Глава 9. Я с размаху приземлилась на постель, выставив руки для смягчения удара, но кровать была достаточно мягкой

Я с размаху приземлилась на постель, выставив руки для смягчения удара, но кровать была достаточно мягкой, чтобы я и так не пострадала. Зато это дьявольски заводило. Если бы это была реальная чрезвычайная ситуация, я бы подхватилась и стала искать какое-то оружие, но никакой опасности не было. Так что я просто растянулась на кровати, пытаясь дышать спокойно, несмотря на бешеный стук пульса в моем горле. Я могла видеть тело Ашера. Но полюбоваться видом того, как он смотрит на меня сверху вниз, мне не дали. Кровать качнулась, я попыталась привстать, но рядом со мной оказался Ричард.

Он опустился на меня всей тяжестью своего тела и поцеловал меня. Я оказалась в ловушке под ним, почти задыхаясь от его поцелуя. Это было слишком страстно, слишком жарко, я еще не была к такому готова. Я отталкивала его, стараясь увильнуть от его поцелуя, и наконец, схватила за стянутые в хвост волосы, чтобы заставить его оторваться от моих губ.

— Ты еще недостаточно для меня сделал, Ричард, — сказала я сквозь зубы.

Он взглянул на меня, и я увидела мелькнувшую в его глазах мысль о том, что он, вероятно, достаточно силен, чтобы заставить меня. Он был больше меня, и я была безоружна; только доверие позволило ему зайти со мной так далеко. Доверие к нему и Жан-Клоду. Увиденная мною мысль дала мне возможность кое-что понять о тех демонах, с которыми он боролся. Не то, что он оборотень и волк зова Жан-Клода, преследовало Ричарда. Некоторые стороны его существа были бы в нем, даже будь он человеком, как и хотел. Это тоже отразилось в его карих глазах, отчего я снова почувствовала легкую дрожь страха на моей коже.

Он опустился ниже, даже моя хватка на его волосах не помешала ему это сделать. Когда он спустился достаточно низко, он начал целовать мою грудь, нежно, очень нежно. Он проложил дорожку поцелуев по обнаженной части груди в вырезе, обрамленной застежкой-молнией и кожей, и каждый поцелуй был очень нежным. Я позволила его волосам проскользнуть сквозь пальцы, пока он целовал мое тело через кожаное платье, спускаясь еще ниже. Потом он положил свою голову мне на колени, просто ощущение ее веса сквозь мягкую кожу платья заставило меня закрыть глаза и задрожать. Моя голова, должно быть, запрокинулась, потому что когда я подняла ресницы, я увидела линии тела Ашера. Он встретил мой взгляд. В его глазах не было ни покорности, ни подчинения. Этот взгляд совершенно точно давал понять, что он — доминант. Ашер был подчиненным и более покорным, чем я могла бы быть. Именно он объяснял мне, что я никогда не смогу покориться. Я была доминантом, который иногда был снизу, но это не то же самое, что всегда быть тем, кто подчиняется. Ашер мог быть тем, кто подчиняется, и те вещи, которые просто раздражали меня, его возбуждали. Но он ходил по грани. Он мог переключаться во время секса быстрее, чем любой, кого я когда-либо видела. В одно мгновение ягненок мог стать львом. Сейчас я смотрела на льва. Его взгляд ощупал мое тело и перешел на Ричарда. Я была почти уверена, что не я заставила его превратиться снова в хищника. Это был вид обнаженного тела Ричарда, который лежал так близко, но все еще так далеко.

Я почувствовала, что Ричард поднял голову. Движение заставило меня повернуться к нему. Он опирался на локти, держа подол платья в руках. Он улыбался мне такой улыбкой, которую мужчина дарит, если уверен в вас, уверен, что вы не скажете "нет". Прошло много месяцев с тех пор, как я его видела, так что та часть меня, которая всегда изгалялась, требовала и жаловалась, подсказала, что он еще не заработал право на такой взгляд.

Жан-Клод вдруг очутился на кровати, наклонившись через ноги Ашера, трогая мои волосы, мое лицо, так что я посмотрела на него снизу вверх. Я заглянула в эти полночно-синие глаза, такие темные, что несколько тонов темнее, и синий бы растворился в черноте. Они всегда были цвета синего неба в тот момент, когда свет начинает уходить, но ночь еще в нескольких вздохах. Я смотрела в эти глаза и услышала, как он прошептал у меня в голове, баюкая мое лицо в своих ладонях:

— Ты можешь быть права или можешь быть счастлива. Посмотри в мое лицо и скажи, что ты не хочешь его, и я все прекращу. Мы найдем другой способ закрепить наш триумвират. Как только ты скажешь, все закончится.

