Достигнув духовного пробуждения, к которому привели эти шаги, мы старались донести смысл наших идей до других людей и применять эти принципы во всех наших делах. 3 страница

По первично формулируемому абонентом запросу звонки можно условно разделить на несколько групп.

Запрос на информацию. Что представляет собой такая-то религиозная группа? Чаще всего этот запрос упрощен до желания знать — хороша она или плоха. Как раз здесь кроется первая ловушка для консультанта. Рассмотрим это на примере Ассоциации Святого Духа За Объединение Мирового Христианства (Церковь Объединения, в обиходном языке представленная как «мунизм»). При этом будем учитывать тот хорошо известный факт, что за информацией и советом люди обращаются, как правило, уже имея некоторое, но пока не до конца осознанное и не артикулированное мнение. Ответ на запрос в ключе «хорошо—плохо» («Это замечательное движение, которое стремится объединить всех христиан» или «Это тоталитарная секта, деструктивный культ, иностранная религия») открывает абоненту предпочтения консультанта. Отсюда возможные реакции абонента: отказ консультанту в доверии при расхождении ждущего подтверждения мнения с мнением консультанта или нахождение в его лице союзника при совпадении мнений. В том и другом случае консультант перестает быть консультантом, становясь оппонентом (врагом) или единомышленником (другом). Избегающий этого превращения ответ может быть построен по схеме: когда и кем это религиозное движение (группа) была основана, в чем состоит специфика ее верования, как она представлена на практике. Вот пример безоценочного, эмоционально и мировоззренчески нейтрального ответа, взятый из книги «Религия и общество» (М., 1996):

«Церковь Объединения основана в 1954 г. в Южной Корее Преподобным Сан Мюн Муном. Мун родился в 1920 году. Согласно учению Муна, Христос, создавая свою церковь, видел в ней не некую организацию, а основание Царства Божия на земле. Ожидаемая развязка будет состоять не в последнем и Страшном суде Божием, а в полном уничтожении зла в мире. Поэтому Церковь Объединения придает первенствующее значение не религиозному культу, не индивидуальному нравственному совершенствованию, а активному социальному действию. Церковь владеет корпорациями в пищевой промышленности, рыболовстве, производстве компьютеров, медицинской техники и т.п. Преподобный Мун видит в промышленности фундамент, на котором будет построено царство Божие. Смысл основанного им движения не в создании новой религии, а в объединении сначала христиан разных конфессий, затем всех людей под единым Богом. Церковь Объединения имеет миллионы последователей в более чем 150 странах. Она представляет собой целостную международную организацию. Руководящий орган Церкви — “Всемирный Миссионерский Центр” находится в Нью-Йорке. На территории бывшего СССР Церковь действует с 1970-х годов, сначала в частном порядке, а с 1990 года — официально». Выражая собственное мнение, консультант, скорее всего, сформулировал бы все или многое иначе. Приведенный же отрывок дает абоненту информацию, на основании которой он может строить собственное отношение. Его может успокоить факт официальной регистрации Церкви либо оттолкнуть ее иностранное происхождение или промышленно-коммерческая деятельность — мы этого не знаем: это его свободный и ответственный выбор.

Учитывая, что абонента могут интересовать какие-то другие сведения и детали, полезно иметь в службе возможно более полный список религиозных движений и групп, действующих в регионе, их краткие безоценочные описания и список часто задаваемых вопросов с моделями безоценочных ответов.

Запрос на информацию может быть связан с очень конкретными вещами, связанными с тем или иным верованием: чем отличается одно верование от другого, како­вы жизненные практики сторонников тех или иных верований, как люди изменяют верования и т.д. Например, абонент спрашивает, что такое реформирование мышления и депрограммирование? Он должен получить не теоретические, мировоззренческие или социальные обоснования, а ясное и четкое описание. Реформирование — это занятия, проводимые с верующим при его добро­вольном согласии тремя-четырьмя консультантами при обязательном участии семьи непрерывно в течение 3—5 суток по 12—16 часов в день. Депрограммирование (о котором порой говорят, настаивая на его проведении) — процедура с очень размытыми границами и методическим аппаратом, от использовавшихся первыми депрограмматорами насильственных процедур, включая электро­шок, до так называемого мягкого депрограммирирования. Но так или иначе речь идет о принудительной, совершаемой вопреки желанию и воле депрограммируемого процедуре (добровольно принимаемая рели­гиозная и психологическая помощь имеют совершенно иные содержания и понятийные, методические аппараты), вступающей, таким образом, в прямой конфликт с законом.

