ГЛАВА 11. Беглецы мчатся со всех ног посреди отбросов и слоя нечистот, успевших скопиться в трубе за те долгие годы

Беглецы мчатся со всех ног посреди отбросов и слоя нечистот, успевших скопиться в трубе за те долгие годы, что труба бездействовала. Арчибальд устает быстрее всех и замедляет ход. Старик провел четыре года в заточении, и все это время он ни разу не занимался физическими упражнениями, и ноги не желают ему повиноваться.

— Мне очень жаль, Артур, но я не добегу! — произносит дедушка, останавливаясь и с трудом переводя дыхание.

Он садится на какой-то круглый предмет, прикрепленный к чему-то большому и твердому. Артур, успевший убежать вперед, останавливается и возвращается к деду.

— Бегите! А я останусь здесь и, надеюсь, сумею достойно встретить свою кончину, — переводя дыхание, заявляет Арчибальд.

— Это невозможно! Я не могу оставить тебя здесь! Давай же, дедуля, еще немного, и мы будем спасены! — уговаривает его Артур.

Он хочет взять деда под руку, но тот ласково отстраняет внука.

— К чему обманывать себя, дорогой Артур? Надо уметь смотреть правде в глаза, а правда говорит нам, что мы пропали.

Успевшие убежать вперед Барахлюш и Селения возвращаются и подходят к Арчибальду. Если даже ученый утверждает, что шанса на спасение нет никакого, к чему тогда бороться? Законы науки, равно как и времени, неумолимы.

Один за другим измученные путешественники, выбрав место почище, садятся и грустно молчат.

Артур решил не следовать их примеру; но и он не знает, что делать дальше.

Тем временем Урдалак наслаждается зрелищем работы своего хронометра. Не чуждый чувству прекрасного, он с удовольствием разглядывает лист, где каллиграфическим почерком выведено: «двадцать». От удовольствия мрачный повелитель даже начинает что-то напевать.

— Однако, созерцание прекрасных листьев пробудило во мне аппетит! Полагаю, легкая закуска мне не помешает. Я люблю что-нибудь пожевать во время спектакля! — произносит он, уверенный, что развлекается по-королевски.

Тотчас осмат приносит ему широкое блюдо, где горкой высятся жареные тараканы, любимая еда его сиятельного величества. Впрочем, блюда с этой пищей расставлены во всех залах дворца на случай, если повелитель захочет перекусить.

Проще было бы выделить специального прислужника, который весь день следовал бы за ним с блюдом любимого лакомства, однако Урдалак отверг это предложение. Мелкие жареные насекомые только тогда доставляют ему удовольствие, когда все кругом, сбиваясь с ног, мчатся за деликатесами, а потом в ужасе смотрят, как он поглощает этих не самых приятных созданий. Иначе говоря, любимое блюдо должно быть непременно приправлено пикантным соусом — страхом и отвращением придворных.

Он не знает, что Мракос приказал спрятать в каждом углу по тарелке с жареными тараканами, дабы не заставлять отца ждать и не устраивать переполох на кухне.

— Отлично прожарились! — облизывается Урдалак, разгрызая насекомых и хрустя корочкой.

Мракос воспринимает слова Урдалака как комплимент: он лично вышколил поваров.

Часовщик срывает еще один лист. На следующем листе написано «десять».

— Не торопитесь! — велит Урдалак. — Я хочу насладиться любимым блюдом!

* * *

Артур не может смириться с поражением. Он хочет погибнуть героем, сражаться до последнего и пасть на виду у всех.

Расхаживая взад и вперед, он лихорадочно старается придумать хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь пустячок, который показал бы всем, что они не сдались на милость победителя.

— Решение должно быть! Не может не быть, выход есть всегда! — убеждает он себя.

— Нам нужна не идея, мой мальчик, нам нужно чудо, — говорит ему Арчибальд, окончательно распрощавшийся с надеждой.

Артур тяжело вздыхает. Он отказался от поисков решения и смирился со своей участью. Устремив взор к небу, он просит послать им чудо. Внезапно он замирает, и слова молитвы повисают в воздухе. Каким образом, сидя в канализационной трубе, он видит небо? Обхватив голову руками, он усиленно размышляет. Ага! Вспомнил! Они добежали до участка трубы, который выходит на поверхность. К сожалению, труба продырявилась вверху, и по вогнутым скользким стенкам до отверстия не добраться.

