КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Глава 23. Новые отношения с Великобританией.
24 сентября 1975 года подразделение шотландских стрелков "ГордонХайландерз" (Gordon Highlanders) сыграло на барабанах и волынках прощальныймарш, провожая корабль королевских ВМС Великобритании "Мермейд" (HMSMermaid), покидавший военно-морскую базу Сембаванг (Sembawang Naval Base).Это был небольшой фрегат водоизмещением 2,500 тонн, - все, что осталось откогда-то базировавшейся здесь эскадры кораблей и авианосцев британскихкоролевских ВМС. Вскоре после этого последние британские военнослужащиепокинули Сингапур. Их уход символизировал собой конец 150-летнегополитического и экономического господства Великобритании в регионе. Экономически в регионе уже преобладали Соединенные Штаты, Япония,Германия и страны Европейского Экономического Сообщества. Это означало, чтонам нужно было строить отношения с этими государствами с нуля. Лично дляменя это было трудной переменой. Я был связан с англичанами на протяжениивсей своей жизни, хорошо знал британское общество и его лидеров. У менявошло в привычку слушать новости Всемирной службы Би-би-си и читатьбританские газеты. У меня были друзья и знакомые и в лейбористской, и вконсервативной партии. Мне было легко налаживать контакты с англичанами инаходить с ними общий язык. После ухода Великобритании мне пришлосьпознакомиться с американскими лидерами, с иными стандартами и стилемамериканских средств массовой информации, попытаться понять американскоеобщество, которое было и куда большим, и куда более разнообразным. Сяпонцами, французами и немцами нам было еще тяжелее, ибо мы не говорили наих языке и не понимали их привычек. Мы продолжали поддерживать старые связи с Великобританией, ноодновременно развивали отношения с новыми важными центрами власти ибогатства. Нам было грустно наблюдать за постепенным вытеснением экономикиВеликобритании Японией, Германией и Францией. Раз за разом экономическийподъем в Великобритании замедлялся действиями профсоюзов, которые быливызваны не только экономической несправедливостью, но и классовымантагонизмом в обществе. Я считал, что большим препятствием для адаптацииВеликобритании к новым пост имперским условиям было существование вбританском обществе классовых предрассудков, от которых Великобританияизбавлялась очень медленно. После распада империи Великобритания нуждалась впереходе к обществу, основанному на меритократии. На деле, в странесуществовал правящий класс, стремившийся продемонстрировать свое отличие отрабочего класса особым произношением, социальными манерами и привычками,членством в клубах, обществах выпускников престижных школ и университетов. В1991 году председатель правления корпорации "Сони" (Sony) Акио Морита (AkioMorita) сказал мне, что его компания столкнулась с трудностями на своихфабриках в Великобритании, пытаясь заставить британских инженеров вникать вто, что происходило на конвейере. Японские инженеры начинали свою карьеру ссамых низов, так что у них устанавливались приятельские отношения сподчиненными, которых они хорошо понимали. Британские инженеры, по егословам, предпочитали сидеть в кабинетах. Зная об этих недостатках, МаргаретТэтчер на посту премьер - министра боролась с классовыми предрассудками ипоощряла меритократию. Ее преемник Джон Мейджор (John Major) говорил о"бесклассовой" Великобритании. Программа "новых лейбористов" (New Labour),осуществляемая премьер - министром Тони Блэром (Tony Blair), также нацеленана то, чтобы избавить Великобританию от классовых предрассудков. К еще худшим последствиям вела политика в области социальногообеспечения (welfarism), которую лейбористы впервые стали проводить в 40-ыхгодах, и которую, в рамках двухпартийного консенсуса, поддерживаликонсерваторы. Эта политика снижала стимулы людей к труду и ложилась тяжелымбременем на экономику. Большинство лидеров двух основных партий, а такжеруководство либеральной партии (Liberal Party), знали о разрушительныхпоследствиях этой социальной политики. Но до тех пор, пока премьер -министром не стала Маргарет Тэтчер, решением этой