Шабалин и командующий Северного флота.

Это было в июне 1943 года, когда наши береговые посты отметили, что немцы ведут активный огонь по морю. Никаких наших судов в это время там быть не могло – значит, фашисты обнаружили ещё какую – то цель. И вот катер ТКА-13 получает задание выйти в море и разобраться в обстановке. Шабалин, выждав, когда несколько поутихнет огонь немецких батарей, вывел свой катер в море. Вывел на полном ходу, не маскируясь, оставляя за собой длинный белый след. В бинокль Александр Шабалин разглядел, что на воде качается плот, а на нем неподвижно лежит человек.

Подошли вплотную, с трудом подняли на борт замерзшего, одетого в изодранную солдатскую форму человека. Положили у ног командира на палубе. Шабалин нагнулся над ним. Трудно было определить по изможденному, заросшему полуседой щетиной лицу возраст спасенного.

«Здорово тебе, друг, досталось, подумал Александр Осипович сочувственно, вот руки какие изуродованные, расшибленные в кровь..»

Водяной столб вдруг возник перед катером и рассыпался на множество осколков. Снаряд упал совсем близко. Немецкая батарея снова начала свою работу.

Раненого в моторный отсек, приказал Шабалин. Двое моряков осторожно спустили солдата в трюм. До чего же легкий! Кожа да кости! Но выяснить, кто спасенный, не было времени, надо было срочно уходить. Умело сброшенные дымовые шашки скрыли под надежной пеленой катер , и он ушел к своим.

На базе, после того как врачи осмотрели и перевязали раненого, Шабалин спросил, кого же они на этот раз спасли. Оказалось, что это наш солдат, взятый в плен под Харьковом. Вместе с товарищами он организовал побег из лагеря военнопленных. Бежало их несколько человек, но спасся он один, чудом дошел до моря, связал два бревна, сделал плот и решил во чтобы то ни стало добираться до своих. Так и получилось – его подобрал ТКА-13.

К осени 1943 года североморские катерники уже накопили немалый опыт борьбы с хитрым и изворотливым противником, научились разгадывать уловки врага и наносить удары внезапно и безошибочно. Возросла и активность отряда, чему в немалой степени способствовало увеличение численности торпедных катеров.

1943 год в боевой жизни А.О.Шабалина был исключительно плодотворным. Его воинское искусство блеснуло тогда новыми, на редкость яркими гранями.

Командующий северным флота, контр – адмирал Арсений Григорьевич Головко обратил внимание на то, что в докладах и донесениях, поступающих в штаб флота, часто говорилось о старшем лейтенанте Александре Осиповиче Шабалине. Уже при первом знакомстве Головко подметил у А.О.Шабалина задатки оригинального тактического мышления, творческого решения проблем боя, смелость, решительность и настойчивость в выполнении заданий командования.

Это произошло 22 декабря 1943 года. В 12 часов 30 минут самолёт –разведчик в районе Берлевога обнаружил конвой в составе трёх транспортов под охраной одного эскадренного миноносца, шести сторожевых кораблей, четырех тральщиков и десяти сторожевых катеров, шедший курсом в порт Вардё.

Командование флота поставило дивизиону торпедных катеров задачу: перехватить и атаковать врага. Для её выполнения в море вышли ТКА-22, ТКА-14, ТКА-201 под общим командованием командира дивизиона.

(Отдельный дивизион торпедных катеров был сформирован 15 декабря 1943 года и входил в состав ОВРа главной базы северного флота)

На переходе к ним присоединились ТКА-12 и ТКА-13, на борту последнего находился Александр Шабалин.

В 19 часов 32 минуты катера подошли к острову Лилле –Эккерей и пошли вдоль вражеского берега. Через полчаса с борта ТКА-22 заметили проблесковый огонь: какой – то корабль запрашивал позывные. Североморцы легли на курс сближения.

Вскоре вырисовались силуэты нескольких вражеских судов и кораблей. Русначенко и Дмитров устремились на противника, который открыл огонь осветительными, трассирующими и фугасными снарядами. Гитлеровские корабли сблизились с «двадцать вторым», и он оказался в полукольце. Вокруг дыбились водяные султаны от разрывов снарядов, пронзительно свистели осколки и пули. Перед советскими катерами встала завеса плотного заградительного огня. Будучи ослепленными осветительными снарядами, Русначенко потерял из видимости силуэты судов и резко отвел в сторону. Маневрируя противоартиллерийским зигзагом, ТКА-22 на полном ходу вырвался из полукольца и стал уходить от преследования.

Увлекшись погоней за «двадцать вторым», фашисты не заметили другие советские катера. Первым прорвался сквозь огненную завесу катер Паламарчука и с дистанции двух кабельтовых произвел снайперский залп по эскадренному миноносцу. Грянул сильнейший взрыв, и эсминец, окутанный огнём и дымом, начал тонуть. Но и ТКА-12 подвергся сильному обстрелу. Тяжелое ранение получил командир. Однако Паламарчук продолжал управлять катером и вывел его из – под губительного огня.

Под неистовым огнём противника в атаку вышел и ТКА-201. Старший лейтенант Холодный избрал целью крупный транспорт. Его удар по судну был точен. Транспорт получил пробоину и стал погружаться. Холодный хотел было атаковать ещё один транспорт, но, встреченный лавиной артиллерийского огня, отвернул.

Морской бой было окончился. И вдруг, когда противник уже не ожидал атак, один за другим прогремели ещё два выстрела. Это Александр Шабалин через некоторое время после завершения ожесточенной схватки и отправил на дно два сторожевых корабля.

В итоге этого сражения североморские катерники записали на свой боевой счёт эскадренный миноносец, два сторожевых корабля и один крупный транспорт. Это была первая крупная победа вновь сформированного дивизиона торпедных катеров.

22 декабря 1943 года, после очередного успеха старшего лейтенанта, командующий флотом в своём дневнике записал: « К Шабалину следует присмотреться. Выход его в атаку сегодня вполне может служить примером и должен стать им для других офицеров - катерников. Отзывы о Шабалине: охотник без промаха, умеющий находить выгодный вариант для атаки и, главное, вовремя перед ней занять наивыгоднейшее для себя положение. С виду это неторопливый, почти флегматичный человек. Впрочем, не только с виду. При высадке разведывательно – диверсионных групп в тылу противника он спокоен и хладнокровен. Однако он преображается, как только наступает момент выхода в торпедную атаку. Тогда это страстный и к тому же, что особенно важно при скоротечном бою, быстрый исполнитель, на деле доказывающий правильность своих расчетов. Надо всячески поощрять боевые способности Александра Шабалина, представить его к очередному званию, слишком засиделся он в старших лейтенантах, хотя воюет лучше иного капитана второго ранга. И пора создавать бригаду торпедных катеров.»