Смена познавательных парадигм

Ибо мне кажется, что основная проблема философии установлена Кантом на все вре­мена. Это самая высшая и всеобщая задача всякого человеческого исследования: каким образом дан нам мир, который наличен для нас только в нашем созерцании и представ­лениях.

В. Дилътей

Смена познавательных парадигм означает переход от рациональной (тра­диционной) концепции познания к иррациональному интуитивно-понима­ющему познанию. Она связана с формированием нового экзистенциональ-но-феноменологического направления философии — «философии жизни».Последняя складывается целой группой философских школ, представите­лями которых были Артур Шопенгауэр (1788—1860), Сёрен Кьеркегор(1813—

¹ Термин«понимающая социология» был введен М. Вебером, находившимся под большим впечатлением идей «описательной» (понимающей) психологии В. Диль-тея.

1855), Вильгельм Дильтей (1833-1911), Фридрих Ницше (1844-1904), Анри Бергсон (1859-1941), Георг Зиммель (1858-1918), Эдмунд Гуссерль (1859-

1938) и др.¹

Основоположники «философской жизни» понимают бытие как превра­щенную форму изначальной субъективности: основу социальной жизни со­ставляет человеческая субъективность — жизненные силы как желания, мо­тивы, воля и т. п. Они проявляются в процессе непосредственного контакта субъекта с реальностью в качестве переживаний. Последнее есть «из-жива-ние» жизнью самой себя. Смысл переживания (радость, надежда, страх и т. п.) дан нам с абсолютной достоверностью. Поэтому переживание выступа­ет как единственное средство к познанию подлинной действительности.

Нетрадиционным методом познания переживаний является понимание — осмысленное их постижение, приводящее к продуктивным знаниям. С его помощью переименование «другого» превращается в достоверное «для меня» (как и мое собственное для другого).

Данный подход отражал тот факт, что основные идеи метафизики — натурализм (материализм, позитивизм) и идеализм — устарели и не могут больше являться надежным методологическим руководством для науки и практики. Их критическое преодоление затрагивало концептуальные осно­вы и вело к истокам кантианства с его основной проблемой данности нам мира, наличного только в нашем созерцании и представлениях. Ее реше­ние в новых условиях составляет содержание неокантианства и философии жизни.²

Однако Кант оставил открытым вопрос об основаниях различения «наук о природе» и «наук о человеке». Неокантианцы выдвинули положение о «коррелятивности» (соотносительности) субъекта (Я) и объекта (пе-Я), как основы всякого познавательного процесса. Кроме этой «неразрывной корреляции» признается еще существование таинственного «нечто» (по­вторение кантовской идеи «вещи — в — себе»). При этом опираются на учение психофизической организации познающего субъекта (Г. Гельмгольц),

¹ Представители «философской жизни» самоотверженно трудились над поиском
истины, свободы и индивидуальности, добра и красоты, человечности и справед­
ливости. Философам данной ориентации присуща высокая духовная культура,
оригинальность мысли, художественное творчество. Это обусловило тот факт, что
их категориальная система выходит за пределы чисто социального содержания и
захватывает многие сферы духовной жизни. Этим объясняются их гуманистичес­
кие воззрения на отношение человека и общества, уделение серьезного внимания
вопросам этики, эстетики, права, этнографии и др. (5).

² Необходимо отметить, что во второй половине XIX века обозначилось фило­
софское движение под лозунгом «назад к Канту» (О. Либман. Кант и эпигоны. 1865).
Его представители считали, что вся философия после Канта (особенно гегельянс­
кая) ложна: истинна лишь та настоятельная потребность ставить вопросы, которой
они обязаны своим происхождением. Особому анализу было подвергнуто кантовс-
кое различие двух сфер сущего: а) феноменального бытия — мира явлений во
времени и пространстве, постигаемого через ощущения аналитике-рациональным
познанием, приводящим к мнимому знанию; б) ноуменального бытия — немате­
риального и вечного, постигаемого интуитивно.

которая дана до всякого его опыта. Следовательно, все формы чувственно­го созерцания (пространство и время) и категории обусловлены ею, то есть априорны.

Данная априорность подтверждается математическим конструировани­ем своих понятий. В частности, абстрактно-математическим открытием У. Леверье планеты Нептун, предвосхитившим ее визуальное открытие. Тем самым актуализируется вопрос об экспансии математики в общественные науки и универсальности математических приемов — интуитивное истол­кование математической аксиоматики. В пункте априорности начинается различие позиций неокантианства и философии жизни.

1. Неокантианство.В частности, неокантианиы отрицают понятие закона
применительно к истории, но применение рационального метода в исто­
рическом познании считают необходимым. Субъекту посредством чувствен­
ности дается многообразие явлений. Познавательный процесс с присущи­
ми ему формами созерцательности и категориями рассудка, вносит поря­
док в данное многообразие, выявляя связи и закономерности. Неоканти­
анцы рассматривают исторические события как содержание культурной
жизни, которая понимается на основе внеисторических ценностных под­
ходов. При этом они понимаются как идеалы (ориентиры) социокультур­
ного развития общества, составляющие трансцендентный мир должен­
ствования. Это мир вневременных абсолютных ценностей, стоящих по ту
сторону субъекта и объекта и противостоящих бытию. Он обращен своими
велениями (императивами) к миру свершающемуся, но никогда не нахо­
дит в нем своего полного свершения¹. По мере прогресса культуры мир
ценностей открывается человеку, и они (а не законы) в виде установок и
требований являются руководством в жизни людей и отборе исторически
значимых для познания событий.

2. Философия жизни.Представители философии жизни различают «науки
о природе» (естествознание) и «науки о духе» (исторические, гуманитар­
ные). Первые извлекают из переживаний, описывают и объясняют то, что
относится к природе. Вторые рассматривают жизненный (исторический)

¹ Эти идеи нашли отражение в учении «этического социализма» (Ф. Л аи re, Г. Коген и др.), где социализм предстает как «вечный идеал», который включает в себя: а) представления об «этической личности» как юридическом лице, суще­ствующем в формах государства; б) заданность этической личности как «цели» (категорический императив Канта), а не как средства культуры. Тем самым только социализм придает личности ее истинное достоинство. Отсюда вытекает, что в) цель социалистического движения есть только метоп, поэтому она никогда не станет «вещью» — реальным бытием.

Движение общества к социалистическому идеалу — это «вечная задача» («задача вечности»), которая инициируется не находящим себе покоя, бесконечным стрем­лением «чистой воли» вперед. Социализм как этический идеал, то есть «чистая этика» (ни экономическая, ни политическая, ни социологическая, ни педагоги­ческая), является вечным, фактически никогда и ни при каких успехах социаль­ного развития неосуществимым — уходящим в бесконечность. Вместе с тем, «идея социализма» может осуществлять единство и общность людей. В этом ее смысл и предназначение.

мир как переживаемые человеческие состояния — изначальные «самопе­реживания». Данная реальность самих переживаний познается методом ин­туитивного понимания',основанным на общности жизненных пережива­ний индивидов.

Философия жизни охватывает все стороны истории, культуры, обще­ственных отношений и познания, а не ограничивается методологически­ми вопросами или «философией науки». Крупнейший представитель фило­софии жизни и родоначальник «понимающей психологии» В. Дильтейпред­восхитил переход к новой парадигме социологии — психологизму в социо­логии и «понимающей* социологии². Он исходил из тезиса об ограничен­ности метафизической' -картины мира, разрушения общеобязательной на­уки и необходимости познания «жизни» средствами переживания и интуи­тивного понимания.

Дильтей считал, что в «науках о духе» («науках о культуре», «историчес­ких науках») мы постигаем духовный мир в форме связей-воздействий,образующихся с течением времени. Чтобы зафиксировать их, нужно брать отдельный результат воздействия, а затем, идя в обратном порядке, по­дыскивать те моменты, которые его вызвали. Поэтому нужно выявлять ус­ловия, при которых стал возможен данный результат. Происходит это сле­дующим образом.

Первоначально индивид на основе переживаний постепенно понимает структурную взаимосвязь последовательных событий собственной внутренней жизни. Затем эта связь снова обнаруживается через понимание в других индивидах — чужих жизненных выражениях. Понимая чужое, понимаю­щий опирается на свой внутренний опыт, поскольку он изначально нахо­дится в некой общности «Я и Ты». Благодаря ей имеет место взаимосвязь индивидуального и общечеловеческого. Поэтому единичные «жизненные выражения» понимаются как относящиеся к одной сфере общности. Тем самым открывается возможность делать заключения по аналогии: опыт соб­ственного «Я» позволяет делать заключение о душевном событии в «Дру­гом» (надличностном социальном образовании), аналогичном нашему.

Исторический (жизненный) мир также существует как переживаемые человеческие состояния. Они находят свое выражение в «объективациях жизни» как продуктах деятельности творцов культуры, фиксируемых в тек­стах, памятниках культуры, жизненных проявлениях и т. п. Историческое познание имеет дело лишь с единичнымиисторически значимыми событи-

¹ Необходимо отметить, что интуиция в данном контексте понимается как аль­
тернатива экспериментально-лабораторным методам (проб и ошибок) решения
научных задач. Опыты призваны лишь подтвердить верность концепций, открытых
чисто интуитивно, в результате озарения.

² Анализ этой проблематики в данной книге проводится на основе работ Диль-
тея «Идеи описательной и разделяющей психологии». 1894 (русский перевод' Опи­
сательная психология); «Сущность философии». 1907. Он пессимистически отно­
сится к исторической действительности, находящейся, по его мнению, в состоя­
нии кризиса и упадка. Свою задачу Дильтей видит в том, чтобы произвести кри­
тический анализ «исторического разума» и на этой основе рассмотреть перспекти­
вы и последствия исторического мировоззрения и исторического процесса.

ями. При этом объективно-истинная обобщающая теория становится прин­ципиально не нужной. Жизненный мир в силу своей субъективности, ин­тенсивного и экстенсивного многообразия — иррационален. Поэтому ос­новными методами его познания являются психология и герменевтика— интуитивное понимание и интерпретация.

В иелом, теперь в научном познании формируются три уровня парадиг-мальных координат: а) в естествознании — эмпиризм; б) в социальных науках — критицизм и в) герменевтика.

Источник: Доценко Е. Л. Психология манипуляции. — М.: 1997. С. 18.