в будущем. Наконец, самый серь­езный довод в пользу признания дарения полноценным договором гражданского права — это необходимость получить согласие ода­ряемого на принятие дара. Все эти аргументы, предложенные Г. Ф. Шершеневичем в начале века, сохранили свою актуальность и легли в основу современного понимания договора дарения.

В советский период договор дарения конструировался как ре­альный, а его предметом могли выступать лишь вещи. Тем самым резко сужалась сфера применения этого договора, что, впрочем, оправдывалось ссылками на принципы социалистической морали.

По действующему ГК дарение может выступать в качестве как реального, так и консенсуального договора. В последнем случае до­говор порождает обязательство передать определенное имущество одаряемому в момент, не совпадающий с моментом заключения договора, т. е. в будущем. Различия между реальным и консенсуальным договорами дарения весьма велики и затрагивают практи­чески все аспекты отношений между дарителем и одаряемым. Не случайно большинство норм главы 32 ГК регулируют либо только реальные договоры дарения, либо только обещание подарить, а количество общих норм, распространяющихся на все виды даре­ния, минимально. Единственное, что объединяет все разновидно­сти договора дарения,— это его безвозмездный характер.

Мотивы совершения дарения могут быть самыми различными: желание показать свое расположение одаряемому, помочь ему, от­благодарить за что-либо или даже инициировать ответный дар. В этом смысле безвозмездность дарения не означает его беспри­чинности. Однако во всех этих случаях мотив лежит за рамками самого договора дарения и никоим образом не влияет на его дей­ствительность. Если же мотив включен в содержание договора, т. е. дарение или обещание подарить формально обусловлено со­вершением каких-либо действий другой стороной, то это, как пра­вило, ведет к признанию договора дарения ничтожным (абз. 2 п. 1 ст. 572 ГК).

С другой стороны, желание одарить может выступить мотивом иного, нежели дарение, договора. Так, передача родственнику квартиры по ее официальной балансовой стоимости (которая во много раз ниже реальной рыночной цены) — с экономической точки зрения щедрый подарок. Но юридически это — не дарение, а купля-продажа, поскольку в обязательстве из договора присутст­вует встречное удовлетворение в виде покупной цены. Таким об­разом, основанием договора дарения является не само по себе же­лание одарить, а намерение передать имущество безвозмездно. Безвозмездность как главный квалифицирующий признак договора дарения не означает, что одаряемый вообще свободен от любых имущественных обязанностей. Так, передача дара может быть обусловлена его использованием в общеполезных целях, в том числе по какому-либо определенному назначению (по­жертвование). Исполнение такой обязанности одаряемым не является встречным предоставлением, поскольку оно адресова­но не самому дарителю, а более или менее широкому кругу третьих лиц. Возможны и другие случаи дарения имущества, об­ремененного правами третьих лиц, например залогом или сер­витутом. Более того, возможно заключение договора дарения, связанного с обременением передаваемого имущества в пользу самого дарителя, что, в конечном счете, приводит к возложению на одаряемого определенных обязанностей по отношению к да­рителю.

Так, возможен договор, по которому даритель, отчуждая дом, выговаривает себе право постоянного пользования одной из ком­нат. Корреспондирующая этому праву обязанность одаряемого является встречной по отношению к обязанности дарителя осу­ществить дарение, она обусловлена ею. Однако исполнение этой обязанности одаряемым не охватывается «предоставлением» в традиционном смысле слова. Ведь даритель в результате испол­нения договора не получает ничего нового, т. е. такого, что он не имел бы до и помимо договора. Аналогичная ситуация имеет ме­сто, когда лицо дарит один из принадлежащих ему земельных уча­стков, оставляя за собой сервитут, например право прохода или прогона скота по подаренному участку. До совершения дарения эти правомочия уже принадлежали собственнику (не являясь соб­ственно сервитутами, но входя в содержание правомочия пользо­вания), поэтому одаряемый ничего «своего» дарителю не предос­тавляет. С известной долей условности можно было бы говорить о том, что одаряемый лишь «возвращает» дарителю часть того, что ему и так принадлежало. Точнее, эту ситуацию следует понимать таким образом, что указанные права, оставшиеся за дарителем, вообще не входили в состав дара, а значит, и не могли быть пере­даны обратно в качестве встречного удовлетворения.

