УЧАСТИЕ В ВОЙНЕ 8 страница

Преобразования старейшего частного консервативного колледжа — Гарварда — связаны с именем Ч. У. Элиота, избранного его президентом в 1869 г. (оставался на этом посту до 1909 г.). Элиот был выпускником Гарварда, учился за границей, стал профессором химии Массачусетского технологического института, опубликовал ряд работ о реорганизации университетского образования, что и привлекло внимание к его кандида­туре на должность президента.

28 Цит. по: Flexner A. Daniel Coit Gilman. N. Y., 1946, p. 51.

25 Hawkins H. Pioneer: A History of the Johns Hopkins University, 1874—1889. Ithaca, 1960, p. 39.

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ II НАУКА

Элиот критиковал разногласия в старых колледжах относительно того, каким предметам (естественным или гуманитарным) следует отдать пред­почтение в стенах учебного заведения. Первостепенное внимание прези­дент обращал на качество, уровень преподавания всех предметов, считая, что «актуальной проблемой является не что изучать, а как изучать» ³⁰. Он предлагал отказаться от укоренившегося стереотипного поверхностного представления, что «янки все по плечу», и обратиться к индивидуальным возможностям каждого студента, учесть и использовать их. Учитывая эти соображения, Элиот разработал детали элективной системы как необхо­димого условия успешной подготовки специалистов и ученых и внедрил ее в Гарварде. Уже к 1874/75 учебному году обязательная программа в основном ограничивалась первым годом обучения, к 1883/84 учебный процесс первого курса был выборным на 3/5, в 1895 г. обязательными предметами этого курса остались английский язык и один из современ­ных иностранных. В целом Элиот уделил большое внимание перестройке, повышению качества преподавания в колледже, который становился осно­вой, первой ступенью (undergraduate) высшего образования, где наряду с общим можно было получить и специальное высшее образование. Вто­рую ступень (graduate) составляли исследовательские школы, создавае­мые при Гарварде, а затем при других старых классических колледжах, следовавших примеру Гарварда. В Гарварде были открыты и высшие профессиональные школы (3-годичная юридическая (1876) и 4-годичная медицинская (1879) ³¹.

Таким образом, Гарвард под руководством Элиота показал пример внедрения в учебный процесс идей, которые были положены в основу создававшихся новых учебных заведений. Элективный метод способство­вал тому, что притягательную силу получали те предметы, которые при­обретали практическое значение в современной жизни. Молодежь стре­милась идти в ногу со временем.

Женщины не были допущены к обучению в Гарварде. Первые шаги в этом направлении в Массачусетсе были сделаны университетом Босто­на, в котором все семь школ и колледжей, созданных в 1871—1874 гг., включая теологический, медицинский, юридический, принимали женщин. В г. Кеймбридж, где находился Гарвард, стали приезжать молодые и среднего возраста женщины для того, чтобы получить частные уроки у профессоров Гарварда. В 1879 г. в Кеймбридже возник центр (впослед­ствии Рэдклиф колледж), где были организованы частные занятия для женщин силами гарвардской профессуры. В его создании участвовали жены и дочери известных профессоров Гарварда — А. Лонгфелло, М. Кука и др. Первым президентом стала вдова известного зоолога — Э. Агассис³². В первый же год в Рэдклифе было 25 студенток, через год - 42.

Содержание учебного процесса, методы преподавания, как мы видели, претерпели изменения. В социальном же отношении Гарвард оставался

30 American Higher Education..., vol. 2, p. 603.

31 Впервые в 1870—1871 гг. перечень предметов был объявлен согласно кафедре,
а не классу, как было ранее. В 1881 г. курс предметов был разделен на две части.
См.: Morison S. Е. Three Centuries of Harvard, 1636—1936. Cambridge (Mass.). 1978.
p. 338—339.

32 Howells D. E. A Century to Celebrate Radcliffe College, 1879—1979. Cambridge, 1978,
p. 3.

элитарным учебным заведением для молодых людей «лучших» семей Новой Англии. Финансово-деловые круги, молодые представители кото­рых учились в Гарварде, поддержали реформы Элиота.

