Когда улыбка застывает: насилие против милосердия

«Они настолько ненавидят кровопролитие, что часто, готовясь в атаку, получают приказ сражаться храбро, но никого не убивать, только если им грозит непосредственная опасность быть убитыми. Они считают огромными потерями, когда на поле боя остается сорок солдат».

Никола Жервез, 1688 г.

Мягкий, мирный Таиланд. Со страниц рекламных про­спектов таиландского департамента по туризму гос­тям улыбаются нежные красавицы с глазами газелей. Они рекламируют свою страну как одну из самых гармонич­ных и мирных на свете. Чаще всего так и есть, но, конечно, не всегда.

Как мы уже видели, тайцы пытаются избегать конфликтов. Этому в первую очередь служит строго регламентированное, уважительное обращение друг с другом, есть и специальные механизмы примирения, например «обезоруживающая» улыб­ка или даже лесть. Истинные свои чувства при этом скрыва­ют. Этикет требует вежливо обходиться с тем, кого больше всего хочется разорвать на части. Улыбаться всему миру, да­же если на душе скребут кошки. Самодисциплина ценится в Таиланде намного выше, чем в «рациональной» Европе, где многие считают, что честнее прямо высказать все, что у те­бя на душе.

В Таиланде все иначе. Здешний идеал - самообуздание и самообладание. Выставляющий напоказ свои чувства и эмо­ции в известной степени «теряет лицо» и становится уязви­мым. Пресловутая «непостижимость» жителей Юго-Восточной Азии, о которой в -один голос говорят европейские путешест­венники, объясняется огромной пропастью между «лицом» и внутренним миром человека, который необходимо скрывать.

Многие европейцы даже после многолетнего пребывания в Таиланде с отчаянием утверждают, что они «так и не поня­ли тайцев» и, наверно, никогда не поймут.

Пропасть между истинным самоощущением и тем, что нужно демонстрировать вовне, часто приводит к неадекват­ным реакциям. Человек с недостаточно устойчивой психи­кой способен взорваться, что чревато последствиями. Такие случаи пополняют криминальную статистику и полосы об убийствах в бульварных газетах. В Таиланде одна из самых высоких в мире доля убийств в общей статистике преступле­ний. По официальным данным, что в стране ежегодно совер­шается порядка 5000 убийств. Но более правдоподобны не­официальные цифры - около 10 000. Мало того, таиландская криминальная статистика говорит об «убийствах, ставших известными полиции», т. е. далеко не всех. Для сравнения: в Великобритании при таком же населении (около 62 миллио­нов человек) совершается менее 1000 убийств в год. В США при населении в 270 миллионов человек ежегодное количе­ство убийств составляет около 18 000.

Как мы видим, уровень убийств в Таиланде крайне вы­сок Особенно опасными считаются провинции Чонбури (сюда относится и Паттая), Пхетбури, Накхонситхаммарат, Сураттхани, Транг и Пхатхалунг. В основном это южные районы. Южные провинции Накхонситхаммарат и Суратт­хани в прошлом нередко оспаривали друг у друга первен­ство в статистике убийств. В каждой из них ежегодно про­исходит около 400 убийств. Пхетбури и Чонбури считают­ся провинциями, где особенно много наемных убийц, но они нередко работают и в других регионах. Таиландское название киллеров - мыпын («рука-пистолет»). Провин­ция Чонбури с печально известной Паттаей уже много лет страдает от обострения криминальной обстановки. В 1980-е годы число преступлений неуклонно росло, и в на­чале 1990-х годов это привело к оттоку туристов (дру­гой причиной этого было страшное загрязнение моря). Бро­сается в глаза и то, что, например, в Сингапуре большая часть убийств совершается этническими тайцами, которых там насчитывается около 50 000 (большинство из них -незаконные иммигранты, работающие в строительстве). В оживленном сингапурском торговом центре «Голден майл», где расположено множество мелких тайских ресто­ранов, часто происходят кровавые драки. Нужно, однако, заметить, что в Сингапуре работают тайцы в основном из низших слоев и наименее образованные, по которым нель­зя судить о всей нации.

Итак, с одной стороны, бесконечная кротость, с другой -вспышки насилия. Это две стороны одной медали. Когда кро­тость, не выдержав внутреннего давления, лопается, наружу выходит темная агрессия. Впрочем, тайцу для агрессии ну­жен конкретный повод. Насилие ради насилия, которое так любят западные скинхеды, хулиганы и футбольные фанаты, в Таиландепрактически неизвестно.