Однако, как правило, информационный запрос лишь прикрывает другие запросы либо является их составной частью.

Запрос «Как мне вернуть…?» исходит от родителей, супругов, родственников человека, ставшего членом той или иной религиозной группы (организации) или обратившегося к каким-то новым, не разделяемым абонентом духовным ценностям. Здесь не так важны религия, конфессия, духовное движение сами по себе, как чувства, которые испытывает абонент в связи с происшедшим. Так, иници­атор создания одной из групп по «спасению молодежи от тоталитарных сект», отвечая на вопрос о руководящих им мотивах, рассказал, что его сын ушел в православный монастырь, а он хочет вернуть его в лоно семьи. В недавнем прошлом такой поступок молодого человека мог привес­ти его в психиатрическую больницу или (и) к поста­новке на диспансерный учет с диагнозом психического расст­ройства. Сегодня, когда признание традиционных религий и интерес к ним повысились, подобные ситуации связаны преимущественно с малыми религиозными группами и новыми религиозными движениями.

Трудности этого запроса для консультанта определяются тем, что он исходит от третьего лица. Уменьшить их можно, проведя аналогии с другими сюжетами консультирования. Например, с запросом матери на возвращение сына, связавшегося с дурной, по ее мнению, компанией, или запросом на прекращение алкоголизации (наркотизации) кого-то из членов семьи. Запросы такого рода, по определению, невыполнимы — по крайней мере, в рамках профессиональной этики. Как психиатр не имеет права выдать средство для лечения алкоголизма жене алкоголика без его информированного согласия на лечение, так консультант не может обучать третье лицо психологическим манипуля­циям, даже если они кажутся потенциально эффективными.

По существу, при запросе этого типа консультант имеет дело с проблемой самого абонента. Он обычно растерян и разгневан одновременно. Происходящее непонятно и задевает его глубинные чувства, вызывая обиду, страх, чувство покинутости и одиночества. Сопротивление мешает открыто выражать и обсуждать эти чувства, а рационализация переводит запрос в русло «объективных фактов» и поиска виновных. По многим критериям это состояние близко к состоянию острого горя, утраты с той лишь разницей, что ситуация представляется обратимой, из-за чего ее переживание и пере-живание (Ф.Е.Василюк) могут застревать на одном из промежуточных этапов и превращаться в постоянно тревожащий незаконченный гештальт, побуждающий к тем более активному сопротивлению «уходу», чем менее оно успешно. В его формировании участвует не только сам по себе факт «ухода» члена семьи, но также особенности характера личности «остающихся» и сложившаяся до «ухода» система семейных отношений. Ничем иным невозможно объяснить тот факт, что количество обратившихся к малым и новым религиозным движениям неизмеримо больше количества семей, в которых из-за этого возникают стрессовые состояния.

В каких бы формах ни выражались переживания абонента, они всегда связаны с душевной болью, переживанием утраты, изменением смысла жизни, переоценкой ценностей, чувством вины, угнетением, тревогой. Задача консультанта заключается в помощи абоненту по осознанию и прояснению чувств, снижении уровня стресса, поддержке в восстановлении когнитивного баланса. По аналогии с работой горя полезно бывает оценить этап переживания ситуации, на котором находится абонент, соотнося его с давностью события. Когда, например, спустя несколько лет после события абонент все еще находится на начальных этапах переживания, шансы телефонного консультанта не очень велики, если не сказать — очень малы. В силу самой специфики телефонного консультирования оно выполняет прежде всего задачи первой, чаще всего — лишь симптоматической, помощи здесь-и-сейчас. Задачи тактической и стратегической помощи решаются в очной работе, и одно из необходимых умений телефонного консультанта — помощь абоненту в принятии уместности такой работы.

