ГЛАВА ПЕРВАЯ. Этот бар ничем не отличался от десятка других, столь же дешевых заведений — в последнее время он часто бывал в таких

Мери Каммингс

Подарок

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Этот бар ничем не отличался от десятка других, столь же дешевых заведений — в последнее время он часто бывал в таких. Не все ли равно, куда идти? Прокуренный зал, десяток столиков, стойка с высокими стульями — все как обычно. Народу было немного, человек двенадцать, очевидно, пришли поглазеть на стриптиз — больше тут смотреть было не на что.

Резкие вспышки красного света, пробиваясь сквозь дым, освещали пятачок сцены и шест, вокруг которого под музыку извивалась полуголая девица в изумрудном бикини с блестками и бахромой из зеленых и золотистых бусинок. Впрочем, двигалась она легко и фигурка у нее была неплохая. «Большая грудь — это вульгарно и несовременно, — вспомнил он слова Мэрион, — это подчеркивает пассивную роль женщины и низводит ее до положения дойной коровы». Зелен виноград, сука!

Неожиданная вспышка злости заставила его стиснуть зубы. Черт, черт, черт, неужели хоть на один вечер нельзя почувствовать себя нормальным живым человеком — просто забыть, оставить в прошлом и продолжать спокойно жить. Если, конечно, это называется жить.Кошмары, пустота и Мэрион, нудный голос которой постоянно зудит в голове. Нет, хватит о ней! Как там учил Ларс... «глубоко вздохнуть и подумать о чем-нибудь приятном».

— Виски. Без льда.

Подумать о чем-нибудь приятном... Ларсу хорошо говорить — кончил работать, пошел домой, к жене, к детям — впрочем, у него, пожалуй, уже и внуки есть.

Первый глоток виски, упав в пустой желудок, обжег его, словно кипятком. Хорошо, хоть опасность спиться не грозит — пара порций спиртного, и такие кошмары обеспечены, что второй раз не захочется.

Подумать о чем-нибудь приятном... Что там, на сцене-то? Да, это могло бы быть приятно — когда-то, в прошлой жизни. Давешняя девица уже успела избавиться от лифчика, и ее грудь предстала перед ним во всей красе. Действительно, неплохо — большая, но еще не успела отвиснуть, и мягкая даже на вид.

Внезапно, на какое-то мгновение, Делу захотелось уткнуться лицом в такую вот грудь и прижать к себе мягкое, теплое и податливое тело. Да, это могло бы быть приятно.

Девчонка на сцене то тянулась руками к блестящим застежкам по бокам трусиков, то с дразнящей улыбкой убирала руки и снова начинала крутиться вокруг шеста, ни секунды не оставаясь на месте. Взгляды мужчин уже не отрывались от сцены. И вот, снова легкое движение руки, но на этот раз блестящий клочок ткани упал, она поворачивается, еще чуть-чуть, ну постой же вот так, дай посмотреть! Кто-то громко свистнул.

Луч на секунду погас, потом снова замелькали вспышки, на сей раз бело-голубые, но на сцене уже никого не было. Музыка стала тише и уже не так била по нервам. Он все-таки заказал вторую порцию виски и отхлебнул, но тут загрохотало опять — еще громче, чем прежде.

— Поздновато вы пришли, сэр, — сказал бармен, — сейчас будет еще одна, черненькая, и все, на сегодня закрываем. У нас всегда так — беленькая, черненькая, беленькая, черненькая, для разнообразия, знаете ли.

«Черненькой» — по терминологии бармена — оказалась высокая худая мулатка с диковато блестевшими глазами, похоже, без кокаина тут не обошлось. На ней было нечто среднее между вечерним платьем и леопардовой шкурой, в разрезах мелькала темная блестящая кожа. Музыка, очень громкая, подчеркнуто ритмичная, с внезапными взрывами барабанной дроби, превосходно подходила к резким и четким движениям танцовщицы. Девушка, судя по всему, неплохая гимнастка, принимала самые невероятные позы, мгновенно меняя их в ритме музыки.

Внезапно у Дела появилось ощущение, что его голова вот-вот лопнет от грохота барабанов.

— Кофе двойной с сахаром. И где у вас тут можно освежиться?

— По коридору, налево, за углом. И советую поторопиться, сэр, минут через семь-восемь она дойдет до самого главного, черненькая-то.

Он пошел по коридору. Черт с ней, с черненькой-то, лишь бы шум этот не слышать, ничего нового он все равно не увидит. Да, вторая порция виски была явно лишней. Может, кофе поможет? В туалете было почти тихо. Почти, потому что ритм барабанов отдавался даже сюда легкой дрожью сквозь пол и стены. Прислонившись к стене, Дел закрыл глаза и с минуту стоял, чувствуя, как постепенно отпускает голову. Потом умыл лицо и глотнул ледяной воды прямо из-под крана. Ладно, сойдет, пора пить кофе, — и домой.

Неожиданно он услышал топот и возню за дверью. Какие-то невнятные слова, смех. И вдруг в туалет влетела та самая девчонка — «беленькая», как назвал ее бармен. За ней, не торопясь, вошли два парня, мельком взглянули на Дела, сочли его не заслуживающим внимания, и снова занялись девушкой.

— Ну, куда ты так спешишь? Что, место подходящее ищешь? Ну, так уже нашла! Чем тебе здесь плохо? Вот сейчас ты нас тут по-быстренькому обслужишь, получишь свои денежки и можешь валить куда хочешь.

На ней был светлый плащ и те же блестящие изумрудные босоножки, в которых она танцевала. Девушка медленно отступала назад, криво улыбаясь, дрожащими губами и повторяя:

— Ну ладно, ребята, пошутили, и хватит! Хватит...

Наткнувшись спиной на раковину, она остановилась и беспомощно огляделась. Глаза ее на миг встретились с глазами Дела и вновь вернулись к надвигающимся парням.

— Ну вот и умница, хватит бегать. А теперь встань-ка на колени и поработай как следует!

Один из них, брюнет в красной футболке, ухватил ее за плечо и попытался пригнуть. Она быстрым движением вывернулась из-под его руки и шагнула в сторону.

Второй парень, невысокий крепыш, тоже захотел внести свою лепту в происходяще. Внезапно он схватил ее за волосы и дернул вниз. Извернувшись, как кошка, она вцепилась зубами ему в руку, одновременно ударив сумкой по голове брюнета. Тот на секунду отшатнулся, она попыталась пробежать мимо него к двери, но он все-таки успел зацепить ее за воротник и рвануть назад. Девчонка не удержала равновесия и, падая, врезалась лицом в раковину.

— Ребята, может хватит, а? — негромко спросил Дел, поняв, что сейчас скорчившейся на полу девушке придется плохо.

Парни оглянулись на него, словно только сейчас заметив, что в туалете есть еще кто-то.

— А ты чего тут раззявился? — оскалился брюнет — явный ведущий этой парочки. — Пошел вон, или что, тоже телку захотел? Ну так подожди, может и тебе удастся попользоваться — если после нас от нее что-то останется! — Он пнул девушку ногой в бок, она вскрикнула. — Ну-ка вставай, сучка! Не хотела по-хорошему, так будет по-плохому.

Сейчас у Дела еще был шанс уйти и оставить их всех жить своей собственной жизнью. И сделать вид, что ничего не произошло, и что он не понимает, что случится дальше, хотя это было очевидно. И чувствовать себя сволочью. «А еще можно попросить бармена вызвать полицию», — это было его последней связной мыслью перед тем, как шагнуть к ним.

— Хватит! Отпустите ее!

В туалете было почти тихо. Почти, потому что ритм барабанов отдавался даже сюда легкой дрожью сквозь пол и стены. Прислонившись к стене, Дел закрыл глаза и с минуту стоял, чувствуя, как постепенно отпускает голову. Потом умыл лицо и глотнул ледяной воды прямо из-под крана. Ладно, сойдет, пора пить кофе, — и домой.

Неожиданно он услышал топот и возню за дверью. Какие-то невнятные слова, смех... И вдруг в туалет влетела та самая девчонка — «беленькая», как назвал ее бармен. За ней, не торопясь, вошли два парня, мельком взглянули на Дела, сочли его не заслуживающим внимания, и снова занялись девушкой.

— Ну, куда ты так спешишь? Что, место подходящее ищешь? Ну, так уже нашла! Чем тебе здесь плохо? Вот сейчас ты нас тут по-быстренькому обслужишь, получишь свои денежки и можешь валить куда хочешь.

На ней был светлый плащ и те же блестящие изумрудные босоножки, в которых она танцевала. Девушка медленно отступала назад, криво улыбаясь, дрожащими губами и повторяя:

— Ну ладно, ребята, пошутили, и хватит! Хватит...

Наткнувшись спиной на раковину, она остановилась и беспомощно огляделась. Глаза ее на миг встретились с глазами Дела и вновь вернулись к надвигающимся парням.

— Ну вот и умница, хватит бегать. А теперь встань-ка на колени и поработай как следует!

Один из них, брюнет в красной футболке, ухватил ее за плечо и попытался пригнуть. Она быстрым движением вывернулась из-под его руки и шагнула в сторону.

Второй парень, невысокий крепыш, тоже захотел внести свою лепту в происходяще. Внезапно он схватил ее за волосы и дернул вниз. Извернувшись, как кошка, она вцепилась зубами ему в руку, одновременно ударив сумкой по голове брюнета. Тот на секунду отшатнулся, она попыталась пробежать мимо него к двери, но он все-таки успел зацепить ее за воротник и рвануть назад. Девчонка не удержала равновесия и, падая, врезалась лицом в раковину.

— Ребята, может хватит, а? — негромко спросил Дел, поняв, что сейчас скорчившейся на полу девушке придется плохо.

Парни оглянулись на него, словно только сейчас заметив, что в туалете есть еще кто-то.

— А ты чего тут раззявился? — оскалился брюнет — явный ведущий этой парочки. — Пошел вон, или что, тоже телку захотел? Ну так подожди, может и тебе удастся попользоваться — если после нас от нее что-то останется! — Он пнул девушку ногой в бок, она вскрикнула. — Ну-ка вставай, сучка! Не хотела по-хорошему, так будет по-плохому.

Сейчас у Дела еще был шанс уйти и оставить их всех жить своей собственной жизнью. И сделать вид, что ничего не произошло, и что он не понимает, что случится дальше, хотя это было очевидно. И чувствовать себя сволочью... «А еще можно попросить бармена вызвать полицию», — это было его последней связной мыслью перед тем, как шагнуть к ним.

— Хватит! Отпустите ее!— Ах ты, старая гнида! Тебе что, жить надоело?

Для того, чтобы решиться на что-либо, этим щенкам, похоже, необходимо было как-то завести себя — руганью, угрожающими жестами. Пока они раскачивались, Дел оказался между ними, действуя со стремительностью и беспощадностью профессионала. Мгновенным пинком ноги в колено он послал на пол крепыша, добавив ему локтем по затылку. Отлетев в сторону, тот распластался мордой вниз. Брюнету же хватило одного удара в пах, чтобы тот упал, судорожно ловя ртом воздух и зажав руки между ногами.

Услышав шорох, Дел резко обернулся. Девушка уже не лежала, сжавшись в комок, сидя на полу, она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Из носа ее капала кровь, пачкая плащ с оборванными пуговицами, в который она судорожно вцепилась левой рукой.

— Ты можешь встать? — спросил он, протягивая ей руку. Она вздрогнула, отшатнулась и попыталась подняться, держась за раковину. Для этого ей пришлось отпустить плащ и сразу стало ясно, что под ним нет ничего, кроме того самого блестящего бикини, в котором она выступала.

Девушка выпрямилась и быстро огляделась. Оба парня валялись на полу. Брюнет все еще поскуливал, держась за гениталии, а второй, пострадавший меньше, уже делал попытки встать, ухватившись за дверцу кабинки.

Дел снова протянул руку.

— Ты можешь идти? Помочь тебе?

На этот раз она, кажется, поняла, что происходит, шагнула вперед, покачнулась, и все-таки ухватилась за него, чтобы не упасть.

— Кажется, смогу. Сейчас...

Она зажмурилась и резко встряхнула головой.

— Все в порядке. Я могу идти.

Слегка пошатываясь, но с каждым шагом все более уверенно, девушка направилась к двери.

— Будешь звонить в полицию? — спросил Дел.

— Нет. Я хочу убраться отсюда побыстрее.

— Можно выйти незаметно?

— Пошли, тут есть еще один выход.

— Ты знакома с ними? С этими... — чуть повел он головой назад.

— С Джейком? Он брат владельца этого бара. Второго я не знаю, а Джейк здесь каждый вечер ошивается.

Дел двинулся за девушкой, которая, выйдя из туалета, повернула к железной двери в конце коридора. Лязгнув засовом, она распахнула дверь и обернулась к нему.

— Осторожно, здесь темно.

Снаружи и правда было темно. Моросил холодный мелкий дождик, пахло помойкой, и только в нескольких метрах справа — внизу, на уровне ног — пробивалась полоска слабого света.

— Направо. Видишь, ворота светятся.

— Честно говоря, ни черта я тут не вижу! — Он попытался шагнуть вправо и, сделав пару шагов, с шумом налетел на что-то твердое.

— Это помойка, я же сказала — осторожно, — девушка потянула его за рукав.

Снова лязг засова, еще одна железная дверь — и они оказались на улице. Вокруг не было ни души, горели фонари и где-то за углом мигала яркая вывеска, отражаясь в мелких лужицах тысячами цветных огней.

— Ну вот, выбрались, — отпустив его рукав, девушка кивнула. — Вход в бар за углом, видишь, светится красным.

Она запахнула плащ, достала из кармана платок и обтерла лицо. Дел стоял рядом, не зная, что сказать.

— Ну вот, — повторила она, — дальше я справлюсь сама. Спасибо.

— Подожди! Куда ты пойдешь в таком виде?

Вид, действительно, был весьма непрезентабельный. Кровь с носа ей, правда, удалось стереть, но на плаще остались багровые пятна, по всему лицу была размазана помада и краска для глаз, а щека на глазах распухала и наливалась красным.

— Ничего. Как-нибудь справлюсь.

— У меня машина на стоянке. Могу подвезти, куда скажешь.

Карен привыкла с осторожностью относиться к подобным предложениям и сейчас не знала, как поступить.

Стоявший перед ней человек, на первый взгляд, не казался очень уж опасным. Немолодой, пожалуй, лет сорока; худой, жилистый, невысокого роста, — на каблуках она была лишь чуть ниже него. Очень легкая походка, собранные четкие движения — наверное, много занимался спортом. Пижонский дорогой костюм — в этот бар обычно в таких не ходят, наверное, случайно забрел. Густые темно-русые волосы растрепаны, и прядь падает на лоб. Узкое лицо, прямой нос, небольшой рот с тонкими плотно сжатыми губами. Низкий голос. В целом производит впечатление нормального мужика — только вот глаза... Очень темные, очень — даже чересчур — спокойные, но в глубине все время чувствуется какое-то напряжение.

И как он сделал Джейка с приятелем — в секунду!

А что делать? В два часа ночи болтаться по городу в заляпанном кровью распахивающемся плаще чуть ли не на голое тело? Искать такси в таком виде? Холодно. Дождь идет, босоножки расклеятся. «Да ладно, что я, школьница какая-то, мужиков бояться. Как-нибудь да справлюсь», — подумала она, а вслух сказала:

— Ну хорошо, пошли. А то совсем промокнем.

Скользнув на сидение машины, девушка повернула к себе зеркальце и, ойкнув, выхватила из кармана измазанный в крови платок.

— В бардачке салфетки, — сказал Дел, выехав со стоянки.

— Спасибо.

Проезжая по пустым улицам, он подумал, насколько непохож этот вечер на все, что было с ним в последние месяцы. Подумать только, драка в баре с какими-то пьяницами из-за стриптизерки! Ну и ну, он сам от себя такого не ожидал!

Девушка, забившись в угол и придерживая рукой плащ, молчала. Очнувшись от своих мыслей, Дел первым нарушил тишину.

— Нос не болит?

— Нет. Бок ноет, но, кажется, ребра целы. Они снова замолчали. Повернув на проспект, он увидел впереди красные огоньки.

— Кажется, пробка. Сейчас объедем по боковой улице.

— Нет, это все, — она устало покачала головой. — Не везет, так уж не везет, что-то, похоже, случилось в туннеле. Можно, конечно, в объезд, через мост... да ладно, чего я тебя буду гонять по всему городу — сама справлюсь.

— Мне не трудно.

— Не стоит. Знаешь что, высади меня где-нибудь здесь, у телефона, и все будет в порядке.

— Как тебя зовут?

— Карен. Карен Мэнсфилд.

— Делвин Бринк. Лучше просто Дел. Послушай, Карен, у меня есть другое предложение. Я живу в пяти минутах отсюда. Поехали ко мне, переночуешь — а утром я тебя отвезу. Ты не думай, я ничего такого в виду не имею, просто... ну не могу я оставить тебя вот так, одну, ночью на улице. Ты сможешь от меня позвонить и предупредить своих, что приедешь утром. Честное слово, я не сделаю тебе ничего плохого, но одну тебя в таком виде на улице не оставлю. Выбирай, или поехали ко мне, или будем вместе сидеть в машине и ждать, пока пробка рассосется, или я повезу тебя в объезд, как-нибудь да доберемся.

Интересно, у него дома хоть тепло? Нарочно подстроить такую пробку он не мог, значит, похоже, не планировал с самого начала везти ее к себе. Ноги замерзли...

— Ну что же... — девушка несколько мгновений молчала, пристально глядя на него, — ладно, поехали к тебе.

Повернув и выехав из пробки, Дел заметил вывеску круглосуточной пиццерии и притормозил.

— Ты есть хочешь?

— Очень.

— Пицца пойдет?

— Конечно! — она слегка улыбнулась. Покупая пиццу, Дел все время оглядывался на машину, боясь, что, вернувшись, найдет ее пустой. Он и сам не понимал, почему его так пугает эта мысль — может, потому, что исчезновение девушки вернуло бы этот вечер в обычную череду тусклых, пустых и безжизненных вечеров? Но она сидела на месте и грела руки в струе теплого воздуха из печки; увидев три коробки с пиццей, взглянула на него с легким удивлением.

— Я забыл спросить, какую ты любишь, и взял три разных, с грибами, с луком и с сосисками, — объяснил он. — Годится?

— Да, вполне, — она снова улыбнулась. — Спасибо.