ДВИЖУЩИЙСЯ ПАЛЕЦ ПИШЕТ, А НАПИСАВ, ДВИЖЕТСЯ ДАЛЬШЕ

Покинув подземные камеры, которые, казалось, виб­рировали в толще Третьей пирамиды подобно спиральному с многими клапанами сердцу дремлющего Левиафана, мы пробрались по узкому входному коридору и вышли наружу.

Теперь нашей целью была Вторая пирамида. Мы про­шли вдоль ее западной стороны (215 метров), повернули направо и через некоторое время оказались около точки на северной стороне, где расположены главные входы (12 мет­ров к востоку от оси симметрии "север-юг"). Один из них пробит прямо в скальном грунте в девяти метрах от мону­мента; другой проделан в северной грани на высоте 15 мет­ров. Из последнего коридор спускается под углом 25 ° 55 . Из первого, которым мы воспользовались, чтобы проник­нуть в пирамиду, другой нисходящий коридор ведет глубо­ко под землю, потом переходит в короткий горизонталь­ный участок, из которого можно попасть в подземную ка­меру, круто поднимается и переходит в длинный горизон­

тальный проход, идущий к югу; с этим же проходом соеди­няется верхний коридор, который спускается от входа в северной грани.

Достаточно высокий, чтобы стоять в нем, облицован­ный сначала гранитом, а потом отшлифованным известня­ком, горизонтальный проход расположен почти на уровне земли, или, точнее говоря, он идет сразу под нижним рядом каменной кладки. Он очень длинный, его прямой участок длиной 60 метров кончается в единственной "усыпальни­це", в сердце монумента.

Как уже говорилось, в этой камере не было найдено ни мумии, ни надписей, в результате чего так называемая пи­рамида Хафры, строго говоря, анонимна. Правда, в новое время искатели приключений не стеснялись оставлять на ее стенах свои имена. Среди них выделяется бывший цирко­вой силач Джованни Батиста Бельцони (1778-1823), кото­рый пробился в пирамиду в 1818 году. Его огромный авто­граф, выведенный черной краской высоко на стене камеры, свидетельствует об одной из основных черт человеческой природы — желании, чтобы о нас все знали и помнили. Ясно, что это чувство не было чуждо и самому Хафре, по­скольку в окружающем пирамиду комплексе некрополя нео­днократно встречаются упоминания о нем, равно как и льстивые статуи. Если он действительно построил пирами­ду как свою гробницу, представляется невероятным, чтобы он не отразил свое имя и личность хоть где-нибудь в ее интерьере. Лично я все-таки не понимаю, почему египтоло­ги упорно не желают рассмотреть возможность того, что погребальный комплекс вокруг — работа Хафры, а пирами­да — кого-то еще.

Но кого?

Со многих точек зрения именно это центральная про­блема, а не отсутствие идентифицирующих пометок. До правления Хуфу, Хафры и Менкаура не было ни одного фараона, кто мог бы претендовать на эту роль. Снофру, отец Хуфу, первый фараон IV династии, как считают, пост­роил в Дашуре, в 50 километрах к югу от Гизы, две пира­миды (так называемые "Согбенную" и "Красную"). Атри­буция обеих пирамид — вещь достаточно таинственная, так как не очень понятно, зачем хоронить одного фараона в двух пирамидах (если, конечно, это действительно гробни­цы). По мнению некоторых египтологов, Снофру имеет также какое-то отношение к сооружению "Рухнувшей" пирамиды в Мейдуме (хотя ряд ученых настаивает на том, что это

гробница Хуни, последнего фараона III династии). Кроме него известными строителями Древнего периода были Зо-сер, второй фараон» III династии, которому приписывают сооружение "Ступенчатой" пирамиды в Саккаре, и преем­ник Зосера, Сехемхет, чья пирамида была также поставлена в Саккаре. Именно поэтому, несмотря на отсутствие надпи­сей. и посчитали очевидным, что три пирамиды в Гизе дол­жны были быть построены Хуфу, Хафрой и Менкауром и должны были служить им гробницами.

Здесь нет необходимости снова перечислять все недо­статки теории "гробниц и только гробниц". Однако надо иметь в виду, что эти недостатки относятся не только к пирамидам Гизы. но и ко всем остальным перечисленным выше пирамидам III и IV династий. Ни в одном их этих монументов не было найдено тела фараона или вообще при­знаков царского погребения. Некоторые из них даже не были снабжены саркофагами — например, "Рухнувшая" пирамида в Мейдуме. В пирамиде Сехемхета в Саккаре (ко­торую впервые посетила в 1954 году экспедиция Египетс­кой организации древностей) саркофаг был, причем он ос­тавался запечатанным и нетронутым с самого момента уста­новки в "гробнице". Мародерам не удалось пробраться к нему; однако при вскрытии оказалось, что он пуст.

Так что же происходит? Как может быть, чтобы свыше двадцати пяти миллионов тонн камня пустили на строи­тельство пирамид в Гизе, Дашуре, Мейдуме и Саккаре, если единственная цель этого упражнения состояла в том, чтобы поставить пустые саркофаги в пустых усыпальницах? Если даже списать кое-что на гипотетические странности одного-двух маньяков, страдавших манией величия, представляется невероятным, чтобы целая вереница фараонов поощряла подобное расточительство.