Таким образом, договор дарения может предусматривать встречные обязательства одаряемого, что само по себе его не поро­чит. Лишь наличие встречного предоставления в строгом смысле слова уничтожает действительность договора дарения. Поэтому абз. 2 п. 1 ст. 572 ГК нуждается в ограничительном толковании. Из этого можно сделать вывод, что договор дарения, являющийся, по общему правилу, односторонне-обязывающим, в ряде случаев может выступать и как договор взаимный (но тем не менее безвоз­мездный).

В юридической литературе обосновывались и другие призна­ки договора дарения, восходящие к классическому римскому пра­ву: бесповоротность перехода прав, бессрочность дарения, увеличе­ние имущества одаряемого, уменьшение имущества дарителя и не­которые иные. Все эти признаки, действительно, обычно присущи дарению. Но все они производны от безвозмездного характера да­рения, а потому не имеют самостоятельного значения.

Отграничение дарения от иных институтов гражданского пра­ва, как правило, не представляет большого труда. Купля-продажа является явным антиподом дарения в силу своей возмездности. От договора ссуды дарение отличается тем, что вещь, являющаяся предметом договора, передается в собственность, а не во времен­ное пользование, как при ссуде. Кроме того, предметом дарения может выступать не только вещь, но и имущественное право, а также освобождение от обязанности. От иных сделок, которые могут быть безвозмездными (поручение, хранение и др.), дарение также отличается своим предметом, ибо невозможно «подарить» какие-либо действия, услуги, составляющие содержание указан­ных договоров. В отличие от завещания — односторонней сделки по распоряжению имуществом на случай смерти — дарение явля­ется договором, т. е. двусторонней сделкой, а потому может иметь место лишь при жизни дарителя. Бесплатная передача имущества под выплату ренты (ст. 585 ГК), хотя и регулируется нормами о договорах дарения, но дарением в собственном смысле не явля­ется. В договоре ренты «бесплатность» отчуждения имущества оз­начает лишь отсутствие непосредственного денежного эквивален­та, покупной цены. Но сама передача имущества плательщику ренты обусловлена встречным имущественным предоставлением с его стороны и, значит, в отличие от дарения, является возмезд­ной.

Ряд безвозмездных предоставлений вообще выпадает из сферы гражданско-правового регулирования. К ним, в частности, относятся разного рода премии и поощрительные выплаты, регулируе­мые трудовым правом, государственные награды и премии, нося­щие публично-правовой характер, и многие другие.

Элементы договора дарения.Гражданское законодательство со­ветского периода фактически ограничивало предмет дарения лишь вещами. В отличие от него действующий ГК резко расширил пред­мет договора дарения, включив в него вещи, имущественные права (требования) в отношении дарителя или третьих лиц, а также ос­вобождение от имущественных обязанностей перед дарителем или третьим лицом. Такое определение предмета договора уже подвер­галось и, вероятно, еще долго будет подвергаться справедливой критике юристов. Причина этого заключается прежде всего в том, что в одно множество объединяются такие разнородные объекты, как имущество (вещи и имущественные права) и дейст­вия (освобождение от обязанности). Причем предметом дарения являются не любые, а лишь некоторые юридические действия: про­щение долга (если даритель освобождает одаряемого от обязанно­сти перед самим собой), перевод долга (если даритель переводит на себя обязательство одаряемого перед третьим лицом), принятие на себя исполнения обязательства (если даритель исполняет обяза­тельство за одаряемого и от его имени). Все эти действия объединя­ет лишь то, что они направлены на обогащение одаряемого, т. е. увеличение его имущества. Но вряд ли этого достаточно для их включения в предмет дарения. Во-первых, обогащение одаряемого возможно в различных правовых формах, которые не исчерпыва­ются лишь случаями освобождения его от обязанностей. Так, без­возмездная передача имущества в пользование (ссуда), несомнен­но, обогащает ссудополучателя, так как он сберегает сумму аренд­ной платы. Но от этого ссуда не превращается в дарение. Во-вторых, основания и процедура прощения, перевода долга, принятия на себя исполнения настолько различны, что их объеди­нение под «крышей» дарения крайне искусственно. Предметом договора дарения могут выступать любые вещи, не изъятые из оборота, в том числе и такие специфические, как день­ги и ценные бумаги. Дарение вещей, ограниченных в обороте (например, охотничьего оружия), не должно нарушать их специаль­ного правового режима, т. е. одаряемым может выступать лишь управомоченное на владение соответствующей вещью лицо (на­пример, член общества охотников или охотник-промысловик, имеющий лицензию).

