Защита прав сторон в гражданском судопроизводстве

Гражданское судопроизводство — одна из форм осуществ­ления судебной власти, правовое средство обеспечения прав, сво­бод и законных интересов индивидов. Масштабность этой фор­мы судебной защиты общеизвестна. По мере развития рыночных отношений, расширения товарооборота, роста числа сделок и потребительских услуг обращения в суд по поводу конфликтов, возникающих между людьми в сфере производсгва и потребле-

S 4. Защита прав сторон в гражданском судопроизводстве 359

ния, будут становиться обычным делом, рутинным способом ис­пользования в необходимых случаях властных возможностей государства для улаживания споров о праве гражданском.

Как правило, инициатором возбуждения дела в гражданс­ком судопроизводстве выступает истец, т. е. лицо, которое счи­тает себя обладателем нарушенного или оспариваемого права и которое ищет у суда защиты в установленном процессуальным законом порядке. Другой стороной в исковом производстве яв­ляется ответчик, т. е. лицо, предполагаемое нарушителем чьих-либо прав и охраняемых законом интересов. Две эти фигу­ры — основные в исковом производстве. В некоторых случа­ях участниками гражданского процесса выступают и так назы­ваемые третьи лица, которые либо заявляют самостоятельные требования на предмет спора, либо не заявляют таковых. Что­бы не затруднять изложение рассмотрением прав и обязаннос­тей всех лиц, участвующих в деле (а их, если исходить из пе­речня ст. 29 ГПК, достаточно много), а также тех, кто содей­ствует процессу доказывания (свидетелей, экспертов и др.), мы ограничимся кратким анализом процессуального положения только сторон в гражданском судопроизводстве.

Истец и ответчик — стороны спорного материального пра­воотношения. Истец считает, что его право и/или охраняемый законом интерес нарушены или оспорены, и поэтому обращает­ся в суд за их защитой. До разрешения дела судом правоотно­шение всегда является спорным: не ясна обоснованность иска;

нет достоверных данных, что лицо, обратившееся в суд, действи­тельно обладает тем субъективным правом, о защите которого оно просит; остается под вопросом, нарушено ли фактически его право, и если да, то тем ли субъектом, которого истец просит привлечь в качестве ответчика. Следовательно, для признания лица стороной (истцом или ответчиком) суд должен распола­гать хотя бы достаточно обоснованным предположением, что оно является субъектом спорного материального правоотношения.

Стороны юридически заинтересованы в исходе дела, их интересы, как правило, противоположны, они отстаивают их перед судом в правовом споре. Но когда решение вынесено и вступи­ло в законную силу, оно становится обязательным для сторон со всеми вытекающими из него материально-правовыми и про­цессуальными последствиями. Для других лиц, участвующих в Деле, вступившее в законную силу судебное решение имеет лишь

360 Глава XI. Судебная защита прав и свобод

некоторые, как правило, процессуальные последствия, напри­мер преюдициальность.

Общепризнано, что стороны участвуют в исковом произ­водстве. Однако высказана обоснованная, на наш взгляд, точ­ка зрения, что и в производстве по делам, возникающим из административных правоотношений (о сущности этого произ­водства подробно будет сказано в § 5 этой главы), их участ­ники являются сторонами. По этим делам заявитель (гражда­нин) и должностное лицо отстаивают свои интересы, имеют те же права, что истец и ответчик в исковом производстве, поэто­му их процессуальное положение равнозначно положению сто­рон¹.

Эффективное осуществление гражданского судопроизвод­ства, основанного на принципе диспозитивности, во многом за­висит от активности сторон. Активность же сторон целиком обусловлена спектром их прав и обязанностей, определенных правилами ГПК. Стороны вправе, в частности, знакомиться с материалами дела, выписывать из них необходимые сведения и снимать копии; заявлять ходатайства и отводы; участвовать в исследовании доказательств; задавать вопросы другим лицам, участвующим в деле, свидетелям и экспертам; давать суду уст­ные и письменные объяснения; представлять свои доводы и соображения по всем возникающим в ходе судебного разбира­тельства вопросам; возражать против ходатайств и доводов других лиц, участвующих в деле; обжаловать решения и опре­деления суда и пользоваться другими процессуальными права­ми, предусмотренными законом (ст. 30 ГПК).

