Изменения, вызываемые революциями, исключительно быстры, они подобны неожиданным взрывам в медленном потоке исторического процесса.

4.По всем этим причинам революции представляют собой наиболее характерные проявления изменений; время их свершений исключительно и, следовательно, особенно памятно; оно оставляет глубокий след в национальной памяти, который может стать линией раскола между «победителями» и «побежденными».

5. Революции вызывают необычные реакции у тех, кто в них участвовал или был их свидетелем. Это взрыв массовой активности, это энтузиазм, возбуждение, подъем настроения, радость, оптимизм, надежда; ощущение силы и могущества, сбывшихся надежд; обретение смысла жизни и утопические видения ближайшего будущего[177].

Большинство революций связано с современной или новейшей историей. Великие революции прошлого – английская (1640), американская (1776), французская (1789) – открыли эпоху современности. Октябрьская революция в России (1917) и китайская революция (1949) – положили начало периоду коммунистического строительства. Антикоммунистические революции в Центральной и Восточной Европе (1989) завершили коммунистический эксперимент. Большинство социологов солидарны в том, что «веком революций» по праву следует считать XX век, хотя и XIX век с его бесконечным динамизмом – индустриализацией, урбанизацией, развитием капитализма – был также «золотым веком» для идеи революции, которая проникла в повседневное мышление, равно как в политические и социальные теории. «Считалось, что общество претерпевает необходимые прогрессивные изменения, что разум или история ведут его к лучшему, идеальному будущему порядку, – отмечает П.Штомпка. – Революции рассматривались как неизбежные, решающие процессы на этом пути, побуждающие и ускоряющие рациональные процессы. С работами Карла Маркса концепция революции вошла в сферу идеологии как мощный инструмент критики капитализма и как основание для альтернативного коммунистического проекта»[178].

Однако во второй половине XX века миф о революции начинает рушиться: вместо прогресса лейтмотивом эпохи становится тема кризиса. Миф о революции подрывается трагическим опытом реальных революций. По иронии истории, они часто завершаются прямо противоположным результатом, выливаясь в еще большую несправедливость, неравенство, эксплуатацию и угнетение. Во многом это объясняется потребностью общества в упорядочении разбуженной стихийной энергии масс, в возвращении к нормам хоть какого–нибудь, даже предельно жесткого порядка. Вместе с тем опыт конца XX века продемонстрировал возможность сравнительно мирной смены власти, а затем и всего общественного строя: не случайно крушение коммунистических режимов в 1989 году в Центральной и Восточной Европе (за исключением Румынии) получили название «бархатных» и «нежных» революций[179].

Можно утверждать, что социальные революции являются экстремальным способом разрешения глубоких социальных противоречий, политических кризисов. Другим, гораздо более приемлемым способом является реформа. В традиционном понимании реформы представляют собой лишь частичные изменения, призванные смягчить развертывание кризиса либо разрешить его в пользу господствующих классов, сохраняющих рычаги власти в своих руках. Реформа принципиально не затрагивает характера общественного строя, осуществляется постепенно, эволюционно (а не в форме скачка), сохраняя преемственность как институциональных структур, так и самого характера власти. Однако серия крупных реформ, осуществляемых радикал–реформаторами, нередко имеет результатом глубокие социально–экономические и политические преобразования цивилизационного порядка, что дает основания некоторым авторам называть их «революциями сверху». Правда, другие авторы, например, П.Штомпка, решительно возражают против этого термина: для революции, как уже говорилось, типично массовое протестное движение, которое далеко не всегда сопутствует реформам.

Главным достоинством процесса реформирования является то, что удается сохранить определенное равновесие (баланс) сил. Борьба интересов и идей осуществляется в рамках гражданского консенсуса, через взаимные уступки, предполагающие диалог и компромиссы. Для общественного развития это дает благоприятный, позитивный результат. Однако для достижения общегражданского согласия вокруг реформаторского курса требуется незаурядное политическое мастерство, гибкость правящей элиты, способной «поступаться принципами» и своевременно начинать реформирование общественной системы. Для того чтобы оно прошло успешно, необходимо помнить, что реформы, по словам известного российского социолога П.Сорокина, «не должны попирать человеческую природу и противоречить ее базовым инстинктам»[180]. Любой практической реализации реформирования социальных условий должно предшествовать их тщательное научное исследование. Каждый реформистски й эксперимент вначале должен тестироваться (т.е. проходить апробацию) на малом социальном масштабе. И лишь в том случае, если он продемонстрирует позитивные результаты, масштабы реформ могут быть увеличены. Наконец, условие процесса успешного реформирования заключается в том, чтобы проводить реформы в жизнь правовыми и конституционными средствами[181].

Попрание этих канонов делает каждую попытку социальной реконструкции тщетной, а общество расплачивается за нее не только стагнацией, но нередко и человеческими жизнями. Реформирование российского общества в 1990–е годы, к сожалению, подтверждает эти выводы. Разрыв столетиями складывавшихся хозяйственных связей привел к невиданному в истории цивилизованных государств спаду производства. Некомпетентность властных структур способствовала росту политической нестабильности и сепаратистских выступлений, угрожавших распадом государственности. Социальная напряженность подпитывалась нараставшим обнищанием населения, ростом социальных и межэтнических конфликтов. Крушение общепринятых ценностей, кризис духовности и расширение психологии авторитаризма создали реальную угрозу национальной катастрофы, т.е. дезинтеграции Российской Федерации, исчезновения ее как единого государства. К счастью, худшие прогнозы не оправдались, однако возникшие в ходе неудачного реформирования противоречия и конфликты полностью не разрешены; они лишь обрели латентные формы. Отсюда судьба России зависит от способности общества развиваться, постепенно реформируясь, на основе созидательного труда, сотрудничества, солидарности и взаимопомощи всех его членов и социальных групп.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение основным понятиям: «социальное изменение», «социальный процесс», «социальное развитие», «социальный прогресс».

2. Назовите основные разновидности социальных процессов. Какие критерии лежат в основе их классификации?

3. Что такое социальный прогресс? Какие теоретические подходы используются для его определения?

4. Что такое социальная революция? Чем революционный процесс отличается от процесса реформирования?