Имущественные права, являющиеся предметом дарения, могут иметь как обязательственный (права требования), так и вещный характер. Нужно иметь в виду, что некоторые имущественные права вообще не могут отчуждаться, например требования об али­ментах или о возмещении вреда, причиненного жизни или здоро­вью (ст. 383 ГК). Другие права, например сервитута, в силу своей природы не могут быть предметом самостоятельного отчуждения, т. е. передаваться в отрыве от обслуживаемой ими вещи. Анало­гично и права, воплощенные в документарных ценных бумагах, могут быть подарены лишь вместе с самой ценной бумагой (даре­ние совершается путем вручения предъявительской ценной бумаги либо в форме индоссамента, если бумага является ордерной).

Дарение прав в отношении третьих лиц происходит в форме их уступки — цессии, с соблюдением норм ст. 382—390 ГК. Сложнее обстоит дело с регулированием дарения имущественных прав в от­ношении самого дарителя. Такие права, в принципе, могут либо существовать у третьих лиц до момента дарения, либо возникать у одаряемого на основе договора дарения. Однако в первом случае даритель не может уступить права, поскольку они ему не принадлежат. Во втором случае права одаряемого возникают впервые в силу самого договора дарения. Но уступить можно лишь такое право, которое ранее уже принадлежало кредитору в силу обязательства, возникшего до момента уступки (п.1 ст. 382 ГК), следо­вательно, дарение права в отношении самого дарителя цессией не является.

Рассмотрим реальный договор дарения, по которому даритель передает одаряемому право пользования какой-либо своей вещью. Этот договор заключается в момент передачи права (т. е. закрепле­ния права за одаряемым). Но дарение имущественного права в отношении себя самого в то же время означает и принятие на себя корреспондирующих обязанностей перед одаряемым (в нашем примере это — обязанность по передаче вещи в безвозмездное пользование). Следовательно, здесь реальный договор дарения по­рождает обязательство, содержанием которого является не переда­ча дара (дар, т. е. право, уже передан), а выполнение каких-либо иных действий. Аналогичная картина наблюдается и во всех дру­гих случаях дарения имущественного права в отношении самого дарителя: возникает новое обязательство, содержание которого определяется характером подаренного права и может иметь мало общего с первоначальным договором дарения. Такую ситуацию вряд ли можно считать нормальной.

Большинство обязательственных прав имеет срочный харак­тер, поэтому, выступая предметом договора дарения, они ставят под сомнение его традиционные свойства бессрочности и беспо­воротности.

Освобождение от имущественной обязанности, как один из ва­риантов дарения, может осуществляться различными способами. Освобождение от обязанности перед самим дарителем называется прощением долга. Буквальное толкование ст. 415 ГК приводит к выводу о том, что прощение долга является односторонней сдел­кой и обусловлено лишь соблюдением прав других лиц в отноше­нии имущества кредитора-дарителя. Однако такой вывод некор­ректен, поскольку в силу ст. 572 ГК прощение долга всегда явля­ется договором дарения и поэтому требует согласия одаряемого должника.

Типичный случай освобождения от обязанности перед третьим лицом — это перевод такой обязанности с одаряемого на дарите­ля, именуемый переводом долга (который подчиняется требовани­ям ст. 391, 392 ГК). В этом случае даритель занимает место ода­ряемого, вытесняя его из правоотношения с третьим лицом. Осво­бождение одаряемого от обязанности перед третьим лицом произойдет и в том случае, если благодаря действиям дарителя прекратится соответствующее обязательство. Это возможно, если даритель выполнит за одаряемого его обязанность, не становясь формальным должником по основному обязательству. Согласие одаряемого на совершение таких действий можно рассматривать как своеобразное перепоручение (возложение) исполнения на да­рителя (ст. 313 ГК). Такое же перепоручение исполнения будет иметь место и в том случае, когда даритель передает кредитору одаряемого отступное (ст. 409 ГК) и тем самым прекращает обяза­тельство.

