Эго, Иалдабаоф и проблема Зла

Мюррей Стайн

Анализ гностицизма через призму прошлого и настоящего

Эго, Иалдабаоф и проблема Зла

Когда будет написана духовная история нашего времени, Холокост начнут считать главным религиозным событием XX в. Я верю, что, этот момент духовной истории запада, ныне замалчиваемый, столь же значим, как и распятие Христа, и это трагическое историческое событие будет со временем соотнесено с символами трансформации. По моему мнению, те западные теологи библейской или иудео-христианской традиции, которые не поместят Холокост в центе своей религиозной системы и не назовут его влиянием высших сил на человека, многое потеряют. Ведь в истории это уже произошло. Со временем без упоминания Холокоста анализ духовного состояния запада и западного образа Бога вряд ли обойдется.

Это критический момент в истории. Глубочайший мрак данного исторического события выявляет радикальную односторонность развития сознания на западе, и это негативный признак. Критическая масса глубоко трагических моментов западной истории свидетельствует о назревшей необходимости полного изменения и трансформации сознания каждого из нас. В связи с этим возникает подозрение, что образ Бога, сформированный за годы истории христианства, односторонен, а понятия любви и блага гипертрофированы. При этом западная религия недооценивает такие возможности, как отсутствие Бога или существование злого Бога.

Как удар черной молнии, Холокост освещает невидимое демоническое божество прошлого и настоящего, Иалдабаофа, гностического архонта, чья непреодолимая воля к власти и доминированию над каждым созданием на лице земли предопределила развитие западной личности.

Холокост заставил нас усомниться в заведомо ложной, но ставшей повсеместной и, в общем-то, фундаментальной для западной культуры уверенностью, что духовный и материальный прогресс был доминирующей силой на протяжении всей истории западной цивилизации.

В то время как неутомимое эго Иалдабаофа управляло производством большей части технических и материальных благ ценой страданий и смертей множества людей, оно разрушало и тот духовный дар, что выпал на долю целого тысячелетия. Древние гностики когда-то тоже стали жертвами Иалдабаофа, как стали евреи во времена нацизма.

На уровне коллективной культуры в течение последних двух и более тысячелетий никакого морального прогресса не произошло. Последний след духовного и морального прогресса был низвергнут как идол, после всех европейских катаклизмов XX в. Холокост выявил, среди прочего, моральную и духовную пустоту самого ядра западной цивилизации и подтвердил наличие наших худших подозрений насчет природы человека.

Еще будучи детьми, посещавшими воскресную школу, мы играли со своим воображением в вопросы. Что бы мы делали во времена Иисуса? Были бы мы его учениками, или нет? Оказались бы мы от всего, что имеем, чтобы следовать за ним? Предали ли бы его как Петр или проявили бы преданность и верность своему Господу? Естественно, в моих героических фантазиях я обычно представлял себя совершающим благородные поступки. Никогда я не представлял себя Иудой, в редчайших случаях примерял на себя образ Петра. Позже, в высшей школе и колледже после прочтения таких книг, как «Дневник Анны Франк», я задавал себе похожие вопросы: если бы я жил в Германии в 30-40-е годы, кем бы я был? Борцом со злом нацизма? Рискнул ли бы своей жизнью, чтобы спасти преследуемых? Спрятал бы Анну Франк и ей подобных на чердаке или подвале своего дома и выбежал бы под обстрел целого отряда нацистов, как Дитрих Бонхоффер? Или я наоборот помогал бы власти террора анонимно, закрывал глаза на то, что происходит, и старался занять теплое местечко в жизни?

Годы нацизма стали для запада моментом истины. Для многих христианских церквей и для западной цивилизации в целом это был тот экзамен, который они с треском провалили. Возьмем, к примеру, Эдит Штайн, гражданку Швейцарии, которая, несмотря на то, что была прихожанкой католической церкви и монахиней ордена кармелитов, была отправлена в Освенцим как еврейка и убита там. Если бы католическая церковь стала на защиту этой женщины, то обеспечила бы себе славу на долгие годы. Интересно, что не найдя в 1942 году средств для спасения своей сестры, церковь затем причислила ее к лику святых будто бы для компенсации.

Европа стала пристанищем Иалдабаофа. Не в лучшую сторону отличилась и Америка. В борьбе с золотым тельцом конкистадоры уничтожили множество племен и коренных народностей, и, захватив землю, поставили крест (в буквальном и переносном смысле) на множестве направлений развития своей страны.

Эти черты, эти суровые, темные и дикие подробности образа человеческой личности относятся к атрибутам эго, которое считает необходимым контролировать все вокруг себя и подчинить иное во что бы то ни стало. Это эндемическая черта нашего национализма. Каждый народ претендует на свое превосходство и каждая фундаменталистская религия уверена в обладании абсолютной истиной и готова уничтожить неверных.

Те же черты присутствуют и в типичных для запада пропаганде героизма, культуре самолюбования и привычных амбициях занять наилучшее положение. Такой подход нивелирует всякую возможность для существования разницы между народами и религиями, а если она возникает, ее тут же начинают выпячивать и стремятся реформировать, изменить или уничтожить тех, кто отличается от основной массы. Такое поведение полностью совпадает с концепцией Иалдабаофа, сформированной гностиками более двух тысяч лет назад.