ГЛАВА 11. Многие парни обманывают

Джек

После игры и совещания команды, я переоделся, быстро принял душ и направился в сторону темно-синей двери раздевалки. Я протискивался сквозь толпу, выискивая Кэсси. Одного взгляда в её усталые зелёные глаза мне хватило, чтобы понять, что что-то произошло.

— Что случилось? — спросил я, когда внутри у меня пробудился к жизни инстинкт защищать её.

Её губы сложились в натянутую улыбку, а мои глаза наткнулись на футболку с символикой Mets, подчеркивающую изгибы её тела.

— Ничего не случилось. Как тебе моя новая футболка?

Она повернулась и придержала волосы, с гордостью показывая мою фамилию и номер в команде, напечатанный на спине — Картер, 23.

— Нравится ли мне? Чертовски нравится, — ответил я, и её лицо смягчилось, но тревожная морщинке между бровей никуда не исчезла.

Я тут же вспомнил тот день, когда её ограбили на Фултон Стейт. Она была в компании моих товарищей по команде, когда они направлялись в кампус, чтобы встретиться со мной. На них напал какой-то верзила под кайфом, который стал угрожать пистолетом. Той ночью я первый раз подавал за команду по софтболу, но перед второй подачей я услышал, как все вокруг зашептались о том, что случилось. Я рванул вслед за Дином и Бреттом. Я помню, как бежал через парковку так быстро, как только мог, на ходу выискивая какие-нибудь признаки присутствия Кэсси. Когда я, наконец, нашел её, она не могла передвигаться самостоятельно, её поддерживал мой друг Коул. В тот момент я чуть не рухнул на землю от боли. Это была моя работа защищать Кэсси, и обеспечивать ей безопасность, и я её провалил.

Когда я вспоминал её лицо в синяках, моя кровь закипала. Я пообещал в ту ночь, что больше никому не позволю обидеть её, и я собирался сдержать своё обещание. Только от одной мысли, что её кто-то обидел, я мог развалиться на куски. Никто не мог обращаться с моим Котенком подобным образом.

— Ты собираешься рассказать мне, что случилось? — потребовал я ещё раз, но Кэсси отказывалась смотреть мне в глаза.

— В самом деле, ничего не случилось. Я просто хочу домой. Я устала.

Я наклонил голову, и когда мои губы оказались на уровне её уха, я прошептал:

— Я знаю, что ты врешь. Расскажешь мне обо всем в машине.

Я поцеловал её в ухо, прежде чем отстранился и опустил руки ей на плечи.

Я расслабился только в тот момент, когда Кэсси прижалась ко мне и произнесла:

— Я люблю тебя. И я так чертовски рада, что ты здесь. Что мы здесь вместе. Ты же знаешь это, не так ли?

Она улыбалась, произнося эти слова.

Боже, как же я любил эту улыбку. Я любил всё, что касалось этой женщины.

— Я тоже рад. Люблю тебя.

Я не стал раздавать автографы и фотографироваться с фанатами. Вместо этого я быстрым шагом двигался прямо к машине, обнимая свою девочку.

Тело Кэсси напрягалось всякий раз, когда вокруг нас вспыхивали камеры. Я привык к этому, но она нет. Я прижал её к себе крепче, желая оградить от всего, что беспокоило её.

— Привет, Маттео.

— Привет, Джек, Кэсси. — его улыбка сникла, когда он произнес имя Кэсси. Он тоже это заметил. Что-то было не так.

Когда мы оказались наедине на заднем сиденье машины, я взял Кэсси за руку, и стал поглаживать её большим пальцем.

— Скажи мне, что случилось, Котенок.

Машина тронулась, и Маттео бросил на нас взгляд в зеркало заднего вида.

— Я просто устала, Джек. Это был долгий день, я приехала сюда сразу после работы, ты же знаешь?

Кэсси была права. Она уехала утром еще до того, как я проснулся, а домой мы попадем только после одиннадцати вечера.

— Ты не должна приходить на все мои игры. — Предложил я такой выход. Но хотел ли я, чтобы она присутствовала на стадионе? Конечно, хотел. Я хотел, чтобы эта девочка была там, где и я. Возможно, было неразумно просить её приезжать на игры, в которых я даже не принимал участия.

Взгляд Кэсси смягчился. И мне захотелось прикоснуться к ней. Я приподнял её подбородок ладонями, и она закрыла глаза.

— Я хочу присутствовать на твоих играх, Джек. Мне и так придется многие пропустить из-за работы. Но я хочу присутствовать на всех играх, на которых могу быть.

Я вздохнул. Тяжело вздохнул.

Маттео, скорее всего, думал, какая же я большая заноза в заднице. Черт, я уже и сам стал думать, что был занозой в заднице.

Я сменил тему разговора. У Кэсси была причина, чтобы не отвечать на мой вопрос, и я не стал давить на неё сейчас. Я спрошу об этом еще раз, когда мы окажемся дома… наедине. Вместо этого я протянул ей пакет из плотной бумаги.

— Что это? — Кэсси сморщила свой носик, и это было так чертовски мило, что я мгновенно стал твердым.

— Это расписание моих игр на следующие три недели.

Её глаза расширились от удивления.

— О! Я хотела спросить тебя об этом, но совершенно забыла.

— Вот, пожалуйста, моё расписание, — я скользнул рукой по её бедру, — ну или хотя бы его часть, — добавил я, когда она хлопнула меня по руке.

— Прекрати, — прошептала она, когда её щеки порозовели.

Мне нравился тот эффект, который я оказывал на свою девочку. Я стал ещё тверже, и попытался поправить свои джины, чтобы унять в них давление.

Кэсси пролистывала бумаги, останавливаясь на некоторых из них, чтобы прочитать текст более внимательно. Я прижался к её шее. Запах её кожи обострил все мои чувства. Я нежно поцеловал её и провел языком вверх-вниз по шее, когда она тихонько застонала.

— Я трахну тебя прямо здесь, на заднем сиденье этой машины, и Маттео будет понаблюдать за нами, если ты не перестанешь издавать такие звуки.

Её челюсть отвисла, когда взгляд наткнулся на выпуклость в моих штанах, и её глаза расширились от смущения.

— Джек!

— От того, что ты закричишь мое имя, ничего не изменится, — подразнил я, мой язык нашел мочку её уха, и я осторожно втянул её в рот.

— О мой Бог, — прошептала Кэсси, — прекрати.

Она выпрямилась и отодвинула рукой моё лицо от себя.

— Подожди, пока мы не доберемся до дома. — Умоляла она, бросив взгляд в сторону Маттео.

Я снова провел рукой по её бедру, и остановился до того, как достиг горячей точки. Желание наполнило её глаза, даже несмотря на мольбы и попытки остановить меня. Я быстро отстранился, закинул руки за голову и откинулся на сиденье.

— Хорошо. Я могу подождать.

Её грудь вздымалась, а дыхание было неровным.

Черт. Я не мог ждать. Но подразнить её, стоило этого.

Кэсси попыталась отвлечь себя и вновь принялась просматривать бумаги, её руки тряслись.

— Значит, здесь вся информация о выездных играх. Перелеты, отели, автобусы и время игр?

— Ага. Всё там, — я постарался проигнорировать пульсацию у меня между ног.

— У меня есть вопрос.

Как, черт возьми, женщины могут отключать всё возбуждение так быстро? Может быть они супергерои с суперспособностями, раз могут переключиться на работу, будучи на грани оргазма! Парни так не могут.

— У меня есть ответ, — сказал я, как можно более спокойно.

— Кто составляет это расписание для вас? Кто-то ведь заказывает рейсы, и координирует всё это. Я бы сошла с ума, если бы мне пришлось делать это административное дерьмо. — Призналась Кэсси, качая головой.

— У нас есть секретарь. Её зовут Элисон. И я дам тебе всю её контактную информацию, если тебе понадобиться связаться с ней, — я наклонил голову вправо и влево, громко хрустнув шеей.

— Что мне делать, если я захочу тоже поехать на игру? Могу я позвонить ей, чтобы она организовала мне поездку?

Я рассмеялся.

— Нет. Она занимается только делами команды. Жены, подружки и дети сами по себе.

— Мда. Но если я захочу лететь одним рейсом с тобой, я же могу это сделать? Я права? — спросила Кэсси, и две тревожные морщинки появились у неё на переносице.

Я покачал головой.

— Нет. У нас самолет только для команды, который…

— У команды есть собственный самолет? Что-то типа самолет-Mets?

Я потер глаза тыльной стороной ладони.

— Нет. Ты дашь мне закончить фразу.

— Заканчивай. — Перебила она меня, а мне захотелось закончить с ней.

