IV. НАУКА И КУЛЬТУРА

процессе работы над книгой «10 дней, которые потрясли мир». По сло­вам Рида, Уоллинг «прекрасно описывает умонастроение русских рабо­чих, впоследствии почти единодушно выступивших на стороне больше­визма» ¹²³. Уоллинг дает убийственную характеристику черным силам реакции, царю, его присным, полицейскому аппарату. Уоллинг был, ви­димо, первым американцем, встретившимся с Лениным, которого он на­зывал самым популярным вождем в России. Указав, что «все воззрения Ленина базируются на чрезвычайно обширных знаниях экономической и политической ситуации в других странах», Уоллинг подчеркивал «корен­ное отличие большевиков от социал-демократов реформистской складки» ¹²⁴.

Таким образом, в рассматриваемый период связи между литературами двух стран неизмеримо расширились, приобрели многообразный харак­тер. В послеоктябрьские годы началось еще более интенсивное «освоение» творчества американских писателей, его научное осмысление. В свою очередь, знакомство с русской классикой подготовило американцев к вос­приятию советской литературы.

123 Рид. Дж. Восставшая Мескика. 10 дней, которые потрясли мир. Америка, 1918. М.,

1968, c. 255.
124 Walling W. E. Russia's Message. N. Y., 1908, p. 187.

ИСТОРИОГРАФИЯ

1. РАЗВИТИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ В КОНЦЕ XIX— НАЧАЛЕ XX В.

Социально-политические процессы, связанные с перерастанием домо­нополистического капитализма в монополистический, рост классовых кон­фликтов во многом предопределили сдвиги в общественной мысли США. Идеалистический романтизм с его умозрительной теорией был слабой опорой для решения новых острых и сложных социальных проблем.

С другой стороны, научно-технический прогресс усиливал, по выра­жению В. И. Ленина, «ток от естествознания к обществоведению». Осо­бенно популярными в США становятся работы Ч. Дарвина. Все эти об­стоятельства подтолкнули к усвоению европейской позитивистской фило­софии. Позитивизм во всех его формах откликался на главный запрос буржуазной идеологии этого времени — на стремление отвергнуть рево­люционное понимание исторического процесса, но при этом попытаться приспособиться к успехам научного мышления. Отсюда слияние ряда по­ложительных элементов позитивизма с консервативными: признание за­кономерности исторического развития и механистическое истолкование этой закономерности (перенесение естественнонаучных законов на раз­витие общества); утверждение идеи органической эволюции и односто­роннее понимание историзма — отрицание революционных скачков в ис­тории; обращение к социально-экономической тематике, объяснение исто­рического процесса с помощью теории «равноправных факторов».

В конце XIX в. пришла в упадок господствовавшая в течение полуве­ка в буржуазной историографии США так называемая «ранняя» (роман­тическая) школа, важнейшей чертой которой был провиденциализм. Ве­дущее место заняли направления, в той или иной мере испытавшие влияние позитивистской социологии. Американская историческая мысль оставалась в этот период еще достаточно провинциальной, и восприня­тые ею европейские идеи порой упрощались и огрублялись. Так, одним из первых американских позитивистов был историк и естествоиспыта­тель Дж. Дрэпер. Применяя географическую теорию англичанина Бокля к объяснению гражданской войны, Дрэпер видбл причины возникнове­ния рабства на Юге США исключительно в жарком климате. Б. Адамc в книге «Закон цивилизации и упадка» (1895) вслед за французским со­циологом Контом положил в основу своей исторической концепции зако­ны физики.

Шумно и напористо выступили историки, получившие образование в университетах Германии и Великобритании и ставшие ядром так назы­ваемой англосаксонской школы. Один из них, Дж. Фиске, писал: «Рево­люция, которая происходит в исторической науке начиная с середины XIX в., также решительна и всеобъемлюща, как революция, свершившая-

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

ся под влиянием учения Дарвина в биологии» ¹. Для историков этой школы, помимо овладения критическими приемами анализа источников, характерно видение «социальной эволюции» исключительно в развитии политических учреждений. Существенной же особенностью либерально­го крыла позитивистской историографии (во главе с Ч. Бирдом) был по­ворот к изучению социальной и экономической проблематики.

Рассматриваемый период в американской буржуазной историографии ознаменовался заметным прогрессом исторических знаний. Прежде всего выросла источниковая база и значительно улучшилась методика обра­ботки источников. В этом, несомненно, сказалось воздействие позитивиз­ма с его стремлением к тщательной проверке и накоплению точных фак­тов. Начали переиздаваться на более научной основе «Протоколы феде­рального конвента 1787 г.»; «Протоколы Континентального конгресса»; документы видных политических деятелей революции Дж. Вашингтона, Т. Джефферсона и др. По постановлению конгресса была предпринята публикация документов федеральной и конфедеративной армий и фло­та времен гражданской войны 1861 — 1885 гг.² Увеличивалась сеть биб­лиотек, а также их фонды. Гарвардская библиотека насчитывала к концу XIX в. около 5,5 млн. книг и брошюр, в 1895 г. открылась Нью-Йорк­ская публичная библиотека.

После гражданской войны в ведущих университетах страны начали читать лекции по истории и проводить семинарские занятия, где изуча­лась методика работы с источниками. Немалое значение имели поездки в Европу и обучение там американских студентов, особенно в Германии. По возвращении в США многие из них возглавили кафедры истории или политических наук в ведущих университетах: Г. Б. Адаме — в универ­ситете Джонса Гопкинса, Дж. Барджесс — в Колумбийском, А. Уайт — в Корнеллском и т. д. Написание исторических работ уже не было, как прежде, делом литератора, занятие историей сделалось профессией. В 1884 г. была создана Американская историческая ассоциация. Она по­лучила поддержку правительства, ее отчеты публиковались в официаль­ных изданиях конгресса. К концу XIX в. ассоциация объединяла и коор­динировала деятельность около 200 местных исторических обществ, с 1895 г. издавала журнал «Америкэн хисторикал ревыо».

Историческая наука расширила поле деятельности как вследствие ов­ладения новыми источниками и специализации научной работы, так и под влиянием общественно-политической борьбы. Главными темами изу­чения стали: колониальная история, война за независимость, граждан­ская война; в специальные отрасли выделились экономическая история, дипломатическая. Важной предпосылкой создания обобщающих трудов была разработка истории отдельных районов. Так, исследования Г. Бэн-крофта по истории западных штатов ³ содержали огромный материал о быте и нравах запада Северной Америки, испытавшего влияние испан-

1 Цит. по: Political Science Quarterly, 1939. Sept., p. 421.