Как уже отмечалось, гражданское дело чаще всего возбуж­дается по заявлению истца. Но в некоторых случаях от имени заинтересованного лица в суд может обратиться его представи­тель. Статья 43 ГПК наделяет гражданина правом вести дело в суде лично или через представителя. Личное участие граждани­на не лишает его права иметь по этому делу представителя. Воп­росы о лицах, которые могут и которые не могут быть представи­телями в суде, об их полномочиях регулируются ст. 44 — 48 ГПК.

В качестве субъектов спорного материального правоотно­шения стороны могут свободно, по собственному усмотрению

' См.: Защита прав личности в социалистическом гражданском процессе / Подрсд.Л.А. Мельникова. М., 1986. С. 167-168.

S 4. Защита прав сторон в гражданском судопроизводстве 361

распоряжаться своими как материальными, так и процессуаль­ными правами. Истец вправе, в частности, отказаться от иска, изменить предмет и основание иска, увеличить либо уменьшить размер искового требования. Ответчик волен признать иск, возражать против действий истца, предъявить к нему встреч­ный иск. Стороны вправе прекратить спор, заключив мировое соглашение (ст. 34 ГПК).

Важно отметить, что широкий круг прав и возможность использовать их по своему усмотрению присущи сторонам не только в суде первой инстанции, но и при судебной проверке решения в кассационном порядке. И там стороны могут актив­но участвовать в заседании суда, и там возможны отказ от иска и мировое соглашение. Диспозитивность, таким образом, про­низывает всю систему гражданского судопроизводства.

Предоставив сторонам широкие права, законодатель воз­ложил на них и определенные процессуальные обязанности. Прежде всего стороны должны добросовестно пользоваться принадлежащими им правами. Неисполнение этой обязанности влечет за собой применение процессуальных санкций. Так, сис­тематическое противодействие правильному и быстрому рас­смотрению и разрешению дела может повлечь за собой взыска­ние в пользу другой стороны вознаграждения за фактическую потерю времени (ст. 92 ГПК).

Каждая из сторон должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих требований и возражений. Стороны обязаны представлять необходимые до­казательства, сообщать суду о перемене своего места житель­ства, являться в суд по вызовам, выполнять другие обязанности, установленные ГПК.

В качестве одного из лиц, участвующих в деле, ст. 29 ГПК называет прокурора. Он не сторона, у него нет личных (субъек­тивных) интересов. Тем не менее закон наделяет его полномо­чиями возбудить дело или вступить в уже возбужденное дело, если этого требует, в частности, защита прав граждан (п. 2 ст. 4, ст. 41 ГПК). В качестве кого в этих случаях выступает проку­рор? Как соотносится его позиция с позицией заинтересован­ного гражданина? И вообще, насколько соответствует эта его роль принципу диспозитивности — ведущему началу граждан­ского судопроизводства?

362 Глава XI. Судебная защита прав и свобод

За последние годы чрезвычайно снизился престиж прокура­туры. Причин тому много. Главная — тщетные попытки исполь­зовать в новых условиях прежние методы прокурорской работы, сохранить прокуратуру как инструмент централизованного конт­роля за всеми социальными процессами. Прокуратуру заставля­ют выполнять те же функции, которые были возложены на нее в первые годы советской власти и продолжали составлять существо ее деятельности в командно-административной системе СССР вплоть до его распада. Федеральный закон "О прокуратуре Рос­сийской Федерации", принятый в 1995 г., в точности повторяет вы­сказанную В. И. Лениным в 1922 г. и зафиксированную во всех советских конституциях и отраслевом законодательстве идею по­строения прокуратуры как органа надзора за законностью. Меж­ду тем нынешняя Россия живет в совершенно иных условиях. Она ставит перед собой цели, диаметрально противоположные тем, которые выдвигались на первый план государством дикта­туры пролетариата.

