Глава 2 Меха, друзья и отдаленные смешки

- Пожалуйста, не используйте проволочные вешалки, - грубо сказала седая матрона, вылезая из тренча от Burberry и вручая его Эмили в руки.

Потом, даже не поблагодарив, женщина прошла к центру гостиной Хастингсов и взяла себе канапе.

Выскочка.

Эмили повесила на вешалку пальто, которое пахло смесью туалетной воды, сигарет и мокрой псины, прикрепила к нему ярлык и бережно определила его в большой дубовый шкаф в кабинете мистера Хастингса.

Два лабрадуделя Спенсер, Руфус и Беатрис, пыхтели за дверцей для собак, раздраженные тем, что их не пустили на вечеринку.

Эмили потрепала их по головам, и они завиляли хвостами.

По крайней мере, они были рады ее видеть.

Вернувшись на свой насест возле гардероба, она с любопытством оглядела комнату.

Спенсер проскользнула в кухню и больше не показывалась.

Эмили была не уверена, относится к этому с облегчением или разочарованием.

Дом Хастингсов был такой же, как всегда. в фойе висели старые портреты родственников, в гостиной стояли вычурные французские кресла и кушетки, а на окнах висели тяжелые золоченые шторы.

В шестом-седьмом классах Эмили, Спенсер, Эли и остальные притворялись, что эта комната была залом в Версале.

Эли и Спенсер дрались из-за того, кто будет Марией Антуанеттой; Эмили обычно определяли в придворные дамы.

Однажды, будучи Марией, Эли заставила Эмили делать ей массаж ног.

- Ты же любишь это, - дразнилась она.

Отчаяние охватило Эмили, как сильная океанская волна.

Было больно думать о прошлом.

Если бы только она могла сложить эти воспоминания в коробочку, послать ее на Южный полюс и стать свободной от них.

- Ты сутулишься, - прошипел голос.

Эмили подняла взгляд.

Ее мать стояла перед ней, нахмурив брови, а уголки ее губ грозно наморщились.

На ней было голубое платье, которое непривлекательно скомкалось между коленей и лодыжек, а сама она держала под рукой сумку из искусственной змеиной кожи, будто это была буханка французского хлеба.

- И улыбайся, - добавила миссис Филдс.

- Ты выглядишь несчастной.

Эмили пожала плечами.

Что ей полагалось делать, улыбаться, как маньячке? Загорланить песню?

- Эта работа не особо веселая, - заметила она.

Миссис Филдс расширила ноздри.

- Со стороны миссис Хастингс было очень любезно предоставить тебе эту возможность.

Пожалуйста, не бросай это, как ты бросаешь все остальное.

Ауч.

Эмили скрылась за завесой рыжевато-белых волос.

- Я не собираюсь бросать.

- Тогда делай свою работу.

Зарабатывай деньги.

Видит Бог, каждая копейка на счету.

Миссис Филдс ушла, надев дружелюбное лицо для соседей.

Эмили плюхнулась в кресло, борясь со слезами.

Не бросай это, как ты бросаешь все остальное.

Ее мать была в бешенстве, когда Эмили без объяснений ушла из команды по плаванию в прошлом Июне, проведя вместо этого лето в Филадельфии.

Осенью Эмили также не вернулась в команду.

В мире соревнований по плаванию пара месяцев отсутствия уже вызывали трудности, особенно во время присвоения стипендии.

Пропуск пары сезонов означал провал.

Ее родители были подавлены.

Разве ты не понимаешь, что мы не сможем заплатить за колледж, если ты не получишь стипендию? Разве ты не понимаешь, что портишь свое будущее?

Эмили не знала, как ответить им.

Для нее не было никакого способа сказать им, почему она ушла из команды.

Пока она жива, по крайней мере.

Она наконец вернулась через пару недель в клубную команду и надеялась, что университетский скаут пожалеет ее и даст ей в последнюю минуту место.

Рекрутер из университета Аризоны интересовался ею в прошлом году, и Эмили ухватилась за убеждение, что он все еще хочет, чтобы она была в команде.

Но сегодня днем ей пришлось отпустить и эту мечту.

Доставая телефон из сумки, она еще раз проверила письмо с отказом, который пришел от скаута.

Очень жаль... просто нет мест... удачи.

Желудок Эмили скрутило, когда она прочитала эти слова.

Внезапно в комнату проник едкий запах жареного чеснока и корицы Altoids.

Струнный квартет, пилящий смычками в углу, зазвучал угрожающе фальшиво.

Стены двинулись со всех сторон на Эмили.

Что ей делать в следующем году? Найти работу и жить дома? Пойти в государственный колледж? Она должна была выбраться из Розвуда. Если она останется здесь, ужасные воспоминания поглотят ее, и от нее ничего не останется.