2 Records of Federal Convention of 1787. Wash.. 1911. Vol. 1—3; Journals of the Conti­
nental Congress. Wash., 1904—1937. Vol. 1—34; War of the Rebellion: A Compilation
of the Official Records of the Union and Confederate Armies. Wash., 1880—1901.
Vol. 1—130: Official Records of the Union and Confederate Navies in War of the Re­
bellion. Wash.. 1894—1914. Vol. 1—30.

3 Bancroft H. The Native Races of the Pacific States of North -America. N. Y., 1874—
1876. Vol. 1—5; Idem. History of- California. San Francisco. 1884—1890. Vol. 1—7;

Idem. History of Mexico. San Francisco, 1883—1888. Vol. 1—6.

ской культуры. Достижением исторической науки было появление иссле­дования Л. Моргана по истории первобытного общества. Изучая жизнь индейцев, Морган высказал мысль об универсальности пути развития че­ловеческого общества от материнского рода к отцовскому и привел важ­ные факты об историческом характере возникновения частной собствен­ности. Ф. Энгельс в классической работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» опирался на фактический материал книги Л. Моргана «Древнее общество» (1877).

Доминировавшая в изучении колониального периода англосаксонская школа обладала рядом черт, связанных с особенностями ее формирова­ния. Многие американские студенты, уезжавшие учиться в Европу, за­имствовали в семинарах немецких университетов не только более совер­шенную методику обработки источников, но и шовинистические идеи. Господствовавшая в конце XIX в. в немецкой историографии школа Зи-беля — Трейчке считала германцев якобы носителями идей «индивиду­альной свободы» и решающей силой европейской истории начиная с па­дения Римской империи. Большое влияние на формирование англосак­сонской школы оказал также английский историк Э. Фримен. Фримен односторонне применил методы сравнительной филологии к истории поли­тических учреждений. С помощью «сравнительной политики» он рассмат­ривал политические институты вне вызвавших их к жизни социально-экономических условий, выдвинув формулу: «История — это политика в прошлом, политика — история в настоящем».

Центром нового направления стал университет Джонса Гопкинса в г. Балтимор, а его энергичным пропагандистом — Герберт Б. Адаме. Его семинары были самыми многолюдными в США. Он ставил целью вы­яснить генеалогию американских политических учреждений, найти в ко­лониальной Америке связующее звено с древнегерманской племенной ор­ганизацией. В работах «Саксонская десятина в Америке», «Германское происхождение городов Новой Англии» ⁴ и др. Адаме сопоставлял поли­тические организации и земельные отношения пилигримов Новой Анг­лии и древних германцев. Он привел факты, показывавшие, что в ранних колониальных поселениях Америки сохранялись отдельные элементы сельской общины, сделал интересные наблюдения об управлении пури­танскими колониями. Однако расширительно истолковывая эти вполне определенные свидетельства источников, Адаме пришел к выводу о «по­литическом родстве», идущем от «расовой общности» американских пу­ритан с древними германцами. Подобные идеи развивали и другие исто­рики англосаксонской школы: Дж. Фиске, Дж. Барджесс, Дж. Госмер. Ряд историков этой школы выступили с призывами к империалистиче­ской экспансии, провозгласили «право» и «обязанность» США распро­странить свои политические учреждения далеко 3"а пределы страны.

Важное место в изучении колониальной истории США и войны за независимость заняла в начале XX в. так называемая «имперская шко­ла». Историки Г. Осгуд, Дж. Бир ⁵ и другие произвели существенный по-

4 Adams H. В. Saxon Tithingmen in America.— Johns Hopkins University Studies in
Historical and Political Science, 1883, vol. 1; Idem. The Germanic Origin of New Eng­
land Towns.— Ibid.

5 Osgood H. The American Colonies in Seventeenth Century. N. Y. 1904—1907. Vol. 1—3;
Beer G. British Colonial Policy, 1754—1765. N. Y., 1907; Idem. Old Colonial System.
N. Y.. 1912. Vol. 1, 2.

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

ворот в трактовке войны за независимость, далеко отойдя от концепции Дж. Бэнкрофта, рисовавшей борьбу пробудившейся в колониях свободы против британской тирании. Исходная посылка «имперской» концепции революции состояла в том, что последнюю нельзя понять и оценить в рамках американской истории. Рассматривая американские колонии прежде всего как часть «организма» Британской империи, представители этой школы в обширных экскурсах в глубь истории весьма детально проанализировали политические и административные аспекты взаимоот­ношений метрополии и колоний. Хотя историки «имперской школы» пря­мо не осуждали войну за независимость, тем не менее сузили основы и значение революции, поставили под вопрос ее неизбежность. Они утвер­ждали, что главная причина войны за независимость лежала в несоот­ветствии динамичного роста колоний окостенелой структуре британской колониальной системы и предоставление им статуса доминиона могло бы предотвратить восстание в Америке.

В последней четверти XIX в. проблемы гражданской войны продол­жали занимать видное место в американской историографии. Хотя еще сказывалось размежевание между историками-северянами и защитника­ми «проигранного дела» из числа бывших южных конфедератов, до­стигнутое под руководством крупного капитала Севера «национальное единство» требовало своего оформления в идеологии. Признание положи­тельного значения отмены рабства заняло прочное место в работах бур­жуазных историков. Вместе с тем началось переосмысление гражданской войны, которое проявилось в более примирительном отношении к контр­революционному мятежу рабовладельцев.

Эти черты буржуазной историографии особенно рельефно отразил Дж. Родc. Его труд «История Соединенных Штатов от компромисса 1850 г.»⁶ —первая детальная политическая история США периода гражданской войны. Влияние позитивизма сказалось в его работе глав­ным образом в применении критических приемов анализа источников и «объективизме». Он полнее осветил многие события войны: восстание Джона Брауна, выступление народных масс Севера против «конституци­онной» войны. Родсу представлялась очевидной необходимость уничтоже­ния рабства. Вместе с тем для Родса характерен отход от принципиаль­ных прогрессивных исторических оценок первых буржуазных исследова­телей гражданской войны (Г. Грили, Дж. Дрэпер). Он развивал идеи о том, что многие действия радикальных республиканцев и правительства Линкольна, способствовавшие развязыванию революционной активности американского народа, были ошибочны. Ряд традиций рабовладельческого Юга включались Родсом в национальные. Он восторженно писал о стой­кости солдат рабовладельческой Конфедерации и военном искусстве ге­нералов Ли и Джексона, изображал Юг «единым» и оказался не в со­стоянии оценить вклад негритянского народа в уничтожение рабства. Оценкам Родса следовали многие историки: В. Вилсон, Ф. Чендлер и др.