Эх, как бы им сейчас пригодился любезный паучок с его длинной серой нитью! Вглядываясь в светлое пятно, он видит, как над ним, повинуясь дуновению легкого ветерка, словно колокольчики, качаются разлапистые веточки овсюга и огромные пушистые метлы мятлика. Глядя на густые заросли травы, Артур вспоминает, вспоминает… Вспомнил! Такая высокая трава, густая и некошеная, растет в самом конце сада, куда выходит сливная труба. Труба старая и ржавая, и на ее поверхности образовались дыры…

Артур усиленно роется в памяти, но больше ничего полезного вспомнить не может. Неужели он так и не найдет выхода?

Опустив голову, он шарит взглядом по дну трубы. Когда глаза его вновь привыкают к полумраку, он видит, на чем сидит его дед.

Это колесо! Наверное, оно упало сверху. Мозг Артура начинает лихорадочно работать. Сад. Труба. Колесо. Упало. Все. В яблочко! И он буквально стягивает деда с его сиденья: Арчибальд сидит на колесе упавшего на бок автомобиля! И не просто автомобиля, а великолепной гоночной машины, полученной Артуром в подарок на день рождения, а потом пропавшей где-то в саду.

— Дедушка! — кричит Артур, — вот оно, чудо!

Радости мальчика нет предела.

— Объясни, Артур! Мы ничего не понимаем! — вступает в разговор Селения.

— Это машина! Моя машина! Бабулечка подарила ее мне! И она нашлась! — весело объясняет он.

Арчибальд хмурит брови.

— Твоя бабушка потеряла чувство реальности. Не слишком ли ты молод, чтобы водить машину?

— Успокойся, когда она мне ее подарила, машина была гораздо меньше, чем теперь! — отвечает мальчик с сияющей улыбкой на лице. — Помогите мне! — обращается он к друзьям.

И все трое изо всех сил принимаются раскачивать автомобиль. Старания их увенчиваются успехом: автомобиль с грохотом падает на все четыре колеса. Многоголосый радостный вопль наших путешественников перекрывает грохот падения.

* * *

Урдалак удивлен. Интересно, чему эти глупые коротышки могут радоваться, когда на циферблате его хронометра осталось всего три листка? Не сумев разгадать эту загадку, он оставляет все как было. Ведь он почти у цели.

— Открыть шлюзы! — приказывает он.

— Но… часы еще не подошли к нулевой отметке! Осталось три листка! — напоминает Мракос, соображающий, как всегда, очень туго.

— Полагаю, я пока в состоянии сосчитать до трех без твоей помощи! — огрызается Урдалак.

Мракос мчится к затворам, желая поскорей исполнить приказ повелителя, пока тот в гневе не решил утопить заодно и его.

Глядя на Мракоса, часовщик-осмат решает проблему еще проще: срывает сразу три листа.

— «Ноль»! — широко улыбаясь, восклицает он.

* * *

Артур подносит бывший некогда малюсеньким, а теперь ставший огромным ключ к отверстию в стенке авто. Но все его старания повернуть ключ ни к чему не приводят: пружина слишком тугая. На лбу у мальчика выступают крупные капли пота.

На помощь приходит Селения, и они вместе пытаются провернуть гигантский ключ.

— А ты уверен, что справишься с автомобилем? — спрашивает Барахлюш, с недоверием относящийся к любому механическому транспорту.

— Это моя специальность! — отвечает Артур, не желая вдаваться в подробности.

Барахлюш немного успокаивается.

* * *

Поднявшись по лестнице, Мракос выходит в коридор, вдоль стен которого выстроились осматы.

— Начинайте! — командует он.

Дубинками осматы вышибают клинья, затем Мракос берет палицу и со всего размаху ударяет по крану. Кран булькает, и из него стремительно вырывается вода.

Толстые вены соломинок заполняются, затем вода устремляется к центральной трубе.

Урдалак ликует. Его коварный замысел осуществился. Ничто не остановит бурный поток, вода скоро хлынет в трубу, где скрылись наши беглецы.

* * *

Чтобы повернуть ключ, Артур даже повисает на нем. Селения дует на ободранные ладони: она так старалась помочь Артуру, что содрала кожу, ведь руки у принцесс, как известно, очень нежные.

Внезапно наши герои слышат шум бегущего потока.

Селения в ужасе кричит:

— Ой! Они открыли шлюзы! Артур! Торопись!

Арчибальд и Барахлюш молча прячутся за капотом автомобиля. В зеркало заднего обзора им видно, как издалека к ним приближается огромная масса воды, смывающая все на своем пути.

— Торопись, Артур! — взывает к нему Барахлюш. Зрелище бегущей воды произвело на него не самое благоприятное впечатление.

— Чтобы уехать отсюда, мне надо завести машину! — отвечает Артур.