Он скользнул ближе, и моя голова легла на его бедро, обтянутое кожаными брюками. Другой рукой он передвинул мою обнаженную руку. Он развернул меня так, чтобы я могла смотреть вниз на Ричарда. Ричард все еще опирался на руки, комкая подол моего платья. Он наблюдал за мной, и хотя на его лице все еще отражалось желание, на нем запечатлелась настороженность и напряжение вокруг этих глубоких карих глаз. Мы научились осторожности по отношению друг к другу.

Ричард начал очень медленно расстегивать двойную молнию снизу. Он наблюдал за выражением моего лица, пока делал это, так, будто ожидал признаков протеста. Я думала об этом, я действительно думала. Я не была уверена, что снова готова заварить эту кашу. Моя жизнь прекрасно обходилась без него.

Жан-Клод снова прошептал мне: "Хочешь, чтобы он остановился?"

Ответ был и утвердительным, и отрицательным: у нас с Ричардом так было с самого начала. Да и нет, нет и да, пока мы оба чуть не сошли с ума. И да, и нет.

Ричард распахнул расстегнутое платье и опустил лицо ко мне, все еще глядя прямо в мое лицо, все еще ожидая, что я что-то скажу. Руки Жан-Клода продолжали успокаивающе поглаживать мои обнаженные руки. Я вдруг поняла, что они оба относятся ко мне как к человеку, который, вероятнее всего, может все сорвать. Словно они уже обо всем договорились. Но ведь Жан-Клод был сегодня удивлен не меньше меня, не так ли? В тот момент, как я об этом подумала, я напряглась.

Ричард поцеловал край моего бедра, по-прежнему глядя мне в лицо.

Жан-Клод наклонился ко мне и шепнул: "Я клянусь тебе, что не знал, что он придет сегодня вечером. Но я хочу этого, ma petite, я хочу этого сотрудничающего Ричарда. Пока что это — секс на сегодня, а не кардинальные изменения в нашей жизни. Это — секс и магия, ничего больше".

Было время, когда подобные увещевания заставили бы меня взвиться, но это было до Мики и Натаниэля. До того, как мы примирились с Жан-Клодом, до много другого, что произошло. Теперь его слова заставили меня немного расслабиться.

Ричард поцеловал меня во внутреннюю часть бедра, по-прежнему глядя на мое лицо, по-прежнему осторожничая. Я выдохнула, только сейчас осознав, что задерживала дыхание, определенная напряженность ушла, и когда я расслабилась, он поступил также. Он улыбнулся мне, проводя руками по моим бедрам, чтобы положить руки на заднюю их часть, под мои ноги. Он опустил глаза, когда целовал мой лобок. Он вздрогнул, пальцы его чуть-чуть вошли внутрь, но не так, словно он это сделал нарочно.

Он посмотрел вверх на меня.

— У тебя под платьем ничего нет, — сказал он немного напряженным голосом.

Выражение его лица заставило меня улыбнуться. Я ничего не могла поделать. Он был так поражен!

— Так и есть, — сказала я.

Он, наконец, улыбнулся мне и опустил лицо, не пытаясь больше заглядывать в мои глаза. Жан-Клод расслабился возле меня, словно даже он задерживал дыхание, а ведь ему-то не нужно было дышать.

- Неужели ты боялся, что я все испорчу? — спросила я, подвигая голову на его бедре, чтобы увидеть его лицо. Лицо было нечитаемым и приятным, но он сказал: "Да".

Ричард лизал внутреннюю часть моего бедра и не остановился, пока не лизнул между ног. Это ощущение заставило мои глаза закрыться, а дыхание — застрять в горле. Он лизал долгими, медленными движениями по краям, подбираясь к маленькому бугорку в конце каждого движения. Затем он сменил темп и направление, делая движения короче и по кругу, и мое дыхание изменилось, ускорившись вместе с сердцебиением.

Жан-Клод пошевелился под моей головой. Мне пришлось открыть глаза и посмотреть на него. Он улыбался, подкладывая подушки мне под голову.

