Дисквалификация

В сезоне 1997 года Шумахер выступал при великолепном со­четании умственного и физического мастерства, постоянно компен­сируя что-то из того, что «Феррари» не могла дать. Он обеспечил зрелищность гонок и так или иначе приносил удовлетворение: можно было наслаждаться тем, как он предвидел события, раз­ворачивающиеся в гонке, как он применял логику, как он превра­щал ужасную свирепость гонки в совершенно спокойное упраж­нение в умственной арифметике. Это был больше чем человек на пике его возможностей, больше чем человек, остановивший рас­пад «Феррари». Многие его просто стали обожествлять и повери­ли, что «у него все получится».

Это стало ясно с первой гонки, с Мельбурна, где новый авто­мобиль – F310B – продемонстрировал очевидный прогресс по сравнению с 1996 года. Шумахер поместил его на второй ряд ре­шетки и финишировал вторым позади «Макларена» Култхарда. Но это не означало, что «Уильямс Рено» Вильнева и (теперь) Хайнца-Харальда Френтцена – машины, которые не будут сражаться. Вильнев победил в Бразилии – Шумахер пятый, причем это было все, что он мог сделать.

Вильнев также победил в Аргентине. Шумахер был на втором ряду решетки и плохо стартовал, провалившись в потоке машин в первом повороте. Он зацепил машину Оливье Паниса из новой команды «Прост» – колесо к колесу, шина против шины, но оба продолжили гонку. Затем в первом повороте он достал Рубенса Баррикелло из новой команды «Стюарт». И одного касания было достаточно, чтобы повредить «Феррари» окончательно.

Вильнев лидировал в чемпионате с 20 очками, Шумахер пятый с 8. Френтцен победил в Имоле – Шумахер второй. И он вновь приехал в Монако.

Дождь шел время от времени, и за 20 минут до начала гонки он принял решение рискнуть, выбирая между основной машиной, настроенной на сухую погоду, и запасной с дождевыми настрой­ками. Вокруг него в тесном, душном боксе так близко к гавани и яхтам царила нарастающая суматоха деятельности, когда коман­ды делали заключительные приготовления на остальных маши­нах; а он все еще стоял в раздумьях. Неправильное решение раз­рушило бы все.

Часы приближались к 13.50 в воскресенье, 11 мая. В преде­лах пяти минут машины должны были выйти на трассу, а пит-лейн закрыться. Тодт видел, что Шумахер «сильно колеблется».

Наконец он принял решение и пошел к запасной машине. «Дождь стал, возможно, немного сильнее, но метеорологи пред­сказывали, что он перестанет, и гонка будет сопровождаться не более чем легким дождиком. Команда «Уильямс», рассчитывая на это, подготовили Френтцена и Вильнева для сухой гонки.

Машины выстроились на невидимой решетке, Френтцен (поул) встал перед Шумахером, который заметил, что Френтцен собирается стартовать на «слике». «Я был очень удивлен, и это меня немного тревожило. Даже если я не чувствовал, что трасса может быстро высохнуть, ничто не доказывает, что я сделал пра­вильное решение. Если я принял неправильное решение, я буду вынужден сделать еще одну остановку в боксах, чтобы «пере­обуться» в «слик».

На прогревочном круге морось превратилась в легкий дождь. Вообще-то это усиление произошло, когда караван автомобилей достиг участка «Казино».

Шумахер чувствовал, что выбрал правильную тактику, а «Уи­льямс» выбрал свою неверно. Начало стартовой решетки: Френт­цен справа, Шумахер по диагонали рядом, Вильнев позади Френт­цена и на четвертом месте Джанкарло Физикелла («Джордан») на «миксте». Они предстали перед этим узким и знакомым гор­лом поворота Sainte Devote.

Машины замерли, и по одному появился ряд пяти красных огней. Через две секунды огни одновременно погасли, и можно было видеть оба «Уильямса» впереди. Френтцен проехал 20 метров, и Шумахер опередил его и быстро ускорялся. Так же сделал и Физикелла. В Sainte Devote Шумахер был далеко впереди Физикеллы, который сам непосредственно был впереди обоих «Уильямсов».

Подъем к «Казино» Шумахер пролетел, опережал Физикеллу более чем на 50 метров. Выходя из поворота, «Феррари» дергалась, но Шумахер поймал ее. В медленном Loews Физикелла, возмож­но, немного отыгрался.

После Loews, минуя следующий правый поворот и стену, в которую год назад, и тоже в дождь, он врезался, Шумахер снова нарастил мощность, так что когда он въехал в туннель, Физикел­ла был в сотне метров позади. Новая «шикана» чуть удлинила спуск из туннеля к порту. Отрыв продолжал увеличиваться се­кунда за секундой, неважно, что на выходе из La Rascasse «Фер­рари» снова дергалась и Шумахеру нужно было «ловить» ее. Когда он пересек финишный створ, Физикелла еще не появился из (сравнительно) отдаленного района Rascasse.

Отрыв по завершении круга составил 6,654 секунды. Первый круг Шумахера является одним из наиболее удивительных, когда-либо пройденных здесь. По существу, он уже выиграл гонку, по­тому что на втором круге Физикелла исчез из виду, оказавшись слишком далеко позади. После этого Шумахер ехал один, хотя «между Mirabeau и туннелем я испытывал большие трудности по ходу всей гонки. С одной стороны, я ехал так медленно, что чувст­вовал, что мог бы выйти из машины и идти рядом с ней, с другой стороны, я ехал недостаточно медленно».

В «шпильке» Loews двигатель продолжал толкать настолько сильно, что Шумахер должен был быть еще более осторожным на торможении.

Он пережил момент, который очевидцам показался так или ина­че подлинно опасным. На 53-м круге он был вынужден использовать запасную дорожку в Sainte Devote. «У меня уже были не­большие неприятности с торможением, и на этом круге я заблоки­ровал передние колеса. Вообще-то я думаю, что смог бы повер­нуть, но я не хотел рисковать касанием барьера, так что решил, что безопасней уйти прямо на запасную дорожку. Не было ника­ких проблем».

Он даже пошутил по этому поводу. Дескать, он видел большое количество фанатов «Феррари», размахивающих флагами, и по­думал, что сделает что-нибудь, чтобы доставить им немного ра­дости...

Некоторая необходимая статистика. Он опередил Физикеллу на 53 секунды, когда гонка была остановлена, потому что усло­вия стали совсем плохими, и двухчасовой лимит был исчерпан. Михаэль показал среднюю скорость 104 км/ч на протяжении 62 кругов и проехал самый быстрый круг. (Интересно, что его млад­ший брат Ральф, проводивший первый сезон в команде «Джор­дан», показал следующий результат.)

Это была гонка из числа тех, что надолго остаются в памяти. Подвиги Михаэля заслонили то, что Физикелле было только 24 го­да, и это был его тринадцатый Гран-при, и он, возможно, был больше занят тем, чтобы просто закончить круг благополучно, чем оспариванием позиции Шумахера, и что Физикелла ехал так разумно, что другие соперники не могли его настигнуть – в узком и скользком Монако.

Сравните промежуток 6,654, например, с Монако в мокрой из­вестной гонке 1984 г., когда к финишу молодой Сенна почти до­гнал Проста. На первом круге тогда Прост опережал Мэнселла на 0,943. Заглянув дальше, мы видим, как Джона Сертис опере­жает Джэка Брэбэма на 10,1 секунды в Бельгии в 1966 г. в дождь; Джеки Стюарт опережал Грэхэма Хилла на 8,3 в Германии в 1968 г. в дождь; Джим Кларк опережал Стюарта на 3,5 во Фран­ции в 1965 г. (сухая гонка); Кларк опережал Хилла на 3,4 в Германии в 1965 г. (пасмурно, но сухо); Кларк опережал Стю­арта на 3,1 в Бельгии в 1965 г. (очень сильный дождь); Стюарт опережал Джеки Икса на 3,0 в Германии в 1971 г. (сухая гонка).

Все эти результаты были показаны на длинных трассах, которые, но определению, предлагали больше времени и возможнос­тей, чтобы получить большое преимущество: Спа тогда была более чем 14 км, «Нюрбургринг» более чем 22, Клермон-Ферран более чем 8 и только Монако – 3,3 км. Никакие выводы не могут быть сделаны из таких сравнений, но вы также не можете игнорировать их, особенно 6,654.

Только очень хороший водитель мог бы сделать это, и после Монако таблица чемпионата подтвердила это. В машине, кото­рая, по всеобщему мнению, не была столь же хороша, как «Уи­льямс», Шумахер лидировал с 24 очками, а у Вильнева было только 20.

