ПЛАТФОРМА

Размещенный у восточной стороны Второй пирамиды сильно разрушенный Погребальный храм в это время суток выгладит достаточно мрачным, серым и холодным. И, как отмечал Джон Уэст во время нашей беседы в Луксоре, по­чти нет сомнения, что он принадлежит к тому же суровому, внушительному и неприкрашенному архитектурному сти­лю, что и лучше известный Храм долины. По крайней мере, здесь были те же огромные блоки весом по 200 тонн и больше ⁹⁴. И здесь же была та же неуловимая атмосфера глубокой древности и просыпающегося разума, казалось, прозрение где-то рядом. Даже в нынешнем изуродованном виде это анонимное сооружение, которое египтологи про­звали Погребальным храмом, дышало мощью, как-будто чер­пало энергию из далекого прошлого.

Я обратил внимание на восточную грань Второй пира­миды, видневшейся неподалеку в жемчужно-сером пред­рассветном освещении. И снова, как указывал Джон Уэст, здесь было много оснований предполагать, что пирамида строилась в два этапа. Нижние ряды, до высоты примерно девять метров, состояли в основном из циклопических из­вестняковых мегалитов, вроде тех, из которых были сложе­ны храмы. Однако выше этого уровня внутренность огром­ной пирамиды была сложена из намного меньших блоков весом порядка двух-трех тонн каждый (как большинство блоков Великой пирамиды).

Было ли такое время, когда здесь, на холме Гизы, к западу от Сфинкса, в окружении безымянных квадратных и прямоугольных сооружений вроде Храма долины и По­гребального, стояла, занимая пять гектаров, мегалитическая платформа высотой девять метров? Другими словами, воз­можно ли, что нижние ряды Второй пирамиды были пост­роены первыми, до других пирамид — может быть, очень задолго, в другую эпоху?

культ

Вопрос все еще был у меня на уме, когда приехал Ро­берт Бьювэл. После обмена несколькими прохладными любезностями насчет погоды — на плато дул холодный ветер — я спросил его:

- Как Вы можете объяснить разрыв в 8000 лет в Ва­ших корреляциях?

— Разрыв?

— Да; между шахтами, которые были нацелены в 2450 году до н.э., и общей планировкой, которая воспроизводит звездную карту по состоянию на 10450 год до н.э.

— На самом деле, я вижу два возможных объяснения, которые не лишены смысла, — сказал Бьювэл , — и я ду­маю,-что ответ содержится в одном из них... Либо пирами­ды были задуманы как своего рода "звездные часы", чтобы отметить две конкретные эпохи, 2450 и 10450 годы до н.э., и в этом случае мы действительно не можем сказать, когда они были построены. Или же их построили...

— Задержитесь на первом варианте, — прервал я его, — что Вы имеете в виду под "звездными часами"? Что значит, что мы не можем сказать, когда они построены?

— Ну, давайте на минутку представим, что строители пирамиды знали о прецессии. Допустим, что они могли рассчитать наклонение конкретных групп звезд вперед и назад по шкале времени, как это можем мы с нашими ком­пьютерами... Тогда если они могли сделать это, то неважно, в какую эпоху они жили, они могли бы создать модель неба над Гизой хоть в 10450, хоть в 2450 году до н.э. — как могли бы и 'мы. Иными словами, если они построили пира­миды в 10450 году до н.э., они без труда могли бы рассчи­тать угол наклона южных шахт, чтобы они смотрели на Аль-Нитак и Сириус в положениях, которые они займут в 2450 году до н.э. Аналогично, если они жили в 2450 году до н.э., то без труда могли бы рассчитать геометрию плани­ровки, отражающей положение Пояса Ориона в 10450 году до н.э.. Согласны?

— Согласен.

— Отлично. Это первое объяснение. Но второе объяс­нение, которое мне лично нравится больше и которое, я думаю, подтверждает и геология, состоит в том, что весь некрополь Гизы развивался и застраивался в течение ог­ромного периода времени. Я думаю, что почти наверняка первоначальный проект и начало застройки относятся к пе­риоду около 10450 года до н.э., так что планировка отража­ет небо той эпохи, а завершение работы и "нацеливание" шахт выполнены около 2450 года до н.э.

— То есть Вы хотите сказать, что нулевой цикл восхо­дит к 10450 году до н.э.?

— Думаю, что да. И полагаю, что геометрический центр генерального плана находился более или менее там, где мы сейчас стоим, прямо перед Второй пирамидой...

Я показал на большие блоки в нижних рядах кладки:

— Похоже, что ее строили в два этапа, две совершенно различные культуры...

Бьювэл пожал плечами.

— Давайте порассуждаем...- Может быть, не две культу­ры, может быть, одна, или культ — скажем, культ Осириса. Может быть, очень долгоживущий, очень древний культ, посвященный Осирису, который существовал здесь и в 10450, ив 2450 годах до н.э. Может быть, что-то изменилось в культе за эти годы. И они использовали крупные блоки в 10450 году, а мелкие в 2450... Мне кажется, что в пользу этого говорит многое; многое — за "очень древний культ", много моментов, которые" вообще никогда не исследова­лись...