Однако элективный метод, нарушивший традиционный уклад коллед­жей, вызвал сопротивление в первую очередь в тех еще многочисленных учебных заведениях, руководство которых осуществлялось церковными организациями. Они увидели в этом методе угрозу секуляризации, под­рыва веры. Мелкие же колледжи опасались потерять часть студентов, ибо у них не хватало средств для преподавания новых дисциплин.

Сильное сопротивление исходило и от многих известных деятелей ве­дущих учебных центров. Йель, как и прежде, был цитаделью сторонников обязательного полного классического образования. Его президент Н. Портер видел в новой системе тенденции, подрывавшие традиционное широкое образование, а также безусловное «зло, разрушавшее обычную жизнь класса и всего колледжа, требовавшее нерентабельных расходов и вызывавшее непреодолимые трудности» ³³.

Президент Принстона Дж. Маккош, видная фигура шотландского ре­лигиозного мира, приглашенный в США, выступил в 1885 г. в дискуссии с Ч. У. Элиотом, квалифицировавшим элективный метод как «свободу в образовании». Маккош назвал эти новшества стремлением к популяр­ности с помощью безответственных методов, так как система Элиота, по мнению принстонца, дезорганизует весь учебный процесс, разрушает дисциплину и служит прикрытием для вытеснения из университетских курсов теологических дисциплин.

Дискуссии по поводу элективного метода носили острый характер. Они стали предметом внимания не только педагогических и научных кру­гов, но и широкой общественности. Еженедельник «Нейшн» систематиче­ски помещал материалы дискуссии. В редакционной статье «Йель и Гарвард» (19.I 1882) противопоставлялась постановка образования в этих университетах. В статье выражалась уверенность в том, что путь даль­нейшего успешного развития — путь Гарварда, путь отказа от чрезмер­ной опеки студентов в стенах университета.

Постепенно к концу столетия элективный метод распространился на большинство высших учебных заведений. Метод расширял учебную про­грамму, подчеркивая важность каждого предмета. Было поднято значе­ние многих отраслей научных знаний и дисциплин, носящих прикладной характер. Последовало ускоренное развитие специализации, подготовив­шее создание научных школ определенного профиля, а также способство­вавшее отпочкованию и развитию новых отраслей знаний. Всему этому содействовали и расширявшиеся учебно-научные контакты с универси­тетами Европы, в первую очередь Германии.

Элективный метод пробивал себе дорогу, хотя не во всех университе­тах на нем строилась программа обучения. Некоторые учебные центры распространили эту систему на половину учебного процесса.

Обследование 97 колледжей показало, что к 1901 г. в 34 из них 70% курсов предлагались на выбор, в 12 — на 50—70, в 51 — менее чем на 50%. К этому же году относится документ — анализ результатов обуче-

33 American Higher Education..., vol. 2, p. 699. H. Портер (президент Йеля с 1871 г.) был известен своими реакционными взглядами и выступлениями против эволю­ционной теории Дарвина, когда она получила широкое распространение в амери­канской науке.

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

ния с помощью элективного метода студентов Гарварда ³⁴ В нем отме­чены очевидные упущения и недостатки, связанные с неравномерной учебной нагрузкой студентов, с элементами самотека, обширностью от­дельных программ за счет глубины изучения. Руководство Гарварда при­няло меры для увеличения насыщенности программ и углубления заня­тий по специальности, ограничив число курсов, выделив приблизительно одинаковое число часов занятий для разных курсов и т. д.

Развитие как фундаментальных, так и прикладных наук в конце XIX в. потребовало усовершенствования экспериментальных, лаборатор­ных, исследовательских занятий. Разрабатывалась методика исследований, техника лабораторных работ, появились разнообразные учебники для студентов. Новые методы научной работы распространялись и на гума­нитарные дисциплины. Требовалось изучение точных данных, анализ документального материала. В университетах увеличивались фонды библиотек.

Преобразование системы высшей школы в США, связанное с социаль­но-экономическими переменами в стране, вызвало приток студентов в стены университетов. Так, если в 1869/70 г. из 4,6 млн. населения 18—24-летнего возраста 52,3 тыс. были студентами вузов, то в 1889/90 г. из 8,8 млн.- 156,8 тыс., а в 1919/20 г. из "12,8 млн.-597,9 тыс. За каждое десятилетие почти вдвое возрастало количество студентов второй ступени университетов ³⁵.

В 70—80-е годы происходил рост учебных заведений, в том числе за счет «земельных» колледжей и университетов. После того как были раз­работаны модели новых университетских центров, их примеру последо­вали как частные, так и государственные учебные заведения (т. е. шта­тов). Происходило укрупнение университетов. Распадались многие мелкие колледжи, которые не могли обеспечить необходимый уровень научной и практической подготовки специалистов. И все же налицо был количест­венный рост высших учебных заведений: 563 — в 1869/70 г., 998 — в 1889/90 г. и 1041 - в 1919/20 г.

Система высшего образования трансформировалась под воздействием социально-экономических требований и научного прогресса. Трудно пере­оценить в этом отношении влияние теории Дарвина на оживление науч­ной жизни и пересмотр многих концепций в науке, морали, этике, на ослабление позиций церкви в учебных заведениях. Разразились бата­лии, как писали исследователи, «между двумя видами эрудитов — кле­рикалами и учеными, между двумя видами контроля над образованием — церковным и светским, между двумя путями познания — авторитарным и эмпирическим, творческим... Наука и образование объединили силы против двух главных противников — клерикалов и сторонников догмати­ческой моpали. Одним из результатов этой коалиции явилось ускорение процесса реформ в академическом мире» ³⁶. С появлением «Происхожде­ния видов» Ч. Дарвина ³⁷ в 1859 г. и быстрым распространением его тео-

34 American Higher Education..., vol. 2, p. 737—741.

35 Digest of Educational Statistics, 1971. Wash., 1972, p. 6S.

36 Hofstadter R., Metzger W. The Development of Academic Freedom in the United Sta­tes. N. Y., 1955, p. 346.

37 В 1869 г. Дарвин был избран почетным членом Американского философского об­щества, затем и других обществ. Французская академия наук в этот период от­вергла кандидатуру Дарвина. Английский Кеймбридж присвоил Дарвину почет­ное звание только через 20 лет после выхода в свет «Происхождения видов».

рии в США, прежде всего среди молодых ученых, обострилась проблема академической свободы в колледжах и университетах. Большое значение имело то обстоятельство, что последние превращались в учреждения на­учных исследований и их будущее зависело от успешного развития науки. Церковники начали атаку на эволюционную теорию особенно после того, как Дарвин заявил, что она распространяется на происхождение всех живых организмов, в том числе и на человека. В 60, 70-е и в начале

ЗДАНИЕ КОЛЛЕДЖА ШТАТА АЙОВА

80-х годов синоды строжайше предупреждали попечителей колледжей и университетов не допускать к преподаванию еретиков. Активно действо­вали в данном направлении местные приходы и церковная пресса. В пер­вую очередь чистке подверглись теологические семинарии — пресвите­рианские в округе Колумбия, Южной Каролине, и конгрегационалистская Андоверская академия. Из последней был уволен преподававший там Э. С. Смит, профессор истории религии Браунского университета, руко­водитель преподавательского состава этого учебного центра.

Университет Вандербилта (г. Нашвилл, штат Теннесси) в 1878 г. привлек к себе внимание научных кругов нетерпимостью обстановки. Несмотря на то что университет, получив пожертвования миллионера, превращался в современное учебно-научное учреждение, совет попечите­лей в течение многих лет возглавлял воинственный церковник методист­ский священник X. Н. Мактайер, который добился увольнения из универ­ситета известного геолога и зоолога А. Уинтчелла.

Увольнение Уинтчелла вызвало протест университетских деятелей. Гилман, Уайт, Элиот, Д. С. Джордан (президент Стэнфорда) и другие квалифицировали грубое вмешательство религиозных деятелей в научный процесс как угрозу существованию университетской идее как таковой. С возмущением Уайт писал Гилману по поводу инцидента в Нашвилле:

IV. НАУКА II КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ II НАУКА

«Какое же представление об университете имеет тамошний совет попе­чителей! То, что было трагедией в случае с Галилеем, сейчас выглядит фарсом... Мир как будто бы достиг прогресса только в том, что из рук римского католического кардинала мы попали в руки методистского свя­щенника»; и далее: «... можно сказать, что отсутствие пыток вовсе не свидетельствует о недостатке желания прибегнуть к ним. Я написал пись­мо Уинтчеллу по поводу всего дела, поздравил его с тем, что его пове­дение при этих обстоятельствах было очень мужественным...» ³⁸. Уинт-челл вскоре возглавил кафедру в Мичиганском университете, а впослед­ствии создал Американское геологическое общество, президентом кото­рого и был избран.

Несмотря на протест клерикалов, в 80-е годы многие университеты предоставляли своп кафедры сторонникам эволюционной теории Дарвина. Профессорами Йеля стали известный палеонтолог О. С. Маш, зоолог А. Э. Веррилл, профессором сравнительной анатомии — С. И. Смит, гео­логии — Д. Дейна, профессором университета Брауна — энтомолог А. С. Пакард, Принстона — геолог А. Гюйо. В Гарварде преподавали мно­гие ученые с мировым именем — А. Грей, У. Уитни, У. Джеймс, У. Фарлов, А. Агассис-младший и др. Вместе с тем в том же Принстоне президент Маккогп заявлял: «Я не против учения об эволюции, но про­тив атеистического толкования этого учения»³⁹. В других частных учеб­ных центрах не допускалось даже ознакомление студентов с эволюцион­ной теорией Дарвина. Колледжи Уильямc (штат Массачусетс) и Амхерст (штат Коннектикут), находившиеся в руках активных кальвинистов, ка­тегорически возражали против преподавания учения Ч. Дарвина, квали­фицируя его теорию как «безосновательные догадки, которые выдаются за доказанные научные истины» ⁴⁰.

Среди частных учебных заведений Гарвард был одним из первых, от­казавшихся от системы обязательного посещения студентами церковной службы (с 1881 г.). Такие учебные центры, как Дартмут, Йель, Уильямc, освободили студентов от этой обязанности в 1920-е годы, Принстон — формально только в 1932 г.

Под влиянием деловых кругов в советах попечителей увеличился про­цент представителей их интересов, зачастую за счет клерикалов. Тем не менее, по подсчетам, проведенным в 1906 г., только 51 частный колледж был светским, в 109 учебных заведениях состав совета попечителей дол­жен был полностью или частично комплектоваться из представителей определенной деноминации. 200 учебных заведений находились непосред­ственно в руках церкви, которая назначала совет попечителей, причем значительный процент подобных колледжей был римско-католического религиозного направления.

Позиции бизнеса в науке и образовании, как и ео всех сферах аме­риканской жизни, к концу XIX столетня чрезвычайно усилились. Филан­тропические действия диктовались, как известно, соображениями эконо­мического и политического порядка. Так, Стэнфордский университет по­лучил 24 млн. долл. от железнодорожного магната, университет Чикаго — 34 млн. от «Стандард ойл». Возникли специальные фонды и общества для ассигнования научных исследований и подготовки кадров (фонды Рок-

38 American Higher Education..., vol. 2, p. 848—849.

39 Цпт по: Hofstadter R., Metzger W. Op. cit, p. 335.

40 Ibid., p. 334. Высказывание президента колледжа Амхерст священника Дж. Сили.

феллера, Карнеги, миссис С. В. Харкман и др.). Особое значение эти фонды придавали профессиональному уровню выпускников.