проблемы никто незанимался. По мере ослабления влияния Великобритании на мировой аренемеждународный кругозор молодых парламентариев и министров сужался. Некоторыемои старые друзья, британские военноначальники, которые воевали в годыВторой мировой войны, а потом служили в Сингапуре, защищая нас во время"конфронтации" с Индонезией в период правления президента Сукарно,сравнивали старое поколение британских лидеров с дубами, обладавшимиглубокими корнями и широкой кроной. Представителей молодого поколениялидеров они называли "бонсайскими дубами" (bonsai oak), которые по виду былиявно дубовыми деревьями, но уж очень миниатюрными, потому что их корневаясистема была намного слабее. Великобритания с трудом приспосабливалась к новой ситуации. Именнопартии консерваторов, под руководством Маргарет Тэтчер, за которойпоследовал Джон Мейджор, удалось преодолеть эти негативные тенденции.Британские предприниматели стали более уверенными в себе и возглавилипроцесс восстановления влияния Великобритании в Юго-Восточной Азии, в томчисле и в Сингапуре. Лейбористская партия вернулась к власти в 1997 году,провозгласив свою приверженность принципам свободного рынка. Лейбористызаявили о намерении сократить долю правительственных расходов в ВНП и освоем стремлении развивать экспорт, поощрять торговлю и привлекатьзарубежные инвестиции, чтобы создавать рабочие места в Великобритании.Триумф Маргарет Тэтчер и консервативной партии заключался в том, что имудалось изменить настроение людей в Великобритании. Это заставило илейбористскую партию изменить свою платформу и стать партией "новыхлейбористов". Старые привычки и связи изменить сложно. Наши студенты по-прежнему едутв Великобританию для получения высшего образования. С ростом численностисреднего класса в Сингапуре родители стали посылать детей в Великобританию идля получения школьного образования. К 90-ым годам в британскихуниверситетах и политехнических институтах обучалось примерно 5,000сингапурских студентов. Выпускники Оксфорда и Кембриджа все еще преобладаютв составе сингапурской элиты. В этом проявляется историческая инерция, нашазапоздалая реакция на изменившуюся международную ситуацию. После того, какВеликобритания вывела свои войска из Восточной Азии, единственной страной,сохранявшей там свое военное присутствие, была Америка. Нам следовалопосылать больше студентов для обучения в США, чтобы научиться лучше пониматьамериканцев, налаживать контакты с будущими американскими лидерами,обучавшимися в лучших американских университетах. Но еще и в 90-ых годахчисленность наших студентов в Соединенных Штатах была втрое меньше, чем вВеликобритании. Исторически, мы оказались запертыми в рамках британской системыобразования. Наши профессиональная классификация привязана к официальнымбританским ассоциациям: доктора, адвокаты, бухгалтеры, архитекторы, инженерыи так далее. Профессиональные связи сохраняются на всех ступеньках общества.Тем не менее, в некоторых сферах, например в медицине, американцы превзошлиангличан, потому что Америка тратит на нужды здравоохранения примерно 14%ВНП, - вдвое больше, чем Великобритания. Мы постепенно налаживали контакты самериканскими учреждениями в сфере здравоохранения, но наше базовоемедицинское образование все еще является британским. Примерно такая жеситуация складывается и по другим специальностям. В 80-ых годах, когда у власти Великобритании находилась МаргаретТэтчер, объем торговли между Сингапуром и Великобританией значительно вырос.Когда Маргарет Тэтчер либерализовала движение капитала, объем британскихинвестиций в Сингапуре увеличился. Характер этих инвестиций также изменился:теперь это были инвестиции в производство медикаментов, электронных изделий,авиационной и космической техники. К 90-ым годам Великобритания снова сталаодним из крупнейших инвесторов в экономику Сингапура, занимая четвертоеместо по объему инвестиций после США, Японии и Голландии. Сингапурскиепредприниматели, в основном, инвестировали в странах Юго-Восточной Азии, нозначительное число наших частных предпринимателей вкладывали деньги вВеликобритании, особенно в сферу туризма. Одна из наших крупных компанийприобрела сеть отелей в Великобритании. Инвестиционная правительственнаякорпорация Сингапура также приобрела там сеть из 100 отелей, рассчитывая нато, что туризм в Великобритании будет развиваться и в дальнейшем, несмотряна террористическую деятельность Ирландской Республиканской Армии (IRA).