— Например?

— Ну, скажем, астрономическая ориентация объекта. Я был одним из первых, кто начал серьезно этим заниматься. И геология — работа со Сфинксом, в которую были вовле­чены Джон Уэст и Роберт Шох. Вот вам две науки, обе точные, эмпирические, требующие материального подтвер­ждения, которые никогда раньше не применялись для ре­шения здешних проблем. Но теперь, когда мы начали при­менять их, то получаем возможность нового прочтения древ­ней истории некрополя. И я думаю, что пока мы только поскребли поверхность, и в будущем геология и астроно­мия могут дать очень много. Кроме того, никто пока не пытался подробно проанализировать "Тексты пирамид" с каких-либо иных позиций, кроме "антропологических"; я имею в виду предвзятое мнение, что жрецы Гелиополя — это кучка полуцивилизованных знахарей, которым хоте­лось жить вечно... Им, я думаю, действительно хотелось жить вечно, но что они не были колдунами-знахарями. — это точно... Это были в высшей степени цивилизованные, очень увлеченные люди и по-своему ученые, насколько мы можем судить по их работам. Поэтому я полагаю, что "Тек­сты пирамид" следует читать как научные, или, в крайнем случае, квазинаучные документы, а не как бессмысленные заклинания. Я уже доволен, что они "отзываются" на пре­цессионную астрономию. Могут быть и другие ключики..." Система символов... Что необходимо, так это многодисцип­линарный подход к пониманию "Текстов пирамид"... и к пониманию самих пирамид тоже. Следует обращаться ко всем, кто мог бы привнести свежий взгляд и новые подхо­ды к решению этих очень важных проблем: астрономам,

математикам, геологам, инженерам, архитекторам, даже фи­лософам, чтобы разобраться с символикой.

— Почему Вы считаете, что проблемы столь важны?

— Потому что они могут очень сильно влиять на пони­мание прошлого нашего собственного вида. Те очень тща­тельные и очень точные работы по подготовке и организа­ции строительства, которые проводились здесь в 10450 году до н.э. были под силу только высокоразвитой, может быть, технологической цивилизации...

— Хотя предполагают, что в ту эпоху такой цивилиза­ции нигде на Земле не существовало...

— Точно. Это, мол, был каменный век. Человечество находилось на очень примитивном уровне, наши предки ходили в шкурах, прятались в пещерах, собирали-охоти­лись и все такое прочее. И вдруг неприятная новость: ока­зывается, в Гизе в 10450 году до н.э. жили цивилизованные люди, которые прекрасно понимали, что они являются сви­детелями нижней точки прецессионного цикла Ориона (и начала путешествия созвездия вверх продолжительностью 13 тысяч лет), и которые решили создать здесь, на плато, вечный мемориал в ознаменование этого события. И они знали, что, изобразив Пояс Ориона на Земле так, как они это сделали, они "замораживают" весьма специфический момент времени.

Дух противоречия проснулся во мне:

— Откуда нам знать, что момент, который они замора­живали, это именно 10450 год? В конце концов, Пояс Ори­она занимает то же положение в южном небе, к западу от Млечного Пути, на высоте 11° над горизонтом раз в каждые 26 тысяч лет. Так почему бы им не увековечить 36450 год до н.э. или даже прецессионный цикл, который начался еще на 26 тысяч лет раньше?

Роберт был готов к этому вопросу.

— Некоторые древние записи позволяют предполагать, что корни египетской цивилизации уходят в прошлое по­чти на 40 тысяч лет. Возьмите, например, то странное сооб­щение Геродота, который говорит о Солнце, которое встает там, где некогда садилось, и садится там, где некогда вста­вало...

— Которое тоже является метафорой прецессии...

— Да. Снова прецессия. Самое забавное, что она все время где-нибудь прорастает... Вообще, Вы правы, они дей­ствительно могли отмечать начало предыдущего цикла пре­цессии...

— Думаете, правда отмечали?

— Нет, я думаю, что 10450 год до н.э. — более реальная дата. Она лучше вписывается в диапазон того, что мы знаем об эволюции вида homo sapiens. И хотя все равно остается порядочно лет до внезапного появления династического Египта около 3000 года до н.э., это уже не слишком долгий период...

— Не слишком долгий для чего?

— Это — ответ на ваш вопрос насчет разрыва в восемь тысяч лет между датировкой площадки и шахт. Восемь ты­сяч лет, конечно, долгий срок, но он не слишком долог для целеустремленного культа, поставившего своей целью сбе­речь и честно передать дальше эстафету знаний людей, ко­торые все это изобрели в 10450 году до н.э. ⁹⁵.

МАШИНА

Насколько высок был уровень знаний этих доистори­ческих изобретателей?