Испустив боевой клич Тарзана, Артур, изловчившись, вскакивает на ключ и давит на него всем своим минипутским весом. Ура! Ключ повернулся, приведя в действие пружину. А так как второй раз повернуть ключ времени нет, его надо заклинить. Изловчившись, Артур свешивается вниз, поднимает с земли обломок палки и блокирует ключ. Стоящая рядом Селения в восторге аплодирует.

Спрыгнув на землю, Артур садится в автомобиль на водительское место.

Рычагов на панели управления не слишком много, и он уверен, что вполне с ними справится. Вряд ли управлять игрушечной машинкой труднее, чем стареньким бабушкиным шевроле. К тому же, в трубе им не грозит опасность врезаться в дерево.

— Знаешь, я в первый раз поведу автомобиль! — тихо признается Артур Селении.

— Будем надеяться, что не в последний! — не удержавшись, ехидно замечает принцесса. К счастью, она говорит так тихо, что слышит ее только Артур. Уши у мальчика вспыхивают, но глухое ворчание наступающей воды быстро заставляет его забыть о прочих проблемах.

Взглянув в зеркало заднего обзора, Артур видит огромную серую стену, неумолимо надвигающуюся прямо на них.

— Поехали! — кричит он, кулаком вышибая блокирующую заводной ключ палку.

Колеса крутятся, но машина пробуксовывает и не желает двигаться с места. Наконец, воздушная волна, образовавшаяся от движения бурного потока, толкает машину вперед. А может, это пронзительный вопль перепуганных пассажиров сдвинул авто с места?

Во всяком случае, колеса, наконец, перестают буксовать, и машина на полной скорости рвется вперед и, как ракета, выпущенная из мощной пусковой установки, мчится по трубе.

Артур обеими руками вцепился в руль. Селения вжалась в кресло.

Постепенно все привыкают к скорости, сгоняют с лиц испуганные улыбки и, словно обычные пассажиры в обычном такси, начинают заниматься своими делами.

Барахлюш бурчит, что больше никогда и ни за что не поедет ни на каких машинах, а будет ходить пешком или ездить на гамулях.

Опьяненный скоростью Арчибальд смотрит на пролетающие мимо стенки трубы и кучки мусора.

— Черт побери, со времени моего появления в стране минипутов прошло всего четыре года, а как далеко за это время продвинулся прогресс в области автомобилестроения! — констатирует он, восхищенный мощностью гоночного болида.

Скорость увеличивается: стены трубы кажутся сплошным серым полотном.

Артур весь внимание. Ему приходится не просто удерживать руль, а по-настоящему вести машину.

Ветер прижимает пассажиров к спинкам кресел, однако Барахлюш ухитряется просунуть свою лукавую рожицу между двух передних сидений.

— На первом перекрестке повернуть направо! — командует он.

Артур хочет предложить юному принцу заткнуться, но тут машина на полной скорости действительно вылетает на перекресток. Резко крутанув руль, мальчик направляет машину вправо, но, похоже, благодарности за свою подсказку Барахлюш не дождется. Принц обиженно надувает губы.

Вскоре автомобиль вновь съезжает на ровную дорогу. Водитель и пассажиры вздыхают с облегчением.

Оправившись от неожиданного крутого виража, Артур не без ехидства говорит Барахлюшу:

— Раз уж ты все знаешь, в следующий раз постарайся предупредить меня пораньше!

Но предупреждение запоздало: впереди уже новый перекресток.

— А-а-а!!! — в ужасе вопит Артур, и инстинктивно сворачивает налево.

Едва не врезавшись в перегородку, разделяющую две дороги (извините, две трубы), авто проскакивает в единственный свободный узкий проем. Артур снова может вздохнуть с облегчением.

— Спасибо тебе, Бюш! — злобно шипит он. От страха у него на лбу выступил пот, он заливает ему глаза и мешает следить за дорогой. Боясь отпустить руль, Артур усиленно моргает.

Заметив это, Селения маленьким носовым платочком вытирает ему лоб. Она делает это так нежно, что Артур мгновенно расслабляется и в ушах его начинает звучать чудесная музыка. Внезапно в ее божественные звуки врывается истошный крик Барахлюша.

— Направо! — орет мальчуган, молотя руками по спинкам передних кресел.

Артур, все еще пребывая под действием чар Селении, не в силах различить, где у него право, а где лево, и на всякий случай крутит руль во все стороны.

Развилка приближается с невероятной скоростью. Дружный вопль ужаса, вырвавшийся у пассажиров, наконец-то приводит Артура в чувство. Он чудом успевает направить машину в правый туннель.

Крики беглецов эхом разносятся по всем канализационным трубам.