Главным связующим транспортным звеном между Сингапуром и Европой все ещеостается Лондон, куда ежедневно из Сингапура выполняется больше полетов, чемв любую другую европейскую столицу. Когда в 1968 году Великобритания объявила о выводе своих войск изСингапура, в газетах появилось немало пессимистических статей, включаястатью в "Иллюстрэйтед Лондон ньюз" (Illustrated London News), в которойвывод британских войск сравнивался с уходом римских легионов из Британии,который проходил в ту эпоху, когда над Европой опускалась завеса варварства.Но это была неверная аналогия. Современные средства связи и транспортаспособствовали тому, что численность англичан в Сингапуре сейчас выше, чем вколониальный период. Размеры британской общины в Сингапуре на сегодняшнийдень уступают только американской и японской. На сегодняшний день вСингапуре насчитывается больше британских школ, чем в колониальную эпоху, вних получают образование дети из примерно 10,000 британских семей. Сотниинженеров, архитекторов и технических специалистов теперь приезжают, чтобыработать в Сингапуре. Они больше не проживают в эксклюзивных районах дляэкспатриотов, а живут и работают в тех же условиях, что и местные жители.Зарплата в Сингапуре находится примерно на том же уровне, что и вВеликобритании. По мере того, как Сингапур становился одним из крупныхмировых финансовых центров, многие британские банки и финансовые компанииоткрывали здесь свои филиалы. Вся политическая и экономическая ситуация вгороде изменилась до неузнаваемости. В 1982 году лондонский Сити (the City of London) сделал меня своимпочетным гражданином. Для меня, бывшего британского подданного, это былабольшая честь. На меня произвело большое впечатление то, как тщательносоставлялся список приглашенных на эту церемонию. В него были включены всеминистры и губернаторы Великобритании, которые поддерживали со мной рабочиеотношения по вопросам, связанным с Сингапуром. Меня также попросилисоставить список личных друзей, которых я хотел бы пригласить на церемонию.Так что я имел удовольствие встретить с бывшими премьер-министрами,госсекретарями, военными, последним губернатором Сингапура и многими моимидрузей, которые собрались в Гайдхолле (Guildhall), чтобы разделить со мнойрадость по поводу этого события. Среди них были Гарольд Макмиллан, ДжимКаллагэн, Гарольд Вильсон, Алек Дуглас-Хоум (Alec Douglas-Home), АланЛеннокс-Бойд и Дункан Сэндис (Duncan Sandys). Это был повод предатьсяностальгии. В ответ на поздравительную речь во время церемонии я сказал:"Когда я ходил в школу в Сингапуре пятьдесят лет назад, мои учителяпреподносили нам как само собой разумеющуюся истину, что Лондон был центроммира. Это был центр высокоразвитой финансовой и банковской системы, центрискусства, театра, литературы, музыки, культуры. Это был центр притяжениявсего мира,... и это было так на самом деле. В сентябре 1939 года, через годпосле того, как британское правительство не стало выполнять своихобязательств перед чешским народом, оно решило выполнить свои обязательстваперед польским народом. Так началась Вторая мировая война, и мир изменилсяраз и навсегда". Частью церемонии была поездка в запряженном лошадьми экипаже изВестминстера (Westminster) в Гайдхолл. Ее пришлось отменить из-за того, чтов результате забастовки железнодорожников образовались заторы на дорогах.