Отставленное материнство» — выбор молодых

Почему молодые женщины, которых мы относим к данной группе, откладывают момент принятия решения о рождении ребенка? Пронаталистский вариант современной семейной политики, направлен на стимулирование рождаемости. В обмен на желаемое репродуктивное поведение государство оказывает материальную поддержку семьям при рождении второго и третьего ребенка. Современная семейная политика в России, сведенная к стимулирующим денежным выплатам, размер которых неадекватен реальным тратам семьи на содержание ребенка, но активно подкрепляемая идеологическими кампаниями, пропагандирующими модель многодетной семьи и традиционные модели семейного поведения, оказывается неэффективной. Для достижения заявленных государством целей, по оценкам демографов необходимо, чтобы каждая вторая семья в России была трехдетной. При этом возраст материнства и интервалы между рождениями должны быть низкими. Находит ли «госзаказ» на выполнение репродуктивной нормы поддержку у молодых взрослых?

Получение базового высшего образования является важным условием для выхода молодого специалиста на рынок труда. Диплом о высшем образовании, конечно, не гарантирует успешного трудоустройства, но открывает возможности доступа претендента к определенным рабочим местам. Выполнение репродуктивной нормы — рождения трех детей, предполагает достаточно раннее первое материнство. В этом случае женщина должна или отказаться от начального этапа своей профессиональной карьеры или отложить его на период после рождения ребенка. В ситуации отсутствия развитой инфраструктуры ДОУ и неудовлетворительного качества предоставляемых там услуг именно мать выступает главным «поставщиком» заботы о ребенке, оставаясь дома и заботясь о нем. Для женщины рождение второго и последующего ребенка сводит ее конкурентоспособность как профессионала практически к нулю. Длительное отсутствие на рынке труда (в совокупности до девяти лет) при необходимости выполнения материнской роли в трехкратном объеме в разы увеличивает необходимые затраты на поддержание уровня своей профессиональной компетентности. Оно практически не оставляет возможности для построения успешной карьеры, выражаемой не только в формальных статусах, но и денежном эквиваленте.

Молодые женщины, считая для себя получение высшего образования обязательным условием, не спешат не столько выйти замуж или вступить в устойчивые партнерские отношения, сколько стать матерью. Они предпочитают сначала сделать некоторый «задел» в своей карьере: найти работу, обеспечить себе минимальный трудовой стаж (от 1 до 3 лет), заработать определенную репутацию как профессионала, наладить профессиональные контакты для того, чтобы минимизировать потери, связанные с уходом с рынка труда в период активного материнства. Возрастная планка для первого материнства отодвигается ими до 25-30 лет, т.е. того возраста, когда все необходимые условия (профессиональная компетентность, финансовая независимость) для осуществления ими материнской роли будут достигнуты. До этого момента приоритетную область их жизненного проекта составляет профессиональная занятость. При этом не обязательно, что содержательно базовое образование будет совпадать с реальной работой. Стремление к самореализации делает их достаточно гибкими и готовыми к перемене не только места, но и сферы занятости. Успешная карьера не представляется исключительно линейным восхождением по служебной лестнице. Интерес и удовольствие от того, что ты делаешь преобладают в качестве побудительных мотивов профессиональной деятельности.

Молодые женщины, откладывая для себя принятие материнской роли сопряженной с большой ответственностью за благополучие ребенка, стремятся максимально эффективно использовать временной интервал от окончания учебы и начала работы до рождения первого ребенка. Они готовы и реально вкладывают значительные временные, материальные ресурсы в повышение своего образовательного капитала. Молодые женщины получают второе высшее образование; учатся за рубежом; повышают свою квалификации; уезжают заграницу на стажировки в качестве волонтеров, активистов НКО; работают в Европе и Америке, например няней, для того, чтобы усовершенствовать знание иностранного языка и др. Доверительные отношения с партнером, разделение им ценности самореализации женщины, ориентация мужчины на гендерное равенство в отношениях являются необходимыми условиями для осуществления такой стратегии. К рождению ребенка и последующему этапу активного материнства, связанному с существенным изменением образа жизни и ограничениями на осуществление подобной мобильности, женщины стремятся подготовиться, создав определенный капитал (материальные средства, профессиональные навыки, профессиональные связи), который бы им позволил амортизировать «выпадание» из профессии.