Заинтересованность миллионеров в развитии университетского дела была столь велика, что инициатива в создании учебно-исследовательских центров зачастую исходила от них самих. Так было в случае с универ­ситетами Джонса Гопкинса, Кларка, со Стэнфордским. В советах попечи­телей как государственных, так и частных университетов возросло пря­мое влияние «деловых» людей. Если в 1860 г. в 20 обследованных уни­верситетах 48% попечителей были бизнесменами, банкирами и юристами, то в 1900 г.— 60%. По прямому указанию филантропов президенты могли расторгать контракты с профессорами, сокращать жалованье, изменять структуру университета, как это и было, например, в 1888 г. в универси­тете Кларка (г. Вустер, штат Массачусетс) при Дж. С. Холле.

В книге Холла, известного психолога, основателя Американского об­щества психологов, описаны случаи, когда судьба целого университета, сложившегося исследовательского коллектива зависела от воли и возмож­ностей монополий. Так, У. Р. Харпер — президент Чикагского универси­тета, финансировавшегося Рокфеллером, получил возможность пригла­сить в данный центр ученых из университета Кларка и других учебных заведений, предложив им более высокие ставки ⁴¹.

В Стэнфорде, где с 1893 г. все функции совета попечителей держала в своих руках миссис Стэнфорд, женщина энергичная, но недостаточно образованная, никто, даже президент — известный ученый-зоолог Джор­дан, не мог воспротивиться увольнению авторитетных профессоров. По­бывав на лекции профессора Г. Пауэрса, миссис Стэнфорд обвинила его в «еретической фальсификации» и добилась отстранения. Заступничество . коллег и президента не помогло.

В условиях, когда роль науки и объективный престиж профессуры возросли, когда в университетах работали выдающиеся исследователи и преподаватели, религиозные догмы и власть некомпетентных бизнесменов рассматривались как препятствие на пути плодотворной научной деятель­ности, нарушение демократических норм. Требование «академической сво­боды» подразумевало освобождение от «опеки» со стороны советов попе­чителей, состоявших отнюдь не из ученых. «Американские колледжи и университеты выросли из своего младенческого одеяния... Требуются но­вые одежды разного покроя и разного качества»,— писал Дж. Дж. Сти­венсон ⁴², известный ученый-геолог, профессор университета Нью-Йорка, имея в виду и диктат бизнеса, и стесненное положение многих профес­соров, и влияние некомпетентных попечителей на учебный процесс.

Интересы бизнеса в университетах нашли поддержку в лице нового направления в американской социологии — социал-дарвинизма, т. е. перенесения на социальную почву учения Дарвина. Главой социал-дарвинизма стал выпускник Йеля священник-епископал, профессор, возглавивший в 1872 г. кафедру политических и социальных наук того же университета, У. Г. Самнер. Социал-дарвинизм для объяснения со­циальных процессов и классовой борьбы выделял такие понятия, как естественный отбор, борьба за существование, естественная гибель неприспособленных индивидов. В трудах Самнера противоречия труда

41 Hall G. S. Life and Confessions of a Psychologist. N. Y.. 1923, p. 297. В течение мно­
гих лет Дж. С. Холл был профессором университета Джонса Гопкинса.

42 American Higher Education..., vol. 2, p. 771.

IV. НАУКА II КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

и капитала объявлялись непреходящим законом общественного бытия, а удачливые бизнесмены — продуктами естественного отбора и развития цивилизации. Социал-дарвинизм, теоретически обосновывая непри­емлемость попыток управления общественно-политическими процесса­ми, импонировал индивидуалистическому образу мышления представи­телей «деловых» классов. Последнее обстоятельство в значительной мере объясняет тот факт, что на кафедрах общественных наук большинства университетов в последние десятилетия XIX — начале XX в. активно пропагандировались идеи социального дарвинизма, например в Колум­бийском, где в защиту этого направления выступали профессора Дж. Б. Кларк и Ф. Г. Гиддингз.

Однако уже в 80—90-е годы теории социального дарвинизма буржуаз­ные ученые, работающие в области социологии, политической экономии, философии, противопоставили теорию социального регулирования. Среди социологов данного направления следует прежде всего назвать Л. Ф. Уор-да⁴³, а также экономистов Р. Эли и Е. А. Росса из Висконсинского университета, С. Пэттэна из Пенсильванского университета, Ч. Г. Кули из Мичиганского университета и др. Буржуазная социальная мысль пе­реживала кризис.

