Глагол (грамматические категории, система видовременных форм, проблема залога)

Глагол (лат. Verbum) – часть речи, выражающая грамматическое значение действия ( т.е. признака подвижного, реализующегося во времени ) и функционирующая по преимуществу в качестве сказуемого. Как специфически предикативное слово глагол противопоставлен имени (существительному); само выделение частей речи в античной (уже у Платона), древне-индийской, арабской и других лингвистических традициях началось с функционального разграничения имени и глагола.

Характерной особенностью английского глагола является наличие у него двух типов форм: предикативных и непредикативных. По сочетаемости с другими словами в словосочетании между предикативными и непредикативными формами принципиальной разницы нет. Однако они резко отличаются друг от друга по функциям в предложении. Предикативные формы глагола употребляются в функции сказуемого. Непредикативные формы не могут сами играть роль сказуемого; они могут играть в предложении роль любых его членов, кроме сказуемого.

Предикативные формы глагола часто называются также личными, а непредикативные – неличными или именными.

Традиционно глаголы подразделяются на многочисленные и разнообразные группы, основанные на различных принципах классификации. Общее признание получила морфологическая субкатегоризация, основанная на способе образования форм.

Правильные/неправильные глаголы.

Все глаголы делятся на две группы: 1) правильные (образующие прошедшее время и причастие 2 с помощью суффикса – ed), 2) неправильные (глаголы, образующие прошедшее время и причастие 2 любым другим способом, например, чередованием, суффиксацией).

Субкатегоризация глаголов на правильные и неправильные охватывает все глаголы английского языка и в ее основу положен четкий и объективный признак. Ни одна другая субкатегоризация глаголов, существующая в современной лингвистике, не обладает этим достоинством.

Глаголы знаменательные и служебные.

В зависимости от полнозначности (и, следовательно, от функции в предложении) различают глаголы знаменательные и служебные. Знаменательные глаголы имеют полное лексическое значение; в предикативной форме они обычно играют роль глагольного сказуемого. Сюда относится подавляющее большинство глаголов, например:

In his own small room Martin lived, slept, studied, wrote and kept house ( London ).

В отношении деления глаголов на полнознаменательные и служебные нет полной ясности, так как одни и те же формы лексических единиц могут выступать и как знаменательные и как служебные. Например, глагол is в сочетаниях типа he is here принято считать полнознаменательным, тогда как в структурах he is walking эта же форма выступает как служебный глагол. Естественно встает вопрос, считать ли форму в двух приведенных случаях употребления одним и тем же глаголом или более логично рассматривать эти формы как омонимы разных глаголов. Наиболее оптимально признать в подобных случаях наличие одного глагола, обладающего способностью разнообразного функционирования, так как сохраняются все морфологические показатели, а изменяется только лексическое значение. Сохранение одно и той же парадигмы дает основание рассматривать приведенные формы как один глагол в двух возможных типах его употребления.

Служебные глаголы в отличие от знаменательных полного лексического значения не имеют; их функция – оформлять определенные члены предложения (чаще всего сказуемое). Употребляться самостоятельно, без сопровождения слов полного лексического значения, они не могут. Среди служебных глаголов выделяются две основные группы – модальные и связочные.

Модальные глаголы обычно даются списком и включают следующие единицы : can, may, must, shall, will, should, would, ought to. Эти глаголы обладают четкими морфологическими характеристиками – имеют дефектную парадигму и ограниченную способность сочетаться только с инфинитивом.

Модальные глаголы не имеют ни одной собственно глагольной категории (вида, залога). По значению модальные глаголы выделяются тем, что они, в отличие от обычных глаголов, обозначают не действия, а лишь отвлеченные модальные значения необходимости, возможности, вероятности, желательности и т.д.

Связочные глаголы традиционно определяются как глаголы, чье лексическое значение стерто. Эта точка зрения подтверждается ставшими хрестоматийными примерами типа He grew thin или He turned pale. Однако частичная или полная утрата лексического значения присуща далеко не всем связочным глаголам, а отмечается лишь у небольшой группы. В отличие от этой группы есть ряд глаголов, свободно выполняющих функцию связки, лексическое значение которых никак не стирается, а сохраняется в той же мере, что и при их употреблении как полнознаменательных глаголов (например, полнознаменательный –to feel a cold touch, to remain in the room и связочный – to feel cold, to remain silent).

К отличительным признакам связочных глаголов в первую очередь относится специфика их сочетаемости, так как из всех подгрупп глаголов только им свойственна комбинаторика с именем прилагательным в качестве зависимого элемента. Наиболее распространенными связочными глаголами являются: be, become, grow, turn, get, remain и некоторые другие. Сравните, например:

They grew lots of vegetables and fruit. James grew more and more alarmed.