Высокая черноволосая девочка возле китайского кабинета встретилась с ней взглядом.

Ария.

Сердце Эмили забилось сильнее.

Спенсер вела себя так, будто увидела призрака, когда они закрывали глаза, но, возможно, с Арией дела пойдут иначе.

Когда она смотрела, как Ария пялится на безделушки в шкафу, - ведя себя так, будто вещи в комнате имели большее значение, чем люди, что она всегда делала, когда оставалась одна на вечеринках, - Эмили внезапно одолела ностальгия.

Она вышла из-за гардероба и подошла к старой подруге.

Вот бы она могла подлететь к Арии и спросить ее, как она.

Скажи ей, что случилось со стипендией.

Выпроси такое отчаянно необходимое объятие.

Если бы только они вчетвером не поехали на Ямайку, она могла бы.

К ее удивлению, Ария подняла взгляд и посмотрела на нее.

Ее глаза расширились.

Губы сжались.

Эмили выпрямилась и слегка улыбнулась.

- П-привет.

Ария вдрогнула.

- Привет.

- Я могу это взять, если хочешь.

Эмили показала на фиолетовый тренч Арии, который был туго завязан на ее талии.

Эмили была с Арией, когда она купила его в комиссионке в Филадельфии в прошлом году, незадолго до того, как они вместе поехали на весенние каникулы.

Спенсер и Ханна сказали Арии, что пальто пахло старой дамой, но она все равно его купила.

Ария сунула руки в карманы.

- Все нормально.

- Пальто хорошо смотрится на тебе, - добавила Эмили.

- Фиолетовый всегда тебе шел.

У Арии дернулась мышца на подбородке.

Она выглядела так, будто хотела что-то сказать, но плотно закрыла рот.

Тут ее глаза загорелись, глядя на что-то в другом конце комнаты.

Ноэль Канн, ее парень, подлетел к ней и обвил ее руками.

- Я тебя искал.

Ария приветливо поцеловала его и ушла, не сказав Эмили ни слова.

В середине комнаты группа людей громко засмеялась.

Мистер Канн, которого слегка пошатывало, как если бы он слишком много выпил, заиграл правой рукой партию вальса “Blue Danube" на пианино Хастингсов.

В этот момент Эмили поняла, что больше не может наблюдать эту вечеринку.

Она вылетела через парадный вход за секунду до того, как слезы полились из ее глаз.

Воздух снаружи был не по-февральски теплый.

Она устало обошла дом до заднего двора Хастингсов, пока слезы тихо бежали по ее щекам.

Сейчас задний двор Спенсер выглядел совсем иначе.

Легендарного сарайчика, который стоял в дальнем конце участка, больше не было, - Настоящая Эли спалила его в прошлом году.

Осталась только выжженная черная грязь.

Эмили сомневалась, что на этом месте еще когда-нибудь что-нибудь вырастет.

По соседству стоял старый дом ДиЛаурентис.

Майя Сент-Джерман, с которой у Эмили были шуры-муры в средней школе, все еще жила там, хотя Эмили больше ее почти не видела.

Алтаря Эли, который так долго стоял на переднем дворе после того, как Кортни, - ее Эли, - умерла в старой траншее ДиЛаурентис, тоже не было.

Общество все еще было одержимо, - газеты уже освещали подробности Пламенной Годовщины Элисон ДиЛаурентис, появился "Милый Маленький Убийца", этот отвратительный биографический фильм про Элисон, - но никто не хотел превозносить убийцу.

Думая об этом, Эмили засунула руку в карман джинсов и нащупала шелковую ленту, которую носила с собой последний год.

Одно только осознание того, что она была там, успокаивало.

Раздался тихий плач, и Эмили повернулась.

Всего в нескольких метрах от нее, практически смешавшись со стволами гигантских дубов Хастингсов, стояла девушка-подросток и укачивала укутанного младенца.

- Шшш, - ворковала девушка.

Потом она, смущенно улыбаясь, посмотрела на Эмили.

- Извини.

Я вышла, чтобы успокоить ее, но у меня не получается.

- Все нормально.

Эмили украдкой вытерла глаза.

Она взглянула на крошечного младенца.

- Как ее зовут?

- Грейс.

Девушка приподняла ребенка на руках.

- Скажи привет, Грейс.

- Она... твоя?

Девушка выглядела не старше Эмили.

- Боже, нет.

Девушка рассмеялась.

- Моей матери.

Но она внутри болтает, так что я вместо няньки.

Она покопалась в большой узорчатой сумке, висевшей на ее плече.

- Ты не могла бы подержать ее секундочку? Надо дать ей бутылочку, но она на самом дне.

Эмили моргнула.

Она очень давно не держала ребенка.

- Ну, ладно...

Девушка протянула Эмили младенца, завернутого в розовое одеяльце и пахнущего пудрой.

Его маленький красный ротик широко открылся, и глаза наполнились слезами.

- Все нормально - сказала ей Эмили. - Ты можешь поплакать.

Я не возражаю.

Крошечные брови Грейс нахмурились.

Она захлопнула рот и с любопытством посмотрела на Эмили.

Эмили охватило волнение.

Ее воспоминания пульсировали совсем рядом, готовые вырваться на свободу, но она быстро затолкала их обратно в глубину.

Девушка подняла голову от узорчатой сумки.

- Э, а ты прирожденная няня. У тебя есть младшие братья или сестры?

Эмили прикусила губу.

- Нет, только старшие.

Но я часто присматривала за детьми.

- Оно и видно.

Она улыбнулась.

- Я Хлоя Роланд.

Моя семья только что переехала из Шарлотты.

Эмили представилась.

- В какую школу ты ходишь?

- В Розвуд Дей.

Я в выпускном классе.

Эмили улыбнулась.

- Я тоже туда хожу!

- Тебе там нравится? - спросила Хлоя, пряча бутылочку.

Эмили вернула ей Грейс.

Нравилось ли ей в Розвуд Дей? В школе столько всего напоминало ей об Эли, - и об Э.

Каждый уголок, каждый класс хранил воспоминание, которое ей хотелось бы забыть.

- Не знаю, - сказала она, а потом случайно громко шмыгнула носом.

Хлоя украдкой посмотрела на заплаканное лицо Эмили.

- Все в порядке?

Эмили вытерла глаза.

В ее мозгу крутились слова "Я в порядке" и "Не важно", но она не могла их произнести.

- Я только что узнала, что не получила университетскую стипендию по плаванию, - выпалила она.

- Без нее мои родители не могут позволить себе отправить меня в колледж.

Хотя это моя вина. Я... этим летом я бросила заниматься плаванием.

Ни одна команда теперь не хочет взять меня к себе.

И я не знаю, что мне теперь делать.

Новые слезы потекли по ее лицу.

С каких это пор она ходит и плачется о своих проблемах незнакомым девочкам?

- Извини. Уверена, ты не хотела это выслушивать.

Хлоя фыркнула.

- Умоляю тебя. Это самое большее, что мне кто-либо сказал на этой вечеринке.

Так ты плаваешь, да?

- Ага.

Хлоя улыбнулась.

- Мой отец финансирует университет Северной Каролины, его альма-матер.

Он мог бы помочь тебе.

Эмили подняла взгляд.

- Университет Северной Каролины - потрясающий плавательный колледж.

- Возможно, я могла бы с ним поговорить о тебе.

Эмили посмотрела на нее.

- Но ты меня даже не знаешь!

Хлоя взяла Грейс поудобнее.

- Ты кажешься милой.

Эмили более внимательно пригляделась к Хлое.

У нее было симпатичное круглое лицо, искрящиеся карие глаза и длинные блестящие каштановые волосы цвета шоколадного пудинга.

Ее брови выглядели так, будто их целую вечность не выщипывали, на ней было совсем мало косметики, и Эмили была практически уверена, что видела платье Хлои в The Gap.

Она сразу понравилась ей за то, что не сильно напрягалась.

Передняя дверь Хастингсов открылась, и несколько гостей вышли на террасу.

Резкое чувство страха промелькнуло в груди Эмили.

Гардероб!

- М-мне надо идти, - крикнула она, разворачиваясь.

Я должна была работать на гардеробе.

Видимо, теперь меня уволят.

- Было приятно познакомиться! - Хлоя помахала рукой, а потом заставила и Грейс помахать.

- И кстати, если тебе так нужны деньги, хочешь побыть нянькой в понедельник вечером? Мои родители еще никого не знают, а у меня интервью в колледже.

Эмили застыла в покрытой инеем траве.

- Где ты живешь?

Хлоя засмеялась.

- Точно. Это было бы полезно, да? - она указала через дорогу. - Там.

Эмили посмотрела на большой викторианский дом и тяжело сглотнула.

Семья Хлои переехала в старый дом Кавано.

- Ээ, конечно. Да.

Эмили помахала на прощание и полетела обратно в дом.

Когда она проходила мимо густой изгороди, которая отделяла участок Хастингсов от ДиЛаурентис, она услышала писклявое хихиканье.

Она внезапно остановилась.

Кто-то наблюдал за ней? Смеялся?

Хихиканье стихло среди деревьев.

Эмили побрела по дорожке к дому, пытаясь вытрясти этот звук из своей головы.

Это ей просто показалось.

Никто больше не наблюдал за ней.

К счастью, те дни давным-давно прошли.

Верно?