О разорении Белерианда и гибели Финголфина

Ныне Финголфин, король Севера и верховный король нолдор, увидев, что народ его умножился и стал силен, а союзники-люди – многочисленны и отважны, задумал еще раз атаковать Ангбанд. Ибо понимал он, что все они живут в опасности, пока не замкнут круг осады, и Моргот свободно трудится во тьме своих подземелий. Этот замысел был мудр согласно мере его знания; ибо номы еще не постигли истинной силы Моргота и не поняли, что война с ним без помощи извне – безнадежна, поспешат они или промедлят. Но поскольку земли их были прекрасны, а королевства – обширны, большинство нолдор довольствовалось тем, что есть, веря, что так будет всегда. Поэтому мало они были расположены слушать Финголфина, а сыновья Фэанора в это время – менее всех. Среди вождей номов лишь Ангрод и Эгнор поддержали короля; ибо из их земель был виден Тангородрим, и угроза Моргота всегда присутствовала в их думах. Так замыслы Финголфина обратились в ничто, и в мире еще некоторое время царил покой.

Но когда пятое поколение людей после Беора и Мараха еще не вошло в возраст мужества (это случилось через четыреста пятьдесят пять лет после прихода Финголфина), пришла беда, которой Финголфин долго опасался, но по ужасу своему и внезапности она превосходила его величайшие страхи. Ибо Моргот втайне долго готовился, пока злоба его сердца все возрастала, а ненависть к номам становилась все горше; и он желал не только покончить со своими врагами, но и разорить и осквернить те земли, которые они заняли и украсили. И говорят, его ненависть пересилила доводы разума, и если бы он выждал еще немного, до полного свершения своих замыслов, то номы погибли бы все. Но и он недооценил доблесть эльфов, а о людях Моргот еще ничего не знал.

Пришла зима, ночи стали темны и безлунны; и широкая равнина Ард-Гален простерлась в тумане под холодными звездами – от крепостей номов в горах до подножия Тангородрима. Слабо горели сторожевые костры, и мало было стражей; и немногие бодрствовали в лагерях конников Хитлума. И внезапно Моргот выпустил реки пламени, и потекли они через равнину быстрее конницы балрогов; и Железные Горы изрыгнули многоцветный огонь, и зловонный смертоносный пар от него заполнил воздух. Так была уничтожена равнина Ард-Гален, и пламя пожрало ее травы; и она стала выжженной пустыней, полной удушающей пыли, голой и безжизненной. Самое имя ее изменилось, и позже ее всегда называли Землей Жажды, Дор-ну-Фауглит* на языке номов. Множество обугленных костей обрели там себе непокрытую землею могилу. Ибо многие номы погибли в этом пожаре, они не успели добраться до гор, и их настигло текучее пламя. Высоты Дортониона и Эредвэтрина сдержали огненные потоки, но все леса на склонах, обращенных к Ангбанду, загорелись, и дым посеял смятение среди защитников. То была Третья из великих Битв, Дагор Браголлах, Битва Внезапного Пламени.

*[Примечание к тексту]: Земля Удушающего Пепла (на языке синдарине).

Впереди того пламени двигался Глаурунг Золотой, отец драконов, а за ним следовали балроги и черные армии орков в таком множестве, которое номы раньше не видели и не могли себе даже представить. И они атаковали крепости номов и прорвали осаду Ангбанда, и убивали везде, где только находили, номов и их союзников, Темных Эльфов и людей. Многие самые стойкие враги Моргота были уничтожены в первые дни войны, находясь в смятении и разброде и не сумев собрать свои силы. Война более не прекращалась в Белерианде; но считают, что Битва Внезапного Пламени закончилась с приходом весны, когда натиск Моргота ослаб. Ибо тогда он понял, что собрал недостаточно сил и недооценил доблесть номов. Более того, его командиры и соглядатаи принесли ему новости о Друзьях Эльфов, людях Белерианда, и об их силе на поле брани; новый гнев разгорелся в сердце Моргота, и он принялся замышлять дальнейшее зло.