Вильнев восстановил лидерство в чемпионате в следующей гонке, в Испании, – Шумахер финишировал четвертым после долгой борьбы с изношенными шинами, но даже это не изменило основного ощущения, что Шумахер оказался «в своей тарелке». Он выиграл поул-позишн в Канаде, опередив Вильнева на 0,13 секунды.

Шумахер 1:18,095.

Вильнев 1:18,108.

Шумахер сказал, что он мог бы проехать даже быстрее, но на своем заключительном круге потерял 0,1 секунды в «шпильке». <<Я был слишком осторожен там, потому что я был на лучшем круге (чем круг, принесший поул) и не хотел испортить его». Култхард обязательно выиграл бы гонку, но столкнулся с про­блемами во время пит-стопа, уступив гонку Шумахеру. Наполе­он спрашивал у своих генералов: являются ли они удачливыми? Шумахер, казалось, имел солнца удачи больше, чем все остальные. Кроме того, это вернуло ему лидерство в чемпионате: 37:30 про­тив Вильнева.

Он увеличил преимущество во Франции, опередив в квали­фикации Френтцена и брата Ральфа, «давая Германии первые три места на старте. Это никогда прежде не случилась в совре­менной истории Гран-при». «Па одном круге машина, кажется, ведет себя довольно хорошо, – говорил Шумахер, – но я думаю, что это будет трудно в гонке, если она сухая. Я был удивлен, по­тому что во всех тестах, которые мы провели здесь, я боролся, чтобы сохранять темп. На тестах мы делали 1:15,6, и я не знаю, почему мы почти на секунду быстрее теперь (1:14,548).

Мы прошли гоночные расстояния (на тестах), и у меня были большие проблемы с шинами, а команда «Уильямс» была на одну-полторы секунды быстрее, чем я. Они даже проезжали дистан­цию гонки с одной остановкой, что производит впечатление, и я не могу не думать об этом. Я всегда был реалистом относительно моей ситуации».

Эти послеквалификационные слова демонстрируют размыш­ления Шумахера, а кроме того, таким образом он находил решения для тех ограничений, которые давала ему машина. Это напоми­нало ситуацию Сенны в 1993 г., когда он лидировал в чемпиона­те до 5-го этапа на «Макларен Форд» впереди Проста на могучем «Уильямс Рено». Гран-при Франции проходил то в дождевых, то в сухих условиях, идеальных для того, чтобы дать «Шумахеру шанс на применение умственной арифметики». Это – то, что он сделал, опередив Френтцена на 24 секунды. В чемпионате он еще больше оторвался от Вильнева: 47:33. Вильнев выиграл в Сильверстоуне поул-позишн. Шумахер лидировал в гонке, но сло­малось крепление колеса.

Он был очень счастлив занять второе место в Германии – при потере пятой передачи, потому что Вильнев вылетел после 33 кру­гов, и в результате у Шумахера стало 53 очка, а у Вильнева 43. Шумахер занял поул в Венгрии. В некотором роде «Хунгароринг» похож на Монако – это тоже система узких поворотов, за исключением стартовой прямой, – и поэтому очень «техничный трек».

Мощность лучшего двигателя – не обязательно фактор ре­шающий. В этих обстоятельствах Шумахер полностью доминиро­вал в квалификации. «У меня нет никаких проблем с мотивацией, и я могу делать с первого круга то же, что я могу делать на по­следнем круге. Я занял поул в начале квалификации и уже его не уступил. Я сделал небольшую ошибку на самом быстром кру­ге, но, к счастью, показанного результата оказалось достаточно». В гонке было сложнее, и, несмотря на лидерство, его шины начали пузыриться уже на 5-м круге. Пелетон машин позади никак не мог обойти его до 11-го круга. Хилл на «Эрроузе» первым сде­лал это. После Шумахер заехал в боксы, вернулся двенадцатым, и быстро ехал до второй остановки – он поднялся до четвертого места, – но шины, которые он получил на втором пит-стопе, тоже вздулись. Ближе к финишу он зацепился за четвертое место. Вильнев подхватил победу, ускользнувшую от Хилла, на машине которого на последнем круге (!) возникли проблемы с гидравли­кой. Шумахер – 56 очков, Вильнев – 53.

В Спа он квалифицировался третьим на втором ряду, а после горячего сухого гоночного утра погода испортилась. Рваное чер­ное облако обрушилось на трассу проливным дождем, который хоть и закончился до начала гонки, но поверхность трассы была покрыта водой. Гонка фактически началась позади пейс-кара, шины выбрасывали фонтаны воды в воздух, даже на такой мед­ленной скорости. Шумахер признал, что присутствие пейс-кара помогло ему, потому что он был на промежуточных шинах, и до тех пор, пока трасса не подсохла, он мог бы сильно проиграть по сравнению с другими гонщиками, которые ехали на дождевых.

Они ехали за пейс-каром в стартовом порядке, конечно, – Вильнев, Алези и Шумахер – в течение трех кругов, а затем пейс-кар отпустил их в Les Combes. Вверх по холму от Eau Rouge и дальше по трассе Алези попробовал атаковать Вильнева, но это ни к чему не привело. Шумахер наблюдал за ними с безопасного расстояния. В правом повороте он попробовал обойти Алези по внутреннему радиусу, но не смог. Шины подняли столб водяных брызг, которые окутали машины, и они вырисовывались среди них призрачно, мимолетно.

Приближаясь к La Source, Шумахер направился влево на внешний радиус – ив мгновение Алези перекрыл его, и он напра­вил «Феррари» вправо – внутрь. Он удержал машину в «шпиль­ке», минуя Алези. В Les Combes Шумахер догнал Вильнева и стал атаковать.

В правом изгибе он протиснулся внутрь и опередил его. Это было сделано с абсолютной точностью и тактикой.

Шумахер лидировал до самого финиша, Вильнев оказался пятым из-за того, что он неправильно выбрал тип шин. Положение в чемпионате: Шумахер – 66 очков, Вильнев – 55. В изме­няющихся условиях, полных опасности, на великолепнейшей трассе, вам надо ехать быстрее, чем вы можете, и ваша машина кажет­ся такой устойчивой, но фактически так перегружена, что одно движение может выбросить вас с трассы. Шумахер выказал такие спокойствие и уверенность, что в конечном счете стало воспри­ниматься как божественное озарение.

Он был единственным человеком на Земле, который может сделать это.

Согласно одному из парадоксов, после такой великолепной гонки следующая обычно оказывается неудачной; и это был слу­чай Монцы – пятый ряд стартовой решетки и прыжок на шес­тое место (Вильнев, однако, только пятый).

Гран-при Австрии проходил на новой трассе, построенной на территории старого автодрома, последний раз использовавшегося 10 лет назад и очень похожего по конфигурации на Спа. Это кольцо соответствовало всем современным требованиям и, как кто-то сказал, походило на трек для картинга. Шумахер боролся в ква­лификации за девятое место, столкнувшись с проблемами управ­ляемости «Феррари». Со старта он погнал «Феррари» и вырвался на шестое место, а к середине гонки стал лидером, хотя это и было до пит-стопа. Казалось, что он будет вторым на финише, но он обогнал Френтцена под желтым флагом – на месте чьей-то аварии – и получил 10-секундный штраф стоп-энд-гоу, что от­бросило его на шестое место на финише. «Флаги должны быть более заметными, – сказал он, – и ими должны размахивать по обе стороны трассы. Если бы я заметил их, очевидно, я не обо­гнал бы Хайнца-Харальда. Я знаю, каковы штрафы». Чемпионат мог бы переломиться на этом, потому что Вильнев победил, и счет стал 68:67 в пользу Шумахера, тогда как без штрафа было бы 73:67.

Оставалось только три гонки, и маленькие промежутки пре­вращались в пропасти. Это правда, что гонки Гран-при полны не­ожиданностей и невероятностей; и за это они более высоко це­нятся, потому что это происходит без предупреждения, ты вдруг оказываешься вне продвижения машин, идущих по кругу.

Вся карьера Михаэля Шумахера подтверждает это, это было с ним на разных этапах его жизни. Но ничто – ничто – не могло подготовить его к первым нескольким секундам Гран-при Люк­сембурга на «Нюрбургринге», когда, как мы видели со стартовой прямой, он и его брат потерпели аварию. И третий чемпионат уже вышел из-под его контроля. «Вы никогда не сдаетесь», – сказал тогда он. И не сдался, до 48-го круга Гран-при Европы в Хересе – решающей гонки того сезона. А до того была Япония, куда Вильнев приехал с 77 очками против 68 у Михаэля.

Если бы Вильнев закончил гонку в Сузуке впереди Шумахера в пределах зачетной шестерки, он становился чемпионом, так как даже в случае равного количества очков у него больше побед. Но, возможно, ничего непредвиденного в тот уик-энд в Сузуке и не произошло бы – ведь и начался он вполне обычно и даже не­много «заторможенное.