Что значит в современных условиях следить за законнос­тью? Надзирать, чтобы законы исполняли все федеральные ми­нистерства, ведомства, органы власти в республиках, краях, обла­стях и районах, органы местного самоуправления, контроля, все должностные лица, чтобы не только их действия, но и решения, приказы, инструкции, распоряжения и т. д. не противоречили законам. Эта гигантская задача ставилась перед прокуратурой всегда, но никогда не выполнялась, оставаясь мифом, утопией. Не хватало людей, времени, профессионализма. Прокурорский надзор за исполнением законов всеми и вся в управленческой и административной сфере (а именно так фактически определен он в ст. 1 и 20 действующего Закона о прокуратуре) означает сохра­нение беспомощного состояния прокуратуры, обремененной необъятными функциями. Вместо того чтобы заниматься пусты­ми хлопотами, именуемыми на практике "общим надзором" (а по сути — надзором "вообще"), прокуроры должны по-настоящему заботиться о выполнении своей главной, архинасущной задачи — бороться с преступностью. Именно для этого, и только для этого, существует прокуратура в зарубежных странах. Именно так была организована прокуратура в дореволюционной России'.

' Подробнее об этом см.: Савицкий В.М. Кризис прокурорского надзора // Соц. законность. 1990. № 1. С. 31—32; с/о же. Стержневая функция прокуратуры — осуществление уголовного преследования // Российская юстиция. 1994. № 10. С. 24-28.

§ 4 Защита прав сторон в гражданском судопроизводстве 363

Одобренная российским парламентом Концепция судеб­ной реформы главной целью прокуратуры определяет уголов­ное преследование, координацию деятельности правоохранитель­ных органов по борьбе с преступностью, поддержание государ­ственного обвинения в судах, опротестование незаконных при­говоров. Лучше прокуратуры никто этого сделать не сможет. р1о фактически непосредственно борьбой с преступностью за­нята едва ли половина прокурорских работников. Остальные брошены на общий надзор. В итоге нет ни эффективного про­тиводействия местническому и ведомственному нормотвор-честву, ни сколько-нибудь результативной борьбы с преступно­стью. Достаточно напомнить, что с участием прокуроров суды рассматривают лишь около 50 процентов уголовных дел. В та­кой ситуации судьям приходится принимать на себя бремя изоб­личения подсудимых. Трудно придумать большее извращение самой сути правосудия.

"Но где мы найдем столько обвинителей?" — возража­ют руководители прокуратуры. Искать все равно придется, потому что записанный в Конституции принцип состязатель-нос ги требует обязательного участия в суде двух сторон — обвинения и защиты, и такое участие предусмотрено в проек­те УПК. А найти обвинителей труда не составит, если осво­бодить прокуроров от общего надзора, а также от еще одно­го юридического атавизма — участия в судах, рассматриваю­щихгражданские дела.

В свое время, в 20-х годах, спешно создаваемое социалис­тическое гражданское право использовалось для подавления и полного искоренения рыночных отношений, оживившихся было в период нэпа. Тогда участие прокурора в гражданском про­цессе имело сугубо прагматическую цель: поскольку "мы ниче­го "частного" не признаем" и, значит, "необходимо усиление вмешательства государства в "частно-правовые отношения", в гражданские дела" (В.И. Ленин), то процессуальным средством такого вмешательства должно было стать участие в суде про­курора как представителя государства, проводника линии партии и центральной власти. Но сейчас положение совсем иное. Граж­данский процесс деполитизируется. В общих и арбитражных судах, как и во всей экономической жизни, утратила почву сак­раментальная ленинская директива: "Для насвсе в области хозяйства естьпублично-правовое, а не частное". В условиях

364 Глава XI. Судебная защита прав и свобод

нарождающегося рынка и появления конкуренции предприни­матели идут на здоровый хозяйственный риск, который служит самым точным ориентиром для нормальной деловой активнос­ти. Экономикой правит не надзор, а интерес. Прокурору нечего делать на рынке, в том числе и при разбирательстве в судах гражданских и арбитражных споров, если, конечно, хозяйствен­ник не совершает преступления.