«Поводы» могут быть самыми разнообразными. Безза­стенчивые предприниматели с помощью киллеров убирают с дороги конкурентов. Киллер, как правило, стреляет с задне­го сиденья мотоцикла, который исчезает в облаках пыли так же внезапно, как и возникает. В бизнесе услуги киллера сто­ят недорого - от 5000 батов (около 128 евро). Если требует­ся устранить известного и влиятельного человека, то стои­мость заказа возрастает до нескольких сотен тысяч батов. Было раскрыто несколько случаев, когда киллерами высту­пали полицейские или солдаты, поскольку им легко приобрести оружие, а при осложнениях они могут рассчитывать на протекцию начальников.

Весомым «поводом» для убийства может послужить опи­санная в предыдущей главе «потеря лица». Честь тайца мо­гут задеть публичное оскорбление, неверность жены, увольнение с работы, а также проигрыш в игорном прито­не несколько сотен тысяч батов. Радикальным средством против бесчестья является устранение обидчика. О воз­можных последствиях - длительном тюремном заключении или даже смертной казни - при этом не думают. Таиланд­ские гангстеры тоже живут «здесь и сейчас». Будущего они не боятся.

Но и тут случаются исключения. При разбойных нападе­ниях жертв часто устраняют, чтобы не оставлять свидетелей, которые, если будет суд, могут испортить «лицо». Этого бо­ятся не меньше, чем возможного тюремного срока. Иной во­дитель, сбивший пешехода, предпочитает сдать назад и еще разок проехаться по телу - мертвые жаловаться не пойдут. Многие водители, замешанные в авариях, скрываются с мес­та происшествия во избежание «потери лица». (Кроме того, они не верят полиции, которая может начать вымогать день­ги, даже если они невиновны.) Как правило, последняя фра­за газетного репортажа об авариях звучит так: «Водитель скрылся с места происшествия». Любопытным разнообрази­ем было газетное сообщение 1989 года о столкновении двух лодок на Тяупхрае в Бангкоке: один из лодочников - а как же иначе - уплыл с места происшествия, что спасло ему «ли­цо» и избавило от судебного процесса.

Таким образом, высокие представления о «чести» и «лице» нередко приводят к преступлению. Высокий уровень наси­лия - вот та цена, которую в повседневной жизни нужно пла­тить за всеобщую гармонию. Эти крайности не исключают друг друга, они взаимосвязаны. Не каждый выдерживает кон­фликт между требуемой обществом гармонией и внутренней агрессией. Последняя иногда вырывается наружу.

Впрочем, это может быть и безобидно. Лишь немногие тайцы склонны к активному насилию, существуют и другие способы освобождения от накопленной агрессии. Многие мужчины любят смотреть или участвовать в излюбленном тайском боксе, во время борьбы накалена и публика. Их же­ны и дети, может быть, посмотрят китайский фильм о кунг­фу, герой которого яростно крушит все, что попадается ему на пути.

Большим спросом пользуются так называемые криминаль­ные журналы, печатающие репортажи об убийствах с огром­ным количеством кровавых фотографий и натуралистиче­скими текстами. Эти журналы можно купить в любом киос­ке. Иностранцы не перестают удивляться, почему такие мирные тайцы находят удовольствие в расчлененных трупах и вообще смаковании смерти. Ответ: тайцы любят такие журналы не вопреки, а вследствие своей потребности в гар­монии. Когда таец читает о преступлении, совершенном, возможно, еще более мягким, чем он сам, человеком, он чувствует, что преступник как бы отомстил за него. Коли­чество накопленной в душе агрессии уменьшается. И не сто­ит думать, что, начитавшись таких журналов, тайцы кида­ются убивать. Постоянными их читателями являются вовсе не отчаянные сорвиголовы, как можно было бы предполо­жить, а домохозяйки, школьники, низкооплачиваемые рабо­чие и другие тихие люди. На вопрос, почему им нравится их читать, они отвечают, что это санук, «доставляет удо­вольствие». Для европейца, жизнь которого постоянно про­текает в страхе перед смертью и насилием, подобное чте­ние, разумеется, не может быть санук. Но для буддиста смерть - освобождение.