— Я не могу оставить нашего Ашера, пренебречь им.

Он наклонился и, поцеловав меня, сполз с кровати. Его движения заставили меня посмотреть на мужчину, привязанного к краю кровати так близко от нас, но почти забытого. Я поймала взгляд Ашера, и он все еще был хищным, но теперь с примесью гнева. Я совсем забыла о нем, потому что о слишком многом следовало подумать, как и обычно между нами.

Ричард приложил свои губы к тому местечку и начал сосать, и все мое внимание вернулось к мужчине, расположившемуся между моих ног. Его карие глаза были обращены вверх так, что он смотрел на мое лицо, когда он сосал меня. И в них была тьма, ярость, чувство обладания. Это было не из-за того, что Ричард овладел мной, это было удовольствием мужчины: "Это я заставляю ее так делать. Я несу ей удовольствие. Она издает эти звуки из-за меня". Все это было в его глазах, когда он лизал и сосал меня, пока волна удовольствия не прокатилась по моей спине, так что я запрокинула голову назад, на подушки, а мои руки заметались по сторонам в попытке ухватиться за что-то, чтобы удержаться на месте, пока его рот заставлял меня испускать бессмысленные, рваные крики.

Он сосал меня, пока я не откинулась на кровати, вялая, словно лишившаяся костей от удовольствия. Он лизнул еще раз, и это заставило меня закричать.

— Мне это нравится, — сказал он глубоким голосом.

Я заставила себя сосредоточиться на его лице, но мир все еще сиял легкими вспышками. Я услышала мягкий шлепок плети и знала, что это, должно быть, Жан-Клод работает с Ашером, но у меня не было сил повернуть голову, чтобы посмотреть на них. Все мои метания в подушках во время оргазма заставили меня свалиться по другую сторону их кучи, так что они закрыли от меня двух других мужчин. Мне удалось выдавить: "Что?" Мой голос был низким.

- Ты так наслаждаешься сексом, когда отпускаешь вожжи, что на это просто приятно смотреть.

Его лицо блестело в свете ламп. Он прижал палец к моему влагалищу, но было слишком рано для этого, так что ощущения заставили меня упасть обратно на подушки от небольшого шока. Он засмеялся таким темным, глубоким смехом, который издают мужчины в такие моменты. Это был хороший звук.

Он вдавил палец глубже, немного шире раздвигая мои ноги. Это заставило меня застонать, и он снова издал этот темный смешок. Опять раздался звук удара плетью, на этот раз он был более сильным, более глубоким, и в ответ раздались протестующие стоны, и это была не я.

Ричард отпустил мои ноги, его руки выскользнули из-под меня. Я чувствовала, как кровать качнулась и ждала, что он приблизится ко мне, но услышала, как он сказал:

— Жан-Клод, подмени меня.

Это заставило меня открыть глаза и поглядеть на него. Он стоял на коленях между моих ног, его член был длинным и толстым, и более чем готовым. Я потянулась к нему, привстав с постели, но он уклонился, смеясь.

— Сделаешь это, и я к тебе не прикоснусь.

- Трахни меня, — сказала я томным после оргазма голосом.

Он покачал головой.

- Каким образом ты хочешь сменить меня, Ричард? — спросил Жан-Клод.

- Я знаю, как использовать плеть.

— Я довел его до нужной кондиции, друг мой. И не хотел бы терять позиции, даже ради такого сладкого предложения.

Это заставило меня вылезти из горы подушек, чтобы посмотреть, что происходит. Ашер по-прежнему был связан, но лицо его обмякло, губы приоткрылись, глаза расфокусировались. Это было похоже на то выражение, которое я только что стерла со своего собственного лица. Но у него не было оргазма, потому что он был ровным, и эрегированным, и таким же идеальным, как и все его тело. Он оспаривал это утверждение, потому что линия шрама достигала его яичек с одной стороны, но это было просто нечто дополнительное, чтобы проводить по нему языком, немного текстуры, а не уродство.

Жан-Клод обхватил его руками со спины. Он еще был в кожаных штанах, но просто прикосновение к нему заставило глаза Ашера закатиться. Он так долго ждал прикосновений Жан-Клода! Парадоксально, что силы Ашера заставляли самых дорогих и близких его сердцу людей бояться физической близости с ним наедине, но он чуть не убил меня, и он чуть не завладел Жан-Клодом в демоническом значении этого слова. Мы имели право быть осторожными с ним, но такая его реакция на невинное прикосновение Жан-Клода заставила меня понять, как сильно это ему было нужно, и как долго он не получал этого.