Переосмысление с консервативных позиций второй Американской ре­волюции особенно отчетливо сказалось на освещении нисходящего ее этапа — Реконструкции (1865—1877 гг.). Широкое признание в буржуаз­ной историографии получили положения работы У. Даннинга «Полити-

6 Rhodes J. History of the United States from the Compromise of 1850. N. Y., 1892- 1906. Vol. 1—7.

ческая и экономическая Реконструкция» ⁷. Главный положительный ре­зультат Реконструкции Даннинг видел не в борьбе за демократизацию вчерашнего рабовладельческого Юга, не в успехах только что вышедшего из рабства негритянского народа, а в компромиссе 1877 г., знаменовавшем «национальное примирение», консолидацию господствующих классов США Севера и Юга. Искажение борьбы негров за землю и гражданские права было также во многом продиктовано расистскими предрассудками автора.

К XX в. в США набрал силу буржуазный экономизм в историогра­фии. По своей политической ориентации он был близок к позиции бур­жуазно-реформистских кругов. В новых условиях часть буржуазных идеологов и ученых стремились более пристально вглядеться в матери­альные основы возмущения масс, найти средства смягчения классового конфликта. Историки экономического направления дали в своих трудах плодотворную постановку отдельных исторических проблем, их деятель­ность способствовала разработке социально-экономических сюжетов. Од­нако историки-«экономисты» остались чужды научного понимания общественно-экономических процессов: развитие экономики и обмена рас­сматривалось ими вне зависимости от производственных отношений; классовое деление общества подменялось классификацией по отраслям хозяйства, «экономическим группам».

Один из самых видных зачинателей экономического направления в США, Ф. Тернер, выдвинул тезис о колонизации Запада как основной движущей силе в истории США⁸. В работе «О значении границы в аме­риканской истории» (1893) он писал: «Вплоть до наших дней история Америки является в значительной степени историей колонизации Вели­кого Запада. Существование пространства свободной земли, его постепен­ное медленное сокращение и продвижение населенной полосы (границы) на Запад объясняют развитие Америки» ⁹. Тернер подчеркивал влияние новых естественных условий («окружения»), в которые попадали посе­ленцы, как фактора, преобразовывавшего старые европейские идеи, тра­диции и учреждения в американские. Он утверждал, что демократия не была привезена в Виргинию на борту «Сары Констант» или «Мейфлауэ-ра» в Плимут, а «вышла из американского леса».

Сам факт привлечения внимания исследователей к проблемам соци­ально-экономического развития имел немаловажное значение. Однако эти вопросы не получили у Тернера правильного решения. Существенным пороком концепции Тернера был ее географический детерминизм. С дру­гой стороны, Тернер искусственно разорвал тенденцию развития капита­лизма вширь и вглубь, абсолютизировав первую из них. Развитие капи­тализма вширь, связанное с заселением и освоением новых территорий, он изобразил как основной, определяющий процесс в истории США.

Наиболее последовательно буржуазный экономизм разработан в тру­дах Ч. Бирда ¹⁰. Если по схеме Тернера буржуазная демократия рожда-

7 Dunning W. Reconstruction Political and Economic, 1865—1877. N. Y., 1907.

8 Подробнее см.: Ефимов А. В. США. Пути развития капитализма. М., 1969, с. 638—
651; Болховитинов Н. Н. США: проблемы истории и современная историография.
М., 1980, с. 301—339.

9 Turner F. The Frontier in American History. N. Y. 1920, p. 11.

10 Дементьев И. П. Об исторических' взглядах Чарльза Бирда.— Вопр. истории, 1957,
№ 6. ]

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

лась в условиях якобы имевшей место социальной гармонии американ­ского Запада, то, по утверждению Бирда, это происходило в условиях острых столкновений «экономических групп», обладавших различными видами собственности, прежде всего аграрных и промышленных инте­ресов.

В разгар предвоенного политического кризиса в США крупным собы­тием стало появление исследования Бирда «К экономическому объясне­нию конституции США» ^и. Он показал, что последняя была не плодом «эпохи социальной гармонии», не результатом свободного волеизъявления масс, а выросла на базе значительного неравенства, как итог деятельно­сти представителей торгово-денежных интересов, стремившихся извлечь из нее вполне реальные материальные выгоды.

Разоблачения Бирда вызвали широкий резонанс и были восторженно встречены участниками прогрессистского движения. Однако нарисованная им картина создания конституции была далека от исторической действи­тельности. В духе буржуазного экономизма он подменял классовое строе­ние общества делением на «экономические группы». В результате борьбу вокруг принятия конституции Бирд интерпретировал как столкновение «движимой» и «недвижимой» собственности. В лагерь поборников новой конституции он зачислил буржуазию Севера, ее противниками называл «аграриев» (плантаторы и фермеры) Севера и Юга. Эта схема вступала в противоречие с ценным, впервые поднятым Бирдом конкретным мате­риалом, борьба «экономических интересов» не совпадала с реальными ли­ниями классового конфликта, затушевывала активную позицию трудя­щихся масс.

В общем потоке буржуазного экономизма развивались и буржуазно-реформистские концепции истории американского рабочего движения. Их существом были теория «исключительности» США и сведение в духе Гомперса классовой борьбы к борьбе экономической, за лучшие условия продажи рабочими своей рабочей силы. В этом русле началась деятель­ность висконсинской школы, во главе которой стоял профессор Вискон-синского университета Дж. Коммонс. Первым шагом висконсинцев яви­лось опубликование «Документальной истории американского индустри­ального общества» ¹² — по существу огромной коллекции документов по истории рабочего движения, подбор которых диктовался отмеченными тенденциями.

На рубеже XX в. зародилась прогрессивная американская историо­графия эпохи империализма, истоки которой лежат в боевой антиимпе­риалистической публицистике времени испано-американской войны 1898 г. и острой антитрестовской критике «разгребателей грязи». Отражая воз­мущение широких слоев народа растущим засильем монополий, они с позиций laissez faire яростно атаковали тресты, их махинации, продажность партийно-политических машин. Более вдумчивые критики стремились за­глянуть в глубь десятилетий в поисках корней этих явлений.

Одним из первых «разгребателей грязи» стал Г. Д. Ллойд. В книге «Богатство против общества» ¹³ он показал поистине криминальные ме­тоды, с помощью которых возвысился нефтяной трест «Стандард ойл».

11 Beard Ch. An Economic Intepretation of Constitution of the United States. N. Y., 1913„

12 A Documentary History of American Industrial Society: Vol. 1—10/Ed. by J. Com­
mons a. o. Cleveland, 1910—1911.

13 Lloyd H. D. Wealth Against Commonwealth. N. Y., 1894.

В работе Дж. Бриджа была описана история «Стального треста» Карне-ги ¹⁴. Большую известность получил труд Г. Майерса «История крупных американских богатств» ¹⁵. Источниками обогащения американских муль­тимиллионеров — Асторов, Гульдов, Вандербилтов и других автор назы­вал грабеж индейцев, обман казны поставками негодных военных мате­риалов, расхищение государственных земель и т. п. Все это были не просто публицистические работы, но документированные исследования. Они закладывали основы радикального направления в историографии США.