Проблемы во взаимоотношениях между рабочими и работодателями продолжалитормозить развитие Великобритании. Противостояние между Маргарет Тэтчер ипрофсоюзом горняков было еще впереди. Долгие годы пребывания в правительстве и наши исторические связи сВеликобританией позволили мне познакомиться со всеми британскими премьер -министрами: от Гарольд Макмиллана, до Тони Блэра. Гарольд Макмиллан принадлежал к поколению моего отца. Он обладалвнешностью и манерами вельможи эдвардианской эпохи, включая напускнуювялость и высокомерное отношение к подобным мне молодым жителям колоний. СэрАлек Дуглас-Хоум был наиболее приятным из всех премьер-министров, - он былнастоящим джентльменом. Его манера выступать по телевидению скрывала то,насколько проницательным мыслителем и геополитиком он был на самом деле. Онискренне признавался в том, что считал, пользуясь счетными палочками, но внем было больше здравого смысла, чем у многих министров-интеллектуалов,входивших в состав правящей партии и оппозиции. Наиболее политически одаренным из них был Гарольд Вильсон. Мне повезло,что мы стали с ним друзьями еще до того, как он стал премьер-министром. Мнеудалось убедить его продлить сроки британского военного присутствия квостоку от Суэцкого канала на несколько лет. Остатки британских войскнаходились в Сингапуре до середины 1975 года. Эти несколько лет имелибольшое значение для нас, ибо это позволило нам выиграть время и наладитьотношения с Индонезией, не делая поспешных шагов, о которых мы могли бывпоследствии пожалеть. Я многим обязан Вильсону за его твердую поддержку втот период, когда Сингапур входил в состав Малайзии, да и в последующийпериод, как я уже упоминал ранее в своих мемуарах. Проблемы, с которыми онстолкнулся в Великобритании, были глубоко укоренившимися: падение уровняобразования и квалификации, снижение производительность труда из-заотсутствия сотрудничества между профсоюзами и руководством компаний. В 60-ых- 70-ых годах в лейбористской партии доминировали профсоюзы. В результате,лейбористы не могли заняться решением этих основных проблем, а потому отВильсона ожидали половинчатых решений. Чтобы сохранить поддержку со стороныпартии, ему приходилось делать политические зигзаги, из-за чего он подчасмог показаться коварным и непоследовательным. В отличие от него, Тэд Хит был надежным и уравновешенным политиком. Явпервые познакомился с ним, когда он был министром в правительствеМакмиллана, ответственным за ведение переговоров об интеграцииВеликобритании в Европу. Я добивался от него защиты интересов Сингапура. Мыстали с ним друзьями в тот период, когда, после победы Вильсона на выборах в1964 году, он являлся лидером оппозиции. Зачастую, во время моих визитов вЛондон, он приглашал меня в свою квартиру в Олбани (Albany), чтобыпоговорить о Великобритании, Европе, Америке и Британском Содружестве наций.В обеспечении будущего Великобритании он отводил более важную роль Европе,чем Америке или Британскому Содружеству наций. Однажды приняв политическоерешение, он уже не менял своей точки зрения, в Европу же он верил еще дотого, как стал премьер - министром. Если бы меня спросили, с кем избританских премьер-министров и министров, с которыми я был знаком, япредпочел бы вместе оказаться в опасной ситуации, я бы выбрал Тэда Хита. Онбы боролся за выполнение намеченного плана до конца. К сожалению, у негоотсутствовала способность воодушевлять людей и побуждать их к действию. Вбеседе один на один Хит оживлялся, но на экране телевизора он выглядел оченьскованно, что является огромным недостатком в век телевидения. Мы остались сним добрыми друзьями, время от времени встречаясь в Лондоне, Сингапуре и наразличных международных форумах, например, в Давосе. Когда в 1948 году Джим Каллагэн выступал перед Лейбористским клубомКембриджского университета (Cambridge University Labour Club), яприсутствовал в студенческой аудитории. Его представили как отставногомладшего офицера королевских ВМС, который стал младшим министром. Он говорилуверенно и хорошо. Я познакомился с ним лично в середине 50-ых годов, вовремя участия в конституционных переговорах в Лондоне, и мы поддерживаликонтакты на протяжении многих лет. Так как он стал премьер - министромнеожиданно, после отставки Вильсона в марте 1966 года, будучи уже довольнопожилым человеком, у него не было собственной программы действий.