Предмет договора дарения должен быть формально определен путем указания на конкретную вещь, право или освобождение от конкретной обязанности. В противном случае договор, содержа­щий обещание подарить, считается незаключенным (абз. 2 п. 2 ст. 572 ГК). Отсутствие в законе аналогичной нормы, посвящен­ной реальному договору дарения, объясняется тем, что его пред­мет неизбежно становится определенным для сторон уже в момент передачи, т. е. еще при заключении договора.

Основными видами дарения являются реальный договор (не­посредственное дарение) и консенсуальный договор дарения (дар­ственное обещание). В качестве классификационного критерия здесь выступает момент заключения договора. Но возможна и дру­гая классификация, в основу которой положена цель дарения. Так, различаются дарение в собственном смысле слова, т. е. дейст­вие, совершаемое в интересах одного одаряемого лица, и пожерт­вование — дарение, совершаемое в общих интересах неопределен­ного круга лиц, преследующее общеполезные цели (ст. 582 ГК). Обе приведенные классификации не пересекаются между собой, поэтому пожертвование может выступать и как реальный договор, и как консенсуальный (обещание пожертвовать).

Предмет договора пожертвования уже, нежели собственно да­рения. Он охватывает только вещи и права, но не включает осво­бождения от обязанности. Причина этого очевидна: освобождение одаряемого от обязанности всегда производится в его непосредст­венных интересах, и отнюдь не всегда направлено к общему бла­гу. Возможный перечень общеполезных целей пожертвования чрезвычайно велик, а их достижение может вестись самыми раз­личными путями, поэтому ГК воздерживается здесь от каких-либо перечислений. Вместо этого законодатель в ряде случаев предос­тавляет дарителю право указать конкретное назначение, по кото­рому будет использоваться имущество, пожертвованное на общее благо. Это допустимо, если одаряемым по договору пожертвова­ния является юридическое лицо или гражданин (п. 3 ст. 582 ГК). Более того, в отношении граждан указание конкретного направле­ния использования дара не только возможно, но и абсолютно необходимо, в противном случае пожертвование превратится в обыч­ное дарение. Законодатель, вероятно, исходит из того, что соблазн утаить дар от общества, использовав его на собственные нужды, у среднестатистического гражданина непреодолимо велик.

Другие особенности пожертвования обусловлены спецификой его предмета и будут освещены далее при анализе соответствую­щих вопросов дарения.

Итак, мы рассмотрели предмет договора дарения, который мо­жет включать вещи, имущественные права и освобождение от обя­занностей. Но, быть может, в качестве предмета дарения могут выступать и другие объекты гражданских прав, например работы, услуги? Нет, такое расширение предмета дарения не основано на законе и противоречит самой природе указанных объектов. Так, предметом договора дарения может выступать вещь, изготовлен­ная в результате работы подрядчика. Но трудно представить себе дарение самого процесса работы, изготовления вещи. Это тем бо­лее справедливо и в отношении услуг, вся полезность которых за­ключена в самой деятельности исполнителя.

Сторонами договора дарения — дарителем и одаряемым — мо­гут быть граждане, юридические лица и государство. Право госу­дарства совершать дарения, а равно выступать одаряемым, не вы­зывает сомнений. Но вправе ли оно делать подарки иначе, как в общеполезных целях? Да, так как общий интерес, преследуемый государством, может заключаться и в том, чтобы одарить частное лицо (двух, трех, тысячу и т. д.).

Серьезное влияние на возможность заключения договоров да­рения гражданами оказывает объем их дееспособности. Недееспо­собный гражданин может заключать договоры дарения только че­рез своего опекуна (п. 2 ст. 29 ГК). При этом от его имени можно производить дарение только обычных подарков небольшой стои­мости (не дороже пяти минимальных размеров оплаты труда); право на получение им подарков через опекуна не ограничено.