В пятницу Шумахер заявил: «Мы работали над подготовкой болида к гонке, и я остановился довольно рано, потому что вы­полнил запланированную на день программу и не хотел исполь­зовать другой комплект резины». В субботу Вильнев занял поул-позишн, Шумахер – второй. «Возможно, я мог бы быть быстрее, но на последнем круге меня часто заносило. Я думаю, мы, как обычно, выступим довольно сильно в гонке».

Давление обрушилось на Вильнева, которого не допустили к гонке за то, что во время утренней тренировки он не увидел жел­тые флаги. В результате он все же вышел на старт, но лишь после подачи протеста. Более того, партнер Шумахера по команде, Эд­ди Эрвайн, занял третью позицию и «был не прочь помочь своему товарищу».

Вильнев повел в гонке, но его и Шумахера обошел Эрвайн. После первого пит-стопа гонщики выстроились в следующем поряд­ке: Эрвайн – первый, Шумахер – второй и Вильнев – третий. Эдди пропустил Михаэля вперед и теперь сдерживал Вильнева. Выиграв гонку, Шумахер сказал: «Уже давно я так не радовался первому месту, ведь именно сейчас оно приближает меня к побе­де в чемпионате. Мы знали, что Жак попытается осложнить мне жизнь и дать другим машинам обойти меня. Я неплохо стартовал, но потом слишком сильно нажал на газ. Жак тормозил не­сколько раз сильнее, чем обычно, и мы чуть не столкнулись. Перед гонкой Эдди предупредил, что попытается обойти меня в том самом месте, где и сделал это, и когда это случилось, было даже смешно. Это был великолепный маневр! Благодаря Эдди мы ока­зались в хорошем положении, и он позаботился обо всем, когда позволил мне себя обойти».

Вильнев финишировал пятым, но команда «Уильямс», опаса­ясь, что спортивные власти могут увеличить меру наказания вслед­ствие подачи апелляции, решила отказаться от нее, «учитывая сложившиеся обстоятельства».

Вильнев потерял два очка за пятое место, и накануне гонки в Хересе у Шумахера было 78, а у Вильнева 77 очков. Это была как бы «Сузука наоборот». Шумахеру необходимо было лишь опередить Вильнева, чтобы выиграть чемпионат, хотя канадец сохранил бы преимущество по победам в случае равного количе­ства очков.

Решающий момент сезона – два соперника, один станет по­бедителем, другой проиграет. Подобное уже происходило прежде в Формуле 1: в Японии'89 и '90 Айртон Сенна и Ален Прост по­терпели аварию, в Аделаиде'94 столкнулись Михаэль Шумахер и Деймон Хилл.

Макс Мосли, президент FIA, заявил: «Все должны знать, что на сей раз мы сделаем все для того, чтобы на трассе гонщики вели себя надлежащим образом и соблюдали справедливость соревно­ваний. На заседании пилотов мы попросим их не ввязываться в борьбу. Это относится не только к Шумахеру и Вильневу. Любой из гонщиков может быть вовлечен в это соперничество – ведь у них есть друзья, и любой теоретически может вмешаться – и по­мешать борьбе за первенство».

Шумахер просто сказал: «Мы только хотим участвовать в гон­ках. Я хочу, чтобы между мной и Жаком была честная открытая борьба».

Вильнев сказал примерно то же самое.

В пятницу Шумахер был девятым. «Мы сконцентрировались на подготовке автомобиля к гонке. В целом я доволен. Сегодняшнее положение вещей ничего не значит, потому что я использо­вал только один комплект шин».

Утром на субботней тренировке Эрвайн вытолкнул Вильнева с трассы. Канадец прошел по пит-лейн к боксу «Феррари», чтобы вы­яснить отношения. Эрвайн выслушал все, что сказал Жак, и поз­же публично заявил, что он «уже знал все это прежде, спасибо».

Квалификация Гран-при Европы стала самой удивительной за всю историю Формулы-1. Так как расстояние от стартовой ре­шетки до первого поворота там довольно короткое, обладатель поул-позишн получал огромное преимущество над остальными.

Прошло 14 минут квалификации. Вильнев вышел из заключи­тельного поворота, удержал автомобиль в вираже, надавил ногой на педаль газа – и секундомер показал: 1:21,072. На 28-й мину­те Шумахер, используя всю ширину бордюра на выходе из того же самого поворота, удержал «Феррари» на середине трассы, не­истово ускорился и вновь – 1:21,072. Раньше такого никогда не случалось в борьбе за поул-позишн, а редчайшие случаи, когда гонщики все-таки показывали в квалификации одинаковое время, расценивались как исключение.

«Я знал, что показал 1:21, – говорил Шумахер, – но не был уверен, что опередил Жака. Я не мог поверить своим глазам, когда посмотрел на монитор...» Вильнев, оставаясь в кокпите «Уильямса» в глубине бокса, недоверчиво усмехнулся.

Позже – на 51-й минуте – товарищ Вильнева по команде, Хайнц-Харальд Френтцен, на своем «Уильямсе» вышел из того же самого поворота, не используя полную ширину бордюра, не­истово ускорился и... – вновь 1:21,072. Шумахер, наблюдавший из своей «Феррари» в глубине бокса, протер глаза. Это было невероятно!

Места на старте были распределены в соответствии с порядком, в котором были установлены результаты – Вильнев – поул, Шумахер рядом, Френтцен третий во втором ряду.

В то воскресное утро родной город Шумахера, Керпен, был по­хож на Италию. Флаги «Феррари» развевались на флагштоках, висели на стенах обычных зданий, предлагалось вино «Феррари» и продавалось все «а-ля Шумахер». Даже некоторые кустарники напоминали его по форме. Маранелло, родина «Феррари» в Ита­лии, находился в состоянии возбужденного ожидания.

Многие тысячи болельщиков ждали, объединенные общей мечтой.

Вильнев неудачно стартовал. Шумахер второй, ведомый Френтценом, Вильнев третий. Френтцен сместился в сторону, уступив дорогу дуэту, начавшему свой танец: иногда ближе, иногда дальше, то выигрывая, то теряя.

Так продолжалось до 48-го круга, когда они миновали спуск и достигли правого поворота «Драй Сек». Через мгновение первен­ство одним было потеряно, другим – выиграно. Они начали 48-й круг – кроваво-красная «Феррари» Шумахера в роли добычи и сине-белый «Уильямс» Вильнева в роли охотника. Они прошли один правый поворот, еще один, затем левый, еще раз левый – атака за атакой, – короткая прямая, правый поворот, еще один и затем длинная прямая в конце круга. Входя в правый поворот, Вильнев бросил свой «Уильямс» на внутренний радиус, Шумахер двигался параллельно по внешнему.

Вильнев так прижался к краю, что переднее колесо его маши­ны соскочило с бордюрного камня на гравий. В это мгновение Шумахер повернул руль в его сторону, правое переднее колесо «Феррари» ударило в борт «Уильямса», словно рога разъяренного быка. От удара болид Шумахера отбросило далеко на гравийную полосу безопасности, где он и замер – такой немой и такой не­подвижный. Какое-то время задние колеса «Феррари» враща­лись с остервенением, но болид так и не сдвинулся с места.

Вильнев продолжил гонку.

Это было 26 октября 1997 года. Знакомое ощущение неожи­данного перехода от порядка к великому хаосу.

Шумахер сидел в кокпите своего болида, жестикулируя мар­шалам. Возможно, прося подтолкнуть. Кто знает? Наконец он вылез из машины и теперь стоял на стене ограждения – такой немой и такой неподвижный, – глядя на трассу, ожидая, по­явится ли на следующем круге Вильнев. Если он не появится, если его «Уильямс» поврежден, то Шумахер выиграл чемпио­нат – с преимуществом лишь в очко, как у Хилла в 1994 году!

Вильнев появился на следующем круге, затем на следующем, следующем, следующем...

Шумахер сказал впоследствии: «В моей жизни бывали и более счастливые времена, но это – гонки, где у вас могут быть как хорошие, так и плохие дни. Мой автомобиль вел себя прекрасно, и я был способен оставаться впереди первые пять кругов. После того как я сменил шины, Жак оказался сильнее меня, но я чув­ствовал, что могу сдерживать его позади. Тогда он попробовал довольно рискованный маневр. Для него это сработало прекрас­но – но не для меня. Я хочу поздравить его, потому что он про­вел очень хороший сезон. В конце концов, он достиг желаемого результата, и мы должны принять это.