Действительно, Великобритания была в настолько тяжелом экономическомположении, что ему пришлось обратиться за помощью к МВФ. Так что программудействий приняли за него. Я обратился к Джиму Каллагэну, когда он занимал должность премьер -министра, с просьбой разрешить Брунею, чьи иностранные дела все ещеконтролировала Великобритания, предоставить вооруженным силам Сингапуравозможность проводить учения в джунглях на территории султаната. Британскоеминистерство иностранных дел и по делам Содружества наций затягивало решениевопроса, не желая вмешиваться в деликатные отношения в сфере обороны,существовавшие между Сингапуром и Малайзией. Я доказывал, чтоВеликобритания, так или иначе, вскоре утратит контроль над Брунеем, иСингапур все равно получит возможность использовать этот тренировочныйцентр. Почему же тогда было не разрешить его использование в то время, когдаВеликобритания еще контролировала ситуацию, с тем, чтобы после обретенияБрунеем независимости эти учения стали частью местного политическоголандшафта? Он согласился, и в 1976 году мы основали тренировочный центр вджунглях Брунея. Сталкиваясь с бесконечными экономическими проблемами, включая ростбезработицы, лейбористское правительство Каллагэна стало на путьпротекционизма. В апреле 1977 года Джордж Томсон, к тому времени ставшийпэром и не являвшийся больше министром, прибыл ко мне в качестве личногопосла Каллагэна, чтобы узнать, не собирался ли я поднять вопросыдвухсторонних отношений с Великобританией на встрече государств БританскогоСодружества наций в июне. Я ответил, что поднимать эти проблемы напраздновании серебряного юбилея царствования королевы было бы неуместно. Темне менее, я заявил протест по поводу того, что Великобритания убедилаГерманию принять решение, блокировавшее ввоз в ЕС произведенных в Сингапурекарманных калькуляторов и черно-белых телевизоров. Это было сделано безпредварительного обсуждения с нами. Я указал на то, что наши карманныекалькуляторы были сделаны с использованием достижений американскойтехнологии, далеко опережавшей британскую. Запрет на импорт калькуляторов изСингапура означал, что жители Великобритании должны были переплачивать заточно такие же американские изделия. Такая же ситуация возникла и счерно-белыми телевизорами, производившимися японскими компаниями вСингапуре. Эти торговые барьеры были позднее убраны, потому что они неспособствовали сохранению рабочих мест в Великобритании. Каллагэн однажды спросил меня: "Что за люди эти японцы? Они работаюткак муравьи, постоянно наращивают объемы своего экспорта, но ничего неимпортируют". В отношении японцев он придерживался западного стереотипа,сложившегося в результате их антигуманных действий в период Второй мировойвойны. В отличие от Тэтчер, он не рассматривал японские инвестиции вкачестве одного из средств ре-индустриализации Великобритании. Он большеинтересовался африканцами, индусами и другими членами Содружества наций. Еговзгляд на мир был сфокусирован на короле и империи. Во время встреч главгосударств Британского Содружества наций он предоставлял африканским лидерамлюбую возможность высказывать свои взгляды, особенно относительно апартеидав Родезии и Южной Африке. Он был типичным лидером британской лейбористскойпартии, выходцем из рабочего класса, чьи инстинкты всегда побуждали еговыступать в защиту порабощенных и угнетенных. Тем не менее, он проявлялизворотливость, когда дело касалось принятия жестких решений, к примеру,выполнения лейбористским правительством условий МВФ, на которых былпредоставлен пакет помощи в тот момент, когда британская валюта оказаласьпод угрозой девальвации. Сила Каллагэна заключалась в том, что при решении проблем он несуетился, не искал причудливых, вычурных решений. Он был глубоко преданпрофсоюзам, тем не менее, именно профсоюзы привели к падению егоправительства. Я познакомился с Маргарет Тэтчер на обеде на Даунинг-стрит, 10, воктябре 1980 года, когда премьер-министром Великобритании был Тэд Хит. Онабыла министром образования, и мы говорили о том, какой ущерб был нанесенВеликобритании реформой школьного образования и введениемобщеобразовательной школы с совместным обучением детей, обладавшихразличными способностями. Уровень знаний способных учеников понизился, аостальных учеников - не повысился. Когда она была лидером оппозиции, яспросил Джорджа Томаса, тогдашнего спикера Палаты общин, что он о ней думал.