X. Любимый ученик Нарендра

¹ «Жизнь Рамакришны», с. 438.

² Шарадананда.

³ Я придерживаюсь здесь большой биографии: «The Life of the Swami Vivekananda» by his Eastern and Western Disciples», издание Адвайта Ашрам, Гималайя, 4 тома, 1914 г.

К ней я присоединил ценные сведения, сообщенные Шараданандой в его биографии Рамакришны и американ­ской ученицей Вивекананды, сестрой Христиной, «Неиз­данные воспоминания» которой мне были любезно предо­ставлены.

⁴ Никогда не надо забывать о влиянии этой женщины на сына. Вивекананда, воспитание которого доставляло ей много забот, ибо он был очень трудным ребенком, сохра­нил к ней до самой своей смерти нежную любовь. В Аме­рике (конец 1894 года) он публично оказывал ей почте­ние: он часто говорил о ней в своих произведениях, вос­хваляя индуистскую женщину; превозносил ее власть над собой, ее благочестие, ее возвышенную натуру. «Моя мать была моей постоянной вдохновительницей в жизни и в творениях».

Сестра Христина в своих «Неизданных воспоминани­ях» по интимным беседам с Вивеканандой в Америке дает несколько подробностей, характеризующих обоих его ро­дителей.

От матери, гордой маленькой женщины, он унаследовал царственную осанку и многие из своих интеллектуальных способностей, а также исключительную память, нравствен­ную чистоту.

Своему отцу он обязан умом, аристократическим чув­ством и сострадательностью. Этот благородный индус, при­надлежавший к поколению, погруженному в поток запад­ного позитивизма, потерял веру. Он считал ее суеверием. Он восхищался поэзией Хафиза и Библией, но лишь как поэмой. Показывая на оба христианских Завета, он сказал своему сыну следующие любопытные слова: «Если бы су­ществовала религия, она была бы в этой книге». Но он совершенно не верил ни в душу, ни в загробную жизнь. Этот человек, щедрый до расточительности, отдавшийся, казалось, светскому, снисходительному скептицизму, стра­дал в жизни. Узнав о каких-нибудь безумствах своего юно­го сына, он говорил: «Этот мир ужасен! Пусть он его забудет, если сумеет!»

⁵ Храм богини Сарасвати, покровительницы искусств.

⁶ Спенсер поражался, говорят, его смелой критикой и восторгался ранним развитием его философского ума. Со­гласно Шарадананде, Нарендра продолжал свои занятия западной философией между первым экзаменом в 1881 го­ду и экзаменом, соответствующим нашему дипломному, в 1884 году. Он прочитал тогда Декарта, Спинозу, Юма, Канта, Фихте, Гегеля, Шопенгауэра, Опоста Конта и Дарвина. Но у меня являются сомнения, не сделал ли он это поверхностно и скорее по трудам общего характера, чем по подлинникам. Он слушал также курс медицины, физиологии мозга и нервной системы. Аналитический и научный метод Запада покорил его, и он хотел его при­менить к изучению индуистской религиозной мысли (Ша­радананда).

⁷ Этот большой мыслитель, в настоящее время вице-канцлер университета в Майсоре, один из наиболее ученых, наиболее солидных философских умов Индии, поделился своими воспоминаниями о молодом Вивекананде в статье, написанной для Прабуддха Бхарата в 1907 году и перепечатанной в «Жизни Вивекананды», т. I, с. 172—177. Хотя в колледже он был старше Вивекананды по классу, но последний был немного старше его годами.

⁸ Он любил также Вордсворта, того из английских поэ­тов, к которому чувствуют себя наиболее близкими поэты Дальнего Востока.

⁹ Его имя оставалось в их списках еще долгое время после того, как он стал Свами Вивеканандой. И он гово­рил своим ученикам, что никогда и не вычеркивал из них своего имени. Когда его впоследствии спрашивали: «Напа­даете ли вы на Брахма Самадж?» — он отвечал: «Ни­сколько». Он считал это объединение высокой кастой ин­дуизма (см. «Жизнь Вивекананды», т. I, гл. 38, посвя­щенная Брахма Самаджу).

¹⁰ Уже созрев умственно, он часто настаивал на том положении, что его собственная миссия была не отрицанием, а завершением настоящей индуистской мысли. Он был при­верженцем радикальных реформ, но считал, что они должны быть выполнены консервативными методами (см. «Жизнь Вивекананды»). Это почти текстуальное выражение Кеша-ба: «Проповедовать индуистский консерватизм в либераль­ном духе» (Indian Empire, 1884).

¹¹ Выдержки из последнего тома биографии Рамакриш-ны (Дивья Бхава), принадлежащей Шарадананде (глава III, напечатанная в журнале «Прабуддха Бхарата»).

¹² Последним он посетил, как говорят, Дебендранатха Тагора, признавшего его дарования.

¹³ Рамакришна позднее сказал:

«Я заметил в нем полное невнимание к телу, к укра­шениям, отсутствие какой-либо привязанности к внешним вещам. А его глаза! Казалось, что какая-то сила проникла в глубины его духа... Я подумал: „Возможно ли, что такой человек живет в Калькутте?.."»

¹⁴ Одно из изображений Брахмана, космического Чело­века, великой Ипостаси (см.: Поль Массой Урсель, указ. соч., с. 105 и в других местах).

¹⁵ Итак, едва начав бредить, он указал Вивекананде его обязанности социального Служения, которому Вивекананда должен был посвятить свою жизнь, и распознал его роль между «провидцами» Индии.

¹⁶ Другой рассказ, переданный Вивеканандой в своей проповеди «Мой учитель» (см. также «Жизнь Вивеканан­ды», изд. 1914 г., т. I, с. 212), гласит, что Вивекананда, непосредственно обратившись к Рамакришне, поставил ему вечный вопрос, с которым он взволнованно переходил от одного мудреца к другому:

— Господин, видели ли вы бога? На что Рамакришна ему ответил:

— Да, мой сын, я видел его. Поистине я вижу его перед собой так же, как я вижу вас, но только я вижу господа гораздо яснее и могу показать его вам.

Можно думать, что этот диалог происходил в поздней­шую эпоху, когда Вивекананда был уже близок с Рама-кришной.

¹⁷ «Жизнь Рамакришны», с. 439 и след.

¹⁸ Нарендра прожил с Рамакришной пять лет, сохраняя при этом жилище в Калькутте. Он приходил в Дакшине-швар раз или два раза в неделю и иногда проводил четыре или пять дней у учителя. Если он отсутствовал неделю, Рамакришна посылал за ним.

¹⁹ Такова, следовательно, была точка зрения Брахма Самаджа.

²⁰ То есть Майя Великая, великая Иллюзия. Мать.

²¹ Он говорил о спорах: «Когда вливаешь воду в пустой сосуд, слышится бульканье. Но когда сосуд по­лон, ничего больше не слышно. Человек, не нашедший бога, полон пустых споров о человеческом существовании и о божестве. Но тот, кто видел бога, наслаждается бла­женством в молчании» (Sri Ramakrishna's Teachings, I, с. 203).

²² Тот, кто верит любовью.

²³ Тот, кто познает интеллектом.

²⁴ Шарадананда, ставший впоследствии одним из наи­более преданных его друзей и учеников, написавший луч­шую историю его отношений с Рамакришной, признается, что сам он плохо относился к Нарендре, когда встретил его в первый раз у одного из их друзей, так как все, кроме Рамакришны, говорили о нем только худое. Первое впе­чатление подтвердило это мнение. Нарендра вошел, хорошо одетый, хорошо причесанный, с презрительным видом. Он расположился, напевая песню на хинди, и закурил, не об­ращая внимания на присутствующих. Но когда он принял участие в споре о современной литературе, то проявил вне­запно высокое эстетическое и моральное чутье и выразил свое преклонение перед Рамакришной — единственным че­ловеком, как говорил он, который осуществлял в жизни внутренний идеал без единого компромисса (см. главу «Ви-векананда и Рамакришна» в последнем томе большой био­графии Рамакришны, составленной Шараданандой: «Дивья Бхава», которая напечатана в рамакришнаистском журнале «Прабуддха Бхарата»).

²⁵ Далекий от того, чтобы поколебать веру Нарендры в себя, он ободрял его. Он признавал его преимущества над другими учениками. Так, например, он дозволял ему прикасаться к нечистой пище и говорил, что для него эти вопросы не имеют значения.

²⁶ Ветвь Брахма Самаджа, отделившаяся от Кешаба. Самая непримиримая с индуистской национальной точ­ки зрения. Нужно отметить, что Нарендра присоединился именно к ней. Рамакришна, сам того не зная, имел там много врагов из-за своего влияния на Кешаба.

²⁷ Браджендра Шил признался, что был изумлен, видя иконоборца Нарендру, презирающего суеверия и идолов, обожающим Кали и ее священнослужителя. Он без снис­хождения осудил его. Но лишь до того дня, когда любо­пытство заставило его посетить Дакшинешвар. Он про­вел там однажды вторую половину дня и вернулся оше­ломленный морально и физически. Все установившиеся понятия поколебались. Не понимая, он был покорен ат­мосферой, исходившей от одного присутствия Рамакрищ-ны. Интересно узнать о неожиданных реакциях большого рационалистического ума, высокообразованного профессо­ра, сохранившего до наших дней свое определенное суж­дение.

«Я наблюдал с чрезвычайным интересом за превраще­нием, совершавшимся в моем друге. Отношение молодого, неистового ведантиста, гегельянца и революционера, каким я был, к религиозным порывам Нарендры и к его обожа­нию Кали можно себе представить. Вид прирожденного свободного мыслителя, как Нарендра, покорителя душ, самого пойманного в сети того, что мне казалось грубым мистицизмом, был для меня загадкой, которой моя фило­софия чистого разума не могла разрешить. Из-за патоло­гического любопытства я наконец отправился в Дакшине­швар, чтобы видеть учителя Нарендры. Я провел летний день в тенистом покойном уединении садов храма и к закату возвратился в большом волнении, при раскатах гро­ма и сильном вихре, во мраке ужасной грозы с ослепи­тельной молнией, полный растерянности, моральной и фи­зической. Я смутно ощущал ту истину, что величие Закона допускает также явления, на вид необычайные, что господ­ство над собой может существовать под видом заблуж­дения, что чувства, даже в их ошибках, не что иное, как скрытый разум, и что вера в спасительную силу ab extra — только смутный проблеск первоначального прояв­ления личной решимости».

Знаменательное подтверждение всего этого мы видим в дальнейшей жизни Вивекананды, который, найдя в спа­сительной милости и силе Учителя твердую уверенность, которую он искал, умел проповедовать и разъяснять credo универсального человека и абсолютный, неотъемлемый су­веренитет каждого «я». (Статья Браджендранатха Шила, напечатанная в «Прабуддха Бхарата» 1907 г. и воспроиз­веденная в «Жизни Вивекананды», т. I, с. 177.)

²⁸ Для людей науки, работающих над этими психо­физиологическими проблемами, важно отметить, что эти «прикосновения», вызывающие у субъектов опыта мгно­венные изменения самочувствия, почти что всегда (если не всегда) производятся Рамакришной, когда он сам нахо­дится в состоянии полусознания или полного гипноза. Ни­чего аналогичного с рассчитанным действием воли, неза­висимой от сил, которыми она управляет; можно сказать, что он отдается первый и тянет других за собой в про­пасть.

²⁹ Этот рассказ заимствован из «Жизни Рамакришны», с. 428.

³⁰ Пандит Видьясагар (Ишварчандра Видьясагар, 1820— 1891) — социальный реформатор, директор Санскритского колледжа в Калькутте, которого знал Рамакришна и память о котором почитается еще более за любовь к человечеству, чем за большие познания, отрекся от бога, прожив благо­честивую жизнь и явившись бессильным свидетелем голо­да 1864 г., унесшего в могилу 100 000 человек. Он посвя­тил себя исключительно служению людям. Вивекананда го­ворил о нем с умилением и уважением и без единого слова осуждения в 1897 году, во время путешествия в Кашмир сSister Nivedita, записавшей эти беседы («Записки о пу­тешествиях со Свами Вивеканандой», Калькутта, Udbodhan office).

³¹ Позднее Вивекананда говорил: «Рамакришна был единственным человеком, поверившим в меня без колеба­ний. Даже моя мать и мои братья не были к этому спо­собны. Его непоколебимое доверие привело меня к нему навсегда. Он один умел любить».

³² Всегда тот же механический процесс — Откровения. Он происходит в точное время, на границах жизни, когда последние остатки воли к борьбе истощены (см. с. 45, прим. 1).

³³ Письмо от 7 декабря 1927 года.

³⁴ «Евангелие Рамакришны», II, с. 42.