Политическая и идеологическая борьба в американском обществе в 90-е годы, обострившаяся в связи с кризисом 1893 г. и усилением ста­чечной борьбы рабочего класса и фермерского движения, обнажила но­вые глубокие противоречия университетского развития. На этот период приходится волна гонений против американских ученых. Естественно, исследователи-экономисты, социологи, политологи и историки обратились к изучению таких насущных проблем, как монополии и их неограни­ченная власть в обществе, классовая борьба, рабочее, социалистическое движения, популизм, а также к изучению внешнеполитических вопросов, связанных с испано-американской войной. В этих условиях «академи­ческая свобода» подвергалась проверке и испытанию, причем «если рань­ше конфликт носил форму борьбы науки с теологией, то теперь он открыто демонстрировал борьбу между наукой и богатством» ⁴⁴.

В 1892 г. был уволен президент колледжа Лоренса (штат Висконсин) Дж. М. Стил за выступление в поддержку гринбекеров и популистов; в 1893 г. по политическим мотивам отстранили президента сельскохозяй­ственного колледжа Северной Дакоты Г. Е. Стокбриджа; за участие в съезде популистов из Чикагского университета изгнали талантливого преподавателя И. Гурвича.

Подъем популистского движения, поход безработных во главе с Кок-си на Вашингтон, рост социалистического влияния в профсоюзах, про­извол монополий вызвали реакцию многих прогрессивно мыслящих уче­ных в поддержку демократических требований. Один из бывших сту­дентов Р. Эли, известный экономист Э. У. Бемис, выступил с осуждением железнодорожных компаний. Президент Чикагского универ­ситета Харпер, выполнявший волю «Стандард ойл», осудил Бемиса, который вскоре был отстранен от должности.

Гонениям подвергся и Р. Эли, профессор политической экономии, возглавлявший школу экономики, политики и истории при Висконсин-

43 Согрин В. В. Истоки современной буржуазной идеологии в США. М., 1975, с.. 31—62.

44 Hofstadter R., Metzger W. Op. cit., p. 421.

ском университете, создатель Американской экономической ассоциации (1885). Его обвиняли в поддержке забастовки печатников Мадисона, в связях с представителями рабочих, в распространении идей социализ­ма. Однако Эли был уже известным проповедником христианского со­циализма, активно сотрудничал с религиозными представителями этого направления и буржуазными реформаторами ⁴⁵. Поэтому регентский совет Висконсинского университета в конце концов отверг обвинение Эли в причастности к социализму, но сам факт постановки этого вопроса ха­рактеризовал атмосферу в университетах.

Ученик Эли Дж. Коммонс, впоследствии известный деятель буржуаз­ного реформизма и глава историко-экономической школы рабочего дви­жения в США, обосновывавший «исключительность» его развития по сравнению с европейским, также стал жертвой преследований. В 1896 г. фактически за проявленный им интерес к проблемам рабочего движения Коммонс был уволен из университета Индианы, а в 1899 г.— из уни­верситета в Сиракьюсах.

В период испано-американской войны захватнические планы США подверглись критике во многих университетских аудиториях. Президент Стэнфордского университета Джордан, профессор истории Чикагского университета Г. Е. Голст, президент Северо-Западного университета Г. У. Роджерс, Корнеллского — Д. Скармен, а также известные социолог Т. Веблен и философ У. Джеймс⁴⁶ открыто осуждали империалисти­ческую политику. Все они испытали на себе разные формы репрессий. Президент Роджерс, например, был уволен из университета.

Конфликт части академических кругов с бизнесом, некомпетентными попечителями, а также со злоупотреблявшими своим влиянием и властью президентами и деканами ⁴⁷ университетов дал толчок движению за соз­дание профессиональной ассоциации профессоров университетов с целью обеспечить определенную независимость и защиту от репрессий. В эпо­ху «прогрессивных» реформ был дан выход накопившимся разногла­сиям и недовольству. В результате продолжительных усилий энтузиа­стов в 1915 г. была создана Американская ассоциация профессоров уни­верситетов (ААПУ). Она объединила около 900 профессоров.

