VI. ВВЕДЕНИЕ В АНАТОМИЮ МАССОВОГО ЧЕЛОВЕКА

Кто он, тот массовый человек, что главенствует
сейчас в общественной жизни, политической и не поли-
тической? Почему он такой, какой есть, иначе говоря,
как он получился таким?

* Герман Вейль, один из крупнейших физиков современности, соратник
в преемник Эйнштейна, не раз повторял в частной беседе, что, если бы
определенные люди, десять иди двенадцать человек, внезапно умерли, чудо
современной физики оказалось бы навеки утраченным для человечества. Сто-
летиями надо было приспосабливать человеческий мозг к абстрактным голо-
воломкам теоретической физики. И любая случайность может развеять эти
чудесные способности, от которых зависит и вся техника будущего.

ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ

Оба вопроса требуют совместного ответа, потому
что взаимно проясняют друг друга. Человек, который
намерен сегодня возглавлять европейскую жизнь, мало
похож на тех, кто двигал XIX век, но именно
XIX веком он рожден и вскормлен. Проницательный
ум, будь то в 1820-м, 1850-м или 1880 году, простым
рассуждением a priori мог предвосхитить тяжесть со-
временной исторической ситуации. И в ней действите-
льно нет ровным счетом ничего, не предугаданного сто
лет назад. «Массы надвигаются!»²—апокалипсически
восклицал Гегель. «Без новой духовной власти наша
эпоха—эпоха революционная—кончится катастро-
фой»³,— предрекал Огюст Конт. «Я вижу всемирный
потоп нигилизма!»— кричал с энгадинских круч уса-
тый Ницше. Неправда, что история непредсказуема.
Сплошь и рядом пророчества сбывались. Если бы
грядущее не оставляло бреши для предвидений, то
и впредь, исполняясь и становясь прошлым, оно оста-
валось бы непонятным. В шутке, что историк — пророк
наизнанку, заключена вся философия истории. Конеч-
но, можно провидеть лишь общий каркас будущего, но
ведь и в настоящем или прошлом это единственное,
что, в сущности, доступно. Поэтому, чтобы видеть свое
время, надо смотреть с расстояния. С какого? Доста-
точного, чтобы не различать носа Клеопатры.

Какой представлялась жизнь той человеческой мас-
се, которую в изобилии плодил XIX век? Прежде всего
и во всех отношениях—материально доступной. Ни-
когда еще рядовой человек не утолял с таким раз-
махом свои житейские запросы. По мере того как
таяли крупные состояния и ужесточалась жизнь рабо-
чих, экономические перспективы среднего слоя стано-
вились день ото дня все шире. Каждый день вносил
новую лепту в его жизненный standard. С каждым днем
росло чувство надежности и собственной независимо-
сти. То, что прежде считалось удачей и рождало сми-
ренную признательность судьбе, стало правом, кото-
рое не благословляют, а требуют.

С 1900 года начинает и рабочий ширить и упрочи-
вать свою жизнь. Он, однако, должен за это бороться.
Благоденствие не уготовано ему заботливо, как сред-
нему человеку, на диво слаженным обществом и Госу-
дарством.