ТОРГОВОГО ПРАВА МЕЖДУНАРОДНЫХ ДОГОВОРОВ

В современном мире наблюдается стремительное развитие международных отношений различного характера. Существуют и развиваются такие структуры мирового масштаба, как ООН с ее широкой и разветвленной системой международных организаций в разных сферах деятельности, ЕС, МВФ, ВТО и многие другие.

На международном уровне продолжают создаваться многочисленные региональные объединения и союзы государств, продолжается процесс присоединения государств к ранее созданным мировым организациям, таким как ВТО и т.д.

На уровне мировых экономических отношений происходит углубление процесса международного разделения труда, международного переплетения капиталов, интернационализации хозяйственных связей, глобализация мирового хозяйства.

Относительно новым явлением в международных отношениях является возрастание роли и влияния негосударственных участников таких отношений - межправительственных организаций, неправительственных организаций, ТНК, а также различных сил и движений. Некоторые ученые причисляют к ним и политические партии <1>.

--------------------------------

<1> См.: Галенская Л.Н. Международный гражданский процесс: понятие и тенденции развития // Актуальные проблемы международного гражданского процесса: Международная конференция 10 - 11 октября 2001 г. / Под ред. С.В. Бахина. СПб., 2003. С. 4.

Совершенно очевидно, что система современных международных отношений не сводится только к межгосударственным отношениям. Следует констатировать также и то, что современные международные отношения не всегда являются правовыми отношениями. Так, вряд ли могут быть признаны правовыми отношения политических партий и движений.

Международные отношения, как правило, сопровождаются принятием множества международно-правовых актов - заключением разного рода конвенций, многосторонних и двусторонних договоров и т.д.

Это свидетельствует о большой активности государств на международной арене. Вместе с тем нельзя отрицать, что активно создающийся глобальный миропорядок, в котором все возрастающую роль играют не государства, а такие международные структуры, как ВТО и МВФ и т.д., представляет известную опасность для государств, государственного суверенитета, предписывая условия и процедуры участия, что может не соответствовать интересам и возможностям государства, руководствуясь которыми оно вступает в международный процесс. Некоторые объявляют государственный суверенитет анахронизмом и полагают, что государство должно самоустраниться, передав свои полномочия вышеуказанным структурам. В этих условиях государствам все сложнее сохранять свой суверенитет, свою независимость, защищать свои экономические и политические интересы, а вступая в неизбежный новый миропорядок, отстаивать свои позиции.

Однако при всем этом "государства были и остаются главными действующими лицами в мировом экономическом процессе" <1>. И МПП в этих условиях приобретает еще большее значение в политических и экономических межгосударственных отношениях, в политическом и экономическом устройстве мира.

--------------------------------

<1> Бахин С. Инвестиционное право и инвестиционная политика (Rechtslage von Auslandsinvestitionen in Transformationsstaaten. Festgabe Prof. Dr. Wolfgang Seiffert zum 80. Geburstag / M. Boguslawskij, A. Trunk (Hrsg.) // Legal Issues of Foreign Investment in Transition Countries. Berlin, 2006. P. 26).

В целом наблюдается очевидное развитие МПП и расширение сферы его действия.

Однако не только МПП получило серьезный стимул для своего развития. В современном мире наиболее интенсивно шло развитие международных экономических отношений и возрастающая активность государств проявлялась именно в этой сфере. Об этом свидетельствует быстрый рост числа самых разных международных экономических договоров, при помощи которых государства вырабатывали и согласовывали свои позиции в отношении методов и форм воздействия на развитие национальных экономических отношений в своих странах, на внутреннюю хозяйственную жизнь.

Стремительный рост международных экономических отношений опережал развитие национального права. Кроме того, существенные различия в национальных системах права, регулирующих хозяйственные отношения, затрудняли развитие международного экономического сотрудничества. По этой причине государства пошли по пути создания единых унифицированных норм для регулирования международных экономических отношений посредством заключения международных унифицирующих соглашений.

Известно, что государства довольно давно, уже со времен Гаагской конференции по МЧП, созданной в 1893 г., осознали необходимость разработать и использовать унифицированные нормы для регулирования широких сфер торгового права путем заключения международных соглашений. Сфера торгового права до сего времени остается главным предметом международной унификации права. Такие международные организации, как УНИДРУА, ЮНСИТРАЛ, ВТО, ВОИС и др., разработали проекты многих международных соглашений и модельных законов в сфере международной торговли.

Унифицированное торговое право международных договоров путем использования единообразных норм устраняет противоречия в регулировании торговых отношений, тем самым способствуя развитию международного торгового сотрудничества. Применение единообразных норм делает излишним отыскание и применение иностранного права, что, в частности, может быть сопряжено с немалыми трудностями.

Унифицированное торговое право международных договоров подлежит прямому применению. При унификации в международном договоре устанавливаются завершенные по своей форме правовые нормы, готовые к применению в системе внутреннего права государств - участников договора, а эти государства принимают на себя обязанности обеспечить их действие в пределах своей юрисдикции.

Особое значение в развитии права международной торговли принадлежит Венской конвенции 1980 г., которая регулирует заключение таких договоров, права и обязанности сторон. Унифицированные нормы Конвенции заменяют соответствующие нормы национального законодательства участвующих государств. Те вопросы, которые Венская конвенция 1980 г. не регулирует (вопросы общего договорного права, сроков давности, оспаривания сделок, уступки требования и ряд других), должны решаться в соответствии с применимым правом, к которому отсылает МЧП, это прямо предусмотрено в ст. 7 п. 2 Конвенции.

Не только материальное, но и коллизионное право, хотя и в меньшей степени, подвергается унификации.

Несовпадение коллизионных норм разных стран может создавать случаи, когда отношения, пользующиеся правовой защитой в одном государстве, не получают ее в другом. Это вызвало необходимость унификации коллизионных норм, что осуществляется также при помощи заключения международных договоров. Одним из последних документов, принятых в этой сфере, является Минская конвенция 1993 г., которая унифицировала коллизионные нормы государств-участников в сфере гражданского, наследственного и семейного права <1>. Новейшие документы в области коллизионного права на уровне ЕС, касающиеся выбора материального права для договорных и внедоговорных обязательств (так называемые "Рим I" и "Рим II"), были приняты соответственно в 2008 и 2007 гг.

--------------------------------

<1> См.: Богуславский М.М. Международное частное право. М., 2002. С. 19.

Унификация коллизионных норм также благоприятно влияет на развитие международных экономических отношений, в известной мере упрощая их, поскольку в унифицированных сферах нет более конфликтов, коллизий национальных законов, нет проблем выбора права, все эти вопросы решены унифицированными нормами.

Однако унификация материально-правовых норм в большей степени, чем унификация коллизионных норм, служит достижению единообразного регулирования, поскольку унифицированные материально-правовые нормы являются непосредственно применимыми нормами. Унификация же коллизионных норм лишь упрощает нахождение применимого права, само же применимое право разных стран сохраняет различия, если только и оно не унифицировано.

Унифицированные нормы, как уже отмечалось, могут заменять национальные нормы (как материальные, так и коллизионные), что естественно ведет к известному сужению действия национальных норм, при этом сфера регулирования, осуществляемая традиционно МЧП, упорядочивается и совершенствуется.

Итак, для современного развития МЧП характерен процесс создания единых унифицированных норм, что достигается в подавляющем большинстве случаев путем заключения международных договоров, конвенций универсального и регионального характера, где такие нормы фиксируются. Однако процесс унификации норм, регулирующих международные хозяйственные отношения, не следует представлять себе как столбовую дорогу унифицированных норм, он достаточно сложен. В ряде случаев он идет очень медленно, не затрагивая многих стран. А.С. Комаров считает, что этот процесс "продолжает оставаться в настоящее время весьма сложным, поскольку на него, в числе прочих, влияют и политические факторы, которые порой затрудняют принятие юридико-технических решений" <1>.

--------------------------------

<1> Комаров А.С. Международная кодификация норм, относящихся к международным коммерческим договорам // Закон. 1995. N 12. С. 93 - 94.

Следует отметить, что заключение унифицирующего соглашения по какой-либо проблеме может и не дать значительного эффекта, если к нему присоединяется лишь незначительное число стран. Например, если Вашингтонская конвенция 1965 г. уже в 1966 г. вступила в силу, а число стран, подписавших Конвенцию, в 2007 г. достигло 155, то Венская конвенция, принятая в 1980 г., вступила в силу лишь в 1988 г. Некоторые же конвенции вообще не вступили в силу, например Гаагская конвенция о праве, применимом к договорам о международной купле-продаже товаров, от 22 декабря 1986 г., а Конвенция о международном финансовом лизинге от 28 мая 1988 г. имеет всего шесть участвующих государств. Причины, по которым государства не желают присоединяться к той или другой конвенции, самые разные. Однако чаще всего государство не хочет присоединяться, если это требует значительных изменений в его национальном законодательстве.

Как бы то ни было, необходимость в единообразном регулировании заставляет государства искать и находить взаимосогласованные решения и заключать унификационные договоры.

В мире наблюдается все возрастающее влияние международного договорного права, содержащего унифицированные нормы. Это свидетельствует о происходящей интернационализации источников МЧП.

В связи с международной унификацией норм МЧП вновь встает вопрос о месте унифицированных норм в правовой системе государств: относить их к системе МПП или же к системе национального (внутригосударственного) права? Дискуссии по этому поводу продолжаются. По этому вопросу существует обширная как русская, так и иностранная литература (М.И. Брагинский, М.М. Богуславский, Г.М. Вельяминов, И.С. Зыкин, В.П. Звеков, А.С. Комаров, И.С. Лебедев, А.Л. Маковский, О.Н. Садиков и др. Иностранные авторы: Р. Давид, Дж. Джексон, К. Шмиттгофф и т.д.).

Существует две основные точки зрения по этому поводу. Многие представители МПП (И.П. Блищенко, Л.Н. Галенская, С.А. Голунский, Ф.И. Кожевников, С.А. Малинин, В.И. Менжинский и т.д.) считают, что нормы МЧП, содержащиеся в международных конвенциях и соответствующих договорах в сфере МЧП, входят в состав международного права в широком смысле (имеется в виду МПП).

Они полагают, что унифицированные материально-правовые нормы относятся к системе МПП только потому, что они содержатся в международном договоре. По их мнению, все нормы, входящие в состав международного договора, обязательно должны рассматриваться как нормы МПП.

"Правовое значение унифицированных договоров формально-теоретически и по самой сути ничем не отличается от других международных договоров, кроме особого предмета регулирования..." <1>. А поскольку предметом регулирования являются (в рассматриваемом случае) частноправовые, в основном гражданско-правовые, отношения, то делается вывод о двойственной природе унифицированных норм международных договоров, о их дуалистичности - о международно-правовой и частноправовой их природе <2>. Г.М. Вельяминов пишет, что норма международного унифицирующего договора после ее рецепции "становится гражданско-правовой нормой", но и "не прекращает оставаться конвенционной международно-правовой нормой" <3>.

--------------------------------

<1> Вельяминов Г.М. Международные договоры в "международном частном праве" и его понятие. С. 80.

<2> См.: Богуславский М.М. Международное частное право. С. 22 - 23.

<3> Вельяминов Г.М. Международные договоры в "международном частном праве" и его понятие. С. 80.

Признавая тот факт, что унифицированные нормы международных договоров предназначены для действия во внутриправовой сфере для регулирования отношений субъектов внутреннего права, Ю.С. Марочкин пишет, что вместе с тем как часть "унифицирующего международного договора они регулируют и отношения между его участниками (государствами) - взаимную обязанность обеспечить или создать правовой режим для действия договорных норм в национальной правовой системе" <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография С.Ю. Марочкина "Действие и реализация норм международного права в правовой системе Российской Федерации" включена в информационный банк согласно публикации - Норма, Инфра-М, 2011.

<1> Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. Тюмень, 1988. С. 31 - 32.