Лицо, признанное ограниченно дееспособным, вправе само­стоятельно совершать лишь мелкие бытовые сделки, а все остальные — только с согласия попечителя (п. 1 ст. 30 ГК). Это означает, что ограниченно дееспособный гражданин вправе самостоятельно совершать договор дарения только в качестве одаряемого и только в том случае, если этот договор в силу своего потребительского ха­рактера и незначительной суммы относится к мелким бытовым сделкам.

В соответствии с правилами п. 2 ст. 26 и п. 2 ст. 28 ГК мало­летние и несовершеннолетние могут совершать сделки, направ­ленные на безвозмездное получение выгоды, т. е. выступать в ка­честве одаряемых, если соответствующие договоры не требуют но­тариального удостоверения или государственной регистрации. Ответственность по таким договорам, заключенным малолетними, несут их законные представители, а по договорам, заключенным несовершеннолетними, отвечают они сами. Кроме этого, несо­вершеннолетние вправе самостоятельно распоряжаться своим заработком, стипендией и иными доходами (подп. 1 п. 2 ст. 26 ГК), в том числе путем их дарения. Во всех остальных случаях дарение осуществляется либо с согласия законных представителей несо­вершеннолетних, либо через законных представителей малолет­них, действующих от их имени (в последнем случае предметом да­рения может быть лишь обычный подарок небольшой стоимости). Дарение между супругами производится на общих основаниях с учетом, разумеется, того, что предметом дарения обычно высту­пает имущество, принадлежащее одному из супругов лично (на­пример, вещь на праве собственности либо доля в общей долевой собственности, если такой режим имущества установлен). Впро­чем, возможно дарение и путем передачи имущественных прав, принадлежащих одному из супругов в общей совместной собствен­ности, что приведет к закреплению всего супружеского имущества за одним лицом. Дарение третьим лицам имущества, находящегося в общей совместной собственности (а это самый распространенный режим супружеского имущества), возможно по согласию всех сособственников (п. 2 ст. 576 ГК и ст. 35 СК). Ряд запретов на получение подарков закон связывает с особен­ностями профессионального статуса одаряемых лиц, пытаясь та­ким образом бороться со злоупотреблениями работников социаль­ной сферы и государственного управления (пп. 2 и 3 ст. 575 ГК).

В отношении договоров дарения с участием юридических лиц ГК также предусматривает ряд специальных ограничений. Пункт 4 ст. 575 ГК прямо запрещает дарение между коммерческими орга­низациями, за исключением обычных подарков небольшой стои­мости. Значение этой нормы трудно переоценить, особенно учи­тывая широту предмета дарения. С одной стороны, п. 4 ст. 575 ГК направлен на защиту имущества организаций от разбазарива­ния (правда, эта лазейка уже давно сужена налоговым законода­тельством) и, значит, служит интересам кредиторов и участников (учредителей) юридических лиц. С другой стороны, эта же норма серьезно ограничивает возможности нормального ведения пред­принимательства и подчас противоречит сложившимся обычаям и обыкновениям бизнеса. Так, коммерческая организация вроде бы не вправе простить долг контрагенту — коммерческой органи­зации. А в случае безнадежной задолженности это может повлечь за собой целый ряд неблагоприятных экономических последствий для кредитора. Запрет на безвозмездную передачу имущества сильно ударит по холдингам и финансово-промышленным груп­пам, осложнит взаимоотношения основных юридических лиц и дочерних. В общем, запрет дарения между коммерческими орга­низациями чреват многими издержками, большинство из которых сейчас даже трудно предвидеть в деталях¹.

Другое ограничение, установленное п. 1 ст. 576 ГК, касается дарения вещей, принадлежащих юридическому лицу на праве хо­зяйственного ведения или оперативного управления. Действитель­ность такого дарения, осуществляемого унитарным предприятием либо казенным предприятием или учреждением, требует согласия собственника вещи. Это ограничение не распространяется на слу­чаи пожертвования (п. 2 ст. 582 ГК) и на обычные подарки не­большой стоимости.

