Наталья Георгиевна Митина

Редактор

Редактор компьютерной верстки

Издательство

Тихоокеанского государственного экономического университета

Участок оперативной полиграфии

690950 Владивосток, Океанский пр., 19

40-66-35. E-mail:rio@mail.fesaem.ru

Крещение Руси и его последствия

До принятия христианства древние русские исповедовали язычество. Язычество не было религией в современном понимании – как христиан­ство, ислам, буддизм. Это была довольно хаотическая совокупность раз­личных ве­рований, культов, но не учение.

Языческая религия возникла как результат полной зависимости древ­него человека от сил природы. Одни природные явления помогали ему в его производительной деятельности, другие, напротив, тормозили ее, уничто­жали все, что было создано человеческими руками.

У каждого племени и даже рода было множество богов, идолов, де­мо­нов. Некоторые повторялись у разных племен, но под различными име­нами, и их можно считать общими. Можно выделить несколько групп язы­ческих божеств.

1. Боги, отражающие взаимоотношения человека и природы, в том числе в процессе ведения хозяйства.

2. Боги, отражающие взаимоотношения человека с космосом.

3. Боги, регулирующие взаимоотношения внутри рода. Значитель­ную часть из них составляли божества, к которым обращались для реше­ния вопросов брака, любви, деторождения.

4. Целый сонм божеств «нечистей», которые олицетворяли то, что вре­дит человеку, представляет для него опасность.

5. Мифические символы, которые существовали как пример идеаль­ного прошлого или как способ сразу решить неразреши­мые про­блемы.

6. Божества, заимствованные у соседей или привнесенные с незапа­мят­ных времен. [63.с.41]

Общее число языческих славянских персонажей не поддается учету. Остановимся на характеристике некоторых из них.

Древние русские поклонялись силам видимой природы, которые вопло­ща­лись у них в личные божества: солнца, грозы, ветра, неба, земли. Но эти об­разы богов не получили у славян той ясности и определенности, как, на­при­мер, в более развитой греческой мифологии. Не был развит у славян и внеш­ний культ: не было ни храмов, ни особого сословия жрецов. Кое-где на от­крытых местах ставились грубые изображения богов, «идолов». Им приноси­лись жертвы, иногда даже человеческие.

Небо представлялось древним русским в виде священного полусфе­ри­ческого храма, своими круглыми краями касающегося земли. Божество земли носило имя Мать-Земля сырая. Небо считали также подобным чело­веческому черепу или огромной блестящей горе.

Небо и земля являются как бы супружеской парой, причем небо вы­сту­пало в роли мужа, а земля в роли жены. В летнее время небо обнимает землю в своих объятиях, рассыпая на нее лучи света и струи дождя, и оп­лодотво­ряет ее, травы, цветы, кустарники, деревья. Все это рассматрива­лось древ­ними русскими как плоды, родившиеся от брака между небом и землей. На зиму земля расстается с небом – мужем, каменеет и цепенеет от стужи и горя. Весной муж с женой снова встречаются, и начинается их со­вместная жизнь.

Языческий бог Сварог представлялся реально существовавшим че­лове­ком, царем, при котором люди стали заниматься обработкой металлов, и пе­решли от полигамного брака к моногамному. Простой народ не разде­лял этого взгляда на Сварога как на обычного человека, хотя и царя. Его считали господином неба, которому подчиняется вся Вселенная.

По языческим поверьям у Сварога было несколько детей. Сыном Сва­рога считался Сварожич – бог огня, покровитель кузне­цов и кузнеч­ного дела. (По другим источникам Сварожич – это отчество Дажьбога как сына неба). Славяне почитали огонь, считая, что он прогоняет нечистую силу тьмы, мрак и холод. На огонь нельзя было плевать, бросать в него не­чистоты, топтать его ногами, в противном случае, он может жес­токо отом­стить. Разводить его следовало в полном молчании, не огляды­ваясь назад. Если в доме горит огонь, то в него молния не попадет. Дом, оставшийся без огня, считался по­гибшим. Огню приписывались очисти­тельные и це­лебные свойства. Огонь прогонял демонов болезней. Больных окуривали, проносили через пылаю­щий огонь, высекали искры над боль­ными мес­тами.

Одним из сынов Сварога (по другой версии – дочерью) был Дажьбог, олицетворяющий собой солнце. Славяне верили, что Даждьбог ездит по небу на чудесной колеснице, запряженной четверкой белых златогривых коней с золотыми крыльями. А солнечный свет происходит от огненного щита, кото­рый Даждьбог возит с собой. Значение солнца в жизни древних людей трудно переоценить. Оно было нужно всем: и земледельцам, и ремеслен­ни­кам, и охотникам, и воинам – профессионалам.

Божеством, близким к Дажьбогу и непосредственно с ним связан­ным, был Хорс. «Великим Хорсом», по-видимому, называли самое солнеч­ное све­тило, свершающее путь по небу. По другим источникам он пред­ставлялся славянам белым конем, совершающим свой бег над землей с востока на за­пад. У славян конь считался священным животным.

Повелителем грома и молний у славян считался Перун, в переводе – «тот, кто сильно бьет», «разящий». Его представляли себе немолодым раз­гневанным мужем с рыжей клубящейся бородой. Волосы Бога Грозы упо­доблялись грозовой туче – черно – серебряные. Он пускает свои стрелы-мол­нии из огромного лука-радуги. Иногда его молнии изо­бражались в виде же­лезных мечей. Молниями Перун рассеивает тучи, оп­лодотворяет землю дож­дями, выводит солнце из облаков. С помощью его творческой силы пробуж­дается вся природа. На зиму Перун умирает. Когда у славян появились кня­зья и боевые дружины, Перуна стали считать покровителем воинов и вообще военного дела. После принятия крещения Перун «пере­дал» многие свои ка­чества Илье Пророку, одному из самых почитаемых христианских святых. Другой «наследник» Бога Грозы – святой Георгий, змееборец, гордо скачу­щий на белом коне по гербу Москвы.

Богом ветра, бури, урагана и вообще всякой непогоды у славян счи­тался Стрибог. Ему поклонялись земледельцы, моряки, путники, а также люди тех профессий, чья деятельность была непосредственно связана с по­годными условиями.

Богиня Мокошь (Макошь) была покровительницей женщин и жен­ского рукоделья. По другим сведениям – так называли Богиню Земли.

Существуют иные взгляды на этих языческих богов. Так, Бога Неба на­зывали Сварогом. Другим именем Неба было Стрибог – в переводе – «Отец -Бог». Внуками Неба были ветры – «стрибожьи внуки». Родными братьями, сыновьями Неба и Земли были Солнце, Молния и Огонь.

Утренняя и Вечерняя Зори считались сестрою и братом, причем Ут­рен­няя Заря была Солнцу женой. Каждый год, во время великого празд­ника лет­него солнцестояния. Торжественно праздновался их брак.

Весьма почитался славянами бог Волос (Велес). Его считали покро­вите­лем скота и скотоводов.

К концу Х в. восточные славяне и другие народности, входившие в со­став государства Русь, поклонялись и многим другим языческим богам.

Сильнее у древних русских был развит культ предков, связан­ный с ро­довым бытом. Родоначальник, давно умерший, обоготворялся и счи­тался по­кровителем своего потомства. Его называли Род, Щур или Чур. Прароди­тельницы рода назывались Рожаницами и почитались также как и Род.

Род и Рожаницы представлялись древним людям также в виде бо­жеств плодородия. Появление данного культа свидетельствовало о свер­шении очень важного события: перехода от кочевой жизни к оседлой, а следова­тельно, от различных промыслов к земледелию. Род представлялся твор­цом Вселенной. Он «вдувал» в людей жизнь, повелевал небом, распо­ря­жался до­ждем, был тесно связан с земными водами и огнем, посылал на землю мол­нии. В его подчинении находилось и подземное царство. Вместе с Родом обычно выступали две Рожаницы – богини плодородия. Со време­нем Род по­терял многие из своих функций, которые перешли в «ведение» других богов. С падением родовых связей, когда семьи обособлялись в от­дельных дворах, семейным предком стал Домовой, покровитель своего двора, невидимо управляющий его хозяйством. Небом стал владеть Сва­рог, которого стали считать верхов­ным властителем Вселенной. Однако Род и Рожаницы про­должали почи­таться в землевладельческой среде. У Рода появились «помощ­ники» – Ярило и Купала.

Бог Ярило олицетворял собой весну, пробуждающуюся от зимней спячки природу. Древним русским он представлялся в виде молодого кра­си­вого юноши, ездившего по полям и селениям на белом коне в белой мантии. Считалось, что там, где Ярило проедет на своем коне, вырастет богатый уро­жай.

Купала рассматривался как плодотворящее божество лета. Празднику предшествовали «Русалии» – торжества, посвященные нимфам полей и вод. Русалки содействовали напоению земли дождевой водой. Во время русалии людей обливали водой, девушек бросали в реки. Этими действиями пытались вымолить у Купалы и русалок дожди, необходимые для получения богатого урожая.

Несмотря на то, что вера в «упырей» и «берегинь» возникла еще в эпоху каменного века, она продолжала существовать и в более позднее время. В ней отразилось первобытное представление людей о том, что в ок­ружающем их мире действуют злые и добрые духи. Эти духи находи­лись в состоянии непрерывной борьбы друг с другом. К злым духам отно­сили «упырей» – вампиров, якобы нападающих на людей и сосущих их кровь, оживающих мертвецов, которые были в состоянии перевоплотиться во взрослого человека, в ребенка, в животное и нанести живущему на земле серьезный ущерб. «Упырям» противостояли добрые духи – «бере­гини», якобы охранявшие жизнь и покой человека, плоды его деятельно­сти. И люди старались всячески помочь этой борьбе «берегиням» путем произнесения за­клинаний, направленных против злых духов, и ношения амулетов – оберег, якобы предохранявших их от действия сил.Многие славянские обереги дос­таточно четко разделяются на мужские и женские. В женских погребениях нередко находят обереги в виде фигурок коня. Конь – символ добра и сча­стья. Мудрость Богов порою являлась людям через это животное. Культ коня связан с почитанием Солнца. Не случайно обереги – коньки зачастую укра­шены «солнечным» круговым орнаментом. Славянки носили их у левого плеча, на цепочке, в сочетании с другими оберегами. Обереги изображали также водоплавающих птиц – лебедей, гусей, уток. Считалось, что именно утки, лебеди, гуси перевозили колесницу Даждьбога – Солнца через Океан – море на его пути в Нижний Мир и назад. Нередко у водоплавающей птицы была конская головка. Другими оберегами были маленькие копии предметов домашнего обихода – ковшички, ложечки, гребешки, ключи. Они должны были привлекать и удерживать в избе богатство, сытость, довольство. Обе­реги – топорики носили и женщины, и мужчины. Топор был излюбленным символом присутствия Перуна – Бога-воина, подателя теплых гроз, покрови­теля урожая. А вот обереги, представляющие собой миниатюрные изображе­ния оружия – мечей, ножей, ножен, - были только мужской принадлежно­стью. «Солнечная» символика хорошо прослеживается и в круглых привес­ках-оберегах, также входивших в женский убор. Для них, в основном, упот­реблялись желтые сплавы. А на привески - «лунницы» чаще шли белые, в цвет лунного света, - серебро или серебро с оловом. Считалось, что «обязанно­стью» Луны было следить за ростом растений. Кстати, современные исследо­вания доказали, что концентрация полезных веществ в «вершках» и «кореш­ках» огородных овощей прямо зависит от новолуния и полнолуния. Обычно привески – «лунницы» носили не­сколько штук в составе ожерелья, или вдевали в уши, как серьги.

Живя рядом с реками, озерами, речушками и ручьями, болотами и род­никами, древние славяне почитали воду, были с ней на «вы». Древние рус­ские верили в очи­стительную силу воды. Вода смывала и топила всякую не­чисть, на­сылаю­щуюся злыми духами – демонами, помогала при болезнях. Нередко боль­ных обливали водой, добытой из особых целебных источников. Иногда больных обрызгивали и омывали, давали им пить целебную воду. Ко­гда вода «зацветала», становилась непригодной для питья, в нее бросали се­ребряные монеты, пытаясь тем самым умилостивить хозяев источников – во­дяных, не зная о том, что серебро, растворяясь в воде, убивает находя­щиеся в ней болезнетворные бактерии. В основ­ном, вода была доброй, дружествен­ной стихией, но могла и утопить, погу­бить ни за что, потребовать жертв. Вот почему Водяной, мифический оби­татель рек, озер и ручьев, часто выступает в легендах как существо, враж­дебное человеку. Русалка считалась женой Во­дяного.

За оградой двора древнего славянина начинался лес. Древние русские поклонялись и приносили жертвы лесам и рощам. Дан­ный культ зародился тогда, когда древние жили, в основном, за счет охоты и собирательства. Леса почита­лись как священные, дающие пищу и воду. В лесу выделя­лись особые, «почитаемые» деревья, обычно непомерной высоты или тол­щины, о которых складывались предания. Они подпитывали человека энергией, улучшали са­мочувствие. Но кроме благ, даруемых человеку, ди­кий лес всегда таил не­мало загадок и смертельных опасностей. Собираясь в лес, всякий раз надо было быть готовым к встрече с его хозяином – Ле­шим. «Леший» буквально значит «лесной». Внешность Лешего перемен­чива. Он то представал велика­ном выше самых высоких деревьев, то съе­живался, прячась за низкорослым кустом. Леший мог завести в чащу или заставить ходить по замкнутому кругу. Но Леший мог быть и добрым, если человек уважительно вел себя в лесу, благодарил Лешего за собранные грибы и ягоды, не оставлял горящих костров, оставлял вкусную еду.

Когда люди начали расчищать леса и распахивать «пожоги» под хлеб, новые угодья, обзавелись собственными Божествами – Полевиками. Полдень имел не менее магический смысл, чем полночь. Рабочий день начинался очень рано, а полуденную жару лучше было переждать, сделать краткую пе­редышку. За этим следила Полудница. За несоблюде­ние обычая она могла наказать, теперь это называют солнечным ударом.[1]

Древняя религия наших предков до сегодняшнего дня продолжает жить в наших повседневных обычаях. Например, почему нельзя здоро­ваться за руку или передавать что-либо через порог? Дело в том, что порог – естественная «граница» избы - был для древнего человека нешуточной границей между мирами «своим» и «чу­жим», «хорошо обжитым» и «менее обжитым». Пере­сечение её таило серьезные опасности уже само по себе; в те времена ко всем рубежам – как в пространстве, так и во времени – относились необыкновенно серьезно. Обращение с границей домашнего мира соотносилось с отноше­нием к этому Домового. Домовой считался душой избы, покровителем строения и живущих в нем людей. В начале строительства дома иногда со­вершались жертвоприношения. По некоторым представлениям, из души жертвенного животного и возникал Домовой. По другим легендам, Домовой рождался из душ деревьев, срубленных и использованных для строительства. Домо­вой устраивался жить в подполе под печью. Когда появились потолки, он облюбовал еще и чердак. По нраву Домовой – идеальный домохозяин, вечный хлопотун, зачастую ворчливый, но в глубине души заботливый и до­брый. Люди старались поддерживать с Домовым хорошие отношения, не за­бывали обратиться к нему с ласковым словом, оставить немного вкус­ной еды.

Домовой был «низшим» божеством, живущим бок о бок с чело­веком, в наиболее обжитом месте, поэтому и является самым «добрым» среди многих маленьких Божеств. А уже непосредственно за порогом избы «свой» мир становится все более «чужим» и враждебным. Дворовый (хо­зяин двора) был уже менее доброжелательным, чем Домовой. Овинник, хо­зяин овина, - еще менее, а Банник, дух бани, стоящей на самом краю двора, а то и за его преде­лами, - попросту опасен.

Остался обычай плевать через левое плечо при виде черной кошки, пе­ребегающей дорогу. Дело в том, что черная кошка олицетворяла злой дух, а по верованиям древних язычников злые духи находились слева от человека, а добрые - справа.

Естественная биологическая смерть не воспринималась язычниками как окончательная гибель, полное исчезновение человека. Смерть была для них переходом в новое качество, когда разрушалось тело, но бессмертная душа оставалась неприкосновенной. Кроме того, душа вполне могла воз­вра­титься, войдя в новорожденного младенца. Вот почему во все времена и у всех народов детям старались давать имена прославленных, уважаемых предков.

Родовой быт древних славян первоначально вел людей к обособле­нию. Родовой строй – это такая форма общественного устройства, при которой вся жизнь отдельного человека определяется жизнью его рода – большой семьи, состоящей из нескольких поколений родственников. Они живут под одной крышей или в тесном соседстве, сообща трудятся и потребляют продукты своего труда. Подобный род, «сидевший» в дебрях нехоженого леса, нахо­дился на полном самообеспечении. Пищевых излишков было немного, но никто не голодал. Нужда в посуде, одежде, орудиях труда полностью удовле­творялась изделиями домашнего ремесла. Торговать такой «экономической единице» было особо нечем и незачем. Поэтому род не интересовался чуже­земцами, даже ближайшими соседями, кроме тех случаев, когда вставал во­прос о невестах для юношей или женихах для девушек. Согласно законам мифологического мышления родственниками не рождались. Каждый ново­рожденный непременно проходил обряды принятия в семью. Но, однажды пройдя их, он становился членом накрепко связанного коллектива, из кото­рого его могли вырвать только чрезвычайные обстоятельства. Смерти это, кстати, было не под силу, так как умершие предки незримо продолжали жить рядом с живыми, помогая им и храня от беды.

Ушедшего от родни чело­века славяне обозначали словом «изгой», кото­рое происходит не от слова «изгонять», а от древнерусского «гоить» – «жить, пользоваться уходом». Буквально же «изгой» – «лишенный жизни», вычеркнутый из жизни. Таких людей еще называли «извергами», потому что род «извергал» их из себя. Легко предположить, что от отчаяния и безысход­ности такие люди нередко обращались к разбою. Поэтому в современном русском языке «изверг» – это жестокий, безнравственный человек.

В дохристианское время князья не имели ни склонности, ни возмож­но­сти вмешиваться в общественную жизнь, если к ним не обращалось за этим само население. Человека защищал не князь, а род, свои близкие люди. Мощную поддержку рода человек чувствовал постоянно, даже через века по­сле «разложения» родового строя. Случись вражеский набег или стихийное бедствие, многочисленный род мчался на помощь: отстроить дом пого­рельцу, приютить обездоленных, поделиться последним. Помогал род и ос­тупившемуся человеку. По законам древних славян род нес коллективную ответственность за каждого своего члена. Например, платился штраф за пра­вонарушителя, или возмещалось обиженному человеку, чтобы потом, уже дома, всыпать провинившемуся, дабы впредь не срамил рода.

Если же совершалось убийство, вступал в силу закон кровной мести. При этом было четко оговорено, какой родственник, за какого должен мстить. Месть была направлена не обязательно на убийцу. Мстители стара­лись досадить не столько ему самому, сколько роду, вырастившего злодея. Поэтому старались истребить самого лучшего, уважаемого и знаменитого человека. Конечно, обычай был «диким», но в ту пору не существовало ни милиции, ни полиции, ни прокуратуры. А вождь (князь) с его правосудием был, как правило, далеко. Княжеская власть в языческом обществе не имела силы и значения го­сударственной власти как в более позднем периоде. [62.c.258]

В большей части территории семейный быт отличался грубостью, везде существовал обычай многоженства. Сам князь Владимир до своего крещения держался этого обычая.

Язычество было соединением религиозных обрядов и целого вороха объектов религиозного почитания. Поэтому объединение людей разных пле­мен не могло быть осуществлено язычеством. И в самом язычестве было сравнительно мало специфических национальных черт, свойствен­ных только одному народу. В лучшем случае, по признаку общего культа объединялись отдельные племена, население отдельных местностей.

Между тем, стремление вырваться из-под угнетающего воздействия оди­ночества среди редконаселенных лесов, болот и степей, страх покину­то­сти, боязнь грозных явлений природы заставляли людей искать объеди­нения.

Стремление к преодолению пространства заметно в народном твор­че­стве. Люди воздвигали свои строения на высоких берегах рек и озер, чтобы быть видными издалека. Устраивали шумные празднества, совер­шали куль­товые моления. Народные песни были рассчитаны на исполне­ние в широких пространствах. Яркие краски требовались, чтобы быть за­меченными изда­лека. Люди стремились быть гостеприимными, относились с уважением к купцам-гостям, так как те являлись вестниками о далеком мире, рассказчи­ками, свидетелями существования других земель.

Время и события требовали познания мира и истории в широких масшта­бах. И это более осознанное понимание мира, чем, которое да­ва­лось язычеством, приходило с тех торговых и военных дорог, где вырас­тали государственные образования.

К концу Х в. население Киевской Руси разделяется как бы по верти­кали на различные слои. Верхи общества считали для себя необходимым об­ращаться с просьбами и молитвами к одной группе богов, низы – к дру­гой.

В результате экономического развития страны языческая религия по­степенно перестает быть связующим звеном между различными соци­аль­ными группировками в Киевском государстве. С течением времени эта тре­щина должна была все более и более расширяться. Рано или поздно языче­ство пришлось бы заменить другой религией, которая смогла бы бо­лее или менее удовлетворить все имеющиеся на Руси социальные про­слойки.

Князь Владимир I Святославович в 980 году делает первую попытку объединения язычества на всей территории от восточных склонов Карпат до Оки и Волги, от Балтийского до Черного моря, включая в свой состав пле­мена восточнославянские, финно-угорские и тюркские. В Киеве он соз­дал пантеон богов, поставив на холме Перуна (финно-угорского Пер­куна), Хорса (бога тюркских племен), Дажьбога, Стрибога (богов славян­ских), Си­маргла, Мокошь (богиня племени мокошь).

Однако интересы страны звали Русь к религии более развитой и бо­лее вселенской. Этот зов явно слышался там, где люди разных племен и народов больше всего общались между собой.

Христианство стало проникать в восточнославянские земли за­долго до крещения. Церковная традиция относит начало христианизации к I веку нашей эры. В летописях упоминается хождение брата апостола Петра Андрея Первозванного на Русь. Занимаясь миссионерской деятель­ностью, он попал на Киевские горы, и предсказал возникновение здесь ве­ликого христианского государства. Многие историки считают это леген­дой, хотя бы потому, что в I в. восточных славян еще не существовало, они не сформировались в единый народ.

Русь познакомилась с Христовой верой благодаря торговым сноше­ниям с Грецией. Варяжские купцы и дружинники раньше славян ходили в Царьград, там обращались в христианство и приносили на Русь новое уче­ние, передавая его славянам. В княжение Игоря в Киеве была уже христи­анская церковь Святого Ильи, поскольку было много варягов – христиан. Жена князя Игоря княгиня Ольга также приняла христианство после смерти мужа. К се­редине Х в. христиане стали в Киевской Руси реальной общест­венной и по­литической силой. Во время правления князя Игоря христиан­ство в Киеве обретает статус официально признанного вероисповедания, хотя сам Игорь был язычником.

Для принятия христианства у Руси было много причин и политиче­ского, и экономического, и духовного характера. Как отмечал Ф.И. Успен­ский, «Россия в Х веке не могла не быть вовлеченной в общий исторический поток; для всех народов представлялась одна и та же альтернатива: или при­нять христианство и тем положить начало созданию государственности, или уступить место другому».

Каковы же были предпосылки крещения Руси? Назовем некоторые из них:

1. В Х в. сложилась ситуация, когда главными соседями Руси были государ­ства с христианским населением. Это и Северное Причерноморье, и Ви­зантия, и движение христиан по основным торговым путям, пересекавшим Русь с юга на север и с запада на восток.

2. Торговые связи по пути «из варяг в греки». Для того чтобы вести торго­вые сделки со своими партнерами из христианских стран (а это страны Центральной, Западной и Южной Европы), русским купцам объективно приходилось отказываться от язычества. В противном случае вполне могло оказаться так, что их товары, называемые «погаными», не нашли бы покупателя в христианских странах.

3. Служба славяно – руссов в качестве наемников в византийских войсках. Ряд византийских источников содержит сведения о «росах», служивших в императорской армии, флоте, реже – в гвардии – гетерии.

4. Поход Игоря на Царьград в 941 г. Он завершился сокрушительным разгро­мом руссов на суше и на море. Особенно трагичной была судьба рус­ского флота, против которого византийцы применили «греческий огонь». Это небывалое оружие христиан навело ужас на язычников – рус­сов. Страшное бедствие, постигшее руссов, могло быть осознано ими как кара свыше, воздаяние за зверство, святотатство. Гибель наиболее ревно­стных язычников и сильное впечатление от пережитого бедствия способ­ствовали тому, что до этого почти незаметные киевские христиане стано­вятся си­лой, активно влияющей на ход общественно – политической жизни Древ­нерусского государства.

5. Ужасная смерть князя – язычника Игоря могла пошатнуть веру в языче­ских богов и усилить страх перед Богом христиан. Игорь был привязан древлянами к вершинам двух предварительно пригнутых деревьев и разо­дран на части во время сбора дани осенью 944 г. Л.Н. Гумилев считает, что за гибелью Игоря последовала резкая перемена политического курса Киева: «Ольга и Свенельд восстановили славяно-русскую традицию и вернули Русь на тот путь, по которому она двигалась до варяжской узур­пации».

6. Крещение Великой княгини Ольги стало важной вехой на пути России к восприятию истины Христовой. Ее крещение и миссионерская деятель­ность еще более укрепили положение христиан в Киеве.

7. Гибель сына Ольги Святослава и его дружинников, упорно не принимав­ших новую веру, нанесла славяно-русскому язычеству смертельный удар, однако его агония продлилась еще около полутора десятков лет.

8. Сокращение числа междинастических браков, столь важных в ту эпоху как средство, обеспечивающее верность сторон заключенному договору. Ни один из христианских государей Европы не отдал бы свою дочь за русского князя – язычника.

9. Переломное значение в развитии религиозного сознания князя Владимира имело событие, когда в благодарность за удачу в войне с ятвягами, киев­ские язычники решили принести своим богам человеческую жертву. Жре­бий, очевидно, не случайно, пал на Иоанна, сына варяга – христианина. Его отец Федор на требование выдать сына смело ответил: «Ваши боги суть дерево, ныне оно есть, а завтра сгниет, один только Бог, Ему служат греки и поклоняются, сотворил Он небо и земли, и звезды, и луну, и солнце, и человека, и предназначил его жить на земле. А эти боги что сде­лали? Сами они сделаны». Разъяренная толпа язычников растерзала Фе­дора и Иоанна. Но слова «ваши боги – суть дерева» продолжали звучать в памяти свидетелей и участников кровавого события, в числе которых был и князь Владимир. Согласно летописному повествованию, вскоре после событий, имевших место в Киеве в 983 г., Владимир начинает вдруг «ис­пытывать» разные веры, беседуя с приходящими к нему миссионерами.

Миссионеры представляли основные мировые религии: христианство (католик и православный), мусульманство, иудейство. Чем мотивировал Вла­димир свое решение креститься по греческому обряду? Дело в том, что кроме догматов в любой религии существуют обычаи, традиционно передаваемые из поколения в поколении. Например, обычаи мусульман не пить вино, не есть свинину, для славян были неприемлемы. По русскому обычаю князь де­лил трапезу с дружиной, это был ритуал, который скреплял дружбу князя с воинами. Во время трапезы пили пиво и вино, которые снимали усталость от походов.

Сложнее были причины отказа немцам – католикам. Известно, что в середине Х века у власти иногда пребывали очень грешные люди. При Ио­анне XII двор Ватикана стал вертепом. К тому же римский первосвящен­ник давал пиры с возлияниями в честь древних языческих богов и пил за здо­ро­вье Сатаны. Вести о таких «подвигах» достигала Руси. К тому же у като­ликов церковная служба шла на латинском языке.

Что касается иудейской веры, то в Х веке Палестина была в руках му­сульман, и хазарские иудеи делали последнюю попытку прибрать к рукам киевского князя, когда Хазарский каганат уже не существовал. Но Владимир был проницателен.

Православная вера была выбрана Владимиром за красоту служб и хра­мов, очарование греческой литургии (церковной службы), возвышение кня­жеской власти, возможности вести церковную службу на родном языке. К тому же именно с Византией у Руси были тесные торговые, культурные, во­енные связи. Руси так же импонировала политическая умеренность Визан­тии, искренность константинопольских патриархов. Важным оказалось и то, что православие ответственность за грехи, творимые по собственной воле, возлагало на грешника. Это было понятно и приемлемо для русских язычни­ков.

О том, как крестился князь Владимир и как он крестил народ, сущест­вует много легенд. Это предание о беседах с посланцами разных вероиспове­даний и испытание веры через своих послов, отправленных в страны, где ис­поведовали различные веры. Это поход на Корсунь, женитьба на православ­ной царевне Анне и чудесное исцеление от слепоты князя Владимира во время самого таинства крещения.

Датой христианизации Руси принято считать 988 г. После успешного похода на Корсунь Владимир вернулся в Киев с греческим духовенством и начал обращать киевлян и всю Русь к новой вере. В Киеве он крестил народ на берегу Днепра. Кумиры старых богов были повергнуты на землю и сбро­шены в реку. На их местах были поставлены церкви. Так было и в других го­родах, где христианство водворяли княжеские наместники. Однако в глухих углах (например, у вятичей) язычество держалось, не уступая христианской проповеди, еще целые века.

Смена веры на Руси происходила без иностранного вмешательства. Это было ее внутренним делом, и она сама делала свой выбор. Надо отметить, что возможность выбора веры, представившаяся в тот момент народам Древ­нерусского государства, - уникальная особенность их судьбы.

Крещение Руси не следует представлять себе как простую перемену веро­ваний. Христианство, став господствующей религией на Руси, вырази­лось не только в проповеди и богослужении, оно привнесло целый ряд новых установлений и учреждений. Смена духовных и нравственных приоритетов - это трудный процесс. Не был он простым и для Руси. При крещении широко применялось насилие. Не желавшие креститься люди уходили в леса, зани­мались разбоем. Это можно понять, поскольку принятие христианства озна­чало изменение всего строя жизни: от семейных отношений до обществен­ных установлений. Простой пример. Язычество не возбраняло многоженство и наличие наложниц. По смерти хозяина убивали жен и наложниц, чтобы они сопровождали его в загробной жизни. Теперь предлагалось перейти к другим основам жизни. Христианство рассматривает семью как священный союз мужчины и женщины, которые связаны взаимными обязательствами на всю жизнь. Многоженство категорически исключалось. Дети признавались за­конными только в том случае, если они рождены в браке, освященном церко­вью. На этом примере видно, что принятие христианства было глубокой ре­волюцией в жизни людей, и оно не могло пройти без борьбы.

Новая религия способствовала стабилизации феодальных отношений в стране. Появление княжеских, боярских, церковных, монастырских вотчин в Киевском государстве знаменовало собой новый, более высокий уровень раз­вития древнерусского общества.

Христианство в целом способствовало возникновению сознания един­ства человечества. Вместе с сознанием равенства пришло на Русь и сознание общей истории всего человечества, и участие в этой истории всех народов.

По мере усвоения жителями страны христианского вероучения стали исчезать отдельные как славянские, так и неславянские племена и народно­сти. Они складываются в единую древнерусскую народность, обогащая друг друга различными познаниями. Так, например, в угро-финских поселениях появляются славянские орудия труда, чего не было в языческие времена.

После крещения Руси мощный толчок в своем развитии получили рус­ские города. Увеличилось их население и, в первую очередь, ремесленное. Появились новые отрасли древнерусского ремесла. Иностранные мастера – христиане получили возможность приезжать в Киевское государство, пере­давать свои знания и опыт русским коллегам, не опасаясь, что будут прине­сены в жертву языческим божествам.

Увеличилось число междинастических браков. Христианизация Руси и родство правящего рода с византийским двором ввели Русь в семью европей­ских народов на совершенно равных основаниях. Сын Владимира Святосла­вича Святополк женился на дочери польского короля Болеслава Храброго. Дочь Владимира Мария была выдана за польского князя Казимира I. Дочь Ярослава Мудрого Елизавета вышла замуж за норвежского короля Гарольда Смелого. Другая дочь Ярослава, Анна, была королевой Франции, оставшись вдовой после смерти своего мужа Генриха I. Еще можно привести много примеров родственных связей русских князей XI – XII вв. Сами по себе они свидетельствовали об огромном престиже Руси среди всех народов Европы.

Несомненно, громадное значение Болгарии в принятии христианства. Исключительна роль и авторитет языка, перешедшего к нам с церковными книгами из Болгарии. Язык церковной письменности и книг, которые были к нам привезены или у нас переписывались, был литературным языком, приня­тым у болгар. Благодаря болгарской письменности, христианство сразу же выступило на Руси в виде высокоорганизованной религии с высокой культу­рой. Богослужение совершалось именно на этом языке. Он был языком высо­кой культуры, постепенно принимавшим восточнославянскую лексику, ор­фографию. Церковная письменность, которая была передана нам Болгарией, - это самое важное, что дало Руси крещение.

После крещения Руси «книжное учение» стало предметом государст­венной заботы. На Руси возникают школы с учителями – священниками при церквах и монастырях. Появляются книжники – любители просвещения, ко­торые собирали и переписывали книги. В монастырях и княжеских дворах образовывались большие библиотеки. Таким образом, образованность стала важной христианской добродетелью.

Представители духовенства уже в XI – начале XII вв. сумели создать великолепные образцы русской литературы, такие как “Слово о законе и бла­годати”, “Память и похвала князю Владимиру”, “Повесть временных лет”, “Сказание о Борисе и Глебе”. Получает развитие летописание. В страну про­никают произведения зарубежных авторов, которые переводятся на русский язык.

Духовенство указывало князю, что тот не может оставаться безучаст­ным к насилию и злу в своей земле. Христианской добродетелью явилось милосердие богатых по отношению к бедным и убогим. Духовенство восста­вало против грубых форм рабства на Руси. Оно учило господ быть милосерд­ными с рабами, помнить, что раб такой же человек и христианин, как и сам господин. Церковь сама опекала и кормила тех, кто не мог сам себя содер­жать: нищих, больных, убогих. Она давала приют и покровительство всем изгоям. Церковь, получая рабов в дар, объявляла их свободными, но прикре­пляла их к своим землям, на которых они были обязаны работать. В связи с множеством постов, предусмотренных православием, на Руси развивается огородничество.

Духовенство участвовало в совершенствовании древнерусского зако­нодательства. Верховными иерархами страны совместно с великими князь­ями были созданы церковные уставы.

Церковь старалась поднять значение княжеской власти. Она считала княжескую власть, как и всякую земную власть, учиненной от Бога и долж­ной творить Божью волю. Духовенство проводило в жизнь идеи правильного государственного порядка, имея перед собой пример Византии, где царская власть стояла очень высоко.

Из Греции пришла на Русь Иерархия: в Киеве стал жить русский ми­трополит, назначаемый Константинопольским патриархом; в других городах были поставлены подчиненные митрополиту епископы. В Киеве и во всех епархиях строились церкви и устраивались монастыри, их служители подчи­нялись своему епископу, а через него – митрополиту. Таким образом, власть митрополита объединяла все духовенство страны.

Вместе с Христовым учением о любви и милости церковь принесла на Русь и начала Византийской культуры. До сих пор поставленные в XI в. церкви являются архитектурными центрами старых городов восточных славян: София в Киеве, София в Новгороде, Спас в Чернигове, Успенский собор во Владимире и т.д. Никакие последующие храмы и строения не затмили собой того, что было построено в XI в. Строительство церквей и храмов способст­вовало развитию архитектуры на Руси, иконопись привела к развитию живо­писи. Ни одна из стран, граничивших с Русью в XI в., не могла с ней срав­ниться по величию своей архитектуры и по искусству живописи, мозаики, фресок, прикладному искусству.

Христианство утвердилось на Руси, в основном, за 100 лет. Это корот­кий срок для такого кардинального перелома. Например, Швеции понадоби­лось 250 лет для принятия христианства, Норвегии – 150. Русь приняла хри­стианство в его восточном, византийском варианте, названном позднее пра­вославием, т.е. истинной верой. Однако то, что христианство было принято в восточном варианте, имело и несколько иные последствия, хотя сказались они не сразу, а проявились в отдаленной исторической перспективе.