На наш взгляд, представленные выше суждения являются не совсем логичными. Сущность унифицированных норм, которые рассчитаны на урегулирование международных частноправовых отношений, не является дуалистичной. Для подтверждения этого проанализируем сами унифицированные нормы. Например, исследуем ст. 15 Венской конвенции 1980 г., которая гласит: "Оферта вступает в силу, когда она получена адресатом оферты", или ст. 56 той же Конвенции: "Если цена установлена в зависимости от веса товара, то в случае сомнения она определяется по весу нетто". Совершенно очевидно, что это чисто гражданско-правовые нормы, никакой дуалистичности они не содержат. Таковы же и прочие нормы Конвенции.

Следует также заметить, что указанные нормы адресованы отнюдь не государствам, они адресованы субъектам частного права. Таким образом, ни предмет регулирования этих норм, ни субъекты, к которым они относятся, не принадлежат МПП. Что же в таком случае определяет их дуалистичность? Вероятно, лишь только то, что они облечены в форму международного договора. Поставим вопрос: является ли это определяющим фактором? Ответ на него дадим ниже.

Однако в преамбуле Венской конвенции 1980 г. содержатся и другие нормы, относящиеся непосредственно к государствам-участникам. В преамбуле указаны цели государств, принявших Венскую конвенцию 1980 г., они заключаются в том, чтобы "принять единообразные нормы, регулирующие договоры международной купли-продажи товаров... способствовать устранению правовых барьеров и содействовать развитию международной торговли". Вот эти нормы без сомнения являются международно-правовыми, поскольку: а) они адресованы самим государствам и б) составляют обязанности этих государств, которые состоят в том, чтобы обеспечить единообразное регулирование в конкретной гражданско-правовой сфере. Однако сущностное содержание унифицирующего договора составляют совсем не эти нормы преамбулы, а нормы, непосредственно относящиеся к регулированию: а) не межгосударственных, а частноправовых отношений, отношений между субъектами частного права; б) отношений с иным предметом регулирования (имущественные отношения), с иным характером взаимосвязей, с иными видами и формами ответственности.

Полагаем также, что никакая норма международного договора не становится и не может стать гражданско-правовой нормой в силу рецепции, если только она таковой не была изначально.

Для ответа на вопрос о месте унифицированных норм в правовой системе государств прежде всего следует исходить из общепринятого положения о том, что понятие и само существование любой отрасли права определяются наличием особого предмета регулирования. Известно, что предметом регулирования МЧП являются частные отношения, имеющие имущественный характер, между частными (физическими и юридическими) лицами разных государств, и лишь в силу этого и в известной мере условно названные международными отношениями, или, как принято писать, "осложненные иностранным элементом".

Правовой характер норм не меняется в зависимости от того, содержатся ли они в международном договоре или в ином источнике права. Следует заметить также, что унификация норм осуществляется не только в форме международного договора, но и, например, в форме единообразного закона. Это говорит о том, что форма унификации не оказывает влияния на правовую природу унифицируемых норм. Не источник права определяет правовой характер норм, а лишь предмет регулирования. Ошибочно сопоставлять качественно разнородные понятия - содержание договора и его форму.

Итак, унифицированные нормы не имеют, на наш взгляд, дуалистичной природы. Некоторые авторы, не считая их дуалистичными, указывают на их международно-правовое происхождение. По нашему мнению, и это не так. Унифицированные нормы происходят отнюдь не из международного договора. В своей основе они имеют национальную природу происхождения и лишь облечены в форму международного договора. Это становится ясным при анализе процедуры унификации.

В международный унифицирующий договор на основе сравнительно-правового анализа национальных норм различных государств по конкретной проблеме включаются 1) общие для всех стран-участниц нормы либо 2) наиболее оптимальные (также выбранные из национальных законов), и 3) лишь незначительная часть норм разрабатывается вновь участниками, при этом также на основе сравнительно-правового анализа национальных норм стран-участниц.

Таким образом, истоки происхождения унифицированных норм, имеющих своей целью создание единообразного правового регулирования отношений между субъектами внутригосударственного права участвующих в процессе унификации государств, лежат в национальном праве этих государств.

Относить материально-правовые унифицированные нормы к системе МПП на том лишь основании, что они облечены в форму международного договора, по нашему мнению, не логично.

Когда происходит унификация норм путем заключения международных договоров, ее следует рассматривать как принятие единообразного закона странами-участницами. Унификации подвергается национальное право, регулирующее определенные правовые отношения. "Унифицированные нормы включаются в международный договор как нормы, рассчитанные на применение с использованием внутригосударственного механизма, и в системе других норм внутреннего права... они предназначены для регулирования отношений между субъектами внутригосударственного права" <1>. Относить международные унифицированные договоры, скажем Венскую конвенцию 1980 г., к системе МПП, не принимая во внимание, какие правоотношения регулируют содержащиеся в ней унифицированные нормы, значит игнорировать предмет регулирования, который является основным критерием разграничения отраслей права. Хотя унифицированные нормы и имеют своим формальным источником международный договор, однако их природа определяется кругом правоотношений, который они регулируют.

--------------------------------

<1> Иванов Г.Г., Маковский А.Л. Указ. соч. С. 51.

Для унифицированных материально-правовых норм рассматриваемых видов договоров характерно:

1) то, что они содержатся в международном договоре;

2) содержание договора базируется на национальном праве стран-участниц;

3) применение норм происходит внутри национального права;

4) они используются для регулирования частных отношений.

Целесообразно согласиться с А. Асосковым, который пишет, что унифицированные материально-правовые нормы, созданные путем метода прямой унификации, не требующие от государств принятия дополнительных конкретизирующих положений, следует относить к правовым системам отдельных государств, а не к системе МПП <1>. К этому следует добавить, что унификация - это достижение единообразия в регулировании определенных правоотношений, и тот факт, что унификация достигается путем заключения международного договора, не меняет и не может изменить сути этих правоотношений, меняется лишь форма волеизъявления государств по их регулированию. При унификации соответствующие нормы утверждаются не законом (волеизъявлением государства), а заключением международного договора, т.е. волеизъявлением нескольких государств. В правовой доктрине формы, с помощью которых государственная воля становится правовой нормой, обозначаются условным термином "источники права" <2>.

--------------------------------

<1> См.: Асосков А.В. Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте. С. 182.

<2> См.: Общая теория права: Учебник для юридических вузов / Под общ. ред. А.С. Пиголкина. М., 1995. С. 164.

Форма источника права остается лишь формой, она не может изменить сущности регулируемых отношений, изъять их, скажем, из гражданского права и сделать международными.

В связи с этим приводим следующее высказывание молодого ученого А.В. Асоскова, который вслед за П. Гугенхеймом различает в каждом международном договоре его динамичный характер, т.е. процедуру, которая привела к его появлению, и его статический характер, т.е. то, что относится к результату, норме, содержанию. Он приводит в качестве наиболее яркого примера международный договор, построенный по форме "единообразного закона". Сам текст договора определяет процедурные вопросы, регулирующие процессы вступления в силу договора, его подписания, ратификации, денонсации. Унифицированные же материально-правовые нормы, направленные на регулирование частноправовых отношений физических и юридических лиц, вынесены в приложение и составляют содержание единообразного закона, который должен быть введен в действие в странах-участницах. "Очевидно, что второй элемент, - пишет А.В. Асосков, - тяготеет именно к национальным системам права..." <1>. Такого рода нормы, далее указывает тот же автор, включаются в правовую систему каждой из стран и находятся в одной плоскости с их внутренним законодательством и используются в регулировании частноправовых отношений.

--------------------------------

<1> Асосков А.В. Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте. С. 181.

Высказанные соображения мы относим и к международным договорам, унифицирующим коллизионные нормы. Полагаем, что предмет регулирования в данном случае тот же - имущественные отношения; коллизионная норма направлена на регулирование тех же отношений, указывая на определенную национальную норму, которая в конкретном случае должна быть применена.

Предмет регулирования коллизионной и соответствующей материально-правовой нормы неделим, и достижение соответствующего решения возможно лишь путем совместного применения и той и другой норм, поскольку они регулируют однородные отношения.

Материально-правовые нормы, включая и унифицированные нормы международного договора, и коллизионные нормы, имеют единый предмет регулирования, а их различие состоит в разных методах регулирования.

Л.А. Лунц писал, что объединение двух указанных видов норм в МЧП означает соединение двух юридических методов регулирования однородных отношений <1>.

--------------------------------

<1> См.: Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973. С. 26.

Полагаем, что разграничение сфер МПП и МЧП не может основываться на формальном признаке - наличии или отсутствии международного договора, основание разграничения лежит в предмете регулирования. "Всякий договор, не являющийся договором между государствами, как субъектами международного права, имеет основание в каком-либо национальном законе" <1>.

--------------------------------

<1> Там же. С. 27.

Очевидно, что проблема соотношения МПП и МЧП на сегодняшний день далека от окончательного решения, в условиях же бурного развития международных отношений и ускоряющихся процессов глобализации ее решение еще более затруднительно. В связи с этим представляется полезным для разрешения указанной проблемы мнение С.Н. Лебедева, который пишет: "Международное частное право рассматривается, главным образом, как принадлежащее скорее национальному праву, а не международному (публичному). Такой подход ни в коей мере не свидетельствует о недооценке роли международного сотрудничества, прежде всего в сфере унификации права, в развитии норм различных государств, регулирующих частные отношения с участием иностранного участника или осложненного иным иностранным элементом... В эпоху глобализации международные факторы присутствуют в различных сферах (идет ли речь о правах человека или коммерческой деятельности), в результате чего международные конвенции и правовые инструменты (модельные законы международных организаций, содержащие нормы частного права) составляют важные источники права для государств" <1>.

--------------------------------

<1> Лебедев С.Н. О природе международного частного права // СЕМП. 1979. М., 1980. С. 77.

В эпоху развития и усложнения международных экономических процессов государство заключает многообразные универсальные, региональные, многосторонние и двусторонние международные договоры, которые являются источниками правового регулирования международных экономических отношений.

В этом многообразии имеются международные договоры, которые, как, например, Венская конвенция 1980 г. и подобные ей унифицирующие международные акты, относятся непосредственно к системе МЧП, и есть другие виды международных договоров, которые включаются в систему МПП, хотя и регулируют экономические отношения частного характера. Ничто не мешает государству в силу его суверенитета распространить действие им же согласованных и принятых норм международного права в сфере внутреннего права. К этому последнему виду международных договоров относятся многочисленные международные соглашения, регулирующие иностранные инвестиции.

В современных условиях правовое регулирование иностранных инвестиций в Российской Федерации основано на принципах и нормах МПП (как, впрочем, и других сфер правового регулирования, если исходить из ст. 15 Конституции РФ). Однако в отличие от многих других сфер регулирование иностранных инвестиций наиболее тесно связано с многочисленными международными соглашениями. Основную массу таких соглашений составляют двусторонние соглашения о поощрении и взаимной защите иностранных инвестиций и двусторонние соглашения об избежании двойного налогообложения.

Кроме того, имеются две наиболее важные многосторонние Конвенции: Сеульская конвенция об учреждении Многостороннего агентства по гарантиям инвестиций 1985 г. и Вашингтонская конвенция о создании Международного арбитражного центра по разрешению инвестиционных споров между государствами и частными иностранными инвесторами 1965 г.

Несмотря на многочисленность международных соглашений, касающихся иностранных инвестиций, первостепенная роль в регулировании иностранных инвестиций остается за национальным законодательством, поскольку инвестиционные отношения являются в своей основе частноправовыми отношениями и как таковые подчиняются внутригосударственному правопорядку.

Отношения, связанные с иностранными инвестициями, могут называться международными лишь потому, что они выходят за пределы одного государства и включают так называемый иностранный элемент, однако это не межгосударственные отношения.

Если провести сравнительный анализ унифицирующих международных договоров торгового права и международных соглашений о поощрении и взаимной защите иностранных инвестиций, то следует констатировать, что они имеют лишь одно сходство. Сходство состоит в том, что оба вида вышеназванных международных актов воплощены в единой форме - форме международного договора. В остальном они существенно отличаются друг от друга.

Международные унифицирующие договоры в сфере торгового права содержат гражданско-правовые нормы, непосредственно регулирующие правовые отношения субъектов внутреннего права и обращенные к этим субъектам. Нормы же инвестиционных соглашений содержат исключительно обязательства государств, обращенных друг к другу. Там, где речь идет о межгосударственных отношениях, не возникает вопроса, о какой системе права идет речь, это бесспорно сфера МПП.

В качестве примера рассмотрим международный договор, заключенный в 2002 г. между Правительством Республики Финляндия и Правительством Российской Федерации, о поощрении и взаимной защите иностранных инвестиций. Практически каждая статья Договора начинается со слов: "Каждая из Договаривающихся Сторон... создает благоприятные условия для инвесторов другой Договаривающейся Стороны"; "Каждая из Договаривающихся Сторон... обеспечит на своей территории справедливый и благоприятный режим... и защиту инвесторам другой Договаривающейся Стороны... предоставит инвесторам другой Договаривающейся Стороны режим наибольшего благоприятствования..." и т.д.

В целом обязательства договаривающихся государств сводятся к взаимному обеспечению для их инвесторов определенного правового режима. Во многих подобных соглашениях предусмотрен национальный режим, который должен быть "по крайней мере таким же благоприятным, как лучший из наиболее благоприятного режима, предоставляемого Стороной государственным предприятиям или другим компаниям, либо гражданам этой Стороны в аналогичных обстоятельствах" <1>. В других соглашениях говорится о режиме наибольшего благоприятствования в общепринятом понимании термина.

--------------------------------

<1> Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о поощрении и взаимной защите капиталовложений от 17 июня 1992 г.

В рассматриваемых соглашениях содержатся обязательства государств не экспроприировать капиталовложений другого государства. В случае же национализации предусмотрена выплата компенсации. В соглашениях достаточно подробно определены условия ее выплаты. Компенсация должна быть быстрой, адекватной и эффективной, она должны быть выплачена без задержки, сумма компенсации должна включать проценты, которые начисляются на базе рыночной ставки за период с момента экспроприации до дня фактической выплаты компенсации. Эти суммы могут быть свободно переведены из страны по рыночному валютному курсу, существовавшему на дату экспроприации.

Так же подробно в соглашениях определены условия вывоза иностранными инвесторами в свои страны капитала и других легально полученных ими в связи с капиталовложениями сумм. Еще следует отметить статьи, касающиеся разрешения споров, возникающих между самими государствами, чаще всего относительно толкования соглашения или условий его применения.

Анализ международных соглашений о поощрении и взаимной защите иностранных инвестиций показывает, что практически все их статьи являются нормами МПП, адресованными государствам, они содержат обязательства государств создать в своих странах определенный правовой режим для инвесторов из другого договаривающегося государства и обеспечить его соблюдение.

Помимо этого, в соглашениях содержатся международно-правовые категории и понятия, такие как "экспроприация", "национализация", "режим наибольшего благоприятствования", "компенсация в случае национализации", "понятие капиталовложений" и т.д.

Ряд статей в таких соглашениях говорит о санкциях при нарушении государствами взятых ими на себя обязательств. Например, обязанность выплаты компенсации можно рассматривать как санкцию против государства, нарушившего норму не экспроприировать иностранные капиталовложения.

Другие статьи в таких соглашениях предусматривают обязательства государства соблюдать и применять свое собственное законодательство.

В качестве примера приведем ст. IV из Договора России и США 1992 г.: "Договаривающиеся Стороны обязуются защищать права кредиторов или обеспечивать исполнение решений... путем беспристрастного применения своих законов". "Любые процедуры разрешения споров... будут осуществляться в соответствии с условиями соглашения о капиталовложениях и применимыми положениями национального законодательства" (п. 2 ст. VI).

Есть в соглашениях другие статьи, их очень мало, которые адресованы не государствам, а непосредственно инвесторам. Одно такое положение включено в статью об экспроприации, в нем говорится: "Инвестор, чьи инвестиции были экспроприированы, имеет право на быстрое рассмотрение судебным или другим компетентным органом этой договаривающейся стороны его иска и оценки его инвестиций в соответствии с условиями и принципами, установленными в соглашении".

Здесь закреплено процессуальное право инвестора обратиться в соответствующий орган, где его иск должен быть рассмотрен.

Все указанные соглашения содержат статьи, касающиеся разрешения споров, возникающих между государством и инвестором. Большинство соглашений включают условия об обращении в Международный арбитражный центр по разрешению инвестиционных споров, созданный Вашингтонской конвенцией 1965 г. (Россия ее подписала, но не ратифицировала).

Итак, международные соглашения о поощрении и взаимной защите иностранных капиталовложений - это договоры МПП, содержащие обязательства государств по обеспечению на своей территории определенного правового режима для иностранных инвесторов другого договаривающегося государства. Нормы этих соглашений адресованы непосредственно государствам, а не инвесторам. Иностранные инвесторы являются пользователями предоставляемых государствами режимов, при нарушении этих режимов эти инвесторы получают возможность требовать от государства, нарушившего режим, выплаты соответствующего возмещения.

Таким образом, рассматриваемые соглашения содержат взаимные обязательства государств, и лишь при нарушении межгосударственных обязательств каким-либо из договаривающихся государств у него возникает обязанность перед инвестором, а у инвестора возникает гражданско-правовое требование к такому государству.

Отсюда следует, что лишь нарушение государством своих международных обязательств по соглашению порождает у иностранного инвестора гражданско-правовое требование к такому государству.

Международные соглашения о поощрении и взаимной защите иностранных инвестиций, будучи договорами, входящими в систему МПП, имеют дуалистический характер, как регулируя отношения между государствами, так и создавая конкретные правовые условия для деятельности иностранных инвесторов - субъектов частного права. Иными словами, эти соглашения являются также источниками регулирования определенной сферы административно-правовых и в известной мере частноправовых отношений.

В тех государствах, где имеется специальное законодательство об иностранных инвестициях, условия рассматриваемых соглашений воспроизводятся либо включаются в такое законодательство. Содержание инвестиционных законов во многом определяется содержанием межгосударственных инвестиционных соглашений и заимствовано из них.

В данном случае российское инвестиционное законодательство (Закон РСФСР от 4 июля 1991 г. N 1545-1 "Об иностранных инвестициях в РСФСР" <1>) воспроизводило многие положения двусторонних соглашений о поощрении и взаимной защите инвестиций, например положения о правовых режимах, о компенсации в случае национализации, о переводе прибылей и иных доходов, связанных с капиталовложениями, о разрешении споров и ряд других. Некоторые нормы Закона лишь несколько изменяли соответствующие формулировки статей соглашения, не более того.

--------------------------------

<1> Ведомости РСФСР. 1991. N 29. Ст. 1008. Утратил силу.

К сожалению, этого нельзя сказать об аналогичном Законе 1999 г. <1>. Некоторые его нормы отступают от условий соглашений, что вряд ли имеет смысл, поскольку согласно Конституции РФ нормы международных соглашений в случае коллизий с национальными нормами, как известно, превалируют.

--------------------------------

<1> См.: Федеральный закон от 9 июля 1999 г. N 160-ФЗ "Об иностранных инвестициях в Российской Федерации" // СЗ РФ. 1999. N 28. Ст. 3493.

В современном мире наблюдается две взаимодополняющие тенденции для обеспечения правового регулирования все усложняющихся международных экономических отношений. С одной стороны, национальные нормы включаются в международный договор для обеспечения их единообразного применения государствами-участниками, сюда относятся унифицирующие международные договоры торгового права. С другой стороны, и международно-правовые нормы включаются в национальное законодательство, в систему внутреннего права, о чем свидетельствует использование норм международных инвестиционных соглашений в национальных законах об иностранных инвестициях.