Я считаю, что у нас достаточно причин, чтобы быть счастли­выми по поводу выполненной в этом году работы. Как команда мы были, по моему мнению, «номер один» в Формуле-1, и это кое-что значит. «Феррари» может этим очень гордиться. Что касается инцидента, Жаку было нечего терять, и ему пришлось пойти на это. Будучи позади меня, он в любом случае потерял бы первен­ство, так что он должен был сделать это. Откровенно говоря, я, вероятно, сделал бы то же самое. Я затормозил слишком поздно, а он затормозил еще позже, так что я не чувствую, что сделал ошибку.

После гонки меня вызвали судьи. Это обычная процедура, так как маршалы должны «вынести вердикт» относительно инциден­та. Как и ожидалось, против меня не было принято никаких санк­ций. Я хочу сказать «Grazia» всем тиффози за их поддержку».

В те дни вряд ли можно было услышать разговоры о том, что этот молодой человек, по мнению многих, входит в число самых выдающихся гонщиков всех времен. Он дважды становился чем­пионом мира, а в Хересе мог бы добавить к ним еще один титул – только Хуану-Мануэлю Фанхио и Просту удалось большее.

Вместо этого распространилось негодование. Судьи расценили аварию как «гоночный инцидент» – и это решение было осмеяно всем миром. Шумахеру было предписано явиться в Париж, чтобы объяснить свои действия в момент аварии Международно­му совету по автоспорту. Деймон Хилл заявил, что «существует серьезная проблема, касающаяся доверия Формуле-1 и способу осуществления контроля, когда происходит инцидент, подобный этому». Кроме того, итальянская пресса начала травлю своего бывшего героя.

Corriere dello Sport заявил, что Шумахер должен быть уволен из «Феррари», если он не извинится. Так же поступила и немец­кая пресса. Все говорили, что у него «дикие западные манеры».

В итоге в наказание «за умышленное создание аварийной ситуа­ции» все набранные Шумахером-старшим в чемпионате очки были у него отняты и он был исключен из итогового протокола сезона. «Общественность» паддока встретила это решение с «чув­ством глубокого морального удовлетворения», тиффози с негодованием. «Обиженного» любимца стали почитать с еще большей силой.

Вторая попытка на третий титул

Сезон 1998 года, казалось, сулил Михаэлю и «Феррари» многое. «Уильямс», как и «Бенеттон», потерял заводские моторы «Рено». Их заменил лицензионный «Мекакром». «Феррари» же, напро­тив, наконец приготовила достойный, а главное, надежный собственный. Мотивация Шумахера против фаворита сезона Виль-нева была сверхмощной. Обида на FIA тоже еще не прошла.

Но первые две гонки сезона остудили пыл до почти минусо­вых сибирских значений. Неожиданное шокирующее превосход­ство «Макларенов» в Австралии и Бразилии. Мика Хаккинен и Дэвид Култхард, а также Рон Дэннис довольно нагло вслух гово­рят о «командном ордере» и о праве на победу того из гонщиков «серебряных стрел», кто «первым войдет в первый поворот»! Шас­си, спроектированное Эдрианом Ньюи, оснащенное могучим и надежным мотором «Илмор-Мерседес», и в Мельбурне, и в Сан-Паулу попросту отправило всех других соперников, в том числе и Вильнева, и Шумахера, из «высшей лиги в первую».

«Феррари» обвинило «Гудьир», чьи шины продолжала использо­вать, в неспособности конкурировать с «Бриджстоуном», который был официальным поставщиком «Макларена». Американцы по­клялись помочь и «исправиться».

Интрига Гран-при Аргентины держала всех в напряжении – погони, дуэли, обгоны, столкновения и вылеты. Причем первый звонок для «Макларена» прозвучал еще во время официальной квалификации. Михаэлю Шумахеру удалось вклиниться между «серебряными стрелами», а его партнеру Эдди Эрвайну – разделить вторую линию стартового поля с лидером чемпионата Микой Хаккиненом. «Гудьиру» действительно удалось чудо – новая по химическому составу «мягкая» резина, наконец-то приведен­ная в соответствие с максимально разрешенными правилами раз­мерами, оказалась не только быстрой на одном круге, но и доста­точно выносливой. Во всяком случае, эти покрышки позволили Шумахеру, Эрвайну и Алези выдержать невероятно высокий темп гонки, используя стратегию двух дозаправок. А вот «Уи­льямс» совершил роковую ошибку, ибо выбранный Патриком Хэдом «жесткий» тип «Гудьира» не только отбросил Френтцена и Вильнева на 6-е и 7-е места на стартовой решетке, но и сделал их непростительно медленными в гонке. И хотя оба старались изо всех сил, лучшее, на что они могли рассчитывать, – это шестое место! Скажите, кто даже из самых злостных недоброжелателей девятикратного обладателя Кубка конструкторов мог предполо­жить такое в конце триумфального для «Уильямса» прошлого се­зона?

Михаэль, которого недоброжелатели опять стали критиковать за «неуступчивость» в споре за лидерство в гонке с быстрым Дэ­видом Култхардом, после награждения заявил: «В мои планы не входило выталкивать Дэвида с трассы. Это был чисто гоночный ин­цидент – могло не повезти и мне. Верю, что в Имоле мы будем еще сильнее».

Предвидеть неслыханный ажиотаж на Гран-при Сан-Марино-98 можно было сразу же после гонки в Буэнос-Айресе. Громкая победа Михаэля Шумахера там, за океаном, вызвала столь небы­валый прилив надежд у европейских поклонников «Феррари», что уик-энд в Имоле на автодроме имени Энцо и Дино Ферра­ри – отцов-основателей знаменитого концерна – оказался ре­кордным по посещаемости за всю его историю.

Море красных знамен, рубашек, кепочек, шарфиков навевало воспоминания об еще свежих в нашей памяти «всенародных тор­жествах по случаю Первомая». Поклонники «Скудерии» ожидали чуда с трепетным благоговением. Небольшое разочарование по поводу отсутствия на болиде «Шуми» ожидаемого «секретного оружия» – новой системы направленного отвода выхлопных газов –быстро улетучилось, как СО и СН, лишь только тиффози увидели на машинах вначале Эрвайна, а затем и Шумахера изящные «кан­делябры». Насколько это приспособление оказалось для «Феррари» полезным, судить трудно. Во всяком случае, и Михаэль, и Эдди, об­щаясь в субботу с журналистами, осторожно заявляли, что пока не ощутили каких-либо заметных изменений в поведении машин на трассе ни в лучшую, ни в худшую сторону. Но как известно, от добра добра не ищут: «архитектурный» облик «Феррари», ко­нечно, радовал преданных фанов изящной устремленностью ввысь «башенных» надстроек, но был начисто лишен, как оказа­лось, орудий главного калибра.

Ожидаемой борьбы не получилось. «Макларены» и без «канде­лябров» оказались опять быстрейшими, причем в квалификации Дэвиду Култхарду на сей раз не смог составить достойной конку­ренции даже лидер чемпионата Мика Хаккинен. Отрадой для «Скудерии» стала прочно занятая ее пилотами вторая линия старто­вого поля.

Начало гонки в воскресенье ничего хорошего для болельщи­ков «конюшни из Маранелло» не предвещало. По целой секунде на каждом круге выигрывали Култхард и Хаккинен у главного конкурента – Михаэля Шумахера, да к тому же команды выбрали одинаковую тактику пит-стопов. Интригу гонке придал внезап­ный сход Хаккинена. И когда «под занавес» Михаэль стал актив­но сокращать разрыв в 15 секунд с лидером, над жаркой Имолой мелькнула легким облачком тень Мельбурна. Но британское джентльменство Дэвида (не нашедшее, кстати, понимания в FIA), как выяснилось, на Шумахера не распространяется. Поиграв слегка на нервах всех очевидцев, шотландец ни обогнать, ни даже догнать себя не позволил, одержав в Формуле-1 четвертую в своей карьере победу. Ту самую, которую должен был отпраздновать еще в Австралии или, скажем, в Аргентине. «Я действительно ата­ковал, как мог, вплоть до клетчатого флага, прекрасно понимая, тем не менее, что Дэвид просто прогуливается, – сказал после финиша Шумахер. – Выбор мягкого «Гудьира» был правильным, но, по правде говоря, я все равно закончил бы третьим, не сойди Хаккинен».

Начало мая, солнечная Барселона, улыбки девушек на ули­цах, дискотека в порту Вель, а радости на большинстве лиц в паддоке Гран-при Испании не видно. Объяснение одно – подав­ляющее превосходство «Макларенов», и в первую очередь лидера чемпионата Мики Хаккинена во всех (!) испытаниях уик-энда: свободных заездах, квалификации, warm-up и самой гонке, где, кроме триумфального финиша, ему по ходу удался и самый бы­стрый круг. Словом: «Пришел, увидел, победил! – девиз велико­го полководца-завоевателя Александра Македонского как нельзя лучше соответствовал поведению «летучего финна» на трассе «Каталуния». Никто, в том числе и Дэвид Култхард, не смог на­вязать Мике даже подобия хоть какой-то борьбы. Гонка же, наверное, запомнится в первую очередь бурным объяснением на обочине Физикеллы и Эрвайна, столкнувшихся на одном из ви­ражей. А ведь оба претендовали на подиум...