Форма договора дарения определяется его предметом, субъект­ным составом и ценой. В соответствии с п. 3 ст. 574 и ст. 131 ГК все договоры дарения недвижимого имущества (и реальные, и консенсуальные) должны заключаться в письменной форме и подлежат обязательной государственной регистрации.

Правила, определяющие форму договора дарения движимого имущества, предусмотрены п. 2 ст. 574 ГК. В письменную форму под страхом недействительности должны облекаться все консенсу­альные договоры дарения (дарственные обещания), а также реаль­ные договоры на сумму более 5 МРОТ, в которых дарителем вы­ступает юридическое лицо.

Все прочие реальные договоры дарения могут заключаться в устной форме, в том числе и путем совершения сторонами конклюдентных действий.

Специальные требования к форме договора дарения прав по отношению к третьим лицам (уступка требования), а также да­рения в виде освобождения от обязанности перед третьими ли­цами путем перевода долга установлены пп. 1 и 2 ст. 389 и п. 2 ст. 391 ГК.

Содержание договора дарения. Права и обязанности дарителя.Реальный договор дарения, как правило, не порождает никаких обязательственных отношений. Единственным исключением из этого правила является обязатель­ство, возникающее в результате дарения имущественного права в отношении самого дарителя. Содержание этого обязательства не специфично для дарения, поскольку оно определяется не самим фактом дарения, а характером подаренного права. Поэтому имеет смысл говорить лишь об обязательстве, возникающем из консенсуального договора дарения, основные условия которого мы и рассмотрим. Главной обязанностью дарителя является передача дара. Если предметом договора является вещь, то ее передача одаряемому мо­жет осуществляться посредством вручения, символической пере­дачи (например, вручение ключей) либо вручения правоустанав­ливающих документов (абз. 2 п. 1 ст. 574 ГК). Передача дара в ви­де имущественного права в отношении третьего лица обычно производится путем вручения документов, фиксирующих основа­ния возникновения этого права (например, уступка прав по предъявительской ценной бумаге). Единственным основанием возникновения права в отношении самого дарителя является до­говор дарения. В этом случае переход права на одаряемого обычно происходит автоматически в силу истечения согласованного сто­ронами срока или по наступлении согласованного отлагательного условия. Передача дара в виде освобождения от обязанности тре­бует от дарителя совершения определенных действий, например получения согласия кредитора одаряемого на перевод долга или исполнения обязанности за одаряемого (в случае возложения ис­полнения).

Обязанности дарителя по консенсуальному договору дарения переходят к его правопреемникам, если иное не предусмотрено договором (п. 2 ст. 581 ГК). В отношении пожертвования это пра­вило не действует (п. 6 ст. 582 ГК).

Право отказа от исполнения консенсуального договора даре­ния — одно из важнейших прав дарителя, закрепленное ст. 577 ГК. Даритель может воспользоваться этим правом в двух случаях:

1) если после заключения договора его имущественное, се­мейное положение либо состояние здоровья изменились настоль­ко, что исполнение договора в новых условиях приведет к сущест­венному снижению уровня его жизни;

2) если одаряемый совершил покушение на жизнь дарителя, члена его семьи или близкого родственника либо умышленно при­чинил дарителю телесные повреждения.

Отказ дарителя от исполнения договора дарения невозможен применительно к обычным подаркам небольшой стоимости (ст. 579 ГК). За этим единственным исключением отказ дарителя от испол нения договора по вышеуказанным основаниям является действи­ем правомерным, а потому не дает одаряемому права на возмеще­ние убытков (п. 3 ст. 577 ГК).

Права и обязанности одаряемого.Право на получение дара логи­чески вытекает из самого предмета договора дарения. Его содер­жание определяется содержанием соответствующей обязанности дарителя. Если предметом дарения является индивидуально-опре­деленная вещь, то в случае неисполнения обязательства дарителем одаряемый приобретает право требовать отобрания этой вещи у дарителя (с соблюдением правил ст. 398 ГК). Если же предмет дарения — вещь, определяемая родовыми признаками, то право на получение дара может сузиться до права на возмещение убыт­ков (п. 2 ст. 396 ГК).