Удовольствие принадлежит полузнающим». Правильно. Знающие наслаждаются!

«Лесть — снотворное, которое, если не усыпляет, еще бо­лее укрепляет в бодрствовании». Блестящая мысль! Давайте укрепляться в бодрствовании, когда нам льстят. Я придумал психологическое лекарство от лести. Когда мне льстят («Михаил Ефимович, какой вы чудесный доктор!»), я отве­чаю следующим образом: «Спасибо за комплимент! Я до­гадываюсь о том, что вы принесли мне подарок и стесняе­тесь его вручить. Не смущайтесь. Я готов его принять!» Или: «Что это вы вдруг стали меня хвалить? Наверное, подарок принесли?» Обычно после такой реплики Лиса Патрикеевна смущается. В этот момент можно добавить: «Вот види­те, какой я проницательный! Ведь не ошибся!» Думаю, что, если бы Ворона прошла у нас психологи­ческую подготов­ку, Лисице не удалось бы выманить у нее сыр. Она спрята­ла бы сыр под крыло, а после этого каркнула.

Неуверенные в общении люди пользуются всяким случа­ем, чтобы показать перед обществом на ком-нибудь, кто их ниже, свое превосходство с помощью насмешек».

«Ирония уместна лишь как педагогическое средство в об­щении учителя с учениками. В других случаях ирония — это бесчинство. Кроме того, привычка к иронии портит характер, она постепенно придает ему черту злорадного превосход­ства...» Мне довелось обследовать ироничных людей и на­смешников. В глубине души у них тревога и депрессия. Ведь они фактически ничего не создают, а их насмешки помо­гают усовершенствоваться тем, над кем они иронизируют. Не бойтесь насмешников, применяйте принцип амортиза­ции, соглашайтесь со всеми их выпадами, как это делал Швейк. Когда его называли идиотом, он тут же соглашал­ся с этим, ставя в неловкое положение обидчика. Об этом я рассказал в книге «Психологическое айкидо».

Мало найдется людей, которые, затрудняясь в материа­ле беседы, не выдали бы тайны своего друга».

Гораздо приятнее обижать и просить потом прощение, чем быть обиженным и даровать прощение».

Кто всегда прислушивается к тому, как его оценивают, будет всегда огорчаться».

Если бы не существовало любопытства, люди мало бы де­лали для блага ближнего. Любопытство под именем долга и состра­дания втирается в дом несчастного или нуждающегося».

«Есть две формы дружбы: круг и лестница». Долго не мог понять, в чем дело. Потом как-то пробило. Круг — это ког­да все время одно и то же, лестница — это тогда, когда про­гресс. С моей точки зрения, дружба — это только лестница.

«Долгие и великие страдания воспитывают из человека тирана». Удивительно точно! Джинн, пересидевший в сво­ей бутылке, предложил своему спасителю выбрать не бла­га, а только форму смерти.