Психология периода взрослости

В социальной психологии утверждается, что социализация про­должается непрерывно — всю человеческую жизнь. В определен­ном смысле можно даже говорить о первичной и вторичной социа­лизации (Петровская Л.А., 1999). Первая соответствует периоду становления ребенка. Вторая связана с саморазвитием взрослого. Естественно, жизнь взрослого является продолжением детской жиз­ни и вырастает из нее, однако продуктивность жизни взрослого во многом может зависеть от необходимости пересмотра, обновления каких-то ценностей, установок, поведенческого репертуара (при вступлении в брак, рождении ребенка, разводе, болезни и других проблематизирующих жизнь обстоятельствах).

Анализируя собственную жизненную дистанцию, каждый зре­лый человек выделяет свои, особые возрастные этапы взрослого состояния. Например, молодой человек после службы в армии чувствует себя намного взрослее сверстников, которые в армии не служили. Существуют и так называемые профессиональные гра­ницы у летчиков, операторов определенных производств и т.п. По внутренним ощущениям физически здоровые, волевые люди не чувствуют в себе каких-то особых перемен на границе и 60-летнего возраста. Поэтому очень трудно создать психологическую перио­дизацию взрослого человека в силу того, что сложно однозначно хронологически выделить, скажем, этапы максимального расцвета личности — акме. Расцвет личности бывает в 40, в 60 и даже 80 лет. У некоторых людей таких "взрывов—подъемов" может быть даже несколько.

Акмеология—наука о периоде максимального расцвета личностного роста, высшего момента проявления духовных сил и творчества. Акме (древнегреческое — "цветущая сила", "вершина возможностей челове­ка") — базовая категория данной науки, вбирающая в себя, наряду с физическими, также социальные, нравственные, профессиональные, мен­тальные и многие иные высшие достижения в развитии человека.

Большая часть исследователей относит начало периода взрослос­ти к моменту окончания юности — к 18-19 годам, а конец—к возра-

сту 55-60 лет (Бодалев А.А., 1999). В этом диапазоне выделяют ряд стадий: 1) ранней взрослости (18-30 лет); 2) средней взрослости (30-45 лет); 3) поздней взрослости (45-55 лет); 4) предпенсионного возраста (50-55 лет для женщин, 55-60 лет для мужчин). При этом для каждой стадии отмечаются характерные для нее особенности.

Для стадии ранней взрослости характерно овладение ролью взрослого человека, получение избирательного права, полная юридическая и экономическая ответственность. У большинства складывается собственная семья, рождается первый ребенок. За­вершается получение высшего образования. На работе осваивают­ся профессиональные роли, образуется круг общения, в основе которого избранная профессия.

Средняя взрослость — это период совершенства в выполнении профессиональной роли и старшинства, а иногда и лидерства среди товарищей по работе, относительная материальная самостоятель­ность и сравнительно широкий круг социальных связей, а также наличие и удовлетворение интересов вне рамок профессиональ­ной деятельности.

Поздняя взрослость характеризуется высококвалифицированным выполнением избранных в молодости профессиональных и соци­альных ролей и, как правило, достижением пика в должностном стату­се, а также некоторым снижением социальной активности. Во многих случаях в это время происходит уход из семьи выросших детей.

Предпенсионный возраст — происходит заметное снижение фи­зических и умственных функций, но вместе с тем это годы, благопри­ятные для занятия наиболее видного положения в своем социальном кругу. В основной области труда наблюдается спад профессиональ­ных притязаний, и происходят существенные изменения во всей мо-тивационной сфере в связи с подготовкой к предстоящему пенсион­ному образу жизни.

Одной из наиболее интересных зарубежных концепций, во­шедших в научный "арсенал" современной возрастной психоло­гии, является теория американского психолога Эрика Эриксона (Erikson E.H., 1964) о восьми стадиях развития личности. В психо­логии взрослых людей он выделил три основные стадии: ранней (25-35 лет), средней (35-45 лет) и поздней (45-60 лет) зрелости.

Ранняя зрелость (25-35 лет) — главным психологическим мо­ментом этого возраста является установление интимности и близких личных связей с другим человеком. Если человек терпит неудачу в интимном общении, то у него может сформироваться и нарастать чувство изоляции от людей с ощущением, что он может во всем полагаться только на себя самого.

Двадцатилетние обычно имеют дело с выбором супруга и карье­ры, намечают жизненные цели и начинают их осуществление. Поз­же, около тридцати лет, многие приходят к переоценке своих прежних выборов супруга, карьеры, жизненных целей; иногда дело доходит до развода и смены профессии. Наконец первые годы после тридца­ти, как правило, время сживания с новыми или вновь подтверждае­мыми выборами.

Средняя зрелость (35-45лет) — этот период является периодом своеобразной переоценки личностных целей и притязаний и часто сопровождается внезапным ощущением и осознанием того, что уже прожито полжизни—"кризис середины жизни" (Джеке, 1965).

Кризис середины жизни определяется расхождением между меч­тами, целями молодости и действительными, достигнутыми резуль­татами. Поскольку мечты молодости чаще являются не очень реаль­ными, то и оценка достигнутого также часто оказывается негативной и окрашенной отрицательными эмоциями. Человек начинает песси­мистично оценивать и свое будущее — "уже не успеть, а менять что-либо поздно...". Заполняя опросники, люди в возрасте 35-40 лет начи­нают не соглашаться с такими фразами, как "есть еще уйма времени, чтобы сделать большую часть того, что я хочу". Вместо этого они констатируют: "Слишком поздно что-либо изменить в моей карьере" (Гоулд, 1975; цит. по Массен П., Конгер Дж. И др., 1982).

Убывание физических сил и привлекательности — одна из мно­гих проблем, с которыми сталкивается человек в годы кризиса сред­него возраста и в последующем. Для тех, кто полагался ранее на свои физические качества и привлекательность, средний возраст может стать периодом тяжелой депрессии. Многие люди просто начинают жаловаться на то, что они больше устают—не могут, например, как в студенческие годы, проводить несколько дней без сна, если этого требует важное дело. Хотя хорошо продуманная программа ежед­невных упражнений и соответствующая диета оказывают свое поло­жительное действие. Большинство людей в среднем возрасте начина­ют полагаться не на "мышцы", а на "мозги". Они находят новые преимущества в знании, накопленном жизненном опыте; они при­обретают мудрость.

Другим важным вопросом среднего возраста является сексуаль­ность. У среднего человека в среднем возрасте могут наблюдаться некоторые отклонения в сексуальных интересах, способностях и воз­можностях, особенно по мере того как подрастают дети. Он может удивиться тому, сколь большую роль сексуальность играла для него ранее в отношениях с людьми. С другой стороны, есть люди, которые и в среднем возрасте продолжают рассматривать каждого человека

противоположного пола лишь в рамках сексуального притяжения или отталкивания, а одноименного пола — как потенциального со­перника. По мнению психолога Пека (1968), в более удачных случаях достижения зрелости сексуальная эгоцентрическая установка до из­вестной степени блокируется, а партнеры по общению воспринима­ются более как потенциальные друзья и взаимопонимающие лично­сти, т.е. "социализация" в отношениях с людьми замещает прежнюю "сексу ализацию".

Успешное разрешение кризиса среднего возраста включает обычно переформулировку целей на более реалистичные с осозна­нием ограниченности жизни всякого человека. Супруг, друзья и дети приобретают все большее значение, тогда как собственное Я все бо­лее лишается своего исключительного положения (Гоулд, 1972). Главным в средней зрелости становится желание повлиять на следу­ющее поколение через собственных детей или путем личного вклада в успехи общества. Эта центральная тема "генеративное™" и опре­деляет желание человека быть продуктивным, нужным окружаю­щим людям, что, в свою очередь, и делает его счастливым. Жизнен­ная неудача на этой стадии может также способствовать изоляции и поглощенности только самим собой.

Поздняя зрелость (45-60 лет) — протекает неодинаково у лю­дей, ярко переживших кризис середины жизни, и у людей, которым удалось его избежать. Последние не производили осознанно ревизии своих планов и достижений и гораздо легче теряют энергичность и живость, так необходимую для продолжения своего личностного роста в последующие годы.

Если переоценка ценностей в середине жизни все же состоя­лась, то ее следствием является глубинное обновление личности с ростом удовлетворения собой в последующие годы. Активность личности не снижается, и даже наблюдается ее рост. Например, имеются наблюдения, что кроме первого оптимального интерва­ла для выдающихся открытий (40 лет) существует и второй пик творческой активности — в 50-55 лет (Leman H.C., 1953; Пельц Л., ЭндрюсФ., 1973).

Старение и психология старости

Человек, как и все живые существа, рождается, растет и развива­ется, достигает зрелости, а затем постепенно начинает увядать, старе­ет и умирает. Старение и старость — нормальное, естественное, фи­зиологическое явление, это определенный отрезок онтогенеза.

В литературе существуют большие расхождения в определении понятия "поздний возраст" и той возрастной границы, которая зна­менует начало старости. В 1970 году на совещании научной группы ВОЗ была достигнута договоренность считать 65 лет началом поздне­го возраста (old age), хотя убедительного научного и клинического обоснования для его выделения нет. Соответственно возраст в 50-64 года считается в геронтологии средним, в 65-74 года—предстарчес-ким (пожилым), в 75-90 лет—старческим.

Большинство клиницистов, и в первую очередь психиатры, рас­сматривают возраст в 45-50 лет как начало инволюции у человека. Весь инволюционный отрезок онтогенеза ими подразделяется натри периода: 45-60 лет—климактерический, пострепродуктивный пери­од; 60-70 лет — пресенильный период (пожилой, предстарческий возраст); 70 и более лет — сениум (старость).

Физиологический и патологический климакс. Климактери­ческий период в жизни женщины связан с возрастной перестройкой гипоталамической области (повышение порога чувствительности к ре­гулирующему влиянию половых гормонов), приводящей к наруше­нию цикличности менструаций и прекращению репродуктивной спо­собности. Большинство авторов физиологическим считают климакс, протекающий без выраженных патологических симптомов с постепен­ным угасанием менструальной функции. Патологический климакс проявляется дисфункциональными маточными кровотечениями и так называемым климактерическим синдромом. Последний, кроме вегета­тивных ("приливы" жара, потливость, колебания давления крови) и эндокринных проявлений, включает комплекс психопатологических нарушений. Происходит своеобразная перестройка системы отноше­ний личности. М.Э. Телешевская подчеркивает, что даже бывшие ра­нее активными и энергичными женщины становятся в этом возрасте мнительными, тревожными, снижается самооценка. Условно-патоген­ными невротизирующими факторами становятся такие проявления, как изменение внешности (седые волосы, снижение тургора кожи, по­явление морщин). Иногда на первый план выступает нарастающая вя­лость, пассивность, равнодушие к тем сторонам жизни, которые ранее представляли интерес.

Обычно климактерический синдром представлен четырьмя клини­ческими вариантами: астеническим, сенесто-ипохондрическим, тревож­но-депрессивным и истерическим. Способность женщины адаптиро­ваться к всевозможным жизненным ситуациям в период климакса снижается.

Для периода инволюции и собственно старости, как и для каждо­го другого периода жизни человека—детства, юности, зрелости, — характерны возрастные особенности, своя возрастная норма. Если в молодости преобладают явления прогрессивного развития с нарас-

танием возможностей приспособления к окружающей среде, то в периоде увядания и обратного развития (инволюция), напротив, пре-обладают регрессивные явления,ухудшающие приспособительные возможности человека. Важно отметить, что хотя процесс старения и сопровождается ослаблением гомеостатических процессов, но од­новременно происходит и приспособление всех систем организма к новому уровню жизнедеятельности. И.В. Давыдовский (1966) этот процесс называет особой инволютивной адаптацией, "отвечаю­щей физиологическим ресурсам старого человека".

В рамках биологических подходов к старению основной пробле­мой геронтологии, которая была сформулирована еще А.А. Бого­мольцем (1938), является изучение старения организма с целью про­филактики его преждевременного старческого увядания. Не все клетки, ткани, органы и системы организма старятся одновременно и в одинаковой степени, но при этом процесс физиологического ста­рения закономерно гармоничный. Хотя между календарным (возра­стным) и фактическим (телесным и психическим) старением не все­гда отмечается совпадение (может быть как запоздалое, так и преждевременное старение), все же, в основном, поздний возраст определяет старческие изменения в организме.

Эти изменения сами по себе не являются патологией, но при этом происходят сложные изменения в строении и функционирова­нии всех систем организма, в том числе сердечно-сосудистой, эндок­ринной и нервной. Падает "запас прочности", снижаются реактив­ные способности человека. Эти возрастные изменения затрудняют существование старого человека, он страдает от своих "старческих недугов", чувствует себя дискомфортно.

История изучения причин старения показывает, что со времени за­рождения медицины вплоть до начала XX столетия наблюдалось две тенденции.

Первая — объяснять наступление старости постепенной потерей ("расходованием") каких-то веществ или свойств, которые присущи организму в молодости и приводящих, с их окончательным затуханием, к смерти.

Вторая — приобретение, накопление вредных воздействий, которые приводят к необратимым нарушениям гомеостаза, самоотравлению организма и угасанию жизни.

По мере развития науки менялись исходные теоретические пози­ции и способы доказательства, но эти две тенденции все равно про­слеживались. Например, известная концепция И.И. Мечникова свя­зывала старение с накоплением и воздействием на организм кишечных токсинов. В последующем эти идеи получили развитие в аутоиммунной теории старения, где главное значение придается

аутоинтоксикации и снижению иммунитета по отношению к накапли­вающимся продуктам нарушенного обмена (теории "непрограмми-рованного" старения).

Начиная с 60-х годов, внимание исследователей все больше при­влекает изучение нарушений генетической информации клетки как возможной причины преждевременного старения и смерти. Суще­ствует даже мнение, что старение является закономерным, генетически запрограммированным процессом, логическим следствием роста и со­зревания клеток {теория "программированого " старения, биологи­ческих "часов"). В соответствии с так называемым "феноменом Хайф-лика" (возможности числа делений клетки ограничены) предполагается, что именно гены "отключают" механизмы, которые ответственны за точность при воспроизведении клетки. Полагают, что в популяциях с относительно большим числом долгожителей, ранее наблюдалась высокая смертность младенцев, что и способствовало ге­нетическому закреплению в поколениях перспектив долголетия (Бенд­жамин Б.,1968; Алпатов В.,1962 и другие).

Психологические подходы к старости описывают психологичес­кие аспекты старения. Собственно психические изменения, наблю­дающиеся в процессе старения, связаны с процессами инволюции в центральной нервной системе. На скорость их возникновения и осо­бенности проявлений существенное влияние оказывает вся биологи­ческая и психосоциальная история предшествующих периодов жиз­ни — врожденные особенности, приобретенные личностные качества, психические и социальные характеристики, составляющие жизненный опыт данного человека, перенесенные заболевания, травмы и т.д. Поэтому, наряду со свойственными старению общи­ми, облигатными изменениями психических функций, психичес­кое старение у каждого человека имеет и свои индивидуальные проявления — каждый старится по-своему. Не случайно говорят, что на протекание процесса старения существенное влияние ока­зывают и представления самого человека о том, что есть старость и как она должна протекать.

Среди облигатных признаков старения психики наиболее об­щим свойством является снижение активности и замедление всех психических процессов. Замедленность касается как простых сенсорных функций (зрение, слух, вкус, осязание), так и более сложных — психомоторики, восприятия нового, запоминания. За­медляются все поведенческие реакции, включая способность к адаптации в меняющихся условиях. В процессах замедления глав­ную роль играют морфо-функциональные изменения в нервной системе, характеризующиеся повышением порога возбуждения в нервных клетках и волокнах.

Кроме этого, в процессах замедления определенную роль играют и психологические факторы — настроение, установка личности на выполнение задания, неожиданность или ожидаемость решаемой задачи, ее сложность.

Снижение функции памяти, ассоциируемое со старением как одним из наиболее частых его признаков, наблюдается не у всех старых людей. Забывание более распространяется на материал, не организованный по смыслу, т.е. более страдает механическая память. Одновременно нарушения мнестической деятельности в логико-смысловой памяти отражаются преимущественно на за­поминании наиболее сложных и реже употребляемых логико-смысловых структур.

Относительно старения эмоциональной сферы существует мне­ние, что выявляемые биохимические сдвиги у пожилых людей (сниже­ние активности норадреналин- и серотонинергических систем с рос­том уровня адреналина в тканях) предрасполагают по мере старения к более частому появлению депрессивного и тревожного настроения. С другой стороны, на состояние эмоциональной сферы большое значе­ние оказывает социальная сторона жизни пожилого человека. В этом отношении ущербными для личности являются переживания утраты прежних социальных ролей, уменьшение доходов, ограничение соци­альных контактов. Все это способствует развитию мнительности, не­уверенности, сосредоточению интересов на здоровье и сугубо лич­ных жизненных проблемах. Отсюда повышенное внимание к своему здоровью, стремление к самоанализу и лечению, опасения бедности и повышенное чувство бережливости старых людей. Неуверенность в совокупности со снижением физического потенциала и психосоци­альными факторами старения способствует развитию мнительности, тревожности и склонности к грустному настроению у большинства старых людей.

В литературе описывается также своеобразное эмоциональное со­стояние пожилых людей, обозначенное как возрастно-ситуативная депрессия при отсутствии ж&тоб на это состояние (Шахматов Н.Ф., 1996 и др.). Она характеризуется ослаблением аффективного тонуса, замед­ленностью и отставленностью аффективных реакций; при этом лицо ста­рого человека ограничено в возможностях передать душевные эмоцио­нальные движения. Пожилые люди могут сообщить о чувстве пустоты окружающей жизни, ее суетности и ненужности. Интересна и полна смысла была только жизнь в прошлом, но она никогда не вернется. Все эти переживания воспринимаются пожилыми людьми как обычные и не носящие болезненного характера. Они являются как бы результатом переосмысления жизни и имеют адаптивную ценность, поскольку пре­дохраняют человека от стремлений, борьбы и от сопряженного с ним

волнения, которое крайне опасно для стариков. Исследования амери­канских психологов показали, что тенденция к необоснованному, не подкрепленному серьезными интересами и основаниями оптимизму, имеет негативное влияние на продолжительность жизни в старости (KalishR., 1979).

Характерны особенности умственной и познавательной дея­тельности стареющих и старых людей. У них постепенно снижает­ся острота и скорость восприятия, ослабевают параметры внима­ния, ухудшается память. Все это "предпосылки" собственно интеллектуальных способностей, и в их улучшении заключаются скрытые резервы повышения познавательной деятельности по­жилых людей. Собственно умственная деятельность, т.е. способ­ность к анализу и синтезу, процессу образования понятий, сужде­ний и умозаключений, долго является сохранной в позднем возрасте. Однако темп психической активности, умственная рабо­тоспособность с возрастом снижается.

Мотивация познавательной активности претерпевает также из­менения в сторону занижения интереса к новому и оживления, преувеличенного интереса к прошлому. Этим может объясняться негативная установка к познанию нового, актуального и одновре­менно — возрастание консерватизма мышления и взглядов.

Долгая сохранность привычной профессиональной деятельнос­ти у многих пожилых людей находит объяснение в том, что несмотря на то что у старых людей снижается способность к усвоению нового и способность к адаптации, длительное время не нарушены функции оперирования накопленными в процессе жизни знаниями. Лишь с предъявлением новых и повышенной трудности задач, с нарушени­ем привычных стереотипов умственной деятельности могут насту­пить ее упадок и психическая декомпенсация. Творческое мышление и творческие способности с возрастом у большинства людей снижа­ются, хотя в истории известно много случаев их полной сохранности до глубокой старости.

Характерологические изменения, свойственные нормальному старению, можно рассматривать как происходящие за счет продол­жения усиления присущих людям в более молодом возрасте черт в совокупности с изменениями, привносимыми самим процессом старения. Так, некоторые люди с тревожно-мнительными чертами становятся еще более мнительными, тревожными и подозрительны­ми, у расчетливых развиваются мелочность и скупость, доходящие при акцентуации до постоянного страха быть обворованным, ока­заться нищим. Принципиальность и твердость установок часто пре­образуются в непримиримость к взглядам окружающих, порождают

"войну поколений", конфликты с окружающими. Эмоциональная несдержанность заостряется до степени взрывчатости, нередко — полной утраты контроля над эмоциональными реакциями. Сенси-тивность может перерастать в стойкое чувство пониженной само­оценки, а при заострении проявляется в депрессивном фоне настро­ения, в переживаниях ущерба, отношения и преследования по типу сверхценных идей.

В силу соматических недугов и болезней, присущих старению, а также условий, способствующих "уходу в себя", старые люди боль­ше сосредоточены на состоянии здоровья, становятся ипохондрич-ными, много времени уделяют медицинским обследованиям, визи­там к врачам, в их интересах все это приобретает доминирующее значение. В связи с этим "отношения" стариков с медициной стано­вятся особой этико-деонтологической проблемой. В силу ухудшаю­щегося здоровья, мнительности, тревожности, неуверенности в бу­дущем и снижения жизненной и социальной перспективы старые люди больше подвержены паническим настроениям, труднее при­спосабливаются к переменам личной и общественной ситуации, ча­сто при этом наступает временная декомпенсация психической дея­тельности (например, депрессии при перемене привычных условий, в частности квартирных, при появлении в семье новых членов, при уходе на пенсию и т.д.).

Наряду с указанными ущербными сдвигами характера, у многих людей в старости наблюдаются и положительные изменения. Можно нередко наблюдать умиротворенность, отход от мелочных интересов жизни к осмыслению главных ценностей, адекватную переоценку своих желаний и возможностей, сглаживание противоречивых черт характера. Рассматривая изменения характера в старости, нельзя, по-видимому, строго разграничить указанные тенденции, ибо у одного и того же человека могут наблюдаться как негативные, так и положи­тельные изменения.

Известный психолог Эриксон для периода жизни в 60-70 лет выде­ляет главную психологическую тему—тему единства, т.е. способ­ности взглянуть на прошлую жизнь с удовлетворением. Если жизнь приносила удовлетворение и человек достиг чувства единства с со­бой и другими людьми, то старость будет счастливой порой. По мере того как укорачивается будущее, человек чаще обращается к про­шлому, пересматривая свою жизнь, нередко с мудростью, позволяю­щей придать другое, большее значение эпизодам и ситуациям его жизни. Цель развития в старости — достижение ощущения, что про­жита значительная и полная удовлетворения жизнь, а также то, что и в настоящий момент она максимально активна.

Социологические подходы к изучению старости и старения кон­центрируют внимание на положении стареющего человека в обще­стве, места его в социуме. Физическое, психическое, социальное и экономическое благополучие и здоровье у пожилых людей взаимо­связаны теснее, чем в более молодых возрастных группах, что обус­лавливает необходимость в их комбинированной оценке. Особое значение при этом придается взаимоотношениям старого человека с его ближайшим окружением. При существующей замедленности и психосоциальной интровертированности, трудностях адаптации к переменам у пожилых создаются условия для развития ригидности и консерватизма суждений, недооценки опыта новых поколений и иде­ализация собственного опыта. Это приводит к непониманию и конф­ликтам с молодыми, нарушению взаимоотношений в семье. Непо­нимание психологических особенностей старых людей более молодыми членами семьи усугубляет разрыв и нередко приводит к социальной изоляции стариков в семье, что представляет опасность их психической декомпенсации. Напротив, доброжелательная мик­росоциальная атмосфера способствует сохранению психического здоровья, самооценки, достоинства и положительных социальных установок и взглядов старых людей.

Медико-психологические аспекты старения разноообразны и не ограничиваются отклонениями от "нормативной" линии психо­логического старения, обусловленной физиолого-биологически-ми факторами. Важное значение при этом придается и субъектив­ной оценке человеком происходящих с ним изменений. По наблюдениям психиатра-геронтолога А.У. Тибиловой (1991), суще­ствуют три типа нормовозрастных изменений личности в позднем возрасте. В основе их различий лежит фактор субъективной оценки убывающих с возрастом психофизиологических возможностей и социальных утрат.

Первый тип — тип адекватного самовосприятия с пониманием ущербных изменений: повышенной тревожности, неудовлетворен­ности своими возможностями, пониманием неотвратимости усиле­ния недугов и стремлением "себя обезопасить", консерватизмом взглядов и ригидностью суждений, интересов.

Второй тип — гипертрофированное восприятие изменений, претерпеваемых с возрастом, в психической, физической и соци­альной сферах, что проявляется грустным настроением, чувством невозвратимости жизненных потерь, "замыканием" интересов на вопросах здоровья, социального и материального благополучия, развитием ипохондричности, тревожности и в целом — интровер­тированности.

Третий тип — полярный предыдущему, характеризуется субъек­тивной недооценкой возрастных изменений, несколько преувели­ченным представлением о своих способностях наряду с недооцен­кой сниженных возможностей.

Второй и третий типы при нарастающем заострении представля­ются граничащими с акцентуацией личности соответственно по типу депрессии и гипомании. При патологической старости эти и все другие особенности изменений психики в позднем возрасте при­обретают утрированно заостренный характер. У старых людей чаще, чем у молодых, стирается грань между нормой и патологией. Вслед­ствие повышения чувствительности, снижения реактивности и паде­ния выносливости к различным раздражителям и стресс-факторам даже незначительные, обычно непатогенные физические и психи­ческие раздражители могут вести у людей в позднем возрасте к де­зорганизации гомеостаза, к декомпенсации и заболеваниям. В про­исхождении и структуре психических расстройств у стариков в значительно большей степени, чем у молодых, нечетки границы между психогенным и соматогенным, функциональным и органи­ческим, локальным и общецеребральным. Различные неприятные переживания, даже не очень тяжелые, могут вести не только к невро­тическим и реактивно-психотическим состояниям, но и к расстрой­ствам ясности сознания, "спутанности". Нарушения психики у ста­рых людей легко возникают и при относительно не очень тяжелых соматических заболеваниях.