Тех, кого интересует «криминальное чтиво», о котором мы говорим, милости прошу заглянуть в тайские журналы: они называются «Ачаякам» («Убийство», или «Преступление», от санскритского атьякрама - «крайний поступок») и «Нынг кау нынг» («191», телефонный номер полиции в Таиланде) и вы­ходят раз в две недели. На обложках, как правило, красуют­ся весьма откровенные фотографии тайских моделей, так как труп на самом видном месте возмутил бы эстетическое чув­ство тайцев. Между историями об убийствах и несчастных случаях нет-нет да и промелькнет какая-нибудь фривольная заметка, что придает журналам дополнительную привлека­тельность.

Крайним выражением таиландской агрессии являются накленг - местный вариант скинхедов, хулиганов, возмути­телей спокойствия. Они, как и их «коллеги» в любой части света, не пропускают ни одной драки. Особо опасны они в состоянии алкогольного опьянения, и тайцы, которых на­чинают задирать подобные молодцы, делают все возмож­ное, чтобы избежать конфликта. Пьяного пытаются утихо­мирить, с ним говорят мягко и приветливо, ему улыбаются. Пьяный накленг очень опасен, это знает каждый таец, стычка с ним крайне нежелательна. Если накленга не ути­хомирить, а, напротив, возбудить, случатся серьезные не­приятности. Даже если у накленга не окажется при себе оружия, он может сделать вид, что мирно удалился, но че­рез полчаса вернется с одолженным пистолетом и сравня­ет счет.

Частые вспышки насилия - одна из причин того, поче­му тайцы почти никогда не вмешиваются в ссоры, а тем более в драки на улицах. Опасность получить серьезные увечья или вообще лишиться жизни слишком высока. Соз­дается впечатление, что многие тайцы в своем стремле­нии к совершенной внешней гармонии постоянно испы­тывают сильнейшее «внутреннее давление». Слабые хара­ктеры долго не выдерживают, и происходит взрыв. Не случайно таиландский «черный рынок» переполнен ору­жием. Там можно найти револьверы всех калибров, авто­маты, даже ручные гранаты и минометы. Большая часть этого оружия поступает из армии, его воруют и продают коррумпированные офицеры. Но в стране много и легаль­ного оружия. В окрестностях Самйота («Три башни») в бангкокском квартале Вангбурапха работают десятки ору­жейных лавок, где можно купить почти все - от очень опасных «узи» (небольшие автоматы) до маленьких дам­ских пистолетов. Официально для покупки огнестрельно­го оружия необходима лицензия, но ее можно приобре­сти и не вполне легальным путем. Из-за роста числа убийств с помощью огнестрельного оружия правительст­во время от времени обсуждает вопрос о вынесении смертных приговоров за его использование, как это дела­ется в соседних Сингапуре и Малайзии. Но принятие за­кона буксует, поскольку оружейное лобби весьма влия­тельно. Оружие остается предметом быта, а его примене­ние или хранение карается (если карается) весьма мягко. В 1989 году несколько студентов, приведших в действие боевые гранаты, отделались судебным предупреждением. Суд, как было сказано при оглашении приговора, не хо­тел, чтобы тюремные сроки «испортили молодым людям будущее». То, что молодые люди при этом намеревались «испортить будущее» некоторым своим согражданам, не было принято во внимание. Тайцы вообще и судьи в ча­стности часто говорят, что готовы простить тяжкое пре­ступление. Милость и прощение - высокие идеалы буд­дизма. Богатые и влиятельные люди за нелегальное хра­нение оружия, как, впрочем, и другие нарушения закона, могут твердо рассчитывать на особое снисхождение. Обычно подобные случаи вообще не доходят до суда.

Между размахивающим оружием накленгом и среднеста­тистическим мирным гражданином, разумеется, мало обще­го. Лишь немногие тайцы, как и жители других стран, реша­ются на крайние поступки. Агрессивности можно дать вы­ход и по-другому. Молодые тайцы носятся на грохочущих мотоциклах по улицам, приводя в ужас сограждан, - полная противоположность тайской гармонии. А иной вообще-то мирный человек становится за рулем своего автомобиля опасным чудовищем, гоняющим пешеходов, как зайцев. Ано­нимность за рулем позволяет сбросить накопленную агрес­сию, и в результате таиландские водители считаются самы­ми непредсказуемыми в мире. В Таиланде ежегодно в ре­зультате аварий погибает 18 000 человек. Если социальная жизнь урегулирована строгими рамками, то за рулем можно нарушить все существующие правила. Ведь как-то агрессия должна выйти.

Если вы хотите избежать неприятностей...