Так кончилась Осада Ангбанда; и враги Моргота были рассеяны и отрезаны друг от друга. Темные Эльфы бежали на юг и покинули северную войну. Многих приютили в Дориате, и так увеличилась сила королевства Тингола в те времена; ибо чары королевы Мэлиан оплетали его границы, и зло еще не могло ступить в эти сокрытые земли. Другие нашли убежище в крепостях у моря или в Нарготронде; но большинство бежало из этой земли и скрылось в Оссирианде, или, перевалив через горы, скиталось бездомными в глуши. И слухи о войне и падении осады достигли ушей людей Средиземья.

Сыновья Финарфина приняли на себя главный удар, и Ангрод с Эгнором были убиты. Бреголас, сын Брегора, что был владыкой дома людей Беора после смерти своего отца Боромира, тоже погиб рядом с ними. В той битве король Финрод Фелагунд был отрезан от своего войска и окружен орками в Топи Сереха между Митримом и Дортонионом, и там он бы погиб или попал бы в плен, но к нему подоспел Барахир, сын Брегора, со своими воинами, и выручил короля, оградив его стеною из копий. Они прорубили себе путь из битвы, но потеряли многих воинов. Так Фелагунд бежал и отправился на юг, в Нарготронд, свою подземную крепость, приготовленную для злого дня; но он поклялся в том, что останется в дружбе и окажет помощь в любой нужде Барахиру и всему его роду и потомкам, и в знак клятвы он отдал Барахиру свое кольцо.

Ныне Барахир по праву был владыкой остатков народа Беора; но большинство из них бежало прочь из Дортониона и нашло убежище среди народа Хадора в твердыне Хитлума. Однако Барахир не желал бежать и остался, сражаясь со слугами Моргота за каждую пядь своей земли. Но Моргот преследовал его воинов и убивал, пока их не осталось совсем мало. Враг захватил все леса и нагорья Дортониона, кроме высокогорных внутренних земель, и мало-помалу обратил его в место такого ужаса и потаенного зла, что даже орки не желали входить туда, пока их не гнала самая крайняя нужда. Поэтому Темные Эльфы позже назвали это место Таур-ну-Фуин, что означает Лес Ночи, а номы - Дэльдуват, Тень Ужаса; ибо деревья, выросшие там после пожарища, стали темными и мрачными, а их сплетенные корни цеплялись во тьме будто когти; и любой, заходящий туда, блуждал и слеп, и задыхался, или ужасные призраки доводили его до безумия.

В конце концов, у Барахира осталось лишь двенадцать человек: Берен, его сын, Барагунд и Белегунд, сыновья Бреголаса, его племянники, и девять верных слуг его дома, чьи имена номы помнят: Радруин и Дайруин, Дагнир и Рагнор, Гильдор и Горлим Злосчастный, Артод и Уртэль, и Хатальдир Юный. Они стали изгоями, отчаянной шайкой, они не могли бежать и не хотели сдаваться; ибо их дома были разрушены, а жены и дети захвачены или убиты, кроме Морвен Эледвен, дочери Барагунда, и Риан, дочери Белегунда. Ибо жены сыновей Бреголаса были из Хитлума и гостили среди своих родичей, когда разгорелось пламя войны. Но ныне из Хитлума не было ни вестей, ни помощи, а на Барахира и его людей охотились, будто на диких зверей, и Моргот послал против них множество волков. И Барахир с воинами отступили к горной пустоши около леса, и скитались они среди озер и горных болот той земли, самой дальней от соглядатаев и чар Моргота. Их постелью был вереск, а крышей – облачное небо.

