Псалом 14

В конец, псалом Давиду

Словом «в конец» псалом этот надписан потому, что он изображает, каково должно быть совершенство человека в добродетели (потому что греческое τελος значит не только конец, но и совершенство).

Ст. 1. Господи, кто обитает (будет пребывать) в жилищи Твоем, или кто вселится во свя­тую гору Твою? При слове жили­ще Божие и гора святая, иудей тотчас обыкновенно переносился мыслью к храму иерусалимскому и к соседней с ним горе Сиону. Должно однако же заметить, что во времена Давида храм этот не был еще построен и гора Сион еще не была освящена, ибо все это совершилось уже после его смерти. Впрочем, сказанное дол­жно быть понимаемо так по наведении. Итак Давид дает сво­ей речи вопросную форму, спра­шивая: кто может сделать то и то? Господи, кто будешь пребывать в жилищи Твоем? Обитателем же обыкновенно называется тот, кто временно поселяется в чужом доме; так, тело наше есть обиталище души, в котором она живет. Итак пророк спрашивает, желая познать: кто считает жизнь в теле временным обитанием, и пользуется им, как чужою собственностью, не за­ботясь много о нем. Говорит же: в Твоем жилищи для того, что­бы показать, что это жилище со­здано Богом — Словом и назна­чено Им для обитания души. Или же так сказано для обозначения того, что и Сам Он некогда имел обитать в нем, сделав­шись ради нас человеком. Или кто вселится во святую гору Твою? Выражение вселится значит от­дохнуть после трудного путешествия. Под святою же горою нуж­но разуметь место превыше небес, возвышающееся над людь­ми, находящимися как бы внизу, т.е. в этом мире. Ибо говорит апостол: Приступисте к сионстей горе, и ко граду Бога живаго, Иерусалиму небесному (Евр.12,22). Итак говорит пророк: кто же именно, быстро пробежавши по­прище настоящей жизни, поселится в небесных и в вечных жилищах?

2. Ходяй непорочен и делаяй правду. Это ответ на прежний вопрос. Тот, говорит пророк, будет пребывать и поселится, кто обладает теми совершенства­ми, о которых имеет быть ска­зано ниже; в приведенных словах пророк изображает чело­века, проникнутого добродетелью. Именно тот, говорит он, кото­рый совершал бы непорочно свой жизненный путь и делал бы правду. Под непорочным же дол­жно разуметь человека, достигшего совершенства в созерцании, ибо чрез него ум наш возно­сится к небу. Под делающим же правду разумеется человек, достигший совершенства в нрав­ственной деятельности; ибо делание составляет принадлежность того, кто действует, но не созерцанием занимается. Форму же настоящего времени в глаголах ходяй и делаяй пророк употребил для того, чтобы показать, что мы никогда не должны отста­вать ни от созерцания, ни от добрых дел. И так как жизнь деятельная слишком разнообраз­на в своих проявлениях, то он назвал ее здесь вообще правдою, так как правда проникает все добродетели. Правда же есть всякий праведный поступок. Оказавши сначала вообще о правде, пророк показывает да­лее в частности, в чем она должна состоять.

3. Глаголяй истину в сердце своем, т. е. кто хранит истину в душе своей и исповедует ее устами.

Иже не у льсти (не льстит) языком своим. И опять: тот, кто говорит истину и не льстит, т. е. кто содержит истину в себе и говорит ее пред другими. Как выражением в сердце своем пророк обозначил внутреннее задуманное слово, так выражением языком своим —внешнее (сказанное) слово.

И не сотвори искреннему сво­ему зла. Все мы искренние между собою, или по природе человече­ской, или по единству веры, или по связи родства. Под злом ра­зумеется обида. Пророк упоминает последовательно—сначала о сердце, потом о языке, и наконец о действии, ибо человек первее всего обыкновенно чувствует, затем говорит, наконец действует.

И поношения не прият на ближния своя. Искренний и ближний—одно и тоже. Кто, говорит пророк, не употребляет поношения, как бы некоего оружия, против ближних своих, т. е. кто не подвергал их поношенно, когда они погрешали в чем-нибудь, или подвергались искушениям, или же испытывали какие-ни­будь несчастия. Ибо поношение имеет целью осмеяние ближнего, в противоположность обличению, которое имеет целью исправление проступка; и обличение мы не считаем обыкновенно чем-нибудь дурным, тогда как поношение совершенно напротив.

Уничижен есть пред ним лукавнуяй, боящыяжеся Господа славит. Он воздает, говорит, каждому должное. Так нечестивого он считает за ничто, хотя бы он был знатен и богатством, и благородством, и сла­вился чем-нибудь другим; а бо­ящихся Господа прославляет, хо­тя бы они находились и в несчастии. Ибо блажени вcu боящиися Господа (Пс.127, 1).

Кленыйся искреннему своему и не отметаяся (не изменяет). Древние употребляли клятву для подтверждения сказанного; ибо кля­тва действительно есть ни что иное, как подтверждение речи, при чем мы обыкновенно призываем в свидетели самого Бога. Ветхий завет клятву допускал, в которой имя Божие произноси­лось для подтверждения истины, дабы, клянясь идолами, народ не увлекался в идолопоклонство; Но­вый же завет, заповедуя совершеннейшим более совершенное, клятву совершенно отверг. Ибо хоть и есть некоторые выражения, имеющие вид клятвы, но это не клятва, а некоторый знак почтения для слушающих клятву. Тако ми здравия Фараона (т.е. клянусь здоровьем Фараона), говорит Иосиф. Но лучший образец клятвы оставил христианам апостол Павел, говоря: свидетель мне Бог, которому аз служу духом моим (Римл.1, 9), и еще: аз сви­детеля Бога призываю (2Кор. 1, 23) и т. п.

5. Сребра своего не даде в лихву (в рост). У древних ли­хоимство почиталось крайне презренным, постыдным и мерзким. Ибо тот только милосерд, кто, давая что-нибудь взаймы дру­гому, почитает достойным взять от него обратно только то, что дал. И иначе может быть пони­маемо это место, именно: кто бо­жественные глаголы, называемые сребром, очищенным посредством огня и земли, не преподавал кому-нибудь ради каких ли­бо внешних выгод, но учил всякого даром и без воздаяния.

И мзды на неповинных не прият. Т. е. кто не брал никаких подарков во вред невинным.

Творяй cия, не подвижится во век. Изобразив человека совершенного в отношении добродете­ли, пророк присовокупляет и соответствующее сему изображению заключение. Кто, говорит он, исполнит все сказанное, будучи совершен, тот не поколеблется на той твердыни, которую он имеет в Боге. Выражение во век употреблено вместо никогда, или же в продолжение всей настоящей жизни. А если не поко­леблется в настоящей жизни, то тем менее в жизни будущей.