В первые годы существования ассоциация не принимала президентов университетов и деканов, подчеркивая тем самым свой демократический характер. Однако в ассоциацию вошла лишь элита профессуры, так как согласно уставу в нее могли вступить только «известные преподаватели и ученые колледжа или университета, которые в течение десяти лет, включая настоящий момент, преподают или занимаются исследователь­ской работой»⁴⁸. Таким образом, те, кто не имел работы в учебных центрах, не могли вступить в ассоциацию. Категорически отказались всту­пить в ассоциацию профессор Колумбийского университета Ч. Бирд,

45 В начале XX в., когда буржуазный реформизм стал сферой практической полити­ ки правящих кругов, Эли был признан официально. Он являлся одним из ученых-консультантов при рождении программ социально-экономического регулирования.
См.: Согрин В. В. Истоки современной буржуазной идеологии в США, с. 62—104.

46 Дементьев И. П. Идейная борьба в США по вопросам экспансии (на рубеже XIX—XX вв.). М., 1973.

47 Декан университета — председатель, руководитель профессорско-преподаватель­
ского состава университета.

48 Hofstadter R., Metzger W. Op. cit, p. 477. Только с 1920 г. прием в члены ААПУ
начал постепенно расширяться.

IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА

У. Т. Каунсилман из медицинской школы Гарварда и другие известные ученые, считая, что ассоциация не может защитить независимость профессоров.

Все же в документах, принятых ассоциацией, были отражены требо­вания момента. В докладе комитета по вопросам «академической сво­боды» и положения профессоров ААПУ сообщалось: «На ранней стадии существования университетов в Америке главной угрозой академической свободе было духовенство, от которого больше всего страдали такие пред­меты, как философия и естественные науки. В последние времена в опасности оказались политические и социальные науки»⁴⁹. По мнению ААПУ, проблема заключалась в том, что руководящий аппарат универ­ситета состоит из людей, в силу своего положения лично заинте­ресованных в больших частных предприятиях. «А благотворители и большинство родителей, которые посылают своих детей в частные институты, сами принадлежат к наиболее преуспевающим и обычно наиболее консервативным классам». Из этого ясно, говорилось в доку­менте, что «все эти интересы оказывают огромное давление на универ­ситетские власти» ⁵⁰.

История развития высшего образования в США убеждает в том, что колледжи и университеты оставались как объектом религиозной, соци­ально-политической борьбы, так и центрами политической активности и политического влияния. Выросшие и окрепшие университеты станови­лись опорой определенных политических, партийных кругов. Достаточно упомянуть, что президентом США в 1912 г. стал профессор истории и права Принстона, бывший до 1910 г. президентом этого университета, В. Вильсон, использовавший поддержку влиятельных кругов своей alma mater в борьбе за Белый дом. У его же предшественника, со­перника на выборах президента США Т. Рузвельта ближайшим совет­ником был президент Колумбийского университета Н. М. Батлер, известный впоследствии гонениями на ученых, высказывавшихся против участия США в первой мировой войне.

Как и все американское общество, университеты во время войны оказались в состоянии глубокого кризиса. Ученые разделились на лояль­ных и нелояльных, и обвинения в нелояльности угрожали положению профессоров в университетах. Многие не выдерживали испытаний. ААПУ выступила с заявлением, в котором отказ от поддержки военных меро­приятий рассматривался как акция, враждебная США, не подлежавшая защите со стороны ААПУ. Лидеры ассоциации Дж. Дьюи, А. Ловд-жой, Ф. Гиддингз и другие помогали официальным кругам обрабатывать общественное мнение. Научные исследования были заброшены во имя пропагандистской литературы, выходившей из-под пера известных эко­номистов, историков, юристов. Среди них оказался и Дж. Коммонс, подвергавшийся гонениям в конце 90-х годов.