И столь тяжел был натиск Моргота, что Финголфин и Фингон не смогли прийти на помощь Фелагунду и его братьям. Войско Хитлума с великими потерями было оттеснено к твердыням Эредвэтрина, которые едва оборонялись от орков. Хадор Златовласый, князь людей, будучи шестидесяти шести лет от роду, пал в битве перед стенами крепости, защищая арьергард своего владыки, Финголфина. С ним погиб и Гундор, его младший сын, и эльфы оплакали их обоих. А Галдор принял владычество над народом своего отца. Благодаря неприступности и высоте Гор Тени, которые смогли сдержать потоки огня, и доблести эльфов и людей севера, которых не смогли одолеть ни орки, ни балроги, Хитлум не был захвачен и стал угрозой Морготу с фланга. Но Финголфин был отрезан от родичей морем врагов.

Ибо война пошла неудачно для сыновей Фэанора, и почти все восточные рубежи были захвачены. Перевал Аглон взяли силой, хотя и дорогой для Моргота ценой; а Келегорн и Куруфин, потерпев поражение, бежали сначала на юг, потом на запад вдоль границ Дориата и прибыли, наконец, в Нарготронд, где нашли приют у Финрода и Ородрета. Так и случилось, что воины Келегорна усилили войско Фелагунда, но было бы лучше (как выяснилось позднее), если бы они остались среди своих родичей на востоке. Майдрос, глава сыновей Фэанора, проявлял чудеса невиданной доблести, и орки не могли выдержать света его лица; ибо с поры его мучений на Тангородриме дух Майдроса пылал подобно белому пламени, и был он похож на вернувшегося из мертвых, жестокого и ужасного; и орки бежали пред ним. Так и случилось, что его цитадель на горе Химринг не смогли взять в то время, и многие из самых отважных воинов, что остались – из народа Дортониона и с восточных рубежей – собрались у Майдроса; и еще на некоторое время он занял перевал Аглон и закрыл его, так что орки не могли проникнуть в Белерианд тем путем.

Но враги одолели конницу народа Фэанора на равнине Лотланд, ибо туда приполз Глаурунг, и он прошел через Маглоровы Врата и разорил все земли меж рукавами Гэлиона. И орки взяли крепость на западных склонах Горы Рэрир, и разграбили весь Таргэлион, землю Карантира; и осквернили Озеро Хэлэворн. Там они переправились через Гэлион и принесли огонь и ужас в Восточный Белерианд. Маглор присоединился к Майдросу на горе Химринг; но Карантир бежал и вместе с остатками своего народа присоединился к рассеянному племени охотников Амрода и Амраса, и они отступили, перейдя через Рамдал на юг. Они укрепили Амон-Эреб с помощью Зеленых Эльфов и держали там наблюдателей и воинов; и орки так и не вошли ни в Оссирианд, ни в Таур-им-Дуинат, дикие леса юга.

И почти два года номы удерживали западный проход у истоков Сириона, ибо в воде пребывала еще сила Ульмо, и Глаурунг не дерзал двигаться тем путем, поскольку не вошел еще в полную силу; и Миннастирит противостоял оркам. Но, в конце концов, после гибели Финголфина (о которой будет сказано позднее) Саурон выступил против Ородрета, стража башни, с войском балрогов. Тогда Саурон, коего синдар называют Гортауром, был главным слугой Моргота. Ныне стал он чародеем смертоносной силы, повелителем теней и призраков, исполненным зловредной мудрости и жестокой силы, то, чего он касался, искажалось, он извращал все, чем правил: владычество его было мукой. Ему удалось взять Миннастирит, башню Финрода на острове посреди Сириона, приступом, ибо темное облако ужаса окутало защитников. Саурон обратил крепость в грозную твердыню зла*, так что ни одна живая тварь не могла пройти через ту долину, чтобы он не увидел ее, сидя в своей башне. И ныне Моргот также овладел западным проходом, и страх заполнил леса и равнины Белерианда.

*[Примечание к тексту]: И остров стал зваться Тол-ин-Гаурхот, Остров Волколаков.