Фази організаційного процесу 5 страница

В.О.Ключевский.

«Чтобы защитить Отечество от врагов, Петр опустошил его больше всякого врага».

В.И.Даль.

Так уж повелось, что история, будучи наукой общественной, часто подвергается идеологизации. В XVIII веке политизированной стала тема варяжского призвания. Ведь со Швецией у России складывались очень напряженные отношения, поэтому видеть в первых русских правителях скандинавов властям очень не хотелось. Вот М.В.Ломоносов и разделил всех историков на «патриотов» («антинорманнистов») и «не патриотов» («норманнистов»). В XIX веке нечто подобное повторилось с Петром. В умеренно-оппозиционном лагере разгорелись споры о путях развития России. «Славянофилы» с гневом накинулись на петровскую модернизацию, настаивая на собственном пути развития России, «западники» создали образ царя-реформатора, впервые предпринявшего глобальную модернизацию страны.

В действительности, как следует из предыдущей лекции, Петр Первый едва ли был первым в большинстве своих начинаний. Более того, даже методы и характер проведения этих реформ вызывают острое чувство «дежа вю». Одним из самых заметных мероприятий стало создание регулярной армии. В основу легла рекрутская повинность, согласно которой крепостных забирали на пожизненную воинскую службу, чем формировали постоянную армию. Однако еще с XV века, то есть с момента образования централизованного государства, в Московии появилась даточная повинность, практически ничем от рекрутской не отличавшаяся (только масштабами). При Алексее Михайловиче даточные люди составили основу профессиональной армии - полков иноземного строя (зародились при Василии III). В деле строительства флота Петр также продолжил почин отца. Еще в 1667 году на Оке был построен первый трехмачтовый двадцатидвухпушечный барк «Орел», предназначенный для охраны российских торговых судов на Каспии, В.В.Голицын планировал начало строительства фрегатов. Правда, появились фрегаты в России только при Петре (первым стал трехмачтовый шестидесятипушечный фрегат «Крепость»).

Реформа органов центрального управления Петра завершила построение абсолютистского государства. Вместо отжившей свой срок Боярской думы был создан в 1711 году Сенат, а с 1717 года началась замена устаревших органов исполнительной власти приказов на коллеги. Как мы помним, впервые Сенат появился в России при Лжедмитрии I, а централизация вертикали власти успешно началась все при том же Алексее Михайловиче, когда был создан приказ Тайных дел, управлявшийся самим царем и оттеснивший Боярскую думу. В соответствие с городской реформой Петра создавались органы местного самоуправления – Ратуша и земские избы. Вместе с тем о необходимости модернизации в деле управления городами говорил еще ближайший сподвижник Алексея Михайловича А.Н.Ордын-Нащокин, который начал введение в городах должности выборных губных старост.

Даже создание знаменитой Табели о рангах в 1722 году претворяло в жизнь планы политического противника Петра В.В.Голицына по регламентации чиновничьих званий. Современник Петра французский философ Вольтер, высоко оценивая значение реформ российского царя, указывал, что едва ли они были бы возможны, без мероприятий его предшественников.

Многие финансовые начинания Петра стали продолжением или возрождением идей прошлого. Одной из самых значительных экономических реформ выступила налоговая – введение подушной подати, согласно которой единицей налогообложения определялась душа мужского пола. До конца XIX века подушная подать оставалась самой прибыльной статьей бюджета. Однако интенсивная модернизация налогообложения в России началась с так называемых реформ Избранной Рады. В XVI веке было введено посошное обложение, а при Федоре Алексеевиче оно было заменено подворным. Введение петровских медных денег-ассигнаций явилось успешным «римейком» провалившейся реформы Ф.М.Ртищева (правительство опрометчиво позволило чеканить деньги боярам, и те начеканили их столько, что началась гиперинфляция, приведшая к «медному бунту» в 1662 году). «Зато» Петру принадлежат авторские права на другие налоговые реформы – на налог за ношение бород чиновниками и налог на дубовые гробы. Хотя обязательная европейская мода при дворе опять-таки была введена еще при Федоре Алексеевиче, но стричь бояр как овец додумался лишь Петр.

Тем не менее, социальная политика Петра покоилась на несколько иных принципах, чем у его предшественников. Теперь «охолопливание» проводилось за счет введения в каждом сословии собственных повинностей, и сам царь, в этом смысле, объявлялся слугой (холопом) государства. Если, как мы помним, эпоха Смуты возвысила дворянское сословие, которое начинало все большую роль играть в политической и экономической жизни государства, то Петр поспешил избавиться от этих опасных для абсолютизма тенденций и усилить зависимость дворян. В 1714 году был принят указ о единонаследии, вынуждавший дворян идти на государственную службу, ставшую их сословной повинностью. Другой повинностью стала введенная в том же году обязанность учиться (необразованному дворянину запрещалось заводить семью). В отличие от предшествующих царей, Петр личным примером пытался подвигнуть народ на искреннее служение своему Отечеству, сам с топором в руке на верфи, или за токарным станком демонстрировал, что является таким же слугой государства, как и простой «подлый» человек. Однако мы уже видели, к чему привела подобная игра Лжедмитрия I. Принижение статуса государя являлось бóльшим оскорблением чувства национальной гордости подданных, чем их собственное унижение, напоминало им о лихих годах Смуты.

С другой стороны, впервые при Петре социальная структура общества приобрела черты мобильности – Табель о рангах 1722 года предусматривал повышение социального статуса вместе с продвижением по службе (с 14 ранга давалось личное, а с 8-го – потомственное дворянство). При Петре на высших государственных должностях оказались представители «подлых» сословий: разносчик пирожной лавки А.Меншиков стал фельдмаршалом, получил титул светлейшего князя, свинопас П.Ягужинский - генерал-прокурором Сената, графом, крепостной крестьянин А.Курбатов – президентом Ратуши, вице-губернатором Архангельской губернии и т.д. Логическим завершением всего этого стала коронация латышской крестьянки Марты Скавронской в качестве Российской императрицы (Екатерина I).

Правда, принципы социальной мобильности не привели к прогрессу в социально-экономических отношениях, главным тормозом которых являлось крепостное право. Наоборот, раздавая дворянам огромные государственные территории, Петр увеличивал удельный вес крестьян, находившихся в частном владении, т.е стимулировал развитие крепостных отношений в стране. По-видимому, это была сознательная политика царя, который в крепостном праве усматривал залог порядка в собственном государстве. Но, учитывая обязанности прочих сословий, положение дворян не сильно отличалось от холопьего. Один из современников петровской эпохи заметил: «крестьяне настолько же были крепостными своих помещиков, насколько последние были крепостными всего государства». Всеобщее закрепощение способствовало формированию командной экономики, политического абсолютизма, авторитарных отношений в обществе и семье.

Авторитаризм Петра частично вытекает из внешнеполитических задач, которые будущий император ставил перед страной. Война накладывала неизгладимый отпечаток на реформы, так как требовала применения чрезвычайных методов в экономике и политике. Примечательно, что сам царь причины успешной на его взгляд модернизации объяснял не внутренними реформами, а войной: «Воинским делом мы от тьмы к свету вышли». Не случайно, что из 36 лет самостоятельного правления Петра 30 лет пришлись на непрерывные войны. Вместе с тем во внешней политике ставились далеко не всегда адекватные задачи. Если Северная война была направлена на возвращение потерянного в годы Смуты выхода к Балтике, то планы по завоеванию Индии, Мадагаскара, приобретению островов в Карибском море, освоению Северной Америки являлись фантастическими и не могли быть реализованы ввиду тяжелейшего экономического кризиса, вызванного двадцатиоднолетней войной со Швецией.

Общество, особенно крестьяне, на чьи плечи легли самые тяжелые государственные повинности (рекрутская, подушная подать, подводная и постойная повинности), отвечали на петровские преобразования массовым бегством и восстаниями. Миграционные процессы приняли не меньший размах, чем в годы опричнины. К 1710 году численность населения некоторых губерний уменьшилась на 40%. В последние годы жизни императора в бегах по всей России числилось около 200 тысяч человек (крестьян и посадских). Царь спровоцировал возникновение тупиковой внутриполитической ситуации – применение чрезвычайных методов вызывало сопротивления низов, на которое власти отвечали еще большим ужесточением порядков, репрессиями.

Репрессии Петра имели одну любопытную особенность – он их считал педагогическим методом. Дело в том, что Петр сравнивал управление народом с воспитанием детей, которое не мыслилось без наказания - розг и прочих форм насилия. В результате пенитенциарная система, репрессивные органы становились главным оплотом государства, в котором царь играл роль отца народа. В конце концов патриархальные отношения оказались закрепленными на титулярном уровне – в 1721 году Сенат даровал Петру вместе с императорским титулом, несмотря на явную тавтологию, титул «Отец Отечества».

Как Отец собственного народа, Петр считал себя вправе распоряжаться чужими жизнями. Петровское законодательство ужесточило наказания, поставив на первое место смертную казнь, применение которой при Петре предусматривалось за вчетверо большее количество правонарушений, чем при его отце. К старым наказаниям были добавлены каторжные работы, получила распространение татарская практика децимации (наказание каждого десятого, за преступление, совершенное членом данной группы), наказание жен и детей за преступление главы семейства. Петровская пенитенциарная система была в равной степени направлена на устрашение и извлечение материальной выгоды – в последнем случае государство оказывалось заинтересованным в наличии каторжан и нередко искусственно расширяло их число, за счет той же децимации.

Деятельность Петра настолько разнилась с народным образом государя, что очень скоро стали появляться слухи о «подменном» царе. Говорили, будто во время Великого посольства (Петр первым из российских государей выехал за рубеж) царя пленили в Швеции, посадили в бочку и выпустили в море, а вместо него в Россию отправили «немца». Был и оптимистический вариант этой легенды – вместо Петра в бочке погиб его верный стрелец, а сам государь жив - здоров, скоро вернется и прогонит самозванца. Помимо низов, критиковали формы петровской модернизации и многие образованные слои российского общества, в том числе и западники, сподвижники царя – главный интендант Адмиралтейства А.В.Кикин, сенатор, князь Д.М.Голицын, сенатор М.Самарин, астраханский губернатор П.Апраксин, герой Северной войны и победитель булавинского восстания В.В.Долгорукий и др. Мощную оппозицию Петр встретил со стороны российского духовенства.

В результате, мы видим, что противодействие петровской модернизации шло не только снизу, то есть со стороны тех людей, жизнь которых непосредственно оказалась под ударами преобразований, но и со стороны прогрессивной общественности, бывшей сторонницей вестернизации России, но выступавшей против тех методов, на которые делал ставку Петр I. Политика Петра привела к тому, что у его модернизации не оказалось социальной базы – то есть социальной группы, объективно заинтересованной в проведении данного политического курса. Петр превратился в реформатора – одиночку, восстановившего против себя практически все общество – одних за то, что последовал за «богомерзкими латинами» и отошел от патриархального уклада, других за то, что в своей вестернизации использовал патриархальные методы, как раз противоречившие идеологии «латинян».

Итоги петровской модернизации во многом повторяли последствия опричнины. Сподвижники и единомышленники Петра сразу после его смерти приступили к возврату в налоговой системе, работе органов местного самоуправления, судопроизводстве к допетровским порядкам. Первым подобное предложение спустя уже три дня после смерти императора внес Ягужинский, затем поступила коллективная записка Меншикова, Остермана и Макарова. Частично этот возврат произошел – в 1726 году была сокращена численность коллегиального аппарата и реорганизована громоздкая трехуровневая система самоуправления (ликвидирован Главный магистрат). В местном управлении возвращались должности воевод. По-видимому, самым фатальным признанием беспомощности финансовой политики Петра стало сокращение на треть подушной подати – основного источника доходов государства.

Лишилась Россия и главной гордости Петра – военного флота. Большинство его кораблей полностью сгнило к моменту восхождения на престол Елизаветы Петровны (1741 год). Были утрачены технологии корабельного строительства, исчезли квалифицированные морские офицеры, вследствие чего построенный при Елизавете фрегат «Елизавета» при первом дуновении ветра чуть не перевернулся и не смог выйти в море.

Но главным политическим следствием петровской «революции сверху» стал династический кризис, который попытались в своих интересах использовать дворянские группировки.

Согласно новому закону о престолонаследии (1722 год) престол передавался не автоматически по прямой нисходящей линии, как раньше, а в соответствии с написанным завещанием. Но, изменив порядок, Петр завещания не оставил. Дворяне попытались использовать в своих интересах ситуацию, возводя на престол женщин, которые никогда на Руси не обладали даже правом наследования недвижимого имущества, не говоря уже о власти (Софье Алексеевне приходила в голову идея венчаться на царство, но она вовремя одумалась, опасаясь народного гнева, и осталась регентом при Иване и Петре).

Хотя в 1725 году бóльшими правами на престол обладал внук Петра I Петр II, дворянская группировка во главе с Меншиковым передала корону жене покойного императора Екатерине. Высшим органом власти в стране, вместо Сената, стал Верховный тайный совет. После смерти Екатерины I, а затем Петра II, верховники в 1730 году предприняли попытку ограничения самодержавия, выдвинув кондиции (условия) воцарения Анне Иоанновне.

Несмотря на то, что значительная часть дворянства испугалась узурпации власти верховниками, появились аналогичные проекты, предусматривавшие расширение привилегий дворян, в том числе политических. Воспользовавшись разногласиями в дворянской среде, Анна Иоанновна порвала первоначально подписанные кондиции, однако была вынуждена сделать ряд уступок – упразднила ненавистный большинству Верховный тайный совет (но создала похожий на него Кабинет трех министров), частично отменила закон о единонаследии, разрешила дворянам отправляться в отставку после 25 лет службы.

Дальнейшее расширение прав дворян произошло при Елизавете Петровне – был создан дворянский банк, раздававший беспроцентные и безвременные ссуды, превратившийся, фактически, в бесплатную кормушку. Восстановление в правах Сената укрепило политические позиции данной социальной группы. Вот только в земельном вопросе Елизавета неожиданно попала впросак – затеяв межевание земель, она хотела прекратить тяжбы дворян друг с другом, но вместо этого выявилось масштабное воровство дворянами государственных территорий. Пришлось Елизавете бросить эту затею. Однако поистине «золотым веком российского дворянства» стало правление Екатерины II.

Дело в том, что большинство правителей XVIII века не имели прав на престол не только в силу своей половой принадлежности, но в силу чрезвычайно далекого родства с Романовыми. Собственно последним Романовым из мужчин был Петр II, из женщин – Елизавета. Взошедший после ее смерти в 1761 году на престол Петр III лишь по матери приходился внуком Петру I, а по отцу был немецким принцем Голштейн-Готторпским. Супруга Петра III Екатерина II Анхальт-Цербстская вообще не имела русской крови, а значит и прав на престол. «Устранив» собственного мужа, она всецело оказалась в зависимости от дворян, приведших ее к власти. Именно в интересах последних и проводилась значительная часть мероприятий императрицы, венцом которых стала Жалованная грамота российскому дворянству 1785 года (повторяла Манифест о вольности дворянству Петра III), закрепившая за ним ряд сословных привилегий и сделавшая дворян единственным привилегированным сословием. Примечательно, что Екатерина закончила межевание земель, подарив дворянам все захваченные ими земли. Другим способом укрепления личного авторитета среди данного сословия была массовая раздача государственных крестьян в частные руки (800 тысяч душ), что способствовало экстенсивному расширению крепостничества. Заигрывая с одними, Екатерина ухудшала положение прочих слоев, что отозвалось восстанием Пугачева в 1773 г.

Экс-супруга Петра III находилась у власти 34 года, в течение которых были проведены многие важные реформы – окончательно упорядочено административно-территориальное деление России (губернская реформа, которую начал Петр I), организована деятельность Сената, проведена секуляризация церковных земель (мечта, как мы помним, еще Ивана Грозного), создана система выборного городского самоуправления (появились Городские думы), был открыт ряд учебных заведений (в том числе Смольный институт – первое светское учебное заведение для женщин) и пр. Нельзя не упомянуть о том, что просвещенная немка Екатерина пыталась побороть некоторые издержки восточного деспотизма в политической традиции России. Так, она разослала секретный указ, запрещавший проведение пыток при расследовании, крайне редко применяла смертную казнь и впервые на высшем уровне поставила вопрос о необходимости отмены крепостного права (не имел никаких практических последствий).

Вместе с тем Екатерина II «провалила» одно из важнейших мероприятий, которое до нее так же безуспешно пытались провести Петр I и Елизавета Петровна – создание нового Уложения (свода законов). В 1767 году была созвана Комиссия, состоявшая из представителей всех социальных групп, за исключением помещичьих крестьян. Собственные пожелания к Уложению Екатерина выразила в Наказе, составленном в духе идей французских просветителей (Монтескье). Когда ближайшие фавориты познакомились с текстом, в котором резко осуждались крепостные порядки, они заставили императрицу переписать Наказ, смягчив многие положения. Хотя и вторая редакция Наказа оставалась достаточно либеральной, политическая система империи «просвещеннее» от этого не стала. Единственным законодательным актом Комиссии стало дополнение титула Екатерины словами «Великая и Премудрая Мать Отечества», из которых императрица из скромности оставила лишь два последних.

В конечном счете, оказалось, что абсолютизм не совместим с истинным просвещением. В этом контексте показательна судьба известного русского просветителя, публициста, издателя Н.И.Новикова. Если первоначально Екатерина заигрывала с Новиковым и даже поддерживала некоторые его начинания, то в 1792 году, когда просветитель приобрел «опасную» для власти популярность в обществе, нервы императрицы не выдержали, и по грубо сфабрикованному делу в государственной измене, причем до вынесения приговора, он был отправлен в Шлиссельбургскую крепость. Еще дальше «просвещенная» Екатерина забросила просветителя А.Н.Радищева – в 1790 году он был сослан в Сибирь.

Более значительных результатов Екатерина II достигла во внешней политике – присоединила к России Крым, Российское подданство признала Восточная Грузия, упрочилось присутствие в Бессарабии, в состав государства вошла значительная часть польской территории вследствие ее разделов Россией, Пруссией и Австрией, империя приобрела союзника в лице США, благодаря поддержки Штатов в войне за независимость.

Учитывая масштаб екатерининских мероприятий, можно сказать, что время ее правления, в сравнение с петровской эпохой, отличалось известным спокойствием. Хотя восстание Пугачева вплоть до 1917 года являлось «ночным кошмаром» русских императоров, в социальном плане ее реформы привели к формированию сословной системы европейского образца, что означало окончательный отказ от политики «охолопливания», в основе которой лежали восточно-деспотические принципы.

Несмотря на то, что сами по себе дворцовые перевороты продолжались и после смерти Екатерины (в 1801 году был убит Павел I, отголоском эпохи стало восстание декабристов), в ее правление наконец-то сложились новые основы государственности. В политической сфере ими стала абсолютная монархия, в социальной – сословные отношения, обеспечивавшие привилегированное положение дворянства, в экономической – крепостное право. Однако в этих основах заключались противоречия, предопределившие в будущем социально-политические кризисы - в то время как в Европе полным ходом шел промышленный переворот, укреплялся класс буржуазии, Россия консервировала феодальные пережитки в интересах дворянства.

Лекция восьмая:

Власть и общество в дореформенной России.

«Прошедшее России было удивительно, ее настоя­щее более чем великолепно, что же касается ее буду­щего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение».

А.Х.Бенкендорф.

«Мы принадлежим к нациям, которые, кажется, не составляют еще необходимой части человечества, а существуют для того, чтобы со временем преподать какой-либо великий урок миру...»

П.Я.Чаадаев.

XIX век ознаменовался началом бурной дискуссии образованных слоев общества на тему, какова природа России и куда она движется. В предшествующие столетия философско-общественная мысль страны тоже не дремала. В середине XVIII века критические работы выходили из-под пера М.М.Щербатова, в конце века – Н.И.Новикова, А.Н.Радищева. Однако в них указывалось на отдельные недостатки, недоработки политической системы, но никак не на всемирно-историческую роль России. В XIX столетии помимо глобализации проблемы, характерной чертой общественных настроений можно считать пессимизм. Он появился даже у тех, кто верил в возрождение своей Родины. Вероятно, эти явления отражали очередной процесс самоидентификации российского общества. Ведь, как мы уже отметили в предыдущей лекции, государственные основы России окончательно сложились лишь в правление Екатерины II. До нее было совершенно неясно даже то, какая форма власти, в конце концов, утвердиться – самодержавно-абсолютная монархия, или монархия ограниченная (аристократическая). Тем не менее, в основе российской государственности были заложены такие противоречия, что вопрос об их реформировании встал сразу же, как только они были сформированы.

Противоречия сословной системы заключались в том, что единственным привилегированным сословием в России стали дворяне, чья численность в стране составляла 1,3% ко всему населению. Оставшиеся 98,7% были ущемлены в различных правах. Экономические противоречия состояли в неэффективности крепостного труда по сравнению с вольнонаемным. И хотя основные потребности государства в зерновых культурах крепостничество удовлетворяло, ресурсов для дальнейшего сельскохозяйственного развития у него не было. Кроме того, крепостное право не удовлетворяло потребностей большинства малоземельных дворян (70% из общего числа дворян), объективно заинтересованных в развитии буржуазных отношений. Политические противоречия заключались в том, что самодержавная монархия оказывалась слишком неповоротливой для решения всех насущных проблем. Данное противоречие усугублялось, как ни странно, образовательной реформой – в стране появлялось все больше образованных, аналитически мыслящих людей, у которых, тем не менее, не было шансов повлиять на политическое развитие своей страны.

Мы уже упоминали, что впервые проблема отмены крепостного права была поставлена при Екатерине. Однако крупные дворяне-помещики заставили «отложить в стол» подобные проекты. Тем не менее, какие-то шаги в данном направлении предпринял Павел I – в 1797 году опубликовал манифест о трехдневной барщине, носивший характер пожелания не заставлять крепостных работать на помещика свыше трех дней в неделю, и запретил продавать крестьян с молотка. Еще больнее по дворянскому самолюбию ударил указ, объявлявший крестьян подданными государя и позволявший им приносить присягу. Таким образом, крестьяне хоть и оставались лично зависимыми от помещика, но провозглашенное подданство делало их субъектами сословных отношений внутри государства.

Вместе с тем количество крепостных в правление Павла значительно увеличилось. Искренне считая, что помещичьим крестьянам живется лучше государственных и дворцовых крестьян, Павел затеял массовую раздачу их в частные руки. В результате, если за 34 года правления его матери таким образом личную свободу потеряли 800 000 душ, то за четыре года царствования Павла – около 600 000.

Сословная политика Павла имела ряд общих черт с мероприятиями Петра – в обществе вновь выстраивалась нарушенная при Екатерине система всеобщей зависимости. Главными потерпевшими здесь явились дворяне. Император повел наступление на «врожденные привилегии», намереваясь вернуть дворян в положение обязанного сословия. С этой целью заметно ограничивалось дворянское самоуправление, был проведен смотр войск, в результате которого в отставку уволили многих дворян числившихся в армии, но фактически не служивших, началось преследование казнокрадства и воровства чиновниками. В отношении провинившихся дворян вновь стали применять телесные наказания, что также сближало дворян с положением крепостных в рамках всеобщей зависимости общества от государства.

Таким образом, внутренняя политика Павла объективно была направлена против одной из государственных основ екатерининского времени – привилегированного положения дворянства, которое превращалось в главную социальную опору монархии на протяжении всей эпохи дворцовых переворотов. Выбив из-под собственных ног данную опору, Павел фактически предопределил печальный итог своей карьеры. С другой стороны, альтернативная социальная группа, на которую делали ставку европейские монархи – буржуазия, - еще не была в России развита в достаточной мере. Возможно, отчасти Павел и собирался укрепить данный слой, когда позволил не дворянам покупать крепостных. Вместе с тем, ограничение политических прав городских слоев нанесло удар именно по тому «третьему сословию», из которого и формировалась буржуазия. В результате, взошедшему после убийства Павла на престол его сыну в социальном плане пришлось проводить ту же политику в интересах дворянского сословия, в ущерб крестьянам и буржуазным отношениям, на которую вынужденно делали ставку нелегитимные правители эпохи дворцовых переворотов.

С первых лет правления Александр I продемонстрировал бурную активность по подготовке в стране реформ. Вокруг молодого императора сформировался неофициальный Негласный комитет из близких друзей (П.А.Строганов, А.А.Чарторыйский, В.П.Кочубей, Н.Н.Новосильцев), в основу деятельности которого лег «Генеральный план работы с императором над реформой». Этот план предусматривал введение гражданских свобод, ограничение крепостничества, проведение административной реформы. Сам Александр в юности повторял, что мечтает дать России конституцию. Комитет подготовил первую в стране политическую амнистию, отменил политический сыск. Несмотря на скорое прекращение собраний комитета, на его основе родился другой аристократический орган с совещательными функциями – Непременный совет, принявший в 1803 году Указ о вольных хлебопашцах, впервые в России предоставлявший помещикам право отпускать крестьян на волю с землей за выкуп. Хотя, как и мероприятия Павла, этот указ носил характер лишь пожелания, 47 тысяч крестьян при жизни Александра I смогли им воспользоваться. Однако среди ближайшего окружения царь не мог найти человека, который обладал бы необходимым рвением в составлении и проведении программы преобразований. Зато этот человек был найден среди служащих министерства внутренних дел, возглавлявшегося В.П.Кочубеем. Именно последнему принадлежала честь познакомить его с императором. Этого человека звали М.М.Сперанский.

Еще в 1803 году Александр заочно поручил Сперанскому подготовить план устройства судебных и правительственных мест в империи, в котором автор высказался в пользу разграничения ветвей власти и создания представительных органов правления. В 1809 году Александр уже лично предложил Сперанскому разработать проект государственных преобразований. Сперанский смог достаточно адекватно представить себе как потребности страны, так и возможности ее реформирования. Не желая забегать вперед, он, будучи противником крепостничества, не включил в проект крестьянскую реформу. При этом существенные изменения касались сословной системы в целом. Главным критерием получения политических прав должно было стать не происхождение или выслуга, а имущественный ценз, по достижении которого политическими правами наделялся любой гражданин. Причем дворяне малоимущие, недвижимостью не обладавшие, лишались политических прав. Таким образом в России открывались перспективы буржуазного развития. Самодержавная монархия фактически превращалась в монархию ограниченную. Предусматривалось создание Государственной Думы – высшей законодательной инстанции. Причем политическая культура прививалась благодаря четырехступенчатой системе с самого низшего волостного уровня, где создавалась волостная дума (затем окружная и губернская). Хотя окончательно законы утверждаться должны были императором, равно как и сам император мог предлагать законы, ни один из них не получал силу без обсуждения в Государственной Думе. Кроме того, Сперанский предполагал отделить исполнительную власть от судебной путем учреждения Сената правительствующего и Сената судебного. Однако данному полезнейшему проекту не суждено было состояться.