— Они знали, что такое время, — сказал Бьювэл, — и пользовались природными звездными часами. Их рабочим языком была астрономия прецессии, и их монументы гово­рят на этом языке самым ясным, недвусмысленным и науч­ным образом-. Они были прекрасными геодезистами — я имею в виду людей, которые занимались съемкой и разбив­кой площадки с обеспечением ориентации пирамид — по­тому что работали с потрясающей точностью и знали, как идеально "посадить" платформы-основания пирамид или другие строительные объекты относительно друг друга и сторон света.

— Как думаете, они знали, что "привязывают" Вели­кую пирамиду к 30° северной широты? Бьювэл засмеялся:

— Уверен, что знали. Думаю, что они все знали о фор­ме Земли. Они знали астрономию. У них было хорошее знание Солнечной системы и небесной механики. И они были предельно точны и аккуратны во всем, что делали. В общем, я думаю, что все, что здесь произошло — далеко не случайно, по крайней мере, то, что происходило между 10450 и 2450 годами до н.э. У меня ощущение, что все это было спланировано и тщательным образом проработано... При­чем все делалось в расчете на долгосрочную перспективу,

если хотите, некую цель, и все это осуществили в III тыся­челетии до н.э.

— В виде совершенно законченных пирамид, которые они нацелили на Ал-Нитак и Сириус к моменту заверше­ния?

— Да. И еще я думаю, в виде "Текстов пирамид". Я предполагаю, что "Тексты" — это составная часть голово­ломки.

— Программное обеспечение к пирамидам?

— Вполне возможно. Почему бы и нет? В любом слу­чае, связь несомненна. Я думаю, это означает, что для пра­вильной расшифровки пирамид нам придется использовать "Тексты"...

— Какая, по вашему мнению, — спросил я Бьювэла, — могла быть конкретная цель у строителей пирамид?

— Они это все возводили не как свою вечную гробни­цу, — твердо ответил он. — По моему, насчет своей вечной жизни у них не было иллюзий. Они, кто бы они ни были, сотворили все это, чтобы передать силу своих идей при помощи чего-то, что является вечным при всех конкретньис целях и желаниях людей. И им удалось создать силу, спо­собную функционировать при условии, что Вы ее понимае­те, и эта сила — вопросы, на которые она Вас провоцирует. Я думаю, что они прекрасно разбирались в 'человеческой психологии. Они знали игру под названием ритуал, обряд... Вам понятно? Я не шучу. Они знали, что делают. Они зна­ли, что смогут вовлечь людей далекого будущего в свой образ мышления, даже не будучи там сами. Они знали, что сумеют добиться этого, создав вечную машину, назначение которой — порождать вопросы.

Думаю, что я выглядел озадаченным.

— Эта машина — пирамиды! — воскликнул Бьювэл, — фактически весь некрополь Гизы. Ведь посмотрите, чем мы заняты: мы задаем вопросы. Мы стоим тут в неурочный час, дрожим от холода, смотрим на восход и спрашиваем, сгфашиваем, спрашиваем. Задаем кучу вопросов — как и должно быть по программе Мы в руках настоящих магов, а настоящие маги знают, что при помощи символов — нуж­ных символов, правильных вопросов — они могут вовлечь вас. При условии, конечно, что Вы из тех, кто задает воп­росы. И если Вы из них, то как только Вы начинаете спра­шивать, к Вам начинают поступать ответы, которые ведут

Вас к новым вопросам, за которыми следуют новые ответы, и так до тех пор, пока Вы не окажетесь посвященным...

— Посеять зерно...

— Точно. Они произвели посев. Поверьте, это были маги, и они знали силу идей... Они знали, как сделать, чтобы идеи росли и развивались в сознании людей. И стоит Вам только начать и двинуться по пути рассуждения, как это сделал я, Вы приходите к вещам вроде Ориона и 10450 года до н.э. 'Короче говоря, это процесс, который работает. сам. Стоит ему внедриться в подсознание, Вы уже не може­те ему противостоять...

— Вы говорите так, будто этот культ, который враща­ется вокруг прецессии и геометрии, и пирамид, и "Текстов пирамид", будто он до сих пор существует.

— В каком-то смысле он действительно все еще суще­ствует, — отвечал Роберт. — Даже если водителя уже нет за рулем, некрополь Гизы остался машиной, сконструирован­ной, чтобы провоцировать вопросы.

Он помолчал и показал на, вершину Великой пирами­ды, куда мы с Сантой карабкались в темноте девять меся­цев назад.

— Посмотрите на ее мощь, — продолжал он. — Прошло пять тысяч лет, но Вы все еще в ее власти. Она вовлекает вас, хотите вы этого или нет... Она включает Вас в процесс .размышления, заставляет учиться. Стоит Вам заинтересо­ваться ею, и Вы уже задаете вопросы о технике, о геомет­рии, об астрономии. И она заставляет Вас изучать технику, геометрию и астрономию, и постепенно Вы начинаете осоз­навать, насколько она изощренна, какими умными, умелы­ми и знающими были ее создатели, и это заставляет Вас задавать вопросы о человечестве, об истории, да и о самом себе. Вы хотите узнать. Такова сила, такова власть этой вещи.