• Никогда не дотрагивайтесь до головы тайца! Голова счи­тается вместилищем души и поэтому является «высшей» и са­мой важной частью тела. Раньше даже палачи заранее про­сили у своих жертв прощения за то, что вынуждены «кос­нуться» их головы. По этой же причине до недавнего прошлого тайцы не любили жить в многоэтажных домах. Ведь там всегда кто-нибудь оказывается над головой. Вплоть до 1960-х годов самыми высокими постройками были храмы, и никто не хотел жить выше высоко почитаемых статуй Будды. В домах изображения Будды помещают так, чтобы они нахо­дились выше голов. До начала XX века тайцы отказывались переходить мост, если под ним в этот момент кто-нибудь шел, из уважения.

Сегодня важнее всего не дотронуться до головы. При­косновение к голове может быть воспринято как крайнее оскорбление и унижение и повлечет за собой непредсказуе­мые последствия. В лучшем случае нарушителя сочтут тупым варваром. Из уважения к голове тайцы, проходя ми­мо сидящих или даже стоящих людей, «делаются меньше». Для этого во время ходьбы они несколько сгибают колени и особой мимикой просят «прощения».

Это табу могут нарушать лишь парикмахеры, массажисты и отоларингологи. Интересно, что по таиландским законам, профессия парикмахера относится к десятку профессий, ко­торыми могут заниматься только граждане Таиланда.

• Никогда не показывайте на человека пальцем! Это знак крайнего неуважения. В прежние времена так поступали толь­ко господа по отношению к своим рабам, и это не предве­щало ничего доброго. (Слово тхат - «раб» и сегодня являет­ся одним из самых оскорбительных ругательств.) Жест вос­принимается, как что-то опасное, угрожающее. Кроме того, тайцы (особенно сдержанные) не любят находиться в центре внимания. Направленный на них палец, выделяющий их из толпы, ставит их в неловкое положение. Вместо того чтобы показать пальцем, лучше слегка кивнуть головой в нужном направлении.

• Никогда не переступайте через сидящих или лежащих лю­дей, а также через еду и другие «священные» предметы! Пе­реступить через сидящего или лежащего человека значит со­знательно оскорбить его, поскольку ноги, считающиеся нечи­стыми, а также половые органы оказываются выше его головы. Таец в подобной ситуации сделает все возможное, чтобы обойти человека и при этом (как было сказано выше) согнуть колени и склонить голову. Если обойти невозможно, лежащему или сидящему человеку пытаются дать понять, чтобы он подвинулся. Переступанием духовно оскверняются также продукты питания, находящиеся на земле. Они счи­таются предметом жизненной необходимости и потому священны. Особенно это касается риса, который составляет основу всякого блюда и является главным источником жиз­ни. Кроме того, в рисе находится душа богини риса Мэ Пхо-соп и, переступив через рис, легко вызвать ее гнев. А это в свою очередь может отразиться на следующем урожае.

Точно так же нельзя переступать через «священные» пред­меты, находящиеся на земле. К ним в основном относятся предметы культа, используемые, например, во время молит­вы, и, прежде всего изображения Будды. Если через них пе­реступить (т. е. сверху окажутся ноги и половые органы), они потеряют силу.

• Не дотрагивайтесь ни до кого ногами! Ноги во всех отно­шениях - противоположность голове, и физически, и духов­но. Поскольку эти части тела чаще всего соприкасаются с грязью, они считаются нечистыми. Касание ногой унижает че­ловека. В большинстве жилищ, кстати, ходят босиком или в специальных, только для дома предназначенных домашних туфлях, например, резиновых шлепанцах. Уличную обувь ос­тавляют за порогом. Так жилище (своего рода «священное» место) ограждают от духовного и материального оскверне­ния. Это правило действительно очень полезно, если поду­мать о том, в какой грязи иногда оказываются ноги. После многолетнего пребывания в Азии (где это правило действует почти везде) можно счесть западную привычку топать в обу­ви со всей накопившейся на ней грязью по квартире только «варварски» негигиеничной. Неудивительно, что азиаты не могут понять, на Западе, где так высоки гигиенические стан­дарты, люди, входя в помещение, не разуваются.

«Нижнее положение» ног выражает слово «айсонтин», ко­торое можно примерно перевести как «проклятые пятки». Оно считается крепким ругательством, за которое легко получить оплеуху.