Михаэль провалил старт, во время пит-стопа превысил ско­рость и «попал» на штраф стоп-энд-гоу, после чего ловить удачу было бесполезным занятием. «Огромное спасибо команде, – сказал он. – Прекрасный первый пит-стоп исправил последст­вия плохого старта, и я опередил Эрвайна и Физикеллу. Ну а после второго – и Вурца, вышедшего было вперед, пока я отбы­вал штраф за превышение скорости».

Взорвавшийся впервые в этом сезоне мотор «Илмор-Мерседес», скорее всего, лишил Дэвида Култхарда возможности блес­нуть в домашнем (как и для двух третей остальных пилотов) Гран-при Монако, и зрители так и не увидели намечавшуюся было после старта грандиозную дуэль двух партнеров по команде и со­перников в чемпионате мира. Но Мика Хаккинен, несомненно, все же заслужил победу. Нельзя же обвинять финна в том, что после долгих лет разочарований и невезения в его руки – нако­нец-то! – попала конкурентоспособная машина, которую, впро­чем, еще надо было благополучно довести до финиша. Хаккинен впервые справился в Монако с этой ох какой непростой миссией.

Ну а в «первой лиге» – позади «Макларенов» (а после 19-го круга – позади одного «Макларена») – шло грандиозное сраже­ние. Вторую гонку подряд «Бенеттон» играл с «Феррари» на равных, но на этот раз Физикелла и Вурц превосходили пилотов «Скудерии», чему способствовали новые передняя и задняя под­вески, адаптированные Ником Бирсом под «Бриджстоун», короткое шасси и идеальный для Монако мотор «экс-Рено» – «Мекакром», не говоря уж о таланте и амбициозности пилотов. Физи­келла наконец-то прервал затяжную черную полосу и провел в Монако блистательный, незабываемый уик-энд. А Вурц? Пос­ледним дебютантом, столь же уверенно «выстрелившим» в Монако, был сам Айртон Сенна в 1984-м... С другой стороны, «красные» просто выдали невероятную череду человеческих и технических ошибок. Шумахер разбил «Феррари» у «Казино» в четверг, Эрвайн там же на warm-up. Сцепление лишило Михаэля всего суб­ботнего утра, а Эдди, вылетев в «Раскассе», испортил квалифи­кацию и себе, и своему партнеру по команде. В гонке обоим пришлось рисковать, и если Эрвайну в «Левее» повезло при бес­шабашном обгоне Френтцена, то Шумахер остался без очков после невероятной по красоте и напряженности дуэли с Вурцем в связке «Леве» – «Портье». Два контакта не отправили машины в рельс, но повредили обе подвески. Михаэль потерял в боксах три круга, Александр же бросился снова вперед, но его подвеска в итоге треснула на торможении после тоннеля несколькими кру­гами позже. Итог – тройной удар о рельс (первый – на скорос­ти 260 км/ч!!!). И тем не менее эта борьба войдет в историю. Браво Михаэль, браво Александр!

«К сожалению, в гонке механические проблемы случились у «неправильного» «Макларена», – жаловался Михаэль, – ив 1емпионате теперь будет тяжело. Борьба с Вурцем была корректной, а контакт – очень легким, так что я его не виню. Под конец я могнадеяться только на дождь».

Гран-при Канады войдет в историю как гонка с одним из самых «картинных» завалов на старте. Вот как все произошло.

Не секрет, что для Алези Гран-при Канады всегда считался счастливым. Он поднимался здесь на подиум уже пять раз (в том числе четыре года подряд) и именно в Монреале выиграл свою единственную за все время участия в чемпионате мира гонку, правда, на этот раз новый квалификационный мотор «Петронас» не принес Жану ожидаемого преимущества. Алези очутился лишь на девятом месте, но, зная прекрасные стартовые спурты фран­цуза, его поклонники не теряли оптимизма... Не подвел пилот «Заубера» и на сей раз. Он моментально проходит заглохший «Джордан» Ральфа Шумахера, опережает «Феррари» Эрвайна и борется в первом повороте с «Уильямсами» Френтцена и Вильне-ва за пятое место. И тут слева по гравию на него налетает «Бенеттон» Вурца (по версии Александра, его выпихнул своим «Джорданом» Деймон Хилл). Вурц на своем крылатом аппарате (не летательном, заметим) взлетает в воздух и, дважды перевер­нувшись, падает на гравий, увлекая за собой не только машину Алези, но и оба «Проста» – Трулли и Паниса, а также другой «Заубер» – коллеги Алези Джонни Херберта.

Гонка, естественно, остановлена, но, по счастью, никто не по­лучил травм или увечий. Более того, только что «штопоривший» Вурц, за чьим отчаянным высшим «летным» пилотажем, затаив дыхание, следил у экранов телевизоров весь мир, обладатель по­средственного (из-за сломанного амортизатора) 11-го результата в квалификации, еще находясь в кокпите своего разбитого при «посадке» «самолета», уже просит по радио механиков команды подготовить ему запасную машину. Панис самостоятельно доби­рается до боксов на практически не поврежденном «Просте», а Алези и Трулли наперегонки бегут на пит-лейн за резервными болидами. Туда же медленно и грустно, вслед за везущим его «Заубер» трактором, направляется и Херберт. Для него, увы, та­кого резерва уже нет... Однако в боксах выясняется, что машина практически не повреждена, и швейцарцам удается за 15 минут подготовить болид к повторному старту. Правда, из боксов и с 22-го места. Несмотря на это, уже после первого круга Джонни будет двенадцатым!

А все потому, что на старте вновь происходит «завал». Панику в первом повороте невольно спровоцировал лидер чемпионата Мика Хаккинен. На этот раз он среагировал на погасшие огни светофоров блестяще и не только не пропустил (как в первом стар­те) «Феррари» Михаэля Шумахера, но даже начал борьбу с побе­дителем квалификации Култхардом. К сожалению, в момент переключения передачи с первой на вторую для финна уже все было кончено, а его медленно ползущий «Макларен» заставил многих пилотов «срезать» поворот по гравию. В числе «нарушителей» оказались Мика Сало и Александр Вурц. Эта заварушка между «Эрроузом» и «Бенеттоном» картинно взгромоздила «Прост» Ярно Трулли на «Заубер» Жана Алези (слава богу, что на машину, а не на голову француза, чей болид еще до этого получил удар по носу «копытом» от «феррарийного жеребца» ирландца Эдди Эрвайна, вновь прозевавшего старт). На этот раз для француза и оседлавшего его «Заубер» «Проста» итальянца Трулли гонка за­вершилась окончательно. Так Алези потерял реальные шансы (судя по происходившему затем на трассе) на очередной канад­ский подиум.

Итак, «Макларен» Хаккинена и «Тиррелл» Торо Такаги схо­дят по техническим причинам, вылетевший на обочину «Джор­дан» Ральфа Шумахера заглох; машины Алези и Трулли разбиты, а Вурц и Эрвайн медленно «ползут» к боксам на поврежденных бо­лидах... И тут их спасает машина безопасности, выпущенная су­дьями на трассу из-за возгорания на «Просте» Трулли, все еще лежащего на «Заубере» Алези. Александр и Эдди вернутся в гон­ку последними, но не потеряв круг и сохранив все шансы. А тем временем Михаэль Шумахер, рискованным маневром обогнав «Бенеттон» Джанкарло Физикеллы в повороте «Казино», уже успел вернуть себе потерянное на старте второе место. Если бы итальянец вовремя не заблокировал колеса, то гонщики вряд ли бы избежали столкновения. Но это были, как покажет ближай­шее будущее, еще цветочки. На рестарте «с ходу» «Макларен» Култхарда и выбравший тактику двух дозаправок (против одной у шотландца) Шумахер на своей «Феррари» легко уходят вперед. События тем временем принимают характер калейдоскопа. Между пятнадцатым и двадцатым кругами на трассе еще дважды появляется машина безопасности. Первый раз причиной стали большие комья дерна, которыми щедро поделился с конкурента­ми вылетевший на травку, а затем благополучно возвратившийся обратно «Эрроуз» Педро Диница. Второй же раз судьи вмешались в ход гонки, чтобы позволить маршалам убрать с трассы другой «Эрроуз», разбитый финном Микой Сало – партнером бразильца по команде. За это время в лидеры выходит Шумахер, ибо Култ­харда второй раз подряд после Монако подводит мотор «Илмор-Мерседес» (впервые в сезоне сразу оба «Макларена» сходят с трассы). Тактически верно и дальновидно оценив ситуацию с очередным появлением на трассе судейской машины, Михаэль Шумахер ныряет в боксы на дозаправку, а при возвращении от­туда просто-напросто выталкивает с трассы вышедшего было на третье место Френтцена. «Конечно, могу извиниться, если вино­ват, но, посмотрев направо при выезде из боксов, я ничего не увидел...»