К ней примыкает и формирующаяся прогрессивная негритянская ис­ториография, наиболее яркой фигурой которой был У. Дюбуа. В 1903 г. вышла его кь\ига «Души черного народа» ¹⁶, где была нарисована страш­ная картина положения негров в США: террор куклуксклановских банд, цветные барьеры, полное политическое бесправие. В работах «Отмена африканской торговли», «Джон Браун» Дюбуа подчеркнул значение вос­станий Габриэла, Д. Вези, Н. Тернера ¹⁷. Дюбуа воссоздал светлый об­раз Дж. Брауна, искаженный буржуазной историографией. В исследова­тельских статьях Дюбуа наметил основные направления пересмотра гос­подствовавших расистских истолкований эры Реконструкции. 20 лет спустя они получили развитие в фундаментальном исследовании «Черная Реконструкция».

Пионерами марксистской историографии в США стали соратники Маркса и Энгельса и видные деятели социалистического движения. Бла­готворное влияние на складывание марксистского направления оказали публицистические выступления Д. Де Леона и Ю. Дебса. Они развивали исторические взгляды, полные оптимистического мироощущения, веры в прогресс, в неизбежность гибели эксплуататорского общества. Де Леон подчеркивал формирование материальных предпосылок революций, беру­щих начало «в скалистом ложе материальных нужд». Он рисовал восхо­дящую линию развития американского рабочего класса. Дебс в большей мере, чем Де Леон, почувствовал революционно-демократические тради­ции американского народа, рожденные великими социальными битвами прошлого. Он писал: «социалистическое движение в союзе с силами про­гресса: мы сегодня то, чем были аболиционисты в 1858 г.» ¹⁸.

Серьезное значение имел труд ветерана рабочего движения Ф. А. Зор-те «Рабочее движение в Соединенных Штатах» ¹⁹. Книга представляла первый опыт переосмысления с марксистских позиций ряда важных об­щественно-исторических процессов в США. Зорге ярко иллюстрировал из­вестное положение Маркса о том, что капитализм всем ходом развития создает своего могильщика — пролетариат, показывая нарастание клас­совых антагонизмов в США.

В содружестве с Зорге работал Г. Шлютер (так же как Зорге — не-мецкий социалист, иммигрировавший в США). Его работы «Начало не-

14 Bridge J. The Inside History of Carnegie Steel Company. N. Y., 1904.

15 Myers G. History of the Great American Fortunes. N. Y., 1909—1910. Vol. 1—3.

16 Du Bois W. The Souls of Black Folk. Chicago, 1903.

17 Du Bois W. The Suppression of African Slave Trade to the United States of Ameri­
ca.—Harvard Studies, 1896; Idem. John Brown. Philadelphia, 1909.

18 E. Debs: His Life, Writings and Speeches. St. Louis, 1908, p. 488.

19 Зорге Ф. Рабочее движение в Соединенных Штатах. СПб., 1907. Впервые опубли­
кована в «Neue Zeit», 1890—1892 гг.

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

мецкого рабочего движения в Америке», «Линкольн, труд и рабство» ²⁰ были направлены прежде всего против реформистских концепций, пы­тавшихся свести историю рабочего движения в США исключительно к тред-юнионистской борьбе. Шлютер весьма подробно остановился на уча­стии американского рабочего класса в борьбе против рабства, особо под­черкнув роль немецких социалистов, иммигрировавших в США. Он пока­зал интернациональную помощь английских рабочих. Монография Шлю-тера «Интернационал в Америке» (1918) —по существу первая попытка с научных позиций рассмотреть деятельность различных социалистиче­ских групп в США, в 1876 г. объединившихся в Социалистическую рабо­чую партию.

Таковы основные тенденции развития американской исторической науки в начале эпохи империализма. Следующий этап американской ис­ториографии — период развертывания методологического кризиса буржу­азной историографии и развитие марксистской идеологии — связан с по­бедой Великой Октябрьской социалистической революции и наступлением общего кризиса капитализма.

2. ИСТОРИОГРАФИЯ ПРОБЛЕМ ИСТОРИИ США НАЧАЛА ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭПОХИ

Ключ к пониманию важнейших проблем социально-экономического развития и классовой борьбы в США в новую эпоху дает ленинская тео­рия империализма. В труде «Империализм, как высшая стадия капита­лизма» и других работах В. И. Ленин проанализировал огромный мате­риал об американском империализме и охарактеризовал его общие чер­ты и особенности. Ленин подчеркивал, что США — классическая страна империализма, что ни в одной другой стране монополии не получили та­кого развития и не завоевали такого господствующего положения. Рост монополий и концентрация в руках горстки финансовой олигархии огром­ных богатств превратили США в страну глубоких социальных контра­стов, резко усилилось противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения.

Чудовищное давление монополий вызвало особенно характерную для США активность мелкобуржуазной оппозиции, выразившуюся «в усиле­нии движения против трестов» ²¹. Это открывало новые возможности пе­ред освободительным движением пролетариата, расширяя круг его по­тенциальных союзников. В сложившихся условиях буржуазия вынуждена оыла обратиться к новым методам поддержания своего господства; Ленин дал четкое определение сущности буржуазного реформизма как «реформы против революции, частичное штопанье гибнущего режима в интересах разделения и ослабления рабочего класса, в интересах удержа­ния власти буржуазии против революционного ниспровержения этой вла­сти» ²².

Ленин вскрыл также особенности агрессивного характера внешнеполи­тического курса американского империализма, который, с одной стороны,

20 Schluter Н. Die Anfange der deutschen Arbeitbewegung in America. Stuttgart, 1907-
Idem. Lincoln, Labor and Slavery. N. Y., 1913.

21 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 17 с 181

22 Там же, т. 20, с. 305.

опирался на экономическую мощь, а с другой — оыл ооусловлен тем, что США вступили на путь колониальных захватов, когда земной шар был фактически поделен, и испано-американская война 1898 г. явилась пер­вой войной эпохи империализма за передел колоний. Из экономической мощи США вытекало и обращение к долларовой экспансии как специ­фической форме американской колониальной политики. В 1920 г. Ленин отмечал, что Америка «грабит всех, и она грабит очень оригинально. У нее нет колоний» ²³.

