ФИЗИОЛОГИЯ ИНДИЙСКОЙ АСКЕЗЫ

Мистический опыт в Индии не является, как это (ошибочно¹) кажется религиозной Европе, индивиду­альным счастьем (или несчастьем, по словам «неверу­ющих»). Пути единения с богом были терпеливо, тща­тельно выявлены, пройдены, отмечены в течение ве­ков на карте сознания. Чтобы достичь цели, каждому остается лишь следовать по дорожной карте. Она за­ключает в себе тончайшее познание — хотя и вы­сказанное в странных терминах — человеческого ор­ганизма.

Поль Массой Урсель посвятил этим индийским доктринам мистической физиологии серьезно обосно­ванную статью в «Журнале психологии» за 1922 год.

Наиболее интеллектуальные йогины пользуются пневматической физиологией, «неослабной респиратор­ной гимнастикой». Тантристская литература, с которой Европа лучше ознакомилась после опубликования ра­бот сэра Джона Вудрофа (А.Авалона), говорит о постепенном отрешении от тела при употреблении сво­их сил и о «бегстве» к богу при прохождении шести этапов, шести шакр (кругов), или нервных центров, расположенных в лежащих один над другим пунктах в верхнем отделе спинного мозга:

Адхара — на границе поясничных позвонков, близ крестцового сплетения, под генитальными органами;

Свадхистхана — на уровне этих органов и сразу над ними;

Манипура — на уровне пупка;

Анахата — на уровне сердца;

Вишуддха — у голосовых связок;

Айна (глаз Шивы) — между бровями. (Это физио­логическое описание находится уже в Ханса Упанишаде.)

Наверху, наконец, дверь господа, расщелина Брах­мана, открывающаяся у седьмого и последнего эта­па — Сахасрара, «лотоса из тысячи лепестков», в мозговых полушариях.

Совершающийся подъем с одной ступени на дру­гую— дело психической силы, которая под названием Кундалини дремлет внизу, свернувшись треугольником вокруг себя, как змей. Змей пробуждается, растяги­вается, поднимается и через узкий канал проскальзы­вает наверх.

Вся эта физиология мистического восхождения точ­но описана на основе их личного опыта, подтвержда­ющего коллективный опыт индийских тысячелетий, в беседах Рамакришны и в трудах, написанных Вивека-нандой (в особенности в его Раджа-йоге, где инду­истский учитель, близко знакомый с западной наукой, старается показать соответствие между индийской и европейской терминологией).

По Вивекананде, сохраняющему античную интер­претацию пневматичности мира, жизненный флюид — это Прана (πυεδμα). Отсюда исходит тремя сту­пенями мысль: а) сознательная, б) подсознательная и в) надсознательная — вне разума. Раджа-йога — это наука о контроле жизненной силы (Пране) для управления ее восхождением. Человек в состоянии ме­дитации концентрирует Прану. Но всякое нарушение равновесия Праны причиняет нам страдания.

Итак, выявляется необходимость обучения дыха­нию; и гуру (учитель) здесь главенствует. Советы о контроле и об упражнениях, даваемые Вивеканандой были бы превосходны во всех случаях жизни.

Держать очень прямо голову, шею и грудь. Ь}_е сидеть косо, избегать положения, могущего быть не­удобным для спинного мозга. Научиться ритмично размеренно дышать каждой ноздрей попеременно, со­средоточивая мысль на нервном токе, на центре. До. бавлять несколько слов к ритму дыхания, чтобы лучще его скандировать, отмечать его и управлять им. Пусть все тело станет ритмичным. Так научаешься настоя­щему господству над собой и настоящему отдыху покою для лица и голоса.

Благодаря ритмическому дыханию все мало-помалу координируется в организме. Все молекулы тела при­нимают одно и то же направление. Тело в целом становится страшным огнивом воли, превратившейся в нервный ток (Вивекананда сравнивает эту силу _с электрическим током). Кундалини Шакти (сущность духовной силы) — сама Мать в глазах Вивекананды свернувшаяся клубком в глубине каждого существа, ––пробуждается от правильных дыхательных движений сушума (дверь, обычно закрытая) раскрывается, и ве­ликий змей производит свое восхождение.

Нужно отметить, что во время такой концентрации духа индуистский учитель особенно рекомендует подав­лять в себе всякое возбуждение: он считает, что прибе­гать к нему опасно и что оно никогда не дает длитель­ного результата; падающая сила совращается и уклоня­ется с пути в эротических вспышках. Вивекананда всегда, со строгой заботливостью, старается предупре­дить опасность спустить с цепи неосторожными упраж­нениями демонов чувственности; он запрещает некото­рые киртаны (танцы и песни), пробуждающие жизнен­ную силу ценой вспышки нездоровой чувственности².

И вот открыты шлюзы большого течения, накоп­ляющегося в каждом человеке, но мало людей знают, как управлять затвором. Поток силы начинает подни­маться...

Первый центр у основания спинного хребта — у крестца — является главным. Он — основа про­изводительной субстанции и чувственных сил: йогины символизируют его в виде треугольника, в кото­ром заключен свернутый змей. Следует претворить чувственные силы в мозговые силы, или «оджа». Всякая хорошая мысль, всякая молитва способствует этому.

Только у человеческих существ может свершиться скопление «оджа». Тот, у кого вся животная сила превратится в «оджа», будет богом. Ни один мужчи­на, ни одна женщина не могут быть действительно духовными, прежде чем сексуальная сила, являющаяся наивысшим могуществом, коим обладает человек, бу­дет претворена в «оджа», ибо ни одна сила не может быть создана, она может быть только превращена и направлена. Так, чистота есть основа каждой глубо­кой морали, как и каждой настоящей религии. Раджа-йога считает условием sine qua поп абсолютное цело­мудрие в действии, слове и мысли. Этот закон при­меняется ко всем, к людям женатым и холостым, и еще с большим основанием к людям духовным. Если растрачиваешь самые могущественные силы своего су­щества, нельзя стать духовным. Это почти текстуально (я уже это говорил) слова Бетховена, отвергавшего предложения той, кем он хотел обладать.

«Если бы я хотел так пожертвовать своей жизнен­ной силой, то что бы осталось для возвышенного, для лучшего»³.

История каждого великого провидца всех вре­мен является подтверждением этого инстинкта и этого урока.

По описаниям Рамакришны⁴, до восхождения Кундалини в четвертый круг (сердце), где начинает проявляться божественное сияние, человек, сосредоточи­ваясь, может говорить. Когда восходящая энергия до­стигает горла, он не может больше ни говорить, ни слышать ни о чем, кроме бога. Затем наступает без­молвие. На уровне ресниц является в самадхи (эк­стазе) видение высшей души — Параматман; только один туго натянутый покров отделяет человека от Аб­солютного Существа; кажется, что растворяешься в нем, но это не так; можно еще спуститься на четвер­тую ступень, не ниже. Нужен вообще двадцать один день, чтобы отсюда достичь седьмой плоскости, где слышен «он», совершенный звук, обнимающий гро­мадную симфонию Вселенной. Все кончено. Это — Нирвикальпа самадхи, откуда вывести может только чудо.

Само собой разумеется, что этот страшный подъем, вызывающий прилив крови, должен иметь фатальный исход, если он доведен до конца, — и на какой сту­пени ни остановиться, его действие никогда не лишено опасности. Рамакришна говорит о мурашках, бегаю­щих с самого начала по телу, с головы до ног. Он видит огненных мошек, светящиеся туманы, расплав­ленный металл. Грудь краснеет и сохраняет кирпич-но-красно-золотистый оттенок. Все тело горит. Во время своих страстных экстазов в честь Кришны у Рамакришны выступают на коже мельчайшие капельки крови. В течение другого периода, после тантристских обрядов, цвет его кожи изменяется, становится золо­тистым; золотой амулет на груди больше не выделя­ется. От тела исходит какое-то сияние. При выходе из этих состояний экстаза глаза его красны, «как от укусов муравьев»; однажды вечером из его раздра­женного нёба потекла черная кровь, которая сверты­валась; садху, увидевший это, сказал ему, что это кровотечение спасло его от кровоизлияния в мозг. У Вивекананды после углубленной медитации также появляются скопления крови в глазу. Многие экстатики умирают в таком экстазе от мозговых кровоиз­лияний. И весьма вероятно, что рак горла, от которого умер Рамакришна, вызван был постоянным раздраже­нием слизистой оболочки во время таких экстазов.

Поэтому и Рамакришна, и Вивекананда, прекрасно понимавшие все эти опасности, остерегаются подвер­гать им своих учеников. Рамакришна начинает всегда с исследования крепости их телосложения, в особен­ности груди и слизистой оболочки рта и горла. Если результат неудовлетворителен, учитель такие упраж­нения настрого запрещает и постоянно их контроли­рует и сдерживает. Он никому не разрешает попыт­ки наивысшего подъема. Один Вивекананда получает этот исключительный дар после годов мольбы, нака­нуне смерти учителя, передавшего ему все свои воз­можности. И никто не высказывается более резко против бесконтрольного употребления экстаза, чем Вивекананда. Никто так резко не предостерегает мо­лодых учеников от приема этих средств, которые могут повлечь за собой умственное расстройство или даже моральное разложение. В общем, оба учителя не со­ветуют применять физиологические упражнения, очень длинные и рискованные; нельзя терять время на такую йогистскую акробатику. Жизнь коротка, к цели можно прийти более простым путем, естественными чувства­ми. Мы слышали, что заявлял Рамакришна: «Эти обряды не для нашего времени... Они не имеют другой цели, как сосредоточение духа, а этого легко достиг­нуть благочестивыми размышлениями».

Также и у христианских учителей чистая молитва и мистика — по словам Франциска Сальского — одно и то же.

И мужественный Вивекананда говорил юному бен­гальцу, изнуренному поисками духовного сосредото­чения:

— Дитя мое! Если вы верите мне, откройте преж­де всего дверь вашей комнаты и посмотрите вокруг себя, вместо того чтобы закрывать глаза... Если хотите покоя души, служите другим. Вот мое слово.

Или более энергично:

— Если хотите обрести бога, служите человеку.