- Речь идет не только о боли, Ричард, — сказал Жан-Клод.

- Я знаю это, — проговорил Ричард, передвигаясь по кровати на коленях, по-прежнему полностью обнаженный, и хотя его член немного опустился, он все еще выглядел очень мужественно, двигаясь к другим мужчинам. Он подобрался достаточно близко, чтобы схватить Ашера за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Ты с удовольствием наблюдал, как я занимаюсь с ней оральным сексом, не так ли?

Ашер ответил сдавленным шепотом:

— Да.

- У меня есть некоторые воспоминания Жан-Клода. Я знаю, что вам нравилось смотреть на других мужчин, занимающихся сексом с женщинами, — все еще держа подбородок Ашера в руке, он наклонился и поцеловал его. Это был мягкий поцелуй, почти невинный, и между их телами было большое расстояние, но выражение на лице Ашера, когда Ричард отодвинулся от него, не было невинным. Было ожидающим, удивленным, счастливым, а затем — настороженным.

— Чувствуешь ее вкус на моих губах? — спросил Ричард.

- Да, — ответил Ашер тем же хриплым шепотом.

Ричард соскользнул с кровати, и Жан-Клод подвинулся, чтобы он мог встать за Ашером. Я лежала на кровати, наблюдая за шоу, потому что это именно оно и было. Ричард действительно понимал BDSM, в хорошем исполнении это было отличным зрелищем. Ричард перебрался за спину Ашера. Провел рукой вниз по спине мужчины.

— Красивая картина.

- Спасибо, — сказал Жан-Клод. Он придвинулся ближе к обоим мужчинам, и мне посчастливилось увидеть всех троих рядом, двое из них были обнажены, Жан-Клод был одет только в кожаные штаны и сапоги. И на минуту я перестала заботиться о любви, или о том, как складывалась моя жизнь; все, о чем я могла думать — это об их красоте.

Ричард провел рукой по следам на спине Ашера, и, вероятно, хорошо, что Ричард не мог видеть выражение лица Ашера, потому что просто маленькое прикосновение заставило его закрыть глаза и изо всех сил пытаться не слишком остро реагировать на прикосновения. Но я знала, как это выглядит, когда кто-то пытается не двигаться под чьим-то прикосновением.

Очевидно, я была не одна такая умная, потому что Ричард наклонил лицо к уху Ашера.

— Тебе понравились мои прикосновения, не так ли?

Ашер не ответил. Думаю, он боялся того, что может услышать в его голосе другой мужчина. Он и так испытывал трудности с контролем выражения своего лица и тела. Вампир старше 200 лет может контролировать все. Тот факт, что Ашер так боролся за самообладание, говорил о том, как много значило для него внимание Жан-Клода, а теперь и Ричарда.

Рука Ричарда скользнула вокруг талии Ашера, другую руку он закинул на его плечо. Я села в кровати, потому что, если Ричард был так близко к Ашеру, как я думала, я хотела это увидеть. Я хотела увидеть, как их тела прижимаются друг к другу. Я поползла по кровати, не заботясь о том, выглядит ли это грациозно.

Я наполовину спрыгнула, наполовину свалилась с кровати. Загорелое, мускулистое тело Ричарда было прижато к белой спине Ашера так, что не оставалось ни малейшего зазора, как между двумя частями головоломки — светлой и темной.

Жан-Клод тоже следил за ними, и его лицо было пораженным, единственное слово, которое я могла подобрать. Это был взгляд, состоящий из желания, удивления и того же самого чувства, которое я ощутила мгновение тому назад — что они просто великолепны.

Голос Ричарда прозвучал в затянувшейся паузе.

— Скажи, что тебе нравится, как я прижимаюсь к тебе, Ашер?

Ашер сделал длинный прерывистый выдох — это не было ни словом, ни дыханием или стоном, но казалось, вмещало все желание, которое только можно услышать в голосе любовника.

- Хорошо, — сказал Ричард, отступая назад. — Теперь я буду истязать тебя, пока Жан-Клод трахает Аниту, а ты сможешь смотреть, а потом я буду трахать ее, в то время как Жан-Клод трахает тебя.

Я могла бы начать протестовать или жаловаться, но, честно говоря, это был отличный план.