Суть тактической помощи — в решении внутренней проблемы абонента (клиента), связанной с религиозным или духовным выбором близкого ему человека. Стратегическая ориентация помощи связана с восстановлением нарушенных внутрисемейных отношений, обычно участвующих в эмоциональной мотивации религиозного или духовного выбора и осложненных этим выбором. Одни семьи, успешно проделавшие эту работу, восстанавливают отношения с «ушедшим» вне зависимости от его верований, другим удается привести «ушедшего» к самостоятельному отказу от членства в религиозной группе. Успех, как правило, невозможен там, где борьба за «ушедшего» ведется силовыми методами, а если видимость его и достигается, то это обычно пиррова победа. В случаях, когда установку абонента на силовые методы не удается изменить, консультанту приходится следить за тем, чтобы не стать объектом манипуляций с его (ее) стороны.

Поисковый запрос — нечастое явление в практике телефонного консультирования. Как правило, он исходит от молодых — двадцати-тридцатилетних людей. Это возраст первой взрослости, когда поисковое поведение особенно интенсивно и определение своего места в социальной системе жизни особенно значимо. Социальное экспериментирование, по существу уходящее корнями в проблемы идентичности, разворачивается в очень широком поле — от сексуального поведения, способов искусственного изменения состояния сознания до мировоззренческого, религиозного, духовного поиска. Это возраст самоопределения, поиска своего пути между Сциллой и Харибдой идеалов и реальности, что чаще всего не замечается окружением, ориентированным на восприятие лишь внешних, «объективных» проявлений.

Далеко не всегда этот поиск ориентирован на достаточно ясную для человека цель — он может происходить по механизму стремления не «к», а «от». И чем сильнее этот второй механизм, тем больше вероятность, что системы ценностей (в том числе и религиозных), в которых человек вырос и которые считаются традиционными в его окружении, будут подвергаться сомнению. Притягательным становится все «иное». Поисковый запрос выступает тогда как попытка сориентироваться в возможностях. Он может формулироваться прямо как запрос на информацию и тогда требует соответствующей этому запросу линии поведения консультанта, либо как психологическая проблема (одиночество, непонятость, разочарование), в ходе обсуждения которой всплывает запрос на информацию или совет. В этом случае абонент должен получить помощь в решении своей психологической проблемы, открывающую возможность самостоятельного принятия решения о религиозном (духовном) выборе.

Большинство молодых людей проходит этот сложный период самостоятельно, часто даже не фиксируясь на собственно мировоззренческой его стороне. Другие кочуют из одной религиозной группы в другую в поисках себя; обычно это заканчивается разочарованием, «возвращением на землю» и продолжением поиска в сфере выбора профессии, хобби, жизненных стилей. Третьи, не осознавая этого, ищут «себе подобных» — приглядываются, узнают и лишь потом пытаются войти в группу. Четвертых сведения о той или иной группе приводят к своего рода инсайту — «это — мое». Лишь очень немногим собственно религиозное озарение дается как таковое. Для большинства же путь в религию вымощен психологической неудовлетворенностью и отталкиванием от того, что считается общепринятым.

Помня об этом, консультант работает с проблемой, а не с религиозным выбором как таковым, который всегда остается правом и ответственностью абонента и только абонента.

Запрос о выходе, когда за помощью обращается сам выходящий, — самый редкий запрос. Для находящихся в поиске экспериментаторов это не представляет особых проблем — они внутренне готовы к «перебору вариантов». Сомнения и разочарование в мировоззрении, связанном с той или иной религиозной группой или конфессией, духовными ценностями, сами по себе далеко не всегда приводят к тому внутреннему конфликту, который заставляет обратиться за посторонней помощью. Если же он и развивается, то способы его решения чаще связаны с поддержкой со стороны значимого окружения — в самой религиозной организации или вне ее. Абонентами телефонных служб чаще становятся люди в широком смысле слова одинокие. Это может быть фактическое или субъективное одиночество. Последнее достаточно разнообразно по своим сюжетам: придающие особое значение нравственным и духовным ценностям и чувствующие себя непонятыми интроверты; не находящие отклика на свои трудности в значимой для них среде; люди с невротическими проблемами, не получающими компенсации ни в мирской, ни в религиозной жизни; люди с неявными психическими заболеваниями и т.д. Наконец, причиной обращения может быть реальное или мнимое давление на «сомневающегося» со стороны религиозной группы; при такой мотивации запроса консультанту приходится приложить усилия к тому, чтобы понять, что именно стоит за словами абонента о давлении — каковы реальные события и каково их переживание. Нередко впечатление давления оказывается проекцией чувства вины, возникающего в связи с самим сомнением в ценностях, которые еще не утратили своей значимости, или обретением в группе круга друзей, отрыв от которых воспринимается как потенциальная травма. Последнее время в связи с широким обсуждением в СМИ проблемы «нетрадиционных религий, деструктивных культов, тоталитарных сект» достаточно часты случаи индуцированных страхов, реализующихся по типу сбывающегося пророчества.

Все это не исключает возможности реального угрожающего абоненту давления, при действительном наличии которого он (она) нуждается в защите и помощи, выходящей за пределы компетентности консультанта. В этих случаях от консультанта требуются навыки эффективного информирования и отсылки. Слишком поспешное предложение защиты может насторожить и отпугнуть абонента, для которого в его консультируемом опыте активно обещавшаяся защита уже обернулась давлением, с которым он (она) не может совладать. Всегда лучше помочь абоненту прямо сформулировать запрос на защиту или помощь, поинтересоваться — как он себе их представляет, чего именно от них ждет, и лишь затем предоставить информацию об имеющихся возможностях, согласующихся с его (ее) установками.

Особые аспекты связаны с определением консультантом своего места и своих возможностей в целостной системе помощи людям с религиозными и духовными проблемами. Анонимность абонента и односторонность инициативы общения в паре «абонент—консультант» накладывает довольно жесткие ограничения и предъявляет особо высокие требования к консультанту. Он — первое звено в этой сложной и сегодня очень противоречивой системе. Он не может и не имеет права брать на себя ответственность за жизненные выборы и поиск мировоззренческого и духовного пути абонента. Он не проводит психотерапию, но может помочь абоненту осознать ее уместность и помочь верной отсылкой в выборе психотерапевтической модальности. Он не изменяет мировоззрение абонента, но помогает ему выявить и осознать связи мировоззренческих (духовных) и психологических проблем. Это может казаться очень ограничивающим консультанта и вызывать у него чувство неудовлетворенности. На самом деле он находится в ключевой точке помощи. Он ответственен за то, что и как он делает для того, чтобы поддержать возможности свободного, осознанного и ответственного выбора самим абонентом. Лишь при этом абонент получает в лице консультанта собеседника, встреча с которым может оказаться поворотным пунктом в его жизни.

Рекомендуемая литература

Бадхен А., Каган В. Новая психология и духовное измерение. Гармония: СПб, 1995.

Василюк Ф. Психология переживания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984.

Делюмо Ж. Ужасы на Западе. М.: Голос, 1994.

Психотерапевтические тетради / Под ред. В.Кагана. СПб.: Гармония, 1994.

Каган В. Преследуемый преследователь // Психологическая газета, 1997. № 8. С. 7—9; 1997. №9. С. 10—11.

Крылова Г. Свобода совести на весах правосудия. М.: Олимп, 1998.

Лотман Ю. Технический прогресс как культурологическая проблема // Труды по знаковым системам. Вып. XXIII. Тарту: Изд-ние Тартусского гос. ун-та, 1988. С. 97—116.

Налимов В. В поисках иных смыслов. М.: Прогресс, 1993.

Померанц Г. Собирание себя. М.: ЛИА «ДОК», 1993.

Религия и общество. М.: Аспект-Пресс, 1996.

Сорокин П. Религиозные группы и религиозные перегруппировки // Религия и общество. М.: Аспект-Пресс, 1996. С. 259—266.

American Psychological Association. Ethical Principles of Psychologists and Code of Conduct // American Psychologist, V. 47. 1992. P. 1597—1611.

Beauchamp T., Childress J. Principles of Biomedical Ethics. Oxford University Press: New York-Oxford, 1994.

Capra F., Steindl-Rast D. Belonging to the Universe. San Francisco: Harper, 1991.

Wilber K. No Boundary: Eastern and Western Approaches to Personal Growth. Boston; London: «Shambala», 1985.

Глава 23.

Сексуальные проблемы
в телефонном консультировании

И бездна нам обнажена

С своими страхами и мглами.

И нет преград меж ей и нами:

Вот отчего нам ночь страшна.

Федор Тютчев

Обращения, связанные с сексуальной проблематикой, представляют серьезные затруднения не только для начинающих консультантов и могут приводить к растерянности и унынию. Эффективная помощь предполагает обязательное наличие знаний в этой области и соответствующих консультативных навыков.

Абонентов с сексуальными проблемами можно разделить на три типа: (1) ищущих и испытывающих недостаток в информации; (2) желающих получить консультацию; (3) мастурбирующих клиентов.

Информационные обращения являются наименее трудными. Их суть становится ясной с самого начала беседы. Абоненты могут интересоваться сведениями о венерических заболеваниях, СПИДе, абортах, применении противозачаточных средств или особенностями сексуальной ориентации. Следует дать необходимую информацию, о которой просит собеседник, и отослать в соответствующие службы для дальнейшей поддержки. Не рекомендуется решать конкретные сексуальные проблемы, в которых консультант чаще всего недостаточно компетентен.

В основе консультативных обращений лежит проблемная ситуация сексуального характера (сексуальные конфликты, дисгармония половой жизни, снижение потенции и т.д.). Многие абоненты обращаются, серьезно переживая свои проблемы, и хотят остаться неузнанными. Большинство бесед ведется с мужчинами или подрост­ками, женщины редко обращаются за этой помощью. Рабо­тая с консультативными обращениями, важно не увле­каться сексуальными ценностями абонентов. Очень эффек­тивным является использование активного выслушивания. После определения сущности обращения не следует забывать о квалифицированной отсылке. На ней не следует настаивать. Выбор остается за абонентом, но его можно поощрить к продуманным действиям.

Во время консультативных бесед приходится сталкиваться с немалым количеством мифов и предрассудков относительно сексуальной жизни. С ними часто оказываются связаны сексуальные проблемы собеседника. Обычно эти мифы являются деструктивными и приводят к длительной сосредоточенности на вопросах половой жизни, прежде всего сексуальной состоятельности. Это обусловливает ряд хронических эмоциональных переживаний (страх, неуверенность) и ведет к функциональной импотенции, а также к восприятию сексуальности как некоего неодушевленного механизма, отделенного от психики человека, что приводит к неспособности выражать или иметь по этому поводу какие-либо переживания и, в свою очередь, крайне затрудняет процесс консультирования.

Мифы, касающиеся сексуальной жизни, проявляются в виде широко известных комплексов, которые можно зафиксировать в ходе обращений.

Комплекс Алисы в стране чудес. Характерен для женщин, живущих грезами, фантазиями и мечтами. Богатое воображение рисует им сценарий сексуальной жизни, однако ориентация на него приводит к тому, что они живут одними ожиданиями встречи с желанным партнером. Воображаемой реальности всегда отдается предпочтение перед действительностью. Далеко не каждый партнер способен справиться с навязываемой Алисой ролью. В мужском варианте этот стиль жизни именуется комплексом Дон-Кихота.

Комплекс Титании. Довольно близок к предыдущему, представляя его крайний вариант. У женщин имеется жесткий воображаемый образ идеального мужчины. Поэтому в жизни предъявляются непомерные требования к партнеру. Чем сильнее его облик отходит от желаемого образа, тем больше он отвергаем или уничтожаем. Этот комплекс с возрастом может приводить к кризисным переживаниям и потере смысла жизни.

Близким к описанным двум является комплекс Золушки, характеризующийся большей, чем у Алисы, пассивностью. Активность завершается на этапе поиска встречи с возможным принцем. Этот комплекс в социуме и семье поддерживается мифом о неполноценности женщины. Поэтому Золушкам характерна низкая самооценка, страх потерять лицо, оказаться глупой или нескромной. Любое проявление активности дискредитирует ее и лишает свойственных ей привлекательных женственных качеств. Золушки часто отпугивают мужчин и поэтому проводят жизнь в растерянности, они постоянно сосредоточены на множестве своих мнимых недостатков, отчего нередко появляется чувство безысходности.

Комплекс Рыцаря-Развратника. Отношение к сексуальной жизни в этом случае у женщин является амбивалентным. Она хочет видеть в партнере, с одной стороны, воплощение мужественности, доверия и безопасности (рыцаря), а с другой — стихийность, грубую мужскую силу и неуемный темперамент (развратника). Соединить их в одном человеке может лишь редкий счастливый случай, в реальной жизни двойственная установка ведет к разделению партнеров. Этому феномену в мужском варианте соответствует комплекс Мадонны-Блудницы (Ангела-Проститутки). Он приводит к тому, что женщина воспринимается не как личность, а как объект. Секс разъединяется с любовью, поэтому влечение проявляется к отдельным частям тела, а в сублимированном варианте — к некому идеальному образу. То, что влечение вызывается антиподами, у мужчин ведет к серьезной дисгармонии сексуальной жизни.

Комплекс Мессалины отражает повышенную сексуальную возбудимость и потребность с предъявлением соответствующих требований к партнерам, которые часто меняются.

Комплекс «закрывающихся дверей». Возникает у женщин как проявление кризиса сорокалетних, если женственность полностью отождествляется с сексуальностью. Возрастающий страх перед утратой женской привлекательности и снижением сексуальной функции порождает прово­кационное поведение и всевозможные усилия сохранить уходящую молодость.

Комплекс кастрации. Свойственен женщинам с маскулинизированной психикой и соответствующим стилем поведения. Мужчины являются для них объектом пренебрежения или осмеяния и, прежде всего, бессознательной зависти. Для стиля сексуальной жизни характерны настолько высокие требования, чтобы партнер заведомо не смог их исполнять.

Комплекс Дон-Жуана. Стиль поведения состоит в том, чтобы завоевывать и обладать женщинами. В нем получил максимальное воплощение миф о мужественности, отождествляемой с простотой, физической силой и стремлением любым путем добиться успеха у женщин. Количество связей лишь внешне укрепляет мужскую значимость. За этим скрывается страх перед женщиной, отчужденность от ее переживаний или скрытая гомосексуальная ориентация. У женщин этот комплекс, часто внедряемый системой семейного воспитания, вызывает длительный страх перед сексуальными отношениями. Мужчина платит за этот комплекс автоматизацией половой жизни, неспособностью анализировать и спонтанно проявлять свои эмоции и, в итоге, снижением сексуальных возможностей.

Комплекс Отелло состоит, как хорошо известно, в патологической ревности. В его основе лежит сильный страх перед женщиной из-за ощущения неполноценности. Нередко он возникает у склонных к алкоголизации мужчин. Консультирование идей ревности является достаточно ответственным. Ревность является сложной эмоцией. Ей предшествуют неуверенность, опасение, дискомфорт, возбуждение, рожденные фундаментальным комплексом неполноценности. Она обязательно сопровождается мучительными сомнениями. Основное содержание ревности состоит в том, чтобы сохранить для себя значимый объект. Мысль о том, что эта «вещь» будет принадлежать другому, невыносима. Наличие реального соперника не имеет решающего значения — если его нет, он воображается или придумывается. Ревность оказывается тесно связанной с завистью. Ревнивый человек не только стремится иметь то, что имеет другой, но и одновременно желает, чтобы другой лишился этого. Это ведет к разнообразным фантазиям ревности, в которых ревнивец черпает удовлетворение.

Близким к нему является комплекс Леонта, который распространяет идеи ревности не только на жену, но и на детей, основное его содержание — неверие в собственное отцовство. Эти люди отличаются сутяжничеством и предпочитают решать сексуальные проблемы в медицинских учреждениях или юридических инстанциях.

Комплекс Тристана и Изольды. Характерен для партнеров, у которых добрачные отношения вызывают двойственные чувства — удовольствия и вины одновременно. Эмоциональное напряжение является обязательным фоном партнерства. Оно исчезает после заключения брака, поэтому удовольствие лишается прежней привлекательности и уходит интерес к совместной жизни.

Комплекс роковой женщины наделяет его обладательницу качествами соблазнительности, коварства, полной независимости, непредсказуемости поведения и безжалостности в отношении к мужчинам. Если роковое начало преувеличивается, то возникает комплекс женщины-ведьмы с явными демоническими качествами. В основе этого отношения у мужчин лежит глубокое неосознанное чувство страха перед женщиной (страх кастрации) и зрелой сексуальной активностью, которое сочетается с мечтательно-пассивным или негативным отношением к интимной жизни и скрытой гомосексуальностью.

Комплекс тоталитарной женщины. Порожден тоталитарным сознанием, которое видело в женщине революционерку, труженицу — рабочую лошадь, товарища-соратницу или героиню-общественницу. В этом комплексе отражено табу, наложенное на сексуальную жизнь в обществе. Этот комплекс приводит к хроническому эмоциональному напряжению из-за интенсивного вытеснения сексуального влечения и различным нарушениям сексуальных функций и поведения. Доминирование этих мифологических представлений обусловливает рост агрессивности, в частности сексуального насилия. Кроме того, жизнь женщины становится непосильной, ее подстерегает множество разочарований и конфликтов в семейных отношениях. Комплекс является актуальным и сегодня из-за роста феминистического движения и эмансипации женщины. В США он рассматривается как вариант аддиктивного поведения, для помощи при котором существуют группы подобные «АА» («Анонимные Суперженщины»).

Описанные комплексы и мифы сексуальной жизни входят в жизненный сценарий человека[6]. Работа с ними составляет предмет очной психотерапии, но и в телефонной беседе возможно отметить один или несколько так называемых «скриптовых сигналов» — высказываний или фрагментов поведения, по которым определяется характер сценария. У консультанта, как правило, нет возможности его детализировать, однако часто можно установить, пользуясь терминологией Э.Берна, принадлежность собеседника к победителям, не-побеждающим или неудачникам.

Победитель — это человек, который знает, что будет делать, если проиграет, но не говорит об этом («Я был не прав, стоит исправить это», «Теперь я знаю, что делать»). Неудачник не знает, что делать, если проиграет, но говорит о том, что будет делать, если выиграет. При наличии существенных причин для неудач он превращается в мученика, что является лучшим способом победить посредством поражения («Если бы только...», «Да, но...»). Не-побеждающий всеми силами стремится сохранить существующее положение вещей («По крайней мере, я не... Спасибо, что не случилось...»).

Цель консультирования состоит в том, чтобы неудачник почувствовал в себе возможности не-побеждающего («едва заметные изменения»), а не-побеждающий увидел возможности стать победителем.

Мастурбирующий абонент представляет собой особую разновидность манипулятора. Это определяет принципы ведения телефонной беседы.

Она обычно начинается с многочисленных и весьма неопределенных вопросов типа: «Я хотел бы только поговорить», «Мог бы я побеседовать о чем-то таком...», «Не знаю, могу ли я сказать об этом», «Я смущаюсь», «Нельзя ли побеседовать с женщиной-консультантом?» и т.д. Их бывает настолько много, что нетрудно заметить некоторую неуместность или нарочитость. У консультанта может возникнуть важная догадка, что его хотят использовать. Осознав, не следует упускать это из вида. Иногда вместо неопределенного начала появляется чрезмерная ясность: собеседник сразу представляется. Может именовать себя подростком: «Мне семнадцать лет», спрашивает об имени консультанта или быстро начинает интересоваться его личными сведениями. Нарочитость повышенного внимания дополняется особыми колебаниями голоса: появляются шепотные интонации, он как бы говорит очень близко к уху или, наоборот, как находящийся на далеком расстоянии. Кроме того, в голосе могут совершенно отсутствовать эмоции. В используемых оборотах речи довольно часто звучит смущение и робость, постепенно становящиеся неестественными. Если беседа выходит на обсуждение какой-либо сексуальной проблемы, то нередки заявления о своем простодушии и наивности «в этих вопросах» либо отмечается склонность к описанию конкретных сексуальных деталей или использованию научных терминов, характеризующих половые контакты или гениталии. Попытки перейти к обсуждению чувств наталкиваются на противодействие, собеседник вновь возвращается к фактам или деталям. Он длительно колеблется или явно противодействует разрешению предложенной проблемы и по ходу беседы сопротивление становится все более очевидным. Осознание манипулятивных установок абонента наталкивает на подозрение, что голос консультанта используется для сексуального возбуждения. У многих это открытие вызывает возмущение, может оскорбить, расстроить или привести в панику. К этим чувствам следует быть готовым. Идентификация мастурбирующего абонента никогда не приносит эмоционального удовлетворения.