Роджерс Брубейкер. Этничность без групп. сударством. Поскольку в XIX веке этнические различия стали истолковываться как национальные различия

сударством. Поскольку в XIX веке этнические различия стали истолковываться как национальные различия, Венгрия стала многонациональным государством, в котором венгры, самая крупная национальная группа, составляли лишь меньшинство населения.

Повсюду в Европе, но особенно в интересующем нас регионе, в революциях 1848 года конституционные, социальные и национальные проблемы сплелись в запутанном клубке. Во-первых, существовали конституционные, политические и правовые проблемы, связанные с дарованием конституций; выдвигались требования ответственного, представительного и, в некоторых случаях, республиканского правления, а также расширения избирательных прав женщин, обеспечения основных политических и гражданских свобод, упразднения (в Восточной Европе) остатков потомственной зависимости и манориальных обязательств и установления (там, где они еще не существовали) базовых принципов и форм правового равенства. Во-вторых, существовали социальные и экономические проблемы. Важнейшие из них, включая ликвидацию феодальных и манориальных обязательств, были одновременно правовыми и, в широком смысле, конституционными. Другие ключевые социальные и экономические проблемы были связаны с необходимостью каким-то образом уменьшить безработицу в городах; защитить труд ремесленников от внедрения машин, побороть бедность крестьян путем предоставления им доступа к земле и приемлемым кредитам; упорядочить налогообложение (и, в частности, установить размер налога, который отныне должна была платить знать, ранее освобожденная от этой обязанности в большей части региона); и определить характер и сумму компенсации, которую надо было (если признать необходимость таковой) выплатить взамен упраздненных феодальных обязательств.

Конституционные и социоэкономические проблемы отягощались и осложнялись (везде, кроме Фран-

VIII. 1848 в 1998: Коммеморативная политика

ции) третьим комплексом проблем, связанных с «национальным» вопросом. На кон были поставлены, как пишет Хобсбаум [Hobsbawm, 1996a [1975], р. 12; Хобсбаум, 1999, с. 19], не просто «политический и социальный статус государств, а сама их форма или даже существование». В Центральной и Восточной Европе в середине XIX века политические единицы были или гораздо меньшими (на большей части территории современных Германии и Италии), или гораздо большими (на территориях огромных многонациональных империй Габсбургов, Романовых и Османской), нежели воображаемые «нации», которым, согласно получавшему все большее признание «принципу национальности», они должны были быть конгруэнтными. В революционной неразберихе эта ситуация породила вал националистических претензий и контрпретензий.

Национальные проблемы и конфликты, тесно переплетенные с политическими и социальными конфликтами, были особенно острыми в Венгрии [Deâk,1979; Miskolczy, 1994]. Здесь речь не шла о схемах политического переустройства, выдвигаемых националистически настроенными интеллектуалами, как то было в Германии (где подобные схемы обсуждались так называемым Professorenparlament во Франкфурте) и в империи Габсбургов вне границ Венгрии [Каnn, 1950, II, р.3-39]. Дело заключалось, скорее, в конфликтующих национальных притязаниях со стороны того, что было de facto, если и не de jure новым независимым революционным государством. Это государство утверждало свой суверенитет не только вовне, по отношению к Вене, но и внутри, по отношению к разнородным территориям и сложной этнической мозаике исторической Венгрии, которую оно стремилось превратить в современное унитарное, централизованное венгерское национальное государство; тем самым оно провоцировало ответные националистические требования от имени румынской, сербской, хорватской, словацкой и трансильванской саксонской наций.