Рождение второго ребенка планируется ими в возрасте около 35-40 лет. Повторное материнство связывается с возрастом первого ребенка, который уже не будет нуждаться в постоянной заботе и уходе со стороны матери и, скорее всего, будет ходить в детский сад. Рождение второго ребенка существенно повышает затраты женщин на реабилитацию как профессионалов, умножая их усилия, связанные с воспитанием детей и поиском баланса между семьей и карьерой. Наличие у женщины трех детей практически сводит все предыдущие усилия на нет, и вынуждает ее делать выбор между материнством и профессией. Совокупный период отсутствия на рынке труда (отпуск по беременности и родам, использованный три раза) делает женщину в глазах работодателя менее привлекательным с профессиональной точки зрения и ценным работником, что приведет к еще большей гендерной сегрегации в сфере занятости, преодолеть которую женщина уже не сможет.

Таким образом, выполнить госзаказ в сфере демографии возможно, если гендерный контракт «работающая многодетная мать» станет массовым и в его реализации примет участие большинство молодых женщин. Однако изучение жизненных стратегий молодых взрослых ставит под сомнение реальность подобного сценария репродуктивного поведения. Готовность откликнуться на демографический призыв государства фактически поставит женщину в ситуацию жесткого выбора между профессией и материнством. В рамках проводимой семейной политики и ситуации на рынке труда широкое распространение модели трехдетной семьи может быть осуществимо следующим образом. Во-первых, путем дальнейшей «профессионализации материнства», когда будут приняты законодательные инициативы об оплате государством труда матери, начиная с третьего ребенка и с фиксацией этой деятельности в трудовой книжке. Во-вторых, посредством большей маркетизации социальной заботы о детях, когда родители будут использовать труд нянь для того, чтобы женщина могла вернуться на работу. Каждый из этих вариантов имеет свои вполне определенные ограничения, требует больших материальных затрат как со стороны государства, так и родителей, что ставит под сомнение превращение трехдетной семьи в России в нормативную модель. Молодые женщины не хотят мыслить в категориях выбора или-или. Они оставляют за собой право на реализацию как в материнстве, так и в профессии и стремятся найти баланс между этими двумя сферами жизни.

Тест на взрослость: мужской вариант

Мужчины-представители выделенной нами группы также рассматривают получение высшего образования, как необходимое условие для достижения профессиональной и экономической самостоятельности. Однако для них выход на рынок труда происходит не после окончания учебы, а во время нее. Это связано с содержанием и характером труда. В быстроразвивающихся секторах экономики, например, таких как IT-технологии, дизайн, имеющиеся уже профессиональные навыки можно быстрее конвертировать в экономический капитал. Поэтому для мужчин поиск первой работы после получения диплома не так проблематичен. Опыт профессиональной деятельности во время обучения, часто не носящей форму занятости по трудовому договору, облегчает им выход на рынок, обеспечивает налаживание профессиональных контактов, увеличивая социальный капитал.

Для молодых мужчин наиболее значимым маркером их взрослого статуса выступает экономическая состоятельность. Для них неактуален опыт взросления в таком социальном институте как армия, значимом для многих поколений советских мужчин. Экономическая успешность рассматривается ими не как «дело всей жизни», а как инструмент, позволяющий обеспечивать свободу жизненных выборов себе и своей партнерше. Так, например, профессиональная деятельность ради заработка может иметь аккордный характер. В этом случае работа в одном или нескольких проектах, ограниченных по времени, может занимать лишь часть календарного года (4-6 месяцев). Другая часть — равная по продолжительности — может быть посвящена отдыху, путешествиям, «поиску себя», что часто предполагает проживание, например, в Таиланде, Индии. Подобный формат занятости, определяется характером труда: разработка сайтов, написание программ, обучение иностранным языкам и др. Он не требует постоянного физического присутствия в конкретном офисе, взаимодействие с заказчиком и партнерами по бизнесу может успешно осуществляться посредством интернет-коммуникации, например, по скайпу.

Для мужчин построение карьеры также происходит не с ориентацией на линейное восхождение, а с учетом, в первую очередь, материальных дивидендов, а также творческой составляющей работы. Возможность встраивания в госструктуры и крупные корпорации с их жесткой иерархией оценивается молодыми взрослыми негативно, т.к. существенно ограничивает мобильность, задает жесткий распорядок дня и формализует чередование рабочих дней и праздников. Карьера в таких организациях, представляющая собой длительный процесс вертикального продвижения по служебной лестнице, не кажется привлекательной. Фриланс, создание собственного небольшого бизнеса, рассматривается более подходящим вариантом, отвечающим интересам самореализации и автономии. Для повышения своей профессиональной конкурентоспособности мужчины также готовы вкладываться, и тратят множество ресурсов. Однако в отличие от женщин, они не ограничивают свои действия по увеличению образовательного капитала, повышению квалификации и приобретению новых компетенций конкретными временными рамками.

Мужская стратегия в сфере интимных отношений представляет серийную моногамию. Видимые издержки раннего вступления в официальный брак очевидны для многих молодых мужчин-представителей данной группы. Они не ориентированы на быстрый выбор постоянной партнерши/супруги, качество отношений выступает для них значимой ценностью. Для успешной реализации данной поисковой стратегии необходимым условием является жилищная автономия. Для ее обретения могут быть использованы ресурсы семьи, когда родители покупают сыну квартиру; предоставляют в его распоряжение жилплощадь, доставшуюся по наследству. Многие молодые взрослые не являются коренными жителями мегаполиса. Они приехали в него учиться, и к моменту окончания ВУЗа имеют продолжительный опыт отдельного проживания от родителей (в общежитии, съемной квартире) и не собираются возвращаться в родной город. Необходимость постоянного места проживания, связанная, в том числе и с формальными требованиями регистрации, делает покупку собственного жилья приоритетной задачей. Молодые взрослые активно работают над решением квартирного вопроса, включаясь в разные проекты, имея два и более места работы. Обретение жилищной автономии является для них важным маркером взросления и именно здесь они ориентированы на быстрый положительный результат.

Мужчины — представители данной группы, также как и женщины откладывают время принятия решения о вступлении брак и рождении ребенка. Эти события, по их мнению, в отличие от экономической и жилищной независимости могут подождать. Участие в планировании семьи рассматривается молодыми мужчинами как важная часть стратегии в этой сфере. Они готовы предоставить своим партнершам временной мораторий, во время которого те создают «задел» своей карьеры, ищут себя, реализуются в творчестве, например, фотографии. Мужчины также не относятся негативно к браку вдогонку, но вкладывают в него иные смыслы, чем позднесоветские поколения. Отцовство рассматривается ими как важная часть жизни мужчины. Они хотят стать ответственными отцами, готовы к обучению отцовству, например, принимают участие в работе папа-групп, рассматривают партнерские роды как безальтернативный вариант. Однако для них новая роль отца не подразумевает ухода с рынка труда в связи с рождением ребенка на продолжительный срок. Это объясняется как экономическими соображениями, так и традиционалистской гендерной идеологией, определяющей заботу и уход за младенцем в качестве материнской функции. При этом необходимость постоянного присутствия матери возле маленького ребенка интерпретируется ими не в категориях женской обязанности, а в категориях потребностей и интересов ребенка, на максимальное удовлетворение которых ориентированы оба родители.

Таким образом, нормативные предписания государственной политики в отношении семьи представляют собой конструкции, не имеющие под собой реальных оснований. Пронатализм семейной политики, идеологические кампании, пропагандирующие многодетные семьи не находят отклика у целевой аудитории. Молодые взрослые, ориентированные на экономическую и жилищную автономию, не рассматривают государство и предоставляемую им помощь как реальный вклад в ее достижение. Они отвергают для себя иждивенческую позицию и не желают выступать объектом патерналистской заботы-контроля как со стороны старших родственников, так и со стороны государства. Молодые взрослые рассчитывают на собственные силы и имеющийся в их распоряжении экономический, образовательный и социальный капиталы. Право выбора времени принятия важных жизненных решений и последовательность их совершения молодые взрослые оставляют за собой, беря на себя ответственность за их реализацию. Выстраивая свои жизненные стратегии, молодые взрослые активно используют социальные инновации, не следуя нормативным предписания о форме семейных отношений, количестве детей.

ВОПРОСЫ К ТЕКСТУ

1. Как автор характеризует «молодых взрослых»?

2. Что такое «брак вдогонку», и чем современный его вариант отличается от позднесоветского?

3. В чем автор видит недостатки современного варианта семейной политики в России?

4. Отличаются ли стратегии молодых мужчин и женщин в сфере семейно-брачных отношений?