Поскольку прокурор в суде, рассматривающем гражданс­кое дело, не является стороной, а приходит в суд прежде всего для дачи заключений (ст. 29, 33, 41 ГПК), то его участие в иско­вом производстве может быть объяснено только выполнением функции надзора за соблюдением законов судом. Эта ошибоч­ная официозная концепция, имевшая широкое хождение в пре­жние времена, давно уже подверглась жесточайшей критике, ибо нет ничего более нелепого и противоестественного, чем над­зор за судом со стороны одного из лиц, участвующих в деле и пришедшего в суд за поддержкой своей позиции'.

Гражданские дела рассматривают судьи, профессионально ничуть не уступающие прокурорам и не нуждающиеся в их "заключениях" (кстати, сам этот применяемый в ГПК термин в отличие от "мнения", высказываемого всеми другими лицами, участвующими в деле, как бы подчеркивает надзорные функ­ции прокурора). В новых условиях гражданам, предприятиям, учреждениям и организациям для обращения в суд за защитой своих прав и законных интересов вовсе не нужно посредниче­ство прокуратуры. Они могут использовать для этого различ­ные юридические службы, юрисконсультов профсоюзов, раз­ветвленную сеть адвокатских фирм, бюро и коллегий, институт уполномоченного по правам человека.

По действующему закону для прокурора фактически не существует основополагающий для гражданского судопроиз­водства принцип диспозитивности. Все его акты в гражданском процессе суть исключения из этого принципа, они — акты про­курорского надзора по "устранению всяких нарушений закона, от кого бы эти нарушения ни исходили" (ст. 12 ГПК). Право гражданина самостоятельно распоряжаться своими материаль-

' Правильные соображения об этом см.: Жуйте В.М. Права человека и власть закона. М., 1995. С. 159-166.

§ 4. Защита прав сторон в гражданском судопроизводстве 365

ными и процессуальными правами отступает на задний план перед действиями надзирающего прокурора, который уполно­мочен законом возбудить в суде гражданское дело в защиту любого лица или вступить в возбужденное дело даже вопреки желанию этого лица. Более того, если гражданин (истец) про­сит прекратить такое дело, то суд при возражении прокурора не может пойти ему навстречу. Но ведь если гражданин не желает предъявлять какие-либо требования к ответчику или возражает против позиции прокурора, суд, по логике вещей, должен считаться все-таки с гражданином (истцом), а не с про­курором. Или суд действительно поднадзорен прокурору? Если лицо, участвующее в деле, согласно с решением суда, то проку­рор, оказывается, вправе, опять же со ссылкой на интересы этого лица, принести кассационный протест на судебное решение, хотя тем самым грубо нарушается воля гражданина.

Конечно, возникают ситуации, когда участие прокурора в гражданском процессе может быть полезным и необходимым. Но не как органа надзора за законностью, а как представителя одного из органов государства, подобно, скажем, представителю органа государственного управления (ст. 29 ГПК). Прокурор вправе участвовать в процессе только как лицо, возбудившее процесс. При этом он не должен давать никаких заключений в суде первой, кассационной или надзорной инстанции. Проку­рор может возбудить гражданское дело по собственной иници­ативе лишь в защиту государства или общества в целом либо в защиту прав неопределенной группы населения. И эту инициа­тиву он должен обосновать, мотивировать перед судом. Веро­ятно, возможны и некоторые другие исключения из принципа диспозитивности в пользу прокурора.

Но главное, что должно наступить в результате судебной реформы в контексте незыблемости права человека свободно распоряжаться своими материальными и процессуальными воз­можностями, — минимизация участия прокурора в гражданс­ком судопроизводстве. Если это будет достигнуто, то затем с неизбежностью последуют меры по концентрации высвобожда­ющихся прокурорских сил для защиты граждан, населения от криминальных посягательств, по обеспечению общественного порядка и личной безопасности каждого. А это — первооче­редная задача правового государства.

366 Глава XI Судебная защита прав и свобод