Буржуазные историки вполне осознали масштабы и степень воздейст­вия ленинского учения об империализме на развитие мира в новейшую эпоху. Характерно высказывание профессоров Р. Кебнера и Г. Шмидта, которые писали в 1964 г., что восприятие теории империализма «имело огромные последствия. Исторические взгляды, воплощенные в этом по­нятии, в большой степени определили стереотипы отношения народов к западной цивилизации и западным странам, особенно Англии и США. Коммунисты во всем мире на основе теории империализма представляли себе облик строя, в борьбе против которого должен был возникнуть их новый мир. Теория империализма имела столь же сильное воздействие и на умы тех, кто не перешел на сторону коммунизма» ²⁴.

Признавая силу ленинского учения об империализме, буржуазное обществоведение пытается, однако, представить причины широчайшего влияния ленинизма в искаженном свете. В одном случае отмечается эмо­циональное и пропагандистское воздействие теории империализма, в дру­гом ей отказывается в научной значимости, в третьем муссируются из­мышления о «неоригинальности» ленинского труда, о его сходстве с ра­ботами мелкобуржуазного критика Дж. Гобсона или реформиста Р. Гильфердинга. Это, в свою очередь, открывает возможность подменять анализ, данный в книге «Империализм, как высшая стадия капитализма», наскоками на работы последних. Не видя в империализме стадии в раз­витии капиталистической формации, буржуазные историки стараются раздробить учение об империализме на части и опровергнуть его по­ложения.

В области экономических исследований буржуазные ученые стремят­ся ограничиться освещением отдельных явлений — роль банковского ка­питала, трестирование, экспорт капитала и т. д. Нередко в апологетиче­ских тонах описывается роль монополий в хозяйственной жизни. Особенно это характерно для «школы бизнеса», набравшей силу после второй ми­ровой войны и попытавшейся с позиций монополистического капитала пересмотреть всю историю США, представить «большой бизнес» двига­телем экономического прогресса страны. Образцом подобной апологетики является написанная еще в 1940 г. книга А. Невинса «Джон Д. Рокфел­лер. Героическая эпоха предпринимательства». Позднее вышли сотни ра­бот о Фордах, Меллонах, Морганах, которые изображаются архитектора­ми материального роста США.

С попытками опровержения марксистско-ленинского учения об обще­ственных формациях, например стадии империализма, которая занимает конкретное место, выступили также экономисты и социологи. Наиболее из-

23 Там же, т. 42, с. 67. .

24 Цит. по: Критика современной буржуазной и реформистской историографии/Отв.
ред. А. А. Искендеров/М., 1974, с. 5.

.542

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

вестная из них — теория стадий экономического роста У. Ростоу. Игно­рируя социальнo-эkонoмические отношения, он выдвинул в качестве критерия социального прогресса научно-технический потенциал и количе­ство потребления товаров. Начало XX в. открывает, согласно Ростоу, эру «нового индустриального общества» ²⁵.

Еще одной чертой буржуазной литературы является отрыв внешней политики от социально-экономических корней, определение империализ­ма как политики внешней экспансии. Так, А. Торнтон в книге «Доктри­ны империализма» характеризует империализм как идею господства силь­ных народов над слабыми²⁶, Р. Уинкс также описывает империализм как извечный феномен стремления к господству, не поддающийся рацио­нальному объяснению ²⁷.

С борьбой против научной концепции империализма так или иначе связаны трактовка буржуазными историками важнейших проблем США конца XIX — начала XX в.: их внутренней и внешней политики, рабочего и общедемократического движения.

«Прогрессивная эра» (так в американской буржуазной историографии именуется период от начала XX в. до первой мировой войны), вобрав­шая в себя важнейшие социально-экономические и политические пробле­мы начала эпохи империализма, оказалась в центре внимания историков различных направлений ²⁸.

Первую оценку «эры реформ» дали историки экономического (или прогрессистского) направления, многие из которых были современника­ми и участниками описываемых событий. В работах Ч. Бирда, В. Л. Пар-рингтона, Р. С. Бэйкера²⁹ и других была предпринята небезуспешная попытка проанализировать роль социально-экономического фактора в объяснении причин и характера реформ «прогрессивной эры». Они отме­чали важное значение массовых движений, в том числе рабочего. Кри­тический настрой помог им приблизиться к верному изображению слож­ных социальных конфликтов и осудить наиболее одиозные действия монополий. Вместе с тем представители прогрессистской историографии стояли на почве защиты буржуазного строя, полагали возможным разре­шение социальных противоречий американского общества не путем рево­люционных преобразований, а посредством либеральных реформ. В «сред­нем классе» и его лидерах они видели силу, способную поставить круп­ный бизнес под контроль буржуазной демократии, считали, что реформы, проведенные в период президентства Т. Рузвельта, а затем В. Вильсона, шли в этом направлении, ущемляли тресты и были в интересах «малень­кого человека».

После второй мировой войны набрало силу апологетическое направле­ние «согласованных интересов» (консенсуса), представители которого (от

25 Rostow W. The Stages of Economic Growth. A Non-Communist Manifest. Cambridge (Mass.), 1960.

26 Thornton A. P. Doctrines of Imperialism. N. Y., 1965.

27 The Age of Imperialism/Ed. by R. W. Winks. N. Y., 1969, p. 2.

28 Подробнее см.: Белявская И. А. Буржуазный реформизм в США (1900—1914). М.,
1968, с. 380—385; Козенко Б. Д. Новые концепции «прогрессивной эры» в американ­
ской буржуазной историографии.— Вопр. истории, 1976, № 10.

29 Beard Ch. and M. The Rise of American Civilization: Vol. 1, 2. N. Y., 1927. Vol. 2;Паррингтон В. Л. Основные течения американской мысли: В 3-х т. М., 1962—1963.Т. 3; Baker R. S. Woodro Wilson: Life and Letters. N. Y., 1927—1939. Vol. 1—8.

умеренных либералов до откровенных консерваторов) выдвинули концеп­цию уникальности американского общества, единства взглядов американт цев по фундаментальным вопросам общественно-политического устройства на всем историческом пути. Важнейшие вехи к «организованному капи­тализму», к «государству всеобщего благоденствия» они видели в «новом национализме» Т. Рузвельта, «новой свободе» В. Вильсона, «новом курсе» Ф. Рузвельта, а затем «новых рубежах» Дж. Кеннеди.

В работах Р. Хофстедтера, Э. Голдмена, А. Линка, Дж. Маури³⁰ отчетливо проступало стремление смягчить конфликтные ситуации «про­грессивной эры»; не обострение классовых антагонизмов, а возникшие на рубеже XIX—XX вв. специальные привилегии «большого бизнеса» выз­вали, по их словам, недовольство в стране. Хофстедтер выдвигал формулу «революции статуса» в США в начале XX в. «Старый средний класс» города (священники, юристы, врачи, мелкие предприниматели), так же как фермерство, теряет свои позиции в социальной жизни страны, а ря­дом с ним вырастает «новый средний класс» (технический персонал, служащие корпораций и т. д.). В этом основа конфликта «прогрессивной эры». Хофстедтер подверг сомнению позитивное содержание антимонопо­листических выступлений 1900-х годов, сведя устремления его участни­ков к борьбе за консервативные идеалы прошлого, к неумению приспо­собиться к условиям нового индустриального общества.

Неолибералы стараются отодвинуть на задний план активные дейст­вия народных масс. Наибольшее внимание уделяется реформаторам кон­сервативного толка (Т. Рузвельт, В. Вильсон), а деятельность радикаль­ных (типа Р. Лафоллетта) остается в тени. Президенты-реформаторы, по их мнению, действуя в духе либеральной традиции, осуществили главную задачу — беспристрастное государство поставило под свой контроль отно­шения между классами, ограничило незаконные действия трестов, умень­шило пропасть между бедностью и богатством. Начало XX в. становится исходной вехой в «трансформации» капитализма. Рождается более совер­шенная Америка.

Теория «согласованных интересов» получила еше более жесткую трак­товку в трудах историков неоконсервативного направления. На его фор­мирование непосредственное влияние оказала «школа бизнеса», стремив­шаяся возвеличить деятельность «капитанов индустрии». Неоконсерватив­ные историки решительно отказываются видеть в истории США какие-либо конфликты классового характера. В работах ведущих историков этого на­правления Р. Уиби и С. Хейса ³¹ отвергается роль рабочего, социалисти­ческого и общедемократического движений в период «прогрессивной эры». Взамен этого выдвигаются тенденциозные социологические схемы, скра­дывающие социальные противоречия. Хейс писал о столкновениях сек­ционных, отраслевых и других интересов, промышленного Востока — с аграрными Югом и Западом, фермера — с рабочим, поставщика — с владельцем железных дорог и т. д.

30 Hofstadter R. American Political Tradition and Men Who Made It, N. Y.. 1948; Idem.
The Age of Reform: from Bryan to F. D. R. N. Y., 1955; Goldman E. F. Rendezvous
with Destiny. N. Y., 1952; Link A. S. Wilson. The New Freedom. Princeton, 1956;
Mowry G. F. The Era of Theodore Roosevelt, 1900—1912. N. Y., 1958.

31 Wiebe R. H. Businessmen and Reform: a Study of the Progressive Movement. Cam-
bridge (Mass.), 1962; Idem. The Search for Order, 1877—1920. N. Y., 1967- Hays S P

The Response to Industrialism, 1885—1914. Chicago, 1963.

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

Если неолибералы гипертрофировали роль политических лидеров в событиях «прогрессивной эры», то у историков неоконсервативного на­правления их место занимает «деловая элита» — бизнесмены и технокра­ты. Последние добиваются рационализации и эффективности экономики, новой системы управления, модификации социальных процессов. За всем этим явственно вырисовываются контуры государственно-монополистиче­ского капитализма в его далеко не либеральном варианте.

Против трактовки событий «прогрессивной эры» с позиций «согласия» и «преемственности» выступили историки радикального направления. Оно во многом выросло из «новой левой» идеологии, порожденной движением социального протеста 60-х годов. Историки-радикалы отвергали «бескон­фликтную историю», их внимание привлекали массовые движения («ни­зов»). Вместе с тем их методология носит эклектический характер, ис­пытывая как влияние многих критических направлений буржуазной фи­лософии и социологии (от экзистенциализма до молодежной леворади­кальной контркультуры 60—70-х годов), так и определенное воздействие марксизма. Признавая наличие в истории США острых антагонистических конфликтов, историки-радикалы подчас модернизируют прошлое, а их левацкие максималистские мерки в оценке тех или иных событий неред­ко оборачиваются антиисторизмом.

Взгляды историков-радикалов на «эру прогрессизма» наиболее четко выражены в работах Г. Колко «Триумф консерватизма», «Железные до­роги и регулирование, 1877—1916» и Дж. Вейнстейна «Корпоративный идеал и либеральное государство, 1900—1918» ³². Авторы выступали про­тив неолиберальной концепции «прогрессивной эры» как времени реформ, дарованных народу просвещенными лидерами и ограничивших всевластие капитала. В их изображении 1900—1914 годы — время острой борьбы ли­берально-реформистских сил и крупного бизнеса. Последний победил и провел законы в интересах монополистов, утвердил в США новую систе­му отношений бизнеса и правительства.

Историки-радикалы приводят большой материал и отмечают ряд су­щественных черт вмешательства государства в экономическую жизнь (по терминологии Колко — «политического капитализма», по определе­нию Вейнстейна — «корпоративного либерализма»). Необходимо сказать, что имеется существенное отличие в понимании этого явления между марксистами и радикалами. Для радикалов «корпоративный либера­лизм»— всего лишь маневр крупного бизнеса, вдохнувший жизнь в уми­рающий капитализм. В результате реформ Т. Рузвельта и В. Вильсона реформистские силы были интегрированы в структуру буржуазного госу­дарства. Согласно ленинскому определению, государственное вмешатель­ство в сферу экономики подготавливает материальную базу для карди­нальных социальных преобразований общества.

Одной из существенных черт «новой левой» концепции «прогрессив­ной эры» является недооценка классовой борьбы пролетариата и антимо­нополистических выступлений. Другая черта — преувеличение силы и воз­можностей «истэблишмента», в конечном счете мощи капитализма. В истории США начала XX в. радикалы выделили одну тенденцию и

32 Kolko G. The Triumph of Conservatism: A Reinterpretation of American History, 1900—1914. N. Y., 1963; Idem. Railroads and Regulation, 1877—1916. Princeton, 1965; Idem. Main Trends in Modern American History. N. Y., 1976; Weinstein J. The Cor­porate Ideal in the Liberal State, 1900—1918. Boston, 1968.

возвели ее в абсолют. В результате со счетов сбрасывается либеральное-социальное законодательство «прогрессивной эры», все реформы рассмат­риваются в плане интересов крупного бизнеса и эпоху, известную бурным подъемом демократического движения, историки-радикалы называют «консервативной эрой».

С конца 60-х годов «прогрессивная эра» стала предметом исследова­ния представителей так называемой новой методологии. Она привнесла в историографию междисциплинарный подход (методику социологии, по­литологии, психологии и других гуманитарных наук). На ее волне воз­никла «новая социальная», «новая политическая», «новая экономиче­ская» и другие школы и течения в американской буржуазной историо­графии. Колоссальный рост объема исторической информации давно уже-требовал новых средств для ее обобщения и типологизации. Сторонники междисциплинарного подхода широко использовали количественные мето­ды обработки источников с помощью современной вычислительной тех­ники. Междисциплинарный подход обогатил технику исторических иссле­дований, расширив тематику и позволив осветить не изученные ранее-грани исторического процесса. Однако новая методика не вывела буржу­азную историческую науку из тупика релятивизма и элитистского подхо­да, ее фундаментальные теоретико-методологические принципы не были подвергнуты пересмотру.

Приверженцы «новой социальной истории» обратили внимание на исследование этнической и демографической структуры США, географи­ческую и социальную мобильность населения, культуру в широком ее значении, что обогащает картину общественного развития, помогает раскрытию жизни широких слоев населения. Однако все это может быть осмыслено лишь в связи с магистральными линиями социального разви­тия США, чего как раз не в состоянии сделать сторонники «новой со­циальной истории».

Важнейшими объектами изучения «новых политических историков» явились политическое сознание и характер голосования избирателей на выборах. Так, в работах Г. Аллена, Дж. Клаба, Ф. Альтхофа, Д. Брэ-ди, Э. Клаузена ³³ и других первостепенное внимание уделяется вопросам массового поведения избирателей, характеру их голосования, структуре и составу партий. Введение в научный оборот данных компьютерной обра­ботки источников позволило привлечь значительный материал и выйти на новый уровень обобщений материалов политической борьбы на прези­дентских выборах и в конгрессе.

«Новые политические историки» склонны сводить общественные-"конфликты начала империалистической эпохи к противоборству «аграр­ных» и «индустриальных» интересов. В сельском «среднем классе» Юга и Запада, который был заинтересован в регулировании деятельности же­лезнодорожных компаний, банковской реформе, общеполитических преоб­разованиях, они видят главную силу прогрессистского движения и ос­новную социальную опору демократической партии. В правившей же в начале XX в. республиканской партии, которая пользовалась тради-

33 Allen H., Clausen А., Сlubb J. Political Reform and the Negro Rights in Senate, 1909— 1915.—Journal of Southern History, 1971, vol. 37, N 5; Brady D., Althoff Ph. Party Voting in the U. S. House of Representatives, 1890—1910: Elements of a Responsible Party System.—Journal of Politics, 1974, vol. 36, N 4; Gould L. Reform and Regula­tion: American Politics, 1900—1916. N. Y., 1978.

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

ционной популярностью в урбанизированных регионах Северо-Востока и Среднего Запада, эти требования не встречали поддержки. Противоречия между «городской» и «сельской» партиями усиливались, по мнению этих исследователей, также из-за различий в партийной ориентации религиоз­ных групп: протестантской, тяготевшей к республиканской партии, и католической — к демократической. Наконец, разным был этнический состав партий: ядро республиканцев составляли американцы англосаксон­ского происхождения, к демократической партии принадлежали нацио­нальные меньшинства, многочисленные иммигранты конца XIX — начала XX в. из стран Восточной Европы.

Попытка объяснить межпартийную борьбу секционными и этнокуль­турными противоречиями (так называют «новые политические историки» этнические и религиозные противоречия), которые оказывали корректи­рующее, а не определяющее влияние на ход событий, приводит к затуше­выванию социального лица избирателей.

Исследования американскими буржуазными историками периода «про­грессивной эры», предпринятые в последние десятилетия, ввели в науч­ный оборот большой фактический материал, были сделаны важные выво­ды по проблемам частного характера. Вместе с тем четко выявилось стремление приглушить противоречия капитализма, провести идею уни­кальности «американской демократии», делающей ненужными револю­ционные перемены.

В американской буржуазной историографии рабочего движения кон­ца XIX — начала XX в. долгое время ведущее место занимала вискон-синская школа³⁴. В «Документальной истории американского индуст­риального общества», в «Истории рабочего движения в США» ³⁵, в рабо­тах коллег и многочисленных учеников Коммонса — 3. Перельмана (в прошлом русский меньшевик), Д. Сапоса, С. П. Миттельмана и дру­гих — содержался большой новый материал о положении рабочего класса и отчасти о его массовых выступлениях в конце XIX — начале XX в.

Однако в основу своих исследований эти историки положили аполо­гетическую теорию «исключительности» развития американского капита­лизма. «Свободные» земли, огромные ресурсы внутреннего рынка, по­стоянный приток эмигрантов, своеобразие системы государственного управления и политического механизма — все эти особенности историче­ского развития США возводились в степень абсолютного отличия их от других стран и привлекались для доказательства якобы «исключительно­сти» условий развития американского рабочего движения. Следствием этого были высокая социальная мобильность и отсутствие антагонистиче­ских противоречий между пролетариатом и буржуазией, подобных евро­пейским.

Висконсинцы уделяли первостепенное внимание Американской феде­рации труда, которая уже в конце XIX в. представляла большей частью лишь квалифицированных рабочих. Самостоятельные политические дей­ствия рабочего класса и его союзников, проявившиеся в выступлениях

34 Подробнее см.: Мальков В. Л. Джон Коммонс и висконсинская школа.—В кн.: Ис­
тория и историки. М., 1966; Аскольдова С. М. История рабочего движения в новое
время (1880—1918).— В кн.: Основные проблемы истории США в американской ис-

. ториографии, 1861—1918/Под ред. Г. Н. Севостьянова. М., 1974.

35 Commons J. et al. History of Labor in the United States. N. Y., 1918—1935. Vol. 1—4.

«Рыцарей труда», «Индустриальных рабочих мира», в участии в антимо­нополистическом движении, остались вне поля зрения этой исторической школы, которая игнорировала также влияние социалистических идей и революционные тенденции в рабочем движении.

После второй мировой войны влиятельные представители висконсин-ской школы Ф. Тафт, Дж. Гроб³⁶ и другие продолжали отстаивать ста­рые догмы, но время безраздельного господства висконсинцев в историо­графии рабочего движения прошло. В 60-е годы возникла «новая рабочая история» ³⁷. При всей пестроте ее состава (одна часть историков — вчерашние «новые левые», другая — весьма респектабельные академиче­ские историки) в методологическом отношении для всех них характерно-обращение к междисциплинарному подходу (они тесно связаны с «новой социальной историей») и количественным методам исследования. Цент­ром «новой рабочей истории» стал журнал «Лейбор Хистори», основан­ный в 1960 г.

Радикальные историки выступили с критикой вискоысинской школы за элитизм, сведение истории американского пролетариата к истории тред-юнионов и невнимание (даже в рамках истории тред-юнионов) к жизни рядовых членов АФТ. Отвергнув концепции висконсинской школы как институционалистские, т. е. посвященные изучению лишь организа­ции АФТ, они начали искать новые подходы к изучению жизни и труда рядовых рабочих на путях социально-культурной истории (сильное воз­действие при этом на них оказали английские историки Э. Томпсон и Э. Хобсбаум, сформулировавшие методологические принципы изучения поведения и культуры рабочего класса).

Для изучения культуры рабочего класса США немало сделал Г. Гат-ман, стремившийся изучить социальную психологию рабочих, выявить в их обыденном сознании (ритуалах, праздниках, семейной этике, рели­гиозных взглядах и т. д.) ростки сопротивления эксплуатации и про­теста против буржуазного образа жизни³⁸. Проблема рабочей культу­ры и формирования классового сознания занимает важное место и в ра­ботах других историков. Одни из них, подобно Дж. Ласлетту, освещали эту тему, анализируя радикализацию взглядов рядовых членов тред-юнионов под влиянием антимонополистических и социалистических идей ³⁹, другие обращались к истории рабочих организаций, противосто­явших АФТ. В работах М. Дубовского, К. Лэша анализируются умона­строения и устремления членов «Рыцарей труда» ⁴⁰, Дж. Конлин, М. Дубовский исследуют классовое сознание членов «Индустриальных.

36 Taft Ph. The American Federation of Labor in Time of Gompers. N. Y., 1957; Idem.
Organized Labor in American History. N. Y., 1964; Grob fi. Workers and Utopia,
A Study of Ideological Conflict in the American Labor Movement. Evanston, 1961.

37 Подробнее см.: Савельева И. М. Сивачев Н. В. «Новая рабочая история» в США.—
Рабочий класс и совр. мир. 1978, № 4; Согрии В. В. Американская радикальная ис­
ториография рабочего и социалистического движения в США.— В кн.: Американ­
ский ежегодник, 1982. М., 1982.

38 Gutman H. The Workers Search for Power: Labor in the Gilded Age.— In: Gilded
Age: A Reappraisal. Syracuse, 1963; Idem. Work, Culture, and Society in Industria­
lizing America: Essays in Working-Class and Social History. N. Y., 1976.

39 Laslett J. Labor and the Left: a Study of Socialist and Radical Influence in American!
Labor Movement, 1881—1924. N. Y., 1970.

40 Dubofsky M. Industrialism and the American Worker, 1865—1920. N. Y.,1975;LashC.
The Agony of the American Left. N. Y., 1969.

ИСТОРИОГРАФИЯ

ИСТОРИОГРАФИЯ

рабочих мира», организации, отразившей радикальные тенденции амери­канского пролетариата в начале XX в.⁴¹

Типичная для «новой рабочей истории» проблематика — этнический состав рабочих и положение рабочих-иммигрантов, их культурный уро­вень и влияние церкви, миграция рабочих. Основное внимание уделялось не политике руководства рабочих организаций, а деятельности низовых ячеек. Сделаны первые небезуспешные шаги в анализе положения неор­ганизованных в профсоюзы рабочих.

Однако при всей значимости изучения этих аспектов жизни рабочих вне поля зрения исследователей осталось главное — анализ социальной сущности рабочего класса. «Новая рабочая история» трактует понятие «класс» прежде всего как культурно-психологическую общность, отрывая ее от производственных отношений (преобладает данное Томпсоном оп­ределение класса как «осознание идентичности интересов, возникающее на основе общего опыта»). При этом исчезает стержень, скрепляющий раз­личного рода активность рабочих, отходят на второй план проблемы клас­совой борьбы. Как выразился один из критиков, это история рабочих без фабрик и заводов, учителей без школ, врачей без больниц.

Особое место в буржуазной историографии занимают проблемы социа­листического движения в США⁴². После второй мировой войны усили­лись нападки на деятельность революционных сил в прошлом и настоя­щем. Типичная для консервативной литературы книга Т. Дрейпера «Корни американского коммунизма» ⁴³. Анализируя деятельность Социа­листической партии Америки, Дрейпер относил образование в ней рево­люционного крыла на счет европейского влияния, ибо в США якобы отсутствовала почва для социалистических идей. Он искажал причины упадка социалистической партии, сводя их к деятельности левых, кото-рые-де под влиянием большевизма в стремлении создать коммунистиче­скую партию в США разрушали СПА.

Буржуазно-либеральные историки также отправляются от тезиса о не­нужности какого-либо движения за социализм, о неприменимости учения марксизма-ленинизма к США. В работах Д. Белла «Основание и разви­тие Марксова социализма в США» (1952), Г. Моргана «Юджин Дебс» (1952), Д. Шеннона «Социалистическая партия Америки» (1955) отри­цались пролетарский характер и революционные цели социалистического движения в США. Авторы этих книг вырывали социалистическое движе­ние из сферы борьбы классов и переносили в общий поток американско­го радикализма, трактовали как «левое крыло прогрессистского движе­ния», выполнявшего, по их мнению, определенную полезную работу по совершенствованию американской демократии.

Особняком в американской исторической литературе стоит небольшое число научных исследований, авторы которых менее предвзято подходят к изучению истории социалистического движения в США в конце XIX — начале XX в. В работах Г. Куинта, А. Кипниса, Р. Джинжера ⁴⁴ и дру-

41 Conlin G. R. Bread and Roses Too: Studies of the Wobblies. Westport, 1969; Idem.
Big Bill Haywood and the Radical Union Movement. Syracuse, 1969; Dubofsky M.
We Shall be All: A History of the Industrial Workers of the World. Chicago, 1969.

42 Подробнее см.: Козенко Б. Д. Кризис социалистической партии Америки.— В кн.:
Основные проблемы истории США в американской историографии, 1861—1918.

43 Draper Th. The Roots of American Communism. N. Y. 1957.

44 Quint H. H. The Forging of American Socialism. Origins of the Modern Movement
Columbia, 1953; Kipnis J. The American Socialist Movement, 1897—1912. N. Y., 1952;

гих содержится ценный материал по истории рабочего движения, свиде­тельствующий (иногда помимо воли авторов), что корни социалистиче­ского движения следует искать в социально-экономическом развитии США.

Проблемы социалистического движения привлекли внимание и «новой рабочей истории». В работах ряда историков, например Дж. Грина «Кор­ни социализма: радикальные движения на Юго-Западе, 1895—1943» ⁴⁵ приведен убедительный материал, показывающий, что социалисты черпа­ли своих приверженцев из числа радикальных популистов, а в начале XX в.— среди участников прогрессистского движения. Тем самым еще раз была подчеркнута мысль об американских корнях социалистического движения в стране. Подверглась критике и трактовка, возлагавшая вину за развал социалистической партии на коммунистов. Так, М. Кантор ви­дел объяснение упадка социалистической партии в сползании на путь реформизма и поглощении ее двумя главными буржуазными пар­тиями ⁴⁶.

Развернувшееся в конце XIX в. движение миллионов фермеров оста­вило неизгладимый след в национальной истории, создав устойчивую антимонополистическую традицию. Естественно, что каждая крупная научная школа в американской историографии обращалась к этим собы­тиям ⁴⁷.