О народах и Домах эдайн

Вскоре после ухода Фелагунда пришли в Белерианд люди иных племен, о коих говорил Беор. Первыми были халадины; но, не встретив дружбы у нандор, они повернули на север и поселились в Таргелионе, земле Карантира, сына Фэанора; и там на время обрели покой, хотя народ Карантира мало обращал на них внимания. Однако на следующий год свой народ через горы перевел Марах; его люди были рослыми и воинственными, они шли отрядами, как в боевом походе; и Зеленые Эльфы скрылись и не смели мешать им. А Марах, услышав, что народ Беора живет в зеленой и плодородной стране, спустился по Гномьей Дороге и поселился вместе с народом своим в земле к юго-востоку от жилищ Барана, сына Беора. И была меж этими народами великая дружба, хотя речь и разделяла их до тех пор, пока оба не стали говорить на синдарине.

Фелагунд потом часто возвращался, дабы навестить людей; и многие другие эльфы западных земель, и нолдор, и синдар, приходили в Эстолад, желая увидеть эдайн, чье прибытие давно было предречено*. И Финголфин, король всех нолдор, послал вестников приветствовать людей. Тогда многие молодые и энергичные эдайн охотно поступили на службу к королям и владыкам эльдар. Среди них был Малах, сын Мараха, он жил в Хитлуме четырнадцать лет; Малах выучился говорить по-эльфийски и получил имя «Арадан».

*[Примечание к тексту]: Имя «атани» дали людям в Валиноре, когда говорили об их приходе; по словам эльдар оно означало «Вторые», ибо люди были вторыми Детьми Илуватара. На языке Белерианда это имя звучало как «эдайн», и так называли только три народа первых Друзей Эльфов. Людей из других народов называли «хравани» (или «рхевайн»), «Дикари». А всех людей эльфы называли «хильдор», «Идущие следом», или «фириар», «Смертные» (на синдарине «эхиль» и «фириат»).

Недолго эдайн довольствовались жизнью в Эстоладе, ибо многие желали идти далее на запад; но не знали дороги: перед ними лежала граница Дориата, кою нельзя было пересечь, а на юге был Сирион и его непроходимые болота. Потому короли трех домов нолдор, увидев надежду в силе сынов людей, послали весть, что любой из эдайн, буде он пожелает, может прийти и поселиться среди их народа. Так началось переселение эдайн: сначала помалу, а позже – целыми семьями и родами подымались они и покидали Эстолад, и через пятьдесят лет уже многие тысячи их жили в земли королей.

Большинство из них отправилось по длинному северному пути. Пока дороги эти были незнакомы людям, их вели эльфы. Народ Беора пришел в Дортонион и поселился в землях, где правил Дом Финрода. Народ Арадана (ибо Марах оставался в Эстоладе до самой своей смерти) большей частью направился на запад; и некоторые пришли в Хитлум, но Магор, сын Арадана, привел большую часть своего народа через Сирион в Белерианд, и поселились они в долинах у южных склонов Эред-Вэтион. И немногие из того или другого народа ушли к Маэдросу, в земли вокруг горы Химринг.

Многие, однако, остались в Эстоладе; и люди из разных племен, смешавшиеся между собой, жили там долгие годы, до самого разорения Белерианда, в котором они погибли или бежали обратно на восток. Ибо кроме стариков, которые думали, что дни скитаний для них остались позади, немало было и тех, кто желал идти собственным путем и боялся эльдар и света их глаз; и начался среди эдайн разлад, в коем видна была тень Моргота, ибо он, без сомнения, ведал о приходе людей и о дружбе, что росла меж ними и эльфами.

Вождями недовольных были Берег из Дома Беора и Амлах, один из внуков Мараха; и они говорили открыто: «Мы прошли долгий путь, уходя от опасностей Средиземья и темных тварей, живущих там; ибо мы слышали о Свете на Западе. Но теперь мы знаем, что Свет – за Морем. И нет нам дороги туда, где пребывают блаженные боги. Кроме одного. Ибо Владыка Тьмы – здесь, перед нами, и здесь эльдар, мудрые, но жестокие, что сражаются с ним без конца. Он живет на севере, говорят они; и там же – мука и смерть, от коих мы бежали. Мы не пойдем туда».

Тогда созвали совет и собрание людей, и сошлось их туда великое множество. И Друзья Эльфов отвечали Берегу, говоря: «Воистину от Короля Тьмы идут все беды, от коих мы бежали, но он ищет власти над всем Средиземьем, и есть ли место, куда можем мы повернуть, дабы он не нашел нас? Пока он не будет побежден или, по меньшей мере, взят в осаду. Лишь одна доблесть эльдар сдерживает его, и, быть может, дабы помочь им в нужде, мы и были приведены сюда».

Отвечал на это Берег: «Пусть это заботит эльдар! Наши жизни и без того слишком коротки». Но затем поднялся там некто, показавшийся всем Амлахом, сыном Имлаха, и произнес страшные слова, от коих дрогнули сердца слушавших его: «Все это лишь россказни эльфов, выдумки для обмана неосторожных чужаков. Нет берегов у Моря. Нет Света на западе. Следуя за обманным огоньком эльфов, вы дошли до края мира! Кто из вас видел даже последнего из богов? Кто видел Короля Тьмы на севере? Это эльдар жаждут власти над Средиземьем. Жадные до сокровищ, зарылись они в землю, охотясь за ее секретами, и разбудили ярость подземных жителей, как то было раньше и будет всегда. Пусть орки владеют своими землями, а мы будем владеть своими. В мире много свободного места, если эльдар оставят нас в покое!»

И все, кто слушал его, изумленно молчали, и тень страха пала на их сердца; и решили они уйти подальше от земель эльдар. Но вернувшийся позже Амлах отрицал, что был на совете и говорил те слова, о коих ему рассказали; сомнение и смятение воцарились среди людей. Тогда Друзья Эльфов сказали: «Хотя бы должны вы ныне поверить тому, что воистину Темный Владыка, его соглядатаи и посланцы – среди нас; ибо он боится нас и той силы, что мы можем дать его врагам».

Но некоторые все же отвечали: «Скорее, он ненавидит нас, и тем больше, чем дольше мы живем здесь, вмешиваясь в его раздор с королями эльдар без всякой выгоды для себя». Потому многие, что еще оставались в Эстоладе, приготовились уходить; и Берег увел тысячу людей Беора на юг, и исчезли они из песен тех дней. Но Амлах пожалел о сказанном ране и говорил так: «Ныне у меня своя вражда с Повелителем Лжи, что продлится до конца дней моих»; он ушел на север и стал служить Маэдросу. Но те из его народа, что мыслили сходно с Берегом, избрали нового вождя, и ушли через горы обратно в Эриадор, и ныне забыты.

В то время халадины оставались в Радросте и были довольны своей жизнью. Но Моргот, видя, что ложь и обман не могут до конца разделить людей и эльфов, исполнился ярости и решил вредить людям так, как только мог. Потому послал он в набег большой отряд орков, и, повернув на восток, орки миновали осаду. Тайно перейдя через горы перевалами Гномьей Дороги, они напали на халадинов в лесах на юге земли Карантира.

Тогда халадины не жили под властью вождей и помногу на одном месте, но каждая семья селилась отдельно и сама управлялась со своими делами, а объединяться халадины медлили. Но был среди них человек по имени Халдад, властный и бесстрашный; он собрал всех отважных мужей, коих смог найти, и они отступили в клин земли между Аскаром и Гэлионом, и в самом углу клина он построил частокол от одной реки до другой; за частоколом укрылись все спасшиеся женщины и дети. Там орки держали людей в осаде до той поры, пока у халадинов не кончилась пища.

У Халдада было двое детей-близнецов: дочь Халет и сын Халдар; оба они были отважны в сражении, ибо Халет была женщиной сильной, с бесстрашным сердцем. Но в конце концов Халдад был убит в стычке с орками; а Халдара, бросившегося к телу отца, дабы спасти его от пожирания, зарубили рядом с ним. Тогда Халет собрала народ вокруг себя, хотя люди уже утратили надежду; и иные бросались в воду и тонули. Через семь дней, когда орки в последнем нападении почти прорвались за частокол, вдруг запели трубы, и с севера подошел Карантир со своим отрядом и загнал орков в воду.

Тогда Карантир взглянул на людей благосклонно и воздал Халет великую честь и предложил возмещение за жизни отца и брата. И увидев, хотя и поздно, доблесть эдайн, он сказал ей: «Если пойдете вы на север и поселитесь там, то найдете дружбу и защиту эльдар и свободные земли во владение».

Но Халет была горда и не желала подчиняться повелениям, и большинство халадинов думало так же. Потому поблагодарила она Карантира, но ответила так: «Думаю я ныне, владыка, покинуть сень гор и отправиться на запад вслед за нашими родичами». И поэтому, когда халадины собрали всех людей своего народа, которые бежали в лес перед орками и остались живы, и все добро, что осталось в сожженных усадьбах, они избрали Халет своим вождем; и она повела их в Эстолад, и там халадины жили некоторое время.

Но они не смешались с другими народами и отныне были известны эльфам и людям как Народ Халет. Халет осталась их вождем до конца своих дней, но замуж так и не вышла, и после нее вождем стал Хардан, сын Халдара, ее брата. Однако вскоре Халет пожелала идти далее на запад, и, хотя большая часть народа выступала против этого замысла, она вновь повела своих людей вперед; и шли они без водительства и помощи эльдар и, перейдя Кэлон и Арос, оказались в опасной земле меж Горами Ужаса и Завесой Мэлиан. В ту пору места эти еще не сделались столь страшны, как в поздние дни, но все же это был не тот путь, кой стоило смертным людям преодолевать одним, и Халет смогла провести свой народ лишь ценой многих трудов и потерь, заставляя идти вперед одной силой своей воли. Наконец перешли они Бритиах и многие горько сожалели о том, что пустились в дорогу; но возврата уже не было. Потому в новых землях вернулись они, как смогли, к старой жизни; и поселились отдельными независимыми усадьбами в лесах Талат-Дирнэн за Тэйглином, а иные забрели вглубь королевства Нарготронд. Но многие любили Владычицу Халет и желали следовать за ней и жить под ее властью; и тех людей привела она в лес Бретиль. Туда вернулись многие из ее рассеявшегося народа, когда настали лихие времена.

Тогда Бретиль считался частью владений короля Тингола, хотя он и лежал вне Завесы Мэлиан, и король не дозволил бы Халет поселиться там; но когда Фелагунд, что был дружен с Тинголом, услышал обо всем перенесенном народом Халет, то снискал для нее эту милость: она могла свободно жить в Бретиле, при одном лишь условии – защищать Перекрестье Тэйглина от всех врагов эльдар и не позволять оркам входить в эти леса. На это Халет ответила: «Где отец мой Халдад и брат мой Халдар? Если король опасается дружбы меж Халет и теми, кто убил ее родичей, тогда помыслы эльдар непонятны людям». И Халет жила в Бретиле до самой смерти; и когда она умерла, ее народ возвел над могилой Халет зеленый курган на высоком месте в том лесу: Тур-Дарета, Курган Владычицы, Хауд-эн-Арвен на языке синдар.

Так и случилось, что эдайн поселились в землях эльдар, кто – здесь, кто – там, кто странствовал по всей земле, кто жил оседло, семьями или небольшим народом. Почти все они выучили вскоре язык Серых Эльфов, дабы говорить друг с другом, а многие – из желания постигать знания эльфов. Но прошло время, и короли эльфов, увидев, что негоже эльфам и людям жить вперемешку без всякого порядка и что людям нужны владыки из собственного народа, отделили земли, где люди могли бы жить по-своему и назначили вождей, дабы они свободно правили там. Никаких условий на них наложено не было, кроме одного: считать Моргота своим врагом и не иметь дел с ним и его слугами. Люди воевали вмести с эльдар, но шли на битву под началом собственных командиров. А многие из эдайн желали дружить с эльфами и жили среди них так долго, как им позволяли; и юноши из людей часто поступали на службу в воинства королей эльфов.

Хадор Глориндол, сын Хатола, сына Магора, сына Малаха Арадана, поступил на службу к Финголфину в юности и обрел любовь короля. Потому Финголфин даровал ему во владение Дор-Ломин, и там Хадор собрал большую часть своего народа и стал могущественнейшим из вождей эдайн. В его доме говорили лишь по-эльфийски, хотя собственной речи народ его не забыл*. А в Дортонионе владычество над Народом Беора и землей Ладрос получил Боромир, сын Борона, внука Беора Старого.

* [Примечание к тексту]: От этого языка произошел общий язык Нуменора.

Сыновьями Хадора были Галдор и Гундор; а сыновьями Галдора были Хурин и Хуор; сыном Хурина был Турин, Погибель Глаурунга, а сыном Хуора – Туор, отец Эарендиля Благословенного. Сыном Боромира был Брегор, чьими сыновьями были Бреголас и Барахир; и дочерьми сыновей Бреголаса были Морвен, мать Турина, и Риан, мать Туора; а сыном Барахира был Берен Однорукий, что завоевал любовь Лутиэн, дочери Тингола, и вернулся из Мертвых; от них произошла Эльвинг, жена Эарендиля, а позднее – все короли Нуменора.

Все они были пойманы в сети Рока Нолдор; и совершали великие подвиги, кои эльдар хранят в памяти среди преданий о королях древности. А в те дни мощь людей умножила силу нолдор, и воспрянула надежда; и народы Трех Домов людей росли числом и процветали. Величайшим из них был Дом Хадора Златовласого, равного эльфийским владыкам. Многие из его народа походили на него: златовласые и голубоглазые; они были высоки и сильны, скоры на гнев и веселье, яростны в битве, великодушны к друзьям и врагам, быстры в решениях, крепки в верности, радостны сердцем, дети Илуватара во дни юности человечества. А у людей Дома Беора волосы были темными или каштановыми; глаза – серыми и зоркими, лица – прекрасными. Телом они были гибки и проворны, и стойки в лишениях. Из всех людей они боле всего походили на нолдор и боле всех были любы им; ибо люди Беора были пытливы умом и искусны в ремеслах, скоры разумением, крепки памятью, и охотнее склонялись к жалости, чем к веселью, ибо жила в их сердцах печаль Средиземья. Лесной народ Халет походил на них; но люди Халет были ниже ростом и коренастее, упрямее и медлительнее. Они меньше стремились к знаниям и мало говорили; ибо не любили больших сборищ и многие из них предпочитали свободно бродить одни в зеленых лесах, пока еще нов и чудесны были для них земли эльдар. Но кратким было их время в королевствах запада и несчастливыми – дни.

После прихода в Белерианд срок жизни эдайн удлинился по счету людей; но в конце концов Беор Старый умер, прожив девяносто и три года, сорок четыре из коих он служил королю Фелагунду. И когда лежал он мертвым, пораженный не раной и не болезнью, но лишь годами, эльдар впервые узрели смерть от усталости, коей не ведали сами, и опечалились они быстрому уходу своих друзей. Но Беор в конце отказался от жизни по своей воле и ушел в мире; и эльдар немало дивились странной судьбе людей, ибо ничего не слышали о ней, и конец той судьбы был сокрыт от эльфов. И все же эдайн древности, народ юный и полный сил, быстро постигали искусства и знания эльдар, что могли перенять, и мудростью и умением сыновья их возросли, далеко превзойдя других людей, кои жили, как прежде, к востоку от гор и не видели эльдар и тех лиц, что зрели Свет.

Источник: «The History of Middle-earth», Volume XI, «The Later Quenta Silmarillion», pp.215-225