Хилл провел блестящую схватку за второе место с Михаэлем Шумахером, оказавшимся позади после того, как комиссары на­конец-то, 15 кругов спустя, решились оштрафовать его за эпизод с Френтценом. Немец опередил англичанина, срезав попутно «шикану», а после финиша обвинял Хилла в... хамском поведе­нии! «Он трижды передо мной изменил траекторию, и, чтобы не врезаться в него, я вынужден был срезать «шикану»!»

Борьбы за лидерство же практически не получилось, ибо Ми­хаэлю удалось сохранить свое первое место после второй доза­правки на 50-м круге (Физикелла останавливался лишь один раз, шестью кругами ранее). Будущий победитель сделал все, чтобы получить необходимый для безопасного лидерства запас по времени на дозаправку и замену резины, и настолько в этом пре­успел, что по ходу гонки каждый круг проходил быстрее предыду­щего, установив в итоге рекорд трассы! Да и механики «Ферра­ри» не подвели, справившись со своей задачей безукоризненно. Шумахер, который не знал, что Джанкарло больше занят борь­бой с тормозами и коробкой передач своего «Бенеттона», чем с ним, сильно, но, как оказалось, отнюдь не напрасно рисковал.

В итоге Михаэль благополучно сократил свое отставание от Хаккинена в чемпионате до 12 очков, итальянец же был неска­занно рад второму подиуму подряд. Следом, на третьем и четвертом местах, приехали, в отсутствие других серьезных конкурентов, Эрвайн и Вурц, причем «Феррари» и в этом случае сработала такти­чески грамотнее «Бенеттона».

В Маньи-Куре Михаэль Шумахер победил в четвертый раз. Победа во Франции стала тридцатой в его карьере, одиннадца­той в «Феррари» и третьей в сезоне. Более того, эта победа сократи­ла его отставание в чемпионате от Мики Хаккинена до каких-то ничтожных шести очков. И это – ровно посередине сезона, после восьмой гонки из шестнадцати. После открытия первенст­ва в Мельбурне и триумфального шествия двух «Макларенов» никто бы не поставил на подобный вариант развития событий монетки самого мелкого достоинства любой страны. И тем не менее Шумахеру удалось практически невероятное – он доми­нировал на Гран-при Франции фактически со старта до фи­ниша.

Хотя на этот раз в дело опять вмешался Его Величество Слу­чай. Сценарий гонки в Маньи-Куре вполне мог быть и совершен­но другим, если бы Пол и Джекки Стюарты довольствовались бы первым очком, добытым Яном Магнуссеном в Монреале и оставили некогда перспективного датчанина в команде. Но чаша их терпения оказалась переполненной, и второй пилот «Стюарта» был вынужден уступить свое место Йосу Ферстаппену. Голлан­дец хорошо провел квалификацию, но на старте сказалось отсутствие практики, и Йос заглох. Итог – красный флаг, а значит – еще один шанс для Михаэля Шумахера и Эдди Эрвайна, кото­рым на основном старте не удалось опередить «Макларены» Хак­кинена и Култхарда. Остается только гадать о том, как сложи­лась бы гонка и смог ли в этом случае Шумахер обогнать затем пилотов «серебряных стрел».

Но дирекция Гран-при предпочла остановить гонку, и пять минут спустя пилоты вновь приготовились стартовать. Правда, на этот раз впереди был лишь 71 круг вместо 72. И «ферраристы» сотворили чудо. Шумахер с легкостью опередил Хаккинена, а никогда раньше не блиставший на старте Эрвайн умудрился опе­редить обоих пилотов «Макларена», традиционно считающихся в этом элементе гонки одними из лучших. И судьба борьбы за по­беду была практически решена, ибо Шумахер легко и методично стал уходить в отрыв и примерно до 15-го круга регулярно «при­возил» своим соперникам по секунде-полторы, не меньше. Более того, он пролидировал 70 кругов, лишь на четыре километра отдав первую позицию своему партнеру по команде, чтобы заехать на замену резины и дозаправку. А ирландец в начале гонки хотя и отставал от своего лидера, но легко удерживал позади «Макларе­ны» Хаккинена и Култхарда, которые практически не атаковали. Первая и единственная попытка лидера чемпионата опередить Эрвайна закончилась плачевно – вылетом в гравий в повороте «Лицей». Тем не менее можно сказать, что Мике очень повезло, так как он не только не разбил машину и мотор не заглох, но и умуд­рился при этом потерять немного времени, правда, пропустил вперед Култхарда.

А вот от шотландца Фортуна отвернулась в тот день оконча­тельно. После двух подряд отказов мотора в Монако и Монреале на Дэвида обрушилась новая напасть – проблемы с заправочной машиной. Первый пит-стоп продлился 17 секунд и отбросил Дэ­вида далеко за спины Эрвайна и Хаккинена. Что уж говорить о втором, когда Култхард провел на пит-лейн целых 53 секунды, так и не получив в бак ни капли топлива! Более того, вернув­шись на пит-лейн кругом позже, Дэвид опять не смог нормально дозаправиться, а на трассу вернулся только седьмым! Но уже через несколько кругов шотландец оказался пятым, опередив Жана Алези и Александра Вурца и показав при этом великолепный ре­корд круга.

Незадолго до финиша Култхарда вновь зазвали на пит-лейн, чтобы долить еще несколько литров (пардон, килограммов) топ­лива, причем уже с помощью заправочной машины Хаккинена. На этот раз Дэвид вернулся на трассу восьмым, причем более чем в десяти секундах позади Алези с Френтценом, между которыми разгорелась напряженная и даже порой контактная борьба. И что же? Находясь в состоянии полного транса, забыв о страхе и ос­торожности, буквально слившись со своей машиной, Култхард догнал и обошел сначала Френтцена, а затем, на последнем круге, и Алези, буквально вырывая наперекор всему одно очко за шестое место! Тем не менее отрыв в чемпионате Хаккинена вы­рос уже до 20 очков, а отставание Эрвайна сократилось всего до пяти.

Кстати, Мика и Эдди также не сидели в это время сложа руки. Небольшая пауза в их борьбе наступила только после пер­вого пит-стопа, когда они ехали на втором комплекте шин и ир­ландцу удалось даже несколько оторваться от финна. Но после второй остановки в боксах Хаккинен, видимо, все-таки вспом­нил о своем статусе лидера чемпионата и о качестве спроектиро­ванного Эдрианом Ньюи шасси и догнал Эрвайна. Но все его многочисленные атаки выглядели на фоне подвигов его партнера по команде какими-то беззубыми, и реально Мика мог бы опере­дить Эдди только один-единственный раз... Но это было уже на финишной черте. Ирландец пересек ее лишь на 172 тысячных секунды раньше финна, и ликованию механиков «Феррари» не было предела – ведь победного дубля в команде не праздновали с Гран-при Испании 1990 года и эпохи великолепной пары Прост – Мэнселл! Что ж, Жан Тодт славно отметил пятилетний юбилей своего вступления в должность спортивного директора «Скудерии» на этой победной ноте.

«То, что нам с Эдди обоим удалось опередить «Макларены» на повторном старте, стало решающим фактором гонки, – говорил на пресс-конференции Михаэль. – Я счастлив, что мы показали такой результат, и хочу поблагодарить всю команду за безуко­ризненную работу!»

Легендарный Гран-при Великобритании на автодроме Сильверстоун едва не превратился в кошмар после финиша. К счастью, протест «Макларена» был отклонен, и Шумахер примерно в 19.30 по Гринвичу был официально объявлен победителем Гран-при, первого в Сильверстоуне, третьего подряд и четвертого в сезоне. Примерно в 15.15 Михаэль обогнал кого-то под желтым флагом, а минуту спустя на трассе появился пейс-кар. Поэтому стюарды назначили пилоту «Феррари» десятисекундный штраф стоп-энд-гоу лишь в 15.39, а команду «Феррари» известили об этом и вовсе в 15.46, когда до финиша уже оставалось всего несколько кругов. Но Жан Тодт в этот момент не мог связаться с Шумахе­ром, поскольку радиосвязь не работала. Сам двукратный чемпи­он мира же стремительно отрывался от Хаккинена. В итоге ди­ректор «Феррари» решил пойти на хитрость, зазвав Михаэля на отбытие штрафа в конце последнего круга. Проблема состояла в том, что отметка хронометража расположена при въезде на пит-лейн. А значит, заезжая отбывать наказание, Михаэль уже за­кончил дистанцию гонки. Не остановившись... К счастью, Тодт забыл об одной простой вещи: если наказание назначено в тече­ние двенадцати последних кругов гонки, пилот не обязан его от­бывать – 10 секунд автоматически прибавляются к его резуль­тату. Так комиссары и поступили, арифметически сократив отрыв Михаэля от Хаккинена с 22 до 12 секунд. Естественно, от этого ничего не изменилось – Шумахер все равно выиграл гонку, и отставание от Мики в чемпионате сократилось до каких-то ни­чтожных двух очков!

Правда, «Шуми» всего этого не знал и, выезжая с пит-лейн после стоп-энд-гоу, был уверен, что ему предстоит преодолеть еще один круг. Ведь клетчатого флага-то он не видел, а радио не работало. Более того, двукратный чемпион мира думал, что за­нял из-за этого лишь третье место, и узнал о своей 31-й в карьере победе уже в закрытом парке. От своих механиков и брата, Ральфа, набравшего первое в сезоне очко для «Джордана» после поистине героической гонки. Казалось бы, теперь рассказ об этой курьезной истории можно было бы и закончить, но нет. Рон Деннис подал официальный протест, считая, что Шумахер нарушил правила (кстати, никто так никогда и не узнает, кого же обогнал Шумахер и под каким желтым флагом) ранее, чем за 12 кругов до финиша, и обязан был отбыть наказание во время гонки. А оста­новился-то он на самом деле уже после финиша, вот в чем за­гвоздка!

Естественно, все ждали решения с повышенным напряжени­ем, поскольку возможная дисквалификация Михаэля коренным образом изменила бы ситуацию в чемпионате. К счастью для «Феррари», Назир Хоссейн оказался действительно дотошным комиссаром и отыскал в правилах пункт, по которому между мо­ментом нарушения и моментом уведомления команды нарушите­ля правил о штрафе не должно пройти более 25 минут. А в данном случае прошло чуть более получаса. И Назир не только отклонил протест «Макларена», но и аннулировал штраф Шумахера! В итоге в финишный протокол вновь были внесены изменения, и 12 се­кунд отставания финна от немца снова выросли до 22, тех самых, что на самом деле разделили в конце гонки «Феррари» и «Макларен».

Казалось бы, все. Но Рон Деннис не успокаивается и в 19.30 уведомляет прессу о своем намерении подать протест в Междуна­родный трибунал FIA. Но если вернуться непосредственно к гонке, то нельзя сказать, что победа досталась Михаэлю легко. Более того, в какой-то момент он и сам уже перестал верить в возможность успеха. «Феррари» ошиблась в регулировках и (от­части) в выборе резины, сделав ставку на улучшение метеоусловий, На мокром асфальте Шумахер не только отставал от Хаккинена, но и пропустил Култхарда (шотландец еще до этого выиграл одно место на старте благодаря пробуксовке Вильнева). Но как только трасса начала подсыхать, Михаэль поехал быстрее и даже начал было нагонять «Макларены». Но в этот момент на трассу обрушился ливень. Обычно двукратный чемпион мира с легкос­тью расправлялся с соперниками именно в таких условиях, но на этот раз его «Феррари» начала безнадежно отставать. А оба «Макларена» хоть и ехали быстрее, но вылетели с трассы. И если Култхард в результате остался на обочине, подарив Шумахеру второе место, то Хаккинен, потеряв в гравии кусок переднего спойлера, смог вернуться на трассу после разворота в «Бридже» на скорос­ти 250 км/ч.

Михаэля спас пейс-кар, который выехал на трассу из-за ог­ромного количества разворотов и сходов с дистанции (большей частью по причине аквапланнинга). Отставание Шумахера от Хаккинена тут же сократилось с сорока до какой-то пары секунд. Кроме того, трасса начала подсыхать. И после рестарта Михаэль чачал атаковать. Через несколько кругов пилот «Макларена» не выдержал психологического давления – и вторично ошибся, вылетев с трассы в связке «Беккетс». Мика снова смог вернуться в гонку, но теперь его основной задачей стало сдерживание напора Эдди Эрвайна, который преследовал лидера чемпионата вплоть до самого финиша. Что до Шумахера, то тот, выйдя в лидеры, начал в чудовищном темпе отрываться от немногочисленного уже к тому времени пелетона.

«Даже не знаю, когда это я обогнал под желтым флагом. Но вот пейс-кар мне помог, это точно, – сказал Шумахер. – Мы ошиб­лись в регулировках, да и резина но блистала. А под конец я смог так давить на Хаккинена, что заставил его совершить ошибку».

Две недели спустя во время традиционного парада пилотов, который проходит в воскресенье за три часа до гонки, Шумахер и Алези на протяжении всего круга почета стояли вместе на от­крытой платформе грузовика, который медленно провозил гон­щиков мимо приветствующих трибун трассы А1 в Шпильберге. Немец и француз оживленно разговаривали, смеялись и хлопали друг друга по плечу. И надо же было такому случиться, что имен­но Алези затем не дал Шумахеру приехать в Хоккенхайм лиде­ром чемпионата.

Понимая, что в равных условиях на сухой трассе «Макларены» ему не «зацепить» (о чем свидетельствовали разгромные резуль­таты свободных заездов и уорм-апа), Шумахер пошел на смелую тактику двух дозаправок. Хаккинен и Култхард же, естественно, выбрали один пит-стоп, так как даже с полными баками и на «твердом» «Бриджстоуне» они все равно ехали быстрее своих конкурентов. При таком раскладе Михаэлю, естественно, надо было во что бы то ни стало опередить Мику на старте. В чем дву­кратный чемпион мира был практически уверен. И не случайно. Учитывая невероятные старты Алези, Шумахеру было достаточ­но просто пристроиться за французом, чтобы опередить стояв­ших слева Хаккинена и Физикеллу. Но проблема в том, что сам Жан также помнил о своем стартовом превосходстве над осталь­ными соперниками. И принял решение, дважды погубившее его гонку.

Алези счел, что если даже при стартах из глубины пелетона ему регулярно удается пройти в среднем четырех конкурентов, то уж с первой-то линии старта опередить Физикеллу, ранее особо и этом упражнении не блиставшего, будет проще простого. И он изменил соотношение передаточных чисел в коробке своего «Заубера», поставив первую очень длинной. Пусть на старте поедет чуть хуже, зато на выходе из медленной «шпильки» «Ремус» он будет использовать не вторую «внатяг», как все, а первую на полных оборотах, максимально используя крутящий момент «Петронаса»... Но на старте Жан не только не обогнал Физикеллу, но и пропустил вперед еще три машины!

Теперь о Шумахере. На старте он потерял за спиной Алези время и, хотя и обошел Жана в первом повороте, увидел лишь спину Хаккинена, который в это же время и вышел в лидеры. На втором торможении Михаэль, отчаянно рискуя, обошел Физи­келлу, а на третьем догнал «Макларен», но весь план уже был провален. Теперь у Шумахера остался единственный шанс – обогнать Хаккинена. И немец бился как лев. В конечном итоге это стоило ему вылета с трассы, целого круга без переднего антикрыла и остановки в боксах для его замены. Время было потеря­но безвозвратно, и вся последующая гонка превратилась лишь в погоню за призрачными позициями. Правда, многие конкуренты (в том числе, по иронии судьбы, и Физикелла с Алези) сошли с трассы, а остальные, завидев в зеркалах заднего вида грозную «Феррари», сдавались без боя. Самая интересная схватка ожида­ла Михаэля за четвертое место. Причем с родным братом. Ральф доказал, что отнюдь не намерен безропотно пропускать вперед Михаэля, и на протяжении трех кругов подряд отчаянно сопро­тивлялся. Лишь используя все свое мастерство, Шумахеру-стар­шему в итоге удалось-таки обмануть младшего брата и выйти вперед. Ну а дальше для Жана Тодта уже было лишь делом тех­ники придумать на машине шедшего было на свой пятый подиум подряд Эдди Эрвайна несуществующие проблемы с тормозами, сбить время на круге ирландца с 1.14до!. 16 с лишним и моментально сократить пятнадцатисекундный отрыв между двумя «Феррари». Хотя самого Шумахера в этом винить, конечно, нельзя. Если не считать вылета с трассы, Михаэль провел замечательную гонку.

Но все же Гран-при Австрии переломил тенденцию. Если до этого на протяжении трех гонок подряд разрыв в чемпионате между «Феррари» и «Маклареном», Шумахером и Хаккиненом, а также Эрвайном и Култхардом стремительно таял, то на этот раз «серебряные стрелы» воспрянули духом и, выдав очередной дубль, оторвались от преследователей. Хаккинен лидировал прак­тически от старта до финиша, а Култхард потряс всех зрителей своим прорывом наверх с 18-го до 2-го места. Решимость Дэвида не смогли поколебать ни его наихудший результат в прошедшей накануне квалификации, ни передний спойлер, оторванный кру­тившим «жука» после своего столкновения с Диницем Микой Сало. Он спокойно и планомерно обходил соперников одного за другим и даже умудрялся не отставать при этом от Хаккинена. Смог бы он при желании догнать и опередить своего партнера по команде – это большой вопрос. Но и второе место наконец-то вернувшегося на подиум Култхарда – это по большому счету на­стоящий спортивный подвиг.

В Маньи-Куре судьи остановили гонку из-за одинокого «Стю­арта» Йоса Ферстаппена, заглохшего на стартовой прямой. В Шпильберге на старте также осталась заглохшая машина Оливье Паниса. А в придачу к этому произошли два «завала» в двух по­воротах, в которых так или иначе оказались замешанными аж восемь машин! А что, если бы вместо появления пейс-кара судьи «выбросили» бы красный флаг и дали повторный старт? Как бы тогда сложилась судьба гонки?..

«Учитывая мою стратегию двух пит-стопов, – рассказывал о гонке Шумахер, – мне надо было во что бы то ни стало опередить Хаккинена. Отсюда и моя глупая ошибка. Но механики сработа­ли оперативно, и я смог вернуться в гонку. Все пилоты, которых я обгонял, были очень корректны, а сражение с Ральфом было просто фантастическим. Под конец же у нас с Эдди были пробле­мы с тормозами».

Вопросом национального престижа стояла победа Михаэля Шумахера в Гран-при Германии. Неудачу «Спортсмена № 1» не мог бы скрасить ничей другой успех. Но не получилось...

Виной тому, как ни парадоксально, стал именно национальный престиж. Во-первых, даже у вечно невозмутимого и леденяще хладнокровного перед стартом Михаэля, похоже, чуток сдали нервы под чудовищным прессом общественного мнения, даже не умоляющего, а требующего от него победы. И он допустил роковую ошибку в субботу 1 августа на первом круге свободных заез­дов, стоившую ему затем проваленной, по сути, квалификации. Только нервным срывом можно объяснить вылет с трассы при попытке обгона по внешнему радиусу на непрогретых еще шинах. Как следствие – ни одного тренировочного круга и плохие аэро­динамические регулировки машины, которая к тому же во вто­рой серии свободных заездов продолжила черный шлейф субботних неудач, отказав на шестом круге. Девятое место на стартовой ре­шетке, в то время как главный соперник – лидер чемпионата Мика Хаккинен – на первом, да к тому же «прикрытый» от об­гона справа вежливым и порядочным Дэвидом Култхардом.

Вторая причина и, пожалуй, главная – чудовищная мощь мо­тора «Илмор-Мерседес», который дает «Макларенам» комфортное превосходство на длинных прямых, позволяя развивать рекорд­ные скорости, а «Хоккенхаймринг», по большей части, состоит именно из таких отрезков.

Вопросом национального престижа рассматривал свое возвра­щение в чемпионат Формулы-1 и «Мерседес», и возвращался он, вкладывая огромные средства, не для того, чтобы проигрывать.

Итак, Михаэлю Шумахеру в первые два дня августа противо­стояли в Гран-при Германии не только два десятка соперников, но и слепая любовь сотен тысяч соотечественников, недовольных поражением своих футбольных кумиров во Франции и потому просто жаждущих триумфа в «Мекке» немецкого автоспорта, а также мощь одного из самых сильных автоконцернов мира, если не самого сильного, чье предложение о союзе во имя национального же престижа отверг блудный сын «Мерседеса», подписав новый контракт с конкурентом – «Феррари» – и став к тому же «по­слом FIATa»!

Так что судьба Гран-при Германии была решена не в пользу Михаэля Шумахера еще до старта гонки. И хотя Михаэль сумел в итоге приехать на финиш пятым, пилюля поражения этим не была подслащена. Отрыв Хаккинена от Шумахера в чемпионате вырос вдвое.

На фоне этой неудачи кумира радоваться двойной победе «Мер­седеса», которая «пристегнута» к британскому «Макларену» с финской начинкой в виде Мики Хаккинена, казалось столь же неприличным, сколь распевать веселые песни на поминках близкого родственника.

«Сохраняли лицо» в этой ситуации лишь немногие из соотече­ственников Шумахера, и в их числе Норберт Хауг – спортивный директор «Мерседеса», вызывающе державший в паддоке одино­кий флаг своего концерна. Желавших взять послепобедное ин­тервью у Хаккинена едва набралось с десяток; от самого Михаэ­ля внятных объяснений журналисты не дождались.

Количество народа, распивающего дармовое шампанское под звуки новой песни «Мика, Мика Хаккинен» в моторхоуме «Макларена», на сей раз было намного меньше, чем неделю назад в Шпильберге.

И это несмотря на то, что в последний раз «Мерседес» побеждал в гонках Формулы 1 на родной немецкой земле, в родном Гран-при Германии, 44 года назад! И хотя, безусловно, каждый добро­порядочный «бюргер» гордится «Мерседесом», но на трассу в Хоккенхайме он приходит сегодня в красной футболке, красной кепке и с красным флагом, на которых соседствуют два слова: «Шумахер» и «Феррари»!

«Я приношу извинения своим болельщикам, – сказал Шума­хер, – что не смог подарить им ничего большего, но после вче­рашней квалификации надеяться на чудо было просто нереально. Пятое место – это максимум того, что я мог сделать. На «Стадионе» машина была просто безобразной. Что ж, вперед, в Венг­рию!»

Когда десятки тысяч болельщиков Михаэля Шумахера, обез­умевших от переполнявшего их души счастья, прорвав огражде­ние трассы, вырвались на асфальт «Хунгароринга» прямо под ко­леса возвращавшихся в закрытый парк машин, показалось, что беды не миновать. Но, к счастью, их кумир и главный триумфа­тор Гран-при Венгрии сумел уже проскочить на пит-лейн, а иначе «Феррари» с номером 3 просто разобрали бы на сувениры. Вос­торг «фанов» был такой, что многие, выбежав на асфальт, пада­ли на колени и благоговейно целовали его шершавую поверх­ность!

Победа Шумахера стала неожиданной даже для них, самых преданных и фанатичных. После квалификационных заездов в субботу преимущество «Макларенов» Хаккинена и Култхарда было настолько впечатляющим, что на пресс-конференции Михаэль, показавший третье время, позволил себе улыбнуться лишь однажды, когда среагировал своей репликой на высказывание Дэвида Култхарда, отвечавшего на «каверзный» вопрос одного из журналистов: «Каким образом вы будете в гонке защищать свое­го коллегу Хаккинена от Шумахера?»

Дэвид пробормотал что-то типа стандартной отговорки о ко­мандной морали, об отличных шансах Мики на титул и о том, что, конечно, он, Дэвид, постарается финну помочь... И тут «Шуми» наклонился к Дэвиду и громко, так что было слышно в соседний микрофон, с мягкой улыбочкой съязвил: «Ты это прекрасно де­лаешь, парень, даже о себе порой забываешь!»

Слова пророческие, как потом оказалось...

Тактика претендентов на победу была ясна всем, как божий день над «Хунгарорингом». Хаккинен и Култхард должны были не проиграть старт и не пропустить вперед Шумахера; немец мечтал на старте обогнать «Макларены» и избежать атаки Дей-мона Хилла, блеснувшего на квалификации и напомнившего всем свою триумфальную неудачу здесь – в прошлом году.

После старта позиции лидеров не изменились, лишь Хилл проиграл свое место Эрвайну.

Тактика дозаправок была одинаковой, несмотря на взаимные провокационные вылазки механиков обеих команд. Все реши­лось после серии вторых пит-стопов.

Шумахер в боксы заехал раньше «маклареновцев» и выехал, сохраняя третью позицию в гонке. Уже на следующем круге он оказался вторым, поскольку в боксы заехал Култхард, и здесь, пожалуй, произошло то главное, чего поначалу все недооценили. Култхард вернулся на трассу чуть позади Шумахера, и, посколь­ку все пит-стопы немца были ранними и достаточно короткими, стало понятно, что «Феррари» по ходу гонки решила применить тактику трех пит-стопов.

На подобную гибкость «Макларен» с шотландской упертостью и чувством явного превосходства никак не отреагировал, плано­во зазвав уже на следующем круге Хаккинена в боксы. Шумахер возглавил гонку и