Методологическая концепция науки К.Поппера (верификационизм и фальсификационизм)

Методологическая концепция Поппера получила название "фальсификационизма", так как ее основным принципом является принцип фальсифицируемости.
Логические позитивисты заботились о верификации утверждений науки, т. е. об их обосновании с помощью эмпирических данных. Считалось, что такого обоснования можно достигнуть или с помощью вывода утверждения науки из эмпирических предложений, или посредством их индуктивного обоснования. Ассимметрия между подтверждением (бесконечно много экспериментов) и опровержением (достаточно одного для опровержения теории) общих предложений и критика индукции как метода обоснования знания и привели Поппера к фальсификационизму.
Ни непротиворечивость, ни подтверждаемость эмпирическими данными не могут служить критерием истины. Убеждение в отсутствии какого-либо критерия истины оказало фатальное влияние на методологическую концепцию самого Поппера. Отрицание существования критерия истины могло бы сделать Поппера агностиком и скептиком: если мы не можем узнать, какие из наших убеждений истинны, то не все ли равно, какие убеждения принимать; и если истина недостижима, то стоит ли стремиться к познанию?. Однако и от агностицизма, и скептицизма его спасает вера в то, что хотя мы не способны установить истинность наших убеждений, мы все-таки способны установить их ложность.
Нельзя выделить истину в научном знании, говорит Поппер, но, постоянно выявляя и отбрасывая ложь, можно приблизиться к истине. С помощью верификационизма невозможно провести демаркационную линию между наукой и ненаукой. То, что некоторое утверждение или система утверждений говорят о физическом мире, проявляется не в подтверждаемости их опытом, а в том, что опыт может их опровергнуть.
Поппер в качестве критерия демаркации принимает фальсифицируемость, т. е. эмпирическую опровержимость: "... некоторую систему я считаю эмпирической или научной только в том случае, если она может быть проверена опытом.
Механизм фальсифицируемости в ходе попперовской “рациональной реконструкции” определяется следующим образом: “...Теория фальсифицируема, если класс ее потенциальных фальсификаторов не пуст” [16], иначе говоря, если она способна вступить в противоречие с фактами. Стоит отметить, что под множеством “потенциальных фальсификаторов” теории Поппер понимает множество предложений наблюдения, которые могут опровергнуть эту теорию. Фальсификатор потому, что если запрещаемый теорией факт имеет место и описывающее его “базисное” предложение истинно, то теория считается опровергнутой. Потенциальный потому, что эти предложения могут фальсифицировать теорию, но лишь в том случае, когда установлена их истинность.
Данная точка зрения была квалифицирована Лакатосом как “наивный фальсификационизм”. Наука, по мнению Лакатоса, есть и должна быть соревнованием исследовательских программ, соперничающих между собой. Именно эта идея характеризует так называемый утонченный методологический фальсификационизм, развиваемый Лакатосом в русле концепции Поппера. Он различает фальсификационизм догматический и фальсификационизм подлинно методологический. Первый видит науку как процесс, размеченный прочными конструкциями и непогрешимыми фальсификациями. Поппер показал ошибочность такой позиции, ибо эмпирическая база науки неустойчива и неопределенна, а потому и речи не может быть о фиксированных протокольных предложениях и не пересматриваемых в принципе опровержениях. То, что наши опровержения также могут быть ошибочными, подтверждают как логика, так и история науки. Методологический фальсификационизм исправляет ошибку догматиков, показывая зыбкость эмпирической базы науки и предлагаемых ею средств контроля гипотез. Тем не менее, продолжает Лакатос, и методологический фальсификационизм недостаточен. Картина научного знания, представленная как серия дуэлей между теорией и фактами, не совсем верна. В борьбе между теоретическим и фактическим, полагает Лакатос, как минимум три участника: факты и две соперничающие теории. Только теперь понятно, что теория отживает свой век не тогда, когда объявляется противоречащий ей факт, а когда о себе заявляет теория, которая лучше предыдущей. С точки зрения Лакатоса, “наивный фальсификационизм” снимает одну из проблем научного знания, а именно, проблему различения естественного развития теории и уловки от опровержения. Следует отметить, что для каждой отдельной модификации теории эта задача формально неразрешима. Не существует критерия, с помощью которого можно было бы однозначно решить, какой характер носит изменение теории. Определенным ориентиром в оценке той или иной модификации теории является увеличение предсказательных возможностей теории. Так, гипотеза кварков, несмотря на свой, казалось бы, искусственный характер, рассматривается как безусловно научная: ее введение повлекло за собой большое число неожиданных предсказаний относительно распада и взаимодействия элементарных частиц.
Прежде всего, методологический фальсификационист не является джастификационистом, у него нет иллюзий относительно "экспериментальных доказательств" и он вполне осознает и возможную ошибочность своих решений, и степень риска, на который идет. Методологический фальсификационист отдает себе отчет в том, что в "экспериментальную технику", которой пользуется ученый, вовлечены подверженные ошибкам теории, (43) "в свете которых" интерпретируются факты. И все же, "применяя" эти теории, он рассматривает их в данном контексте не как теории, подлежащие проверке, а как непроблематичное исходное знание (background Knowledge),! "которое мы принимаем (условно, на риск) как бесспорное на время проверки данной теории".

23. . Методологическая концепция науки Т.Куна

Томас Кун -американский историк науки, теоретический физик, один из первых осознал необходимость исследовать историю науки, прежде чем делать заключения о научности

-ненаучности. Наука отличается от других сфер, по его мнению, наличием парадигмы

- совокупности знаний и методов которую принимает все сообщество ученых в определенный период времени.

Парадигма включает философские установки, законы, модели и интерпретации, образцы решения проблем. Нормальная наука по Куну-стабильное развитие науки, направляемое парадигмой, движение от схемы,общего контура картины природы к детализации, конкретизации. Научная революция- центральное понятие в концепции Куна. Аномалия -

неспособность парадигмы решить проблему. Революция возникает как смена

парадигмы. Конкуренция между парадигмами. Переход от старой парадигмы

к новой нельзя объяснить логико-методологическими стандартами, чаще

всего он обусловлен нерациональными факторами (возраст, стремление к

успеху, признанию или материальному достатку и т.д.). Кун провозглашает

антикумулятивизм.

Смена парадигм — методологическая концепция науки Т. Куна.
Картина науки — постоянная смена нормальных периодов ее развития революционными переворотами, заменяющими одну парадигму другой. Логическим субъектом научной деятельности является «научное сообщество». Ученый может быть понят как ученый только по его принадлежности к научному сообществу, все члены которого придерживаются определенной парадигмы. Научное сообщество состоит из исследователей с определенной научной специальностью. Они получили сходное образование и профессиональные навыки. В это сообщество ученых объединяет единая «дисциплинарная матрица» (она же «парадигма»).
Парадигма – это определенный способ видения научным сообществом соответствующего аспекта реальности, подлежащего исследованию, допустимых научных проблем и методов их решения. (тут есть неявный цикл в определениях сообщество-парадигма)
Нормальная наука не выходит за рамки принятой парадигмы и сводится к решению научных головоломок. Ни одна парадигма никогда не решает всех своих проблем, и когда старая парадигма перестает адекватно функционировать при исследовании природы, она заменяется другой посредством научной революции. Решение о такой замене принимается научным сообществом, причем оно может быть основано только на вере. Компоненты парадигмы:

1. «символьные обобщения» – выражения, используемые членами научного сообщества без сомнений и разногласий («действие равно противодействию» и т.п.), иногда выступающие как законы Природы;

2. «метафизические части парадигмы»– общепринятые предписания («все воспринимаемые явления существуют благодаря действию полей» и т.п.);

3. «ценности»

а) касающиеся предсказаний: «они должны быть точными», «количественные предпочтительнее качественных», «надо заботиться о соблюдении допустимого предела ошибки» и т.п.,
б) касающиеся теорий: «они должны позволять формулировать и решать научные головоломки»,
в) типа «наука должна быть полезной для общества»;

1. «образцы»– признанные примеры решения проблемы.

Всякое исследование — попытка «втиснуть» Природу в парадигму.
Парадигма – это объект для дальнейшей разработки и конкретизации в новых или более трудных условиях. Ее использование приводит к успеху скорее, чем другие способы решения проблем, которые исследовательская группа считает наиболее острыми. Успех парадигмы – это вначале перспектива успеха в решении проблем особого рода (заранее неизвестно, каких). Поле нормальной науки – это три класса проблем:

• ^ Установление значительных фактов.Например, в физике это вычисление удельных весов, спектральных интенсивностей и т.д. Ученые пытаются расширить круг этих фактов и уточнить их.
• Сопоставление фактов и теории.
• Разработка теории.Например, это определение физических констант или открытие количественных законов (эксперименты Бойля, приведшие к открытию закона Бойля-Мариотта, были невозможны без определенной парадигмы, т.е. пока воздух рассматривался как упругий флюид, к которому можно применять гидростатику.)

Ученые исходят в своей работе из моделей, усвоенных в процессе обучения и из последующего их изложения в литературе, часто не зная и не испытывая потребности знать, какие характеристики придали этим моделям статус парадигмы. Нормальная наука не ставит своей целью нахождение нового факта или теории. Но может случиться так, что Природа нарушила навеянные парадигмой ожидания. Тогда ученые постепенно осознают аномалию и начинают ее изучать. Процесс завершается тогда, когда парадигмальная теория приспосабливается так, что аномалия сама становится ожидаемой. Аномалия проявляется только на фоне парадигмы. Чем более точна и развита парадигма, тем более чувствительным индикатором она выступает для обнаружения аномалии.
Пока средства, предоставляемые парадигмой, позволяют успешно решать научные головоломки, нет необходимости в смене инструментов. Новая теория возникает только после резко выраженных неудач в деятельности по нормальному решению проблем. Банкротство существующих правил ведет к поиску новых. За счет быстрого увеличения вариантов парадигмы кризис ослабляет правила нормального решения головоломок таким образом, что в конечном итоге дает возможность возникнуть новой парадигме.
Все кризисы имеют один из трех исходов:
а) нормальная наука доказывает свою способность решить проблему,
б) проблема оставляется будущему поколению на более совершенные методы,
в) возникает новый претендент на место парадигмы и происходит борьба за его принятие.
Для изменения парадигмы ученому нужно разместить в новой системе связей тот же набор данных, что и раньше (переключить гештальт).
При столкновении с аномалией ученые часто предпочитают подождать (расхождение в смещении перигелия Меркурия не вызвало кризис, а до поры, до времени было оставлено в стороне). Чтобы аномалия вызвала кризис, приложения, которым она препятствует, должны иметь большой практический интерес (таким примером служит календарь для теории Коперника).
Выбор между конкурирующими парадигмами оказывается выбором между несовместимыми моделями жизни научного сообщества. Поэтому выбор не может быть детерминирован ценностными характеристиками процедур нормальной науки. В выборе парадигмы нет инстанции более высокой, чем согласие сообщества (это очень сходно с тем, что происходит при политических революциях).
Некумулятивный эпизод развития науки, во время которого старая парадигма замещается целиком или частично несовместимой с ней новой, Кун назвал научной революцией.