Интерпретации истины

«Из понимания истины как объективной, не зависящей от индивидов, классов, человечества, следует ее конкретность.

Конкретность истины – это зависимость знания от связей и взаимодействий, присущих тем или иным явлениям, от условий, мест и времени, в которых они существуют и развиваются. Реализацию принципаконкретности можно видеть из … примера: утверждение «вода кипит при 100 градусах Цельсия» правильно при наличии нормального атмосферного давления (760 мм ртутного столба) и неправильно при отсутствии этого условия. Еще пример, из области социального познания; он касается оценки марксизма французским экзистенциалистом Ж.-П. Сартром. «Марксизм, – писал он, – был самой радикальной попыткой прояснения исторического процесса в его тотальности». Именно поэтому «марксизм остается философией нашего времени: его невозможно превзойти, так как обстоятельства, его породившие, еще не исчезли» (J.-P. Sartre. «Critique de la raison dialectique». – Paris, 1960. – P. 29). Изменение же капитализма, переход его в монополистический, а затем и в постмонополистичскую форму требует, конечно, и соответствующего изменения социальной, экономической теории капитализма.

В понятие конкретной истины включается указание на время. Имеется в виду время существования объекта, и момент или период его отражения субъектом. Если же «время объекта» или «время субъекта» меняется, то знание может потерять свою объективность.

Таким образом, абстрактной истины нет, истина всегда конкретна. Конкретность включается в объективную истину. Вследствие этого понятие истины неотъемлемо от ее развития, от понятия творчества, необходимого для дальнейшей разработки и развития знания».

? Приведите примеры конкретных истин из различных областей знания.

2.5. Шаповалов, В. Ф. Основы философии : учеб. пособие для вузов / В. Ф. Шаповалов. – М., 2000. – С. 454.

«В развитии науки можно выделить периоды, которые можно охарактеризовать как «научные революции». Однако различие (введенное Т. Куном) революционных и так называемых «нормальных» периодов не столь разительно, чтобы служить поводом для их противопоставления. Во все периоды ученые не довольствуются лишь применением устоявшихся теоретических положений, а ведут активный научный поиск.

В развитии науки порой возникают теории, которые выглядят порой как «несоизмеримые», т. е. такие, сторонники которых не только оспаривают положения друг друга, но и не находят понимания, говорят на разных языках. Однако возможность несоизмеримости теорий не следует истолковывать в том смысле, что основанием победы той или иной теории являются вненаучные факторы, т. е. факторы авторитета, власти и силы. Наука не является совокупностью сект, построенных по принципу преклонения перед авторитетом или силой.

Важнейшим признаком истинности и научности теории является ее открытость для рациональной, аргументированной критики. Процесс развития науки в важнейшем своем аспекте как раз представляет собой непрерывную и постоянно ведущуюся критику, поэтому говорить о том, что какая-то теория одерживает победу «раз и навсегда» было бы неверным. Прогресс науки состоит скорее в росте разнообразия теорий, методов, способов объяснений и т. д., чем в увеличении количества абсолютных», незыблемых истин. Наука прогрессирует посредством накопления числа опробованных теорий, знания их возможностей и границ, посредством накопления исследовательского опыта».

? Что является важнейшим признаком истинности и научности теории? Как вы понимаете выражение «несоизмеримость научных теорий»?

2.6. Теория познания. Социально-культурная природа познания : в 4 т. / под ред. В. А. Лекторского, Т. И. Ойзермана. – М., 1991. – Т. 2. – С. 394.

«До современной научной революции в методологи­ческом сознании ученых господствовала установка, согласно которой истинность (или ложность) научной теории есть ее объективное свойство, которое практиче­ски обнаруживается в факте эмпирической подтвер­ждаемости (фальсифицируемости) этой теории. Теперь же стало ясно, что в понятие опытной проверки теории должен входить не только качественный аспект («да – нет»), но и количественный («с какой степенью точно­сти»). Другими словами, качественная оценка концеп­туальных построений посредством опыта (т. е. заклю­чение об их истинности или ложности) неотделима от их метрической оценки (т. е. оценки их точности). Та­кой вывод означал ревизию классического «символа веры», ибо качественная подтверждаемость теории в отрыве от ее метрической подтверждаемости теряла конкретный, гносеологический смысл. Если раньше ис­тинность теории рассматривалась как константа, фак­тически независимая от ее метрической подтверждаемо­сти, то теперь она оказалась функцией от ее метрической основы: теории стали доверять лишь в пределах той степени точности, с какой выполнены соответствующие проверочные эксперименты».

? Объясните, что такое «метрическая подтверждаемость теории»?

2.7. Теория познания. Социально-культурная природа познания : в 4 т. / под ред. В. А. Лекторского, Т. И. Ойзермана. – М., 1991. – Т. 2. – С. 401.

«Тезис о том, что истина всегда конкретна, как раз и означает в данном случае требование выявлять меру адекватности теории, т. е. фиксировать практические критерии и теоретически выявляемые из исходных допущений предпосылки, так или иначе задающие интервал гносеологической точности теории, внутри которого истинность знаний имеет абсолютный характер и получает безусловное практическое подтверждение. Именно потому, что мы познаем относительное, мы познаем его абсолютно. Частичный и относительный характер всякой истины, однако, выявляется тотчас же, как только мы переходим к более универсальной теории и можем посмотреть на истину не «изнутри», а «извне», находясь в другой познавательной позиции. Но по­скольку относительность в природе всегда есть лишь аспект более широкого целого, то такой переход от ча­стного к общему, от «проекции» к «инварианту» в про­цессе поступательного движения познания оказывается неизбежным. Научная истина, таким образом, диалек­тична: она выражает относительность всякого знания и абсолютное содержание в каждом шаге познания вперед».

? В чём заключается диалектика абсолютной и относительной истины?

3.1. Упражнения по первоисточникам:

3.1. Энгельс, Ф. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии / Ф. Энгельс. – М., 1975. – С. 18 – 19.

«Но… существует ряд других философов, которые оспаривают возможность познания мира или, по крайней мере, исчерпывающего познания. К ним принад­лежат среди новейших философов Юм и Кант, и они иг­рали очень значительную роль в развитии философии. Ре­шающее для опровержения этого взгляда сказано уже Гегелем, насколько это можно было сделать с идеалисти­ческой точки зрения. Добавочные материалистические соображения Фейербаха более остроумны, чем глубоки. Самое же решительное опровержение этих, как и всех прочих, философских вывертов заключается в практике, именно в эксперименте и в промышленности. Если мы мо­жем доказать правильность нашего понимания данного яв­ления природы тем, что сами его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к тому же служить на­шим целям, то кантовской неуловимой «вещи в себе» при­ходит конец. Химические вещества, образующиеся в телах животных и растений, оставались такими «вещами в себе», пока органическая химия не стала пригото­влять их одно за другим; тем самым «вещь в себе» пре­вращалась в вещь для нас, как, например, ализарин, кра­сящее вещество марены, которое мы теперь получаем не из корней марены, выращиваемой в поле, а гораздо дешев­ле и проще из каменноугольного дегтя. Солнечная систе­ма Коперника в течение трехсот лет оставалась гипотезой, в высшей степени вероятной, но все-таки гипотезой. Когда же Леверье на основании данных этой системы не только доказал, что должна существовать еще одна, неизвестная до тех пор, планета, но и определил посредством вычис­ления место, занимаемое ею в небесном пространстве, и когда после этого Галле действительно нашел эту плане­ту, система Коперника была доказана.

Однако в продолжение этого длинного периода, от Де­карта до Гегеля и от Гоббса до Фейербаха, философов толкала вперед отнюдь не одна только сила чистого мыш­ления, как они воображали. Напротив. В действительности их толкало вперед главным образом мощное, все более быстрое и бурное развитие естествознания и промышлен­ности. У материалистов это прямо бросалось в глаза. Но и идеалистические системы все более и более наполнялись материалистическим содержанием и пытались пантеисти­чески примирить противоположность духа и материи. В гегелевской системе дело дошло, наконец, до того, что она и по методу, и по содержанию представляет собой лишь идеалистически на голову поставленный материа­лизм».

? Взгляды какой философской позиции на проблему познаваемости мира здесь изложены? Насколько они убедительны?

3.2. Платон. Учение о знании / Платон // Антология мировой философии : в 4 т. – М., 1969 – 1972. – Т. 1. – Ч. 1. – С. 381, 382.

«Раз душа бессмертна ..., то нет ничего такого, чего бы она не познала, поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчёт добродетели, и насчёт всего прочего она способна вспомнить то, что прежде ей было известно. И раз все в природе друг другу родственно, а душа всё познала, ничто не мешает тому, кто вспомнил что-нибудь одно, – люди называют это познанием, – самому найти и всё остальное, если только он будет мужественен и неутомим в поиске: ведь искать и познавать – это как раз и значит припоминать…

Человек должен постигать общее понятие, складывающееся из многих чувственных восприятий, но связанных разумом воедино. А это есть припоминание того, что некогда видела наша душа, когда она сопутствовала богу, свысока смотрела на то, что мы теперь называем бытием, и, поднявшись, заглядывала в подлинное бытие. Поэтому, по справедливости, окрыляется только разум философа, память которого по мере сил всегда обращена к тому, в чем и сам бог проявляет свою божественность. Только человек, правильно пользующийся такими воспоминаниями, всегда посвящённый в совершенное таинство, становится подлинно совершенным».

? Какую гносеологическую позицию занимает Платон?

3.3. Аристотель. Метафизика / Аристотель // Антология мировой философии : в 4 т. – М., 1969 – 1972. – Т 1. – Ч.1. – С. 412, 438, 439.

«…Из чувственного восприятия возникает, как мы говорим, некоторая способность помнить. Из часто повторяющегося воспоминания об одном и том же возникает опыт. Из опыта же или всего общего, сохраняющегося в душе, т. е. из чего-то помимо многого, что содержится как тождественное как и во всех вещах, берут своё начало навыки и наука. Навыки – если дело касается создания вещей, наука – если дело касается существующего. Таким образом, эти способности познания необособленны и не возникают из других способностей, более известных, а из чувственного восприятия… Истину же всегда дают наука и ум и никакой другой род познания кроме ума, не является более точным, чем наука».

? Что объединяет, по Аристотелю, науку и ум?

3.4. Августин. Учение о душе и познании. Вера и разум / Августин // Антология мировой философии : в 4 т. – М., 1969 – 1972. – Т 1. – Ч. 2. – С. 594, 598.

«Из самого источника истины исходит некое увещевание, побуждающее нас памятовать о боге, искать его и страстно…. жаждать его. Это озарение нашим внутренним огнем исходит от оного таинственного солнца. Все то истинное, что говорим мы, от него, даже и в том случае, когда мы ещё боимся смело пользоваться и смотреть на все своими …глазами.

Мой разум, также изменяющийся, свидетельствующий, что все неизменное лучше изменяющегося, отрешился в мышлении своем от привычных образов и призраков и стремился найти истинный свет, чтобы с помощью его познать самое бытие неизменяющееся: иначе если бы он не в состоянии был сколько-нибудь познать его, то никоим образом не мог бы с полной уверенностью предпочитать его всему изменяющемуся. Так я разумною силою души своей достигал и достиг этого бытия верховного в минуты трепетного воззрения. И тогда-то я уразумел, как твое невидимое существо становится видимым в творении твоем».

? О каких источниках познания говорит Августин?

3.5. Кузанский, Н. Об ученом незнании / Н. Кузанский // Соч. : в 2 т. – М., Мысль, 1979. – Т. 1. – С. 53.

«Наш разум, двигаясь путем уподоблений, не может поэтому в точности постичь истину вещей…. Ведь истина не бывает больше и меньше, она заключается в чем-то неделимом и, кроме как самой же истины, ничем в точности измерена быть не может, как круг, бытие которого состоит в чем-то неделимом, не может быть измерен не-кругом. Но являясь истиной, наш разум тоже никогда не постигает истину так точно, чтобы уже не мог постигать её все точнее без конца, и относится к истине, как многоугольник к кругу: будучи вписан в круг, он тем ему подобнее, чем больше он углов имеет, но даже при умножении своих углов до бесконечности, он никогда не станет равен кругу, если не разрешится в тождестве с ним».