— Клуб фрахтует самолет у частной коммерческой авиакомпании, чтобы больше никого не было на борту, кроме команды, менеджеров, тренеров и другого обслуживающего персонала. Мы не сидим в аэропорту и не ждем наш рейс. Мы использует отдельную зону для посадки, поэтому нам не приходится иметь дело с фанатами.

— Я понятия не имела, как все это устроено. Это очень здорово для вас, ребята. Но хреново для меня. — Кэсси сомкнула губы и изобразила оскал. — Но будь, что будет.

— С чем связан твой оскал?

Она вздохнула.

— Ну, Нора упомянула, что я могла бы совмещать некоторые задания для журнала с твоими выездными играми. Но это ещё не точно.

— Ты сможешь ездить со мной и при этом работать? Мне нравится эта идея.

Мысль о том, что она будет всё время со мной, была именно тем, чего я хотел. Поэтому я не стал скрывать своего восторга по этому поводу.

— Не радуйся раньше времени. Она только предложила, и не факт, что так и будет. — Кэсси склонила голову набок, прежде чем задала следующий вопрос. — Много ли жен и подружек игроков твоей команды сопровождают вас на выездных играх? Я имею в виду, что насчет тех, у кого есть дети?

— Большинство не ездят с командой. Думаю, им проще остаться дома.

Она кивнула.

— Хорошо. Значит, если я захочу поехать с командой, мне придется самой подумать о перелете, и что дальше?

— Ну, тебе еще придется арендовать машину, так как команда путешествует и на автобусе. И тебе надо будет предупредить меня, что ты едешь, потому что Элисон потребуется поменять мне номер.

— Поменять тебе номер, зачем?

Я поёрзал на сиденье, испытывая дискомфорт от той информации, которую мне предстояло выложить.

— Если наши жены или подружки приезжают на игру, то нас селят на другой этаж, отдельно от остальной команды. Если в отеле есть другое крыло, то нас селят туда.

Я старался держать себя в руках, гадая, что творилось в её маленькой головке.

— Если приезжают ваши жены или подружки, то вас селят отдельно от другой команды? Я ничего не понимаю.

О, Боже.

— В основном, это делается для вашего же блага. Порой в дороге происходят такие вещи, которые тебе точно не захочется видеть, Котенок. И если мы не на том же этаже, что и другие члены команды, то мало вероятности, что ты с этим столкнешься. — Я кашлянул в руку. — Разве что ты не спустишься в бар отеля. Никогда не ходи туда. Даже не смотри в ту сторону. Ты слышишь меня?

Кэсси все ещё выглядела растерянной. Мне нужно было рассказать ей об этом, хотя мне чертовски сильно не хотелось этого делать. Не после нашей истории. Не после той боли, через которую мы прошли. Я представил себе поклонниц и охотниц за спортсменами, который заполняют бары отелей в ночь после игры. Они всегда знают, в каком отеле остановилась команда, и, не стесняясь, предлагают себя игрокам.

Я видел то, что происходит в таких барах, и мне хотелось стереть это из своей памяти. И уж тем более, я не хотел, чтобы это как-то коснулось Кэсси. Мне не нравилось, когда что-то тревожило её.

Я посмотрел в сторону Маттео, который точно знал, что я имел в виду. Он быстро покачал головой, как будто советовал мне не продолжать разговор на эту тему.

— Многие парни обманывают своих жен, Котенок. Вот почему мы селимся на другом этаже, когда с нами жены или подружки. И вот почему ты должна избегать подобных баров. Там творится такое, что ты точно не захочешь видеть. Хорошо?

Маттео прищурился, когда перевел взгляд с дороги на Кэсси и обратно. Она была шокировано. Вся краска сошла с её лица.

— Ох. Понятно.

Я взял её за подбородок и повернул лицом к себе, когда её светлые волосы обвились вокруг моей руки.

— Те другие парни могут обманывать всех, кого захотят. Но я не хочу. Я выучил свой урок. Я больше не хожу в такие бары, так как не хочу когда-либо оказаться в таком положении снова. И если это сделает тебя счастливой, я попрошу, чтобы меня всегда селили на этаже, предназначенном для семейных пар.

Я стучал ногой по полу, пока нервозная энергия бегала по моим венам. Кэсси отвернулась от меня, а я хотел, чтобы она хоть что-то ответила.

— Кэсси? — её глаза встретили мой взгляд. — Скажи хоть что-нибудь.

— Мне нечего сказать.

— Тебе всегда есть что сказать. Просто сделай это. Пожалуйста, поговори со мной, — эта девочка может заставить меня встать на колени, и я готов делать это каждый раз, когда она захочет.

Она сглотнула и сделала глубокий вдох.

— Я просто думаю, что это отвратительно. Очевидно, что руководство команды знает о том, что игроки обманывают своих жен, и заселяют тех на других этажах, чтобы они закрывали на это глаза. Я просто не понимаю, почему они требуют порядочного поведения от вас на поле, и не обращают внимание на ваше поведение вне его?

— Это не совсем так, детка. Ребята все равно будут изменять, если захотят, и им неважно, кто что говорит. Жены игроков, в конце концов, стали сами просить, чтобы их селили на других этажах, так как они не хотели видеть, как из номеров друзей их мужей выходят девицы.

Машина сбавила ход, пока полностью не остановилась. В разгаре беседы, я забыл, где мы находимся. Маттео вышел из машины до того, как я успел остановить его. Он открыл заднюю дверцу и протянул руку Кэсси. Очень бережно он помог ей выйти из машины, и проводил до входа в здание, положив руку ей на плечо.

— Спасибо, — вежливо ответила она.

— Спасибо, приятель, — я протянул руку Маттео. Он пожал мне руку в ответ. Я боролся с желанием так крепко сжать его руку, чтобы косточки захрустели. Если между нами и было какое-то подобие соперничества, то победитель был только один — я.

— Увидимся завтра?

— Конечно. Доброй ночи и удачи, — он вскинул брови, и я похлопал его по спине.

— Спасибо.

Мы прошли через фойе и поздоровались с Фредом, перед тем, как вызвали лифт, чтобы подняться на наш этаж. Как только мы переступил порог квартиры, я выгреб всю мелочь из карманов и бросил её на стол. Затем я перебрал монеты, отложив в сторонку четвертаки.

— Что ты делаешь? — спросила Кэсси, выглядывая из-за открытой двери холодильника.

— Выбираю четвертаки.

— Зачеееммм? — спросила она, растягивая слово.

— Ты знаешь зачем, — сказал я и подмигнул.

— Решил пошутить.

— Я больше не трачу четвертаки, Котенок. Я их собираю и добавляю в коробку.

Я указал на коробку на полке, наполненную четвертаками, которую принес Фред в ту памятную ночь.

— Я Вам задолжала много прикосновений, мистер Картер.

— Это ты скажи мне. Как думаешь, почему я продолжаю добавлять монеты в коробку?

Она засмеялась, и я смотрел какое-то время на её озаренное улыбкой лицо, прежде чем спросил: — Теперь, когда мы остались наедине, будь добра скажи мне, что случилось? Я знаю, что ты устала, но случилось что-то ещё этим вечером. Что именно?

Кэсс заколебалась, и я понял, что она не хотела рассказывать мне.

— Кэсси. Пожалуйста. Я начинаю сходить с ума от неизвестности. Кто-то обидел тебя?

— Нет, — она помотала головой, избегая смотреть мне в глаза. — Никто не обижал меня.

— Я знаю, что что-то случилось. Я вижу это по твоему лицу. Возможно, сейчас у тебя и нет на лице синяка, но я вижу такое же измученно выражение, как и в тот вечер.

Кэсси вздрогнула, когда я напомнил ей о том дне, когда её ограбили. Мы почти не говорили об этом, отчасти потому, что грабителя поймали, но главным образом потому, что эти воспоминания злили меня. Я едва мог думать о случившемся: о том, как она выглядела, и как дрожала в моих объятия и не желала, чтобы я ворвался в тюрьму и убил того мудака голыми руками.

Я порылся в своей памяти, пытаясь вспомнить, чем в последнее время мог обидеть её.

— Почему, черт возьми, ты заставляешь меня выпытывать из тебя признание? Просто расскажи мне!

Я стал раздражаться, а злость в моем голосе только возрастала.

Какого черта, она не хотела разговаривать со мной?

— Черт побери, Кэсси, просто признайся! Ты злишься на меня? Я сделал что-то не так?

Мой телефон просигналил о новом сообщении. В раздражении, я схватил его и нажал на кнопку, чтобы прочитать сообщение.

«Кэсси убьет меня за то, что я отправил тебе это, Джек. Но ты должен знать. Это фото с твоей игры сегодня вечером».

К сообщению мой младший брат прикрепил фотографию, на которой было видно, как Кэсси в спину бросают стакан пива.