• Не показывайте ни на кого ногами! Указывание ногами еще большая грубость, чем показывание пальцем (см. выше). Указать ногой даже на портрет или фотографию человека считается для него крайне унизительным. Например, махнуть ногой, лежа на диване, на вещающего с телеэкрана полити­ка способен только неотесанный мужлан. Не стоит указывать ногами и на вещи. Даже если они и не будут «осквернены», это нехорошо говорит о самом человеке.

• Не пяльтесь ни на кого! Пристальный взгляд считается не­вежливым и часто, если он не смягчен улыбкой, даже опас­ным. Серьезные последствия может иметь пристальное рас­сматривание вышеупомянутых накленгов, хулиганов, которые и без того не отличаются миролюбием. Многие накленги но­сят темные очки (особенно они любят очки с зеркальными стеклами), чтобы никто не заглядывал им в душу.

Особо осторожным нужно быть с пьяными. Пристальное рассматривание их может привести к грубому насилию. Тай­цы это хорошо знают и, насколько возможно, не обращают на пьяных внимания.

Если вас, как иностранца, пристально рассматривают - ча­ще всего это простое любопытство. Аюдям просто интерес­но, что фаранг делает, как и что он ест (очень важно в Таи­ланде), как он одевается и т. д. Часто любопытство сочета­ется с завистью к «беззаботной» жизни богатых европейцев. Дурные намерения связаны с этим крайне редко.

• Никого не оскорбляйте! Этого правила, разумеется, нуж­но придерживаться всегда, только в чужой культурной среде не всегда ясно, что могут счесть оскорблением. Само собой понятно, что никого не следует обзывать, неважно на каком языке, или осыпать ругательствами. Но случается, что гово­рящий понятия не имеет, что собеседник может воспринять сказанное им как оскорбление.

В Таиланде следует воздерживаться от слишком прямых высказываний (даже если они верные). Если на вопрос «Как вам нравится Таиланд?» ответить: «Они тут слишком много улыбаются, и жару невозможно выдержать, а еда слишком острая» и далее в том же духе, вы, возможно, выскажете то, что думаете. На Западе это вызывает уважение, так как прямота, даже если она несколько неприятна, остается прямо­той. Но вовсе не в Таиланде. Здесь не любят выслушивать слишком прямые, жесткие или критические замечания, даже если кажется, что спрашивающий действительно интересует­ся вашим личным мнением.

Тайцу хочется услышать что-нибудь приятное, что повысит его настроение, и не столь существенно, соответствует это ис­тине или нет. Поэтому неудивительно, что тайцы склонны к лести. От этого выгадывает и иностранец, когда в сотый раз слышит, как он прекрасно владеет тайским или замечательно выглядит. Высказывания типа «Ну, твой тайский так себе» или «Ты, бывало, и лучше выглядел» таец воспримет как откровен­ное оскорбление. Так что иностранцу стоит воздерживаться от прямых негативных высказываний.

«Оскорбления» могут быть и более тонкими. Под стоиче­ской маской тайца скрывается очень чувствительная, легко ранимая душа. Так, например, водитель такси воспримет просьбу ехать чуть медленнее вовсе не как «конструктивную критику». Он решит, что его атакуют, раздражится и, воз­можно, еще сильнее надавит на газ. Умный таец выскажет подобную просьбу очень осторожно, чтобы у водителя ни в коем случае не возникло чувство, что его критикуют. Пасса­жир, например, может сказать: «Брат (уважительное обраще­ние), не надо из-за меня так спешить, не торопись».

Обидится и торговка на рынке, если сказать ей, что связка бананов на соседнем лотке стоит на два бата дешевле. Это за­мечание не только не заставит ее снизить цену, напротив, она сделает обиженное лицо и проворчит что-то вроде «скупер­дяй». Лучше посетовать вслух, как, мол, все сегодня дорого, и правительство-то не такое, как раньше и т. д. Может быть, та­кую жалобу она отнесет к себе и милостиво уступит. Прямое же замечание «Это слишком дорого» не приведет ни к чему.

Конечно, можно привести еще тысячи примеров того, как беспечный турист может невольно обидеть хозяев. Но самое главное - критика. При общении с тайцами нужно очень ос­торожно подбирать слова, буквально следуя тому, что гово­рил Будда в своем учении об «истинной речи» - речи, кото­рая никого не должна обидеть. То, что тайцы реагируют на слова чувствительнее, чем европейцы, осложняет дело. В большинстве случаев таец ответит на промах гостя распро­страненным выражением, припасенным на такие случаи: «Май пен рай». Буквально - «Ничего страшного». Иными словами, «Я на это не злюсь», «Проехали».