Он сказал: "Она очень болеет за Великобританию и хочет проведения правильныхмер. Она хочет развернуть страну на 180 градусов, и, я думаю, что онаединственная, кто обладает силой воли, чтобы добиться этого". А когда яспросил тогдашнего премьер - министра Джима Каллагэна, что тот думал о ней,он сказал: "Она - единственный мужчина на скамье оппозиции". Эти взглядылейбористского спикера и лейбористского премьер - министра подтвердили моесобственное мнение, что она на деле являлась убежденным, идейным политиком. Когда в мае 1979 года Тэтчер победила на выборах, я порадовался за нее.Она выступала за свободный рынок и свободную конкуренцию. Во время еепребывания в оппозиции я встречался с ней в Лондоне и в Сингапуре, которыйона посетила несколько раз, обычно по пути в Австралию и Новую Зеландию. Виюне 1979 года, через месяц после того как она стала премьер - министром,между нами состоялась часовая дискуссия перед обедом на Даунинг-стрит, 10.Она была полна идей. В июле 1980 года она, в качестве лидера консервативнойпартии, написала мне письмо с предложением выступить в роли приглашенногодокладчика с речью на партийной конференции в Брайтоне (Brighton) в октябретого года. Такое предложение представителю государства БританскогоСодружества наций было направлено впервые. Я ответил, что не мог принятьтакую честь ввиду моей многолетней связи с лейбористской партией, котораяначалась еще в 40-ых годах, когда я учился в Великобритании в университете. Тэтчер была убеждена в своей правоте, полна энергии и уверенности втом, что сможет провести в жизнь свою экономическую политику, хотя у нее ине было иллюзий относительно тех трудностей, с которыми ей предстоялостолкнуться в лице профсоюза горняков. Поэтому, когда в марте 1984 годаначалась забастовка шахтеров, я чувствовал, что она будет бороться до конца.Тем не менее, я не ожидал, что столь ожесточенные столкновения междубастующими и полицией продлятся целый год. Ее предшественники этого невыдержали бы. В апреле 1985 года Тэтчер нанесла официальный визит в Сингапур. Заобедом я поздравил ее с успехами в решении проблем "государстваблагосостояния": "На протяжении почти четырех десятилетий сменявшие другдруга правительства Великобритании, казалось бы, полагали, что созданиебогатства происходит само по себе, и что единственным, что требоваловнимания и изобретательности правительства, было перераспределениебогатства. В результате, правительство проявляло изобретательность только всоздании способов перераспределения дохода от более преуспевающих к менеепреуспевающим членам общества. В таком общественном климате требуетсяпремьер - министр с железными нервами, чтобы сказать избирателям правду,которая заключается в том, что создатели богатства являются ценными членамиобщества, заслуживающими почета и права оставлять себе большую частьзаработанного... Мы использовали те преимущества, которые Великобританияоставила нам: английский язык, юридическую систему, правительствопарламентского большинства и администрацию, лишенную партийных пристрастий.Тем не менее, мы тщательно избегали использования методов, свойственных"государству благосостояния", потому что мы видели, как великий народ врезультате уравниловки превратился в посредственный". Тэтчер любезно ответила в сходной манере: "Мне приятно думать, чтокогда-то Вы учились у Великобритании. А теперь мы учимся у вас...Талант,инициатива, предприимчивость, риск, уверенность в себе, энергия, - сделалиСингапур моделью успеха для других государств, образцом, который позволяетсделать ясный вывод: нельзя наслаждаться плодами усилий, без того, чтобысначала приложить усилия". На следующий день несколько пролейбористски настроенных британскихгазет поместили репортажи о вспышке ярости, случившейся с министромздравоохранения теневого правительства лейбористов Фрэнка Добсона (FrankDobson): "Мистеру Ли следовало бы держать свой глупый язык за зубами". Ачлен парламента от лейбористской партии Аллен Адамс (Allen Adams) добавил:"Если мы возьмем эту страну (Сингапур) в качестве примера для подражания, тонаша страна будет отброшена назад к 1870 году, когда люди работали круглыесутки на потогонных фабриках практически бесплатно". Это были типичные старые лейбористы, мыслившие стереотипами и непоспевавшие за развитием событий. В 1985 году валовой доход на душунаселения в Сингапуре равнялся 6,500 долларов США, а в Великобритании -8,200 долларов США. К 1995 году по доходу на душу населения Сингапур (26,000долларов США) обошел Великобританию (19,700 долларов США). Наши рабочие нетолько зарабатывали больше британских, но также владели собственными домамии имели больше сбережений (в Центральном фонде социального обеспечения и насчетах в "ПОС-бэнк"), чем британские рабочие. Когда в ноябре 1990 года Тэтчер ушла в отставку, она прислала мнепрощальное письмо: "Как неожиданно поворачивается жизнь: кто мог бы себевообразить, что мы оба уйдем с высших постов в наших государствах почти водин и тот же день после стольких лет совместной работы. Уходя, я хотела бысказать Вам, какую огромную пользу я извлекла из наших отношений и как явосхищалась всем, что Вы отстаивали. В одном сомневаться не приходится:встречи стран Содружества наций были бы куда скучнее, не будь любого изнас!" Мне пришлось работать с Маргарет Тэтчер больше, чем с любым другимбританским премьер - министром, потому что она находилась у власти напротяжении трех сроков. Я считаю, что из всех премьер-министров, которых язнал, она предложила Великобритании наилучшую программу действий. Ее силабыла в ее страстной вере в свою страну и в ее железной воле изменить ее. Онабыла убеждена, что свободное предпринимательство и свободный рынок приведутк свободному обществу. Она обладала здравым политическим смыслом, хотя у нееи была тенденция к излишней самоуверенности и убежденности в своей правоте.В разделенной на классы Великобритании ее недостатком являлось еепроисхождение, - она была "дочерью бакалейщика". Прискорбно, что британскаяэлита все еще находилась во власти этих предрассудков, но ко времени ееухода в отставку англичане стали придавать этим вопросам меньшее значение. Тем не менее, Тэтчер подчас вызывала сильную антипатию со стороныпремьер - министров старых британских доминионов с белым населением. Навстрече глав правительств государств Британского Содружества наций,проходившей на Багамских островах в 1985 году, премьер - министры Канады иАвстралии, Брайан Малруни (Brian Mulroney) и Боб Хоук (Bob Hawke) оказывалина Тэтчер сильное давление, пытаясь заставить ее ввести экономическиесанкции против Южной Африки. Все выступавшие со вступительными речами, кроменее, осудили режим апартеида в Южной Африке. Тэтчер в одиночку выступалапротив введения дальнейших санкций против режима Претории (Pretoria),настаивая на продолжении диалога с ним. Я уважал ее за силу и способностьбороться в полной изоляции. Она не позволила запугать себя и не сдалась. Ксожалению, история была не на ее стороне. Джон Мейджор был канцлером Казначейства, когда он сопровождал МаргаретТэтчер на встречу глав правительств стран Британского Содружества вКуала-Лумпуре в октябре 1989 года. В мае 1996 года я снова встретился с нимна Даунинг-стрит, 10. У него была трудная задача. Маргарет Тэтчериспользовала все свое влияние, чтобы добиться его избрания на пост лидераконсервативной партии и премьер-министра и ожидала, что он будет продолжатьпроводить ее политику по отношению к Европе. Ее влияние в партии делало егожизнь сложной. Средства массовой информации также были не слишком любезны,списав его со счета в течение первых нескольких месяцев пребывания у власти.Поэтому, несмотря на то, что дела в экономике шли хорошо, это не помогло емусправиться с "новыми лейбористами" в мае 1990 года. Я был поражен молодой энергией Тони Блэра, когда я впервые встретился сним в Лондоне в мае 1995 года. Он был лидером оппозиции. Он был на годмоложе моего сына Лунга. На встрече присутствовал Джонатан Пауэлл (JonathanPowell), руководитель его канцелярии, он вел протокол и участвовал в беседе.Блэр интересовался тем, какие факторы обусловили различия между высокимитемпами роста экономики в странах Восточной Азии и низкими темпамиэкономического роста в Великобритании и Европе в целом. Я предложил емупосетить Восточную Азию перед выборами и самому посмотреть на те огромныеизменения, которые произошли в регионе. После того, как он занял бы свойпост, он был бы слишком скован рамками официального протокола. В январе следующего года Блэр посетил Японию, Австралию, а затем иСингапур, где он встретился с лидерами наших профсоюзов. Он своими глазамиувидел те льготы и преимущества, которых наши профсоюзы добились для своихчленов. Он проявил интерес к нашим индивидуальным пенсионным счетам в ЦФСО,средства которого также использовались для покупки жилья и оплатымедицинского обслуживания. Он не делал секрета из своих глубокиххристианских убеждений, которые сделали его социалистом, или, как уточнилон, когда я искоса взглянул на него, социал-демократом. Он был достаточноискренним, чтобы повторить: "или социал-демократом". Это было нечто такое,что "старые лейбористы" (Old Labour) презирали. Его программа "новыхлейбористов" (New Labour) не были позой. Он поинтересовался моим мнениемотносительно перспектив лейбористского правительства. Я сказал ему, чтопосле прихода к власти у него будет трудная задача. Ему пришлось бы убедить"старых лейбористов" согласиться с его политикой. Лейбористская партия быланамного старше его, и изменить ее было нелегко. Через несколько дней после визита Блэра министр социального обеспечениятеневого правительства Крис Смит (Chris Smith) посетил Сингапур, чтобыизучить нашу систему социального обеспечения. Несколько месяцев спустяблизкий помощник Тони Блэра Питер Мандельсон (Peter Mandelson) приехал вСингапур, чтобы присмотреться к нашей системе "Медисэйв" (Medisave), ксистеме медицинского страхования и к другим функциям ЦФСО. Блэр поразил менякак серьезный политик, желавший разобраться в причинах успешного развитиястран Восточной Азии. Когда мы снова встретились в Лондоне осенью того жегода, за ужином, он задал мне бесчисленное количество вопросов. Выдержка, с которой он представлял себя самого и свою партию послеграндиозной победы на выборах в мае 1997 года, была результатом егосамодисциплины. Я смотрел по телевизору его речь после победы на выборах ито, как он шел на Даунинг-стрит, 10. Это оказало хорошее влияние на егокоманду. Я был в Лондоне через месяц после его победы. Мы разговаривали напротяжении часа и снова не тратили времени на шутки. Он был сосредоточен натех задачах, которые поставил перед своим правительством в своейпредвыборной программе. Он был на подъеме, но не слишком ликовал по поводусвоего прихода к власти в столь молодом возрасте. Мы разговаривали о Китае ио приближавшейся передаче Гонконга Китаю в конце июня. Его подход былпрагматичным, он не хотел разгребать угли, зажженные Крисом Паттэном (ChrisPatten). Он больше интересовался долгосрочными перспективамикитайско-британских отношений. Как я и ожидал, он посетил церемонию передачиГонконга Китаю и провел переговоры с президентом Цзян Цзэминем (JiangZemin). Когда мы встретились через год, в мае 1998 года, на Даунинг-стрит, 10,он был полностью сосредоточен на неотложных проблемах, в особенности наведении мирных переговоров в Северной Ирландии. У него нашлось время дляобсуждения ряда других вопросов, но проблемы двухсторонних отношений необсуждались, ибо их просто не было. Ситуация изменилась: в области обороны ибезопасности Сингапур теперь уже не связан с Великобританией так же тесно,как с США, Австралией и Новой Зеландией. Мое поколение было англоцентричным,поколение моего сына уделяет больше внимания США. Лунг и его современникидолжны научиться понимать Америку. Они прошли подготовку в американскихвоенных учебных заведениях, учились в аспирантурах таких университетов какГарвард и Станфорд (Stanford). Мне пришлось жить в мире, в которомдоминировала Великобритания (Pax Britannica), а поколению Лунга придетсяжить в мире, в котором доминирует Америка (Pax Americana).
Дата добавления: 2014-12-30; просмотров: 134; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав |