С заново открывает спезы

— Хочешь, я возьму погулять с собой Муки? — спросил Аарон Блэр через закрытую дверь спальни. Уже был вечер среды, а она не выходи­ла из комнаты с самого понедельника, лишь от­крывала дверь, чтобы взять длинный француз­ский хлеб с сыром бри и помидорами и кружку горячего шоколада, которые Мертль приносила в десять и в пять. Она даже выманила у их се­менного врача справку, по которой могла исхо­дить в школу в течение недели. Но врач заверил мать, что она не больна. В школах, подобных «Кон­станс Биллар», девочек очень сильно нагружа­ют, особенно старшеклассниц, и все этого лишь ради того, чтобы поступить в один из лучших колледжей страны. Блэр нужно было просто от­дохнуть пару дней, и тогда бы она снова пришла в себя.

Не совсем. Блэр понадобилось несколько дней, чтобы открыть себя заново. Как Мадонна.

Аарон толкнул дверь и заглянул в комнату. В воздухе стоял запах едкого сигаретного дыма, смешанный с ароматом мятной воды для полос­кания рта. Голова Блэр была замотана черно-бе­лым шарфом от Пуччи, и она лежала в белом ку­пальном халате на кровати и, скрестив голые ноги, через длинный черный мундштук курила «Мерит Ультра Лайт». Она была похожа на скры­вающуюся от всех Грету Гарбо, но именно такой она и хотела казаться.

По телевизору без звука шел «Великий Гэтсби» с Робертом Редфордом и Мией Фэрроу в главных ролях. Блэр затянулась сигаретой, те­атрально уставившись в никуда. Ей было про­тивно смотреть на Аарона, потому что на нем снова была толстовка с надписью: «Гарвард», как будто он специально так одевался, чтобы поиздеваться над ней. Она уже сорвала свою подвеску с символом Иельского университета с балдахина кровати и выбросила его в окно вместе со старой толстовкой отца с надписью: «Йель».

— Если ты не возражаешь, я бы попросила тебя

свалить, блин, из моей комнаты.

— Я уже ухожу, — ответил Аарон. — Слушай, а ты давно с Сереной разговаривала?

Блэр покачала головой:

— А что?

— Да так, ничего, — неловко пожал плечами Аарон. Он тусовался со своими корешами в Скарсдейле с вечера пятницы, поэтому не видел Серену и не разговаривал с ней с самого показа Леза Беста. Он вытащил банку с травяными сигарета­ми и бросил их на кровать Блэр:

— Попробуй вот эти. Они сто процентов на­туральные и пахнут гораздо лучше, чем твой шир­потреб.

Блэр сбросила банку на пол:

— Хорошо прогуляться!

Аарон закрыл за собой дверь и пошел погу­лять с Муки. Он вошел в парк на 72-й улице, по­брел по дорожке, которая вела к маленькому деревянному мостику над ручьем, впадающим в озеро. Муки то и дело останавливался, копа­ясь своими коричнево-белыми лапами в снегу, словно пытался найти собачью игрушку, кото­рую потерял здесь прошлым летом. Он то бро­сал это занятие, то принимался снова искать.

Мимо пробежала изящная блондинка в тем­ных очках, синей кепке «Янки» и футболке с над­писью: «Я люблю Аарона», надетой поверх велю­рового спортивного костюма; это была та самая футболка, в которой Серене вышла на подиум в шоу Леза Беста. Аарон был уверен, что эта блондиночка была актрисой Рене Звингдингер или как там ее точно, попытался он вспомнить. Было прикольно думать, что актрисы и модели могут носить футболки с его именем, хотя он был всего лишь простым парнем, который встре­чается с красивой девушкой. Теперь ему каза­лось, что все в прошлом. Встречается или встре­чался?

Когда вдали появился деревянный мост, Аарон заметил, что на нем полно народу и какого-то обо­рудования — похоже на съемочную бригаду. По­дойдя ближе, он разглядел в воде небольшой надувной плот по другую сторону моста, на котором стоял фотограф и налаживал треножник.

Аарон отпустил Муки погонять белок, сам же остался наблюдать за происходящим. Группа лю­дей расступилась, и он увидел девушку, на кото­рой было желтое платьице с юбкой клиньями и синие сандалии, а ее золотые волосы развева­лись на ледяном ветру. Это была Серена. Он не мог ошибиться.

Вдруг Муки, признав Серену, рванул по снегу к ней, повизгивая от восторга и виляя своим ма­леньким хвостиком.

— Муки, нет! — крикнул Аарон. Все на мосту, в том числе Серена, обернулись.

— Муки! — Серена наклонилась чтобы поце­ловать собаку в мокрый нос, пока она ластилась у ее ног.

— Как жизнь, красавчик?

Аарон легкой походкой зашагал к мосту, глу­боко засунув руки в карманы своих камуфляжных штанов.

— Извините, — пробормотал он бригаде виза­жистов и стилистов.

— Ничего, — сказала, поднимаясь, Серена. Она вышла из своего антуража и поцеловала Аарона в щеку. Ее желтое платье было расписано сини­ми переливчатыми птицами, а от ее блеска для губ пахло арбузом.

— Ты попал как раз на съемки рекламы духов. Можешь посмотреть, если хочешь.

Аарон держал руки в карманах. Она могла бы заставить его чувствовать себя виноватым за то, что он завис в Скарсдейле и ни разу ей не позво­нил, но Серена была невозмутима. Она по-насто­ящему великолепна, поэтому он ее отпустил. Было очень сложно быть ровней тому, от кого исходи­ло такое сияние, как от нее.

— Не позволяй мне задерживать тебя, — ска­зал Аарон. Он открыл свою банку с травянисты­ми сигаретами и предложил ей одну. Она взяла ее своими коралловыми губами и прикурила.

— А, спасибо за розы. Серена выдохнула сладкий дым в холодный

воздух.

— Наверное, мы не сделаем татуировки. Аарон ласково улыбнулся:

— Это хорошо. В уголке правого глаза Серены появилась сле­за и задержалась, подрагивая, у нижнего века.

— Давайте это заснимем! — крикнул фотограф с надувного плота.

Серена обернулась и помахала ему, ее платье сильно колыхалось, а волосы развевались на вет­ру. В этот момент слеза капнула на ее прекрасную щеку — прекрасная иллюстрация человеческих эмоций, что и хотел запечатлеть Лез Бест в рек­ламе нового аромата. Им придется удалить сига­рету из руки Серены и мурашки на ее коже, но вы удивитесь, как легко это делается.