He turned angrily round. He turned as pale as death.

Переходность/непереходность.

Для современного английского языка деление глаголов на переходные и непереходные потеряло свой исходный смысл. Традиционно переходными считаются только те глаголы, которые могут комбинироваться с дополнением в винительном падеже. Некоторые глаголы могут принимать два дополнения – прямое и косвенное (He asked me a question). Такие глаголы называются дитранзитивными.

Одновременно этот признак был формальным показателем глагола, как части речи, так как из всех классов слов только глагол может образовывать сочетания с именем существительным в винительном падеже. В связи с утратой этой падежной формы именем существительным для современного английского языка переходность получила иную интерпретацию. В современном английском языке свойство переходности/непереходности перешло в сферу комбинаторных свойств глагола. Для описания сочетательных характеристик глагола более существенно выделять группы глаголов, которые способны комбинироваться с объектом беспредложным, с предложным, а также те, которые не могут образовывать сочетания с объектом любой формы. Сравните, например, изменение значения в зависимости от сочетаемости :

To run, to fly, to sail to run a lathe, to fly a kite, to sail a ship.

Lanny turned his head. She turned and walked back to the house.

Time changed people. But his ideals had changed.

I’ll burn this letter. The Southern Cross burned low in the sky.

Итак, в современном английском языке трактовка переходности/непереходности претерпела значительные изменения. Разграничение между этими глаголами менее четкое, чем в русском языке. В ряде случаев переходность/непереходность соответствующего глагола вскрывается только в контексте, в словосочетании.

В настоящее время появилась теория, относящая это глагольное свойство к лексическим характеристикам глагола и трактующим его как содержательный лексико-семантический признак. Такой подход к вопросу переходности позволяет охарактеризовать сочетательные способности глаголов скорее в лексическом, чем грамматическом плане.

Предельность/непредельность.

Кроме указанных выше групп глаголов принято выделять еще глаголы предельные и непредельные, к которым в некоторых классификациях добавляют еще и двойственные.

К предельным глаголам относятся те, в значении которых заложено понятие стремления к окончанию действия, причем предсказуемо то состояние, которое наступит после завершения действия. Например, to catch - в результате этого действия что-то должно быть поймано; подобно этому to fall, to find, to die.

Непредельными считаются те глаголы, которые по своему значению передают действие как бесконечно длящийся процесс, последующее состояние непредсказуемо. Например, to be, to exist, to know, to stay.

К двойственным принято относить ту группу глаголов, которые в зависимости от контекста могут обозначать либо предельное действие, либо непредельное.

Семантическая субкатегоризация.

Традиционные семантические классификации не охватывают всех членов этого морфологического класса слов и обычно ограничиваются следующими разрядами:

Глаголы чувства и восприятия, глаголы умственной деятельности, глаголы психического состояния, глаголы речи, глаголы передвижения и положения в пространстве. Глаголы типа give, take, catch и т.п. не получают семантической характеристики в традиционной классификации. Иногда их относят к глаголам конкретной деятельности, что, на наш взгляд, не является семантической характеристикой выделяемой группы глаголов.

Выделяемым семантическим подгруппам глаголов приписывают определенные грамматические характеристики. Так, глаголам чувственного восприятия и психического состояния, не свойственно употребление в длительных видовременных формах. Глаголы психического состояния не могут быть представлены в страдательном залоге. Таким образом, выделение этих семантических подгрупп получает грамматическое обоснование.

Нетрадиционная субкатегоризация глаголов.

Синтаксическая субкатегоризация.

На основании синтаксического поведения все глаголы были разделены на две группы – интенциональные (направленные) и безынтенциональные (ненаправленные). Интенция является лексико-грамматической категорией и лежит в основе валентности глагола. Интенциональные глаголы требуют определителей для своей коммуникативной полноты, которые могут располагаться перед глаголами (левая интенция) или после глаголов (правая интенция). Безынтенциональные глаголы характеризуются тем, что могут выступать без определителей, автономно. Примерами интенциональных глаголов с правой интенцией могут служить следующие: to catch a ball, to play chess, to introduce oneself. Для английского языка не характерна левая интенция. Таким образом, интенцональные глаголы не могут функционировать изолированно, они требуют определенного восполнения.

В современной лингвистике был предложен еще один тип субкатегоризации глаголов, касающийся только полнознаменательных единиц. В основу был положен принцип сочетаемости с неличными глагольными формами. Все глаголы, обладающие такой способностью, выделяются в особую группу, называемую катенативными глаголами (catenative от лат. catena – цепь, непрерывный ряд). К ним можно отнести такие, например глаголы, как to stop, to begin, to give up.

Семантическая субкатегоризация.

Семантическая субкатегоризация широко распространенная в современной лингвистике, базируется на свойстве глаголов как предикатов, открывающих определенной количество мест в зависимости от их семантического содержания.

Так, например, глагол give предполагает наличие трех участников описываемой им ситуации, т.е. выступает как трехместный предикат. Дальнейшее развитие этих идей позволило более точно и подробно описать семантические свойства глаголов. Глаголы получили характеристику не только с точки зрения количества участников, требуемых данной ситуацией, но и тех семантических отношений, которые возникают между глаголом и обусловленным им участником действия. Эти отношения получили название “ ролей “, или семантических падежей.

Семантический подход к классификации глаголов, основанный на выявлении участников действия и их ролей, позволил выделить группу глаголов, названных конверсивами. Глаголы-конверсивы характеризуются тем, что представляют одну и ту же ситуацию с разных точек зрения. Например, глаголы give и receive обозначают акт передачи с точки зрения передающего и получающего. Сравните, также borrow и lend. Количество участников при обоих действиях одинаково, но распределение ролей различно.

Семантическая классификация глаголов позволила выделить еще одну специфическую группу, которая оставалась ранее незамеченной. В современной лингвистике было обращено внимание на ряд глаголов, которые ведут себя своеобразно, обозначая действия, они как бы сами равны этому действию. Такие глаголы получили название перформативов. Для того чтобы глагол стал перформативом необходимо выполнение ряда условий, а именно, он должен быть употреблен в 1-м лице ед. числа настоящего времени. Так, например, произнося I promise ... я произвожу сам акт обещания, т.е. исполняю само действие.

К этой группе можно отнести следующие глаголы: swear, name, bequeath и т.д.

Сторонники семантического синтаксиса предложили субкатегоризацию глаголов, основанную на выборе приглагольных зависимых элементов, когда значение глагола предопределяет истинность содержания, передаваемого зависимыми составляющими. Основываясь на этом положении все глаголы, делятся на две группы: фактивные глаголы (factive) и нефактивные (non-factive). К фактивным относятся: to amuse, to count, to bother, to matter, to forget, to regret, to care about, to resent, to grasp, to comprehend, to ignore, to mind и т.д.

Любой из фактивных глаголов сигнализирует о том, что содержание зависимой единицы представлено говорящим как истинное (I regret that he has gone). Нефактивные глаголы не обладают этим свойством: I believe that he has gone.

I suppose that he has gone. Наиболее распространенные нефактивные глаголы следующие: to seem, to appear, to happen, to suppose, to assume, to claim, to believe, to fancy, to figure, to charge, to maintain и т. д. Различие в семантике ведет к различию в синтаксических структурах, в которых эти глаголы могут функционировать. Так, только фактивные глаголы допускают появление существительного fact перед придаточным, вводимым фактивным глаголом: I resent the fact that she ignores our meeting, но не I may conclude the fact that I can’t come.

Для многих современных лингвистов (особенно зарубежных) характерно деление глаголов на стативные (stative) глаголы и активные (active). Главным грамматическим свойством активных глаголов является их способность функционировать в форме длительного времени. К стативным глаголам относятся те глаголы, для которых употребление в длительной форме не является нормой.

Категории времени и вида английского глагола

Время - это грамматическая категория глагола, являющаяся специфическим языковым отражением объективного времени и служащая для темпоральной (временной) локализации события или состояния о котором говорится в предложении. Эта локализация является дейктической, т.е. соотнесенной прямо или косвенно с реальным или воображаемым hic et nunc ‘ здесь и теперь ‘. Она заключается в указании посредством противопоставленных друг другу временных форм (глагольных времен) на одновременность, предшествование или следование события моменту речи или в случае относительной временной ориентации – какой-то другой точке отсчета.

Уже Аристотель выделял время как характерную особенность глагола в отличие от имени. Позже в европейской научной традиции учение о категории времени опиралось главным образом на систему глагольных времен латыни, различающую основные и относительные времена. Соответственно М.В. Ломоносов насчитывал в русском языке 10 времен, трактуя в ряде случаев видовые и некоторые близкие к ним различия как временные. С осознанием категории вида количество выделяемых времен уменьшалось.

Существование категории времени у английского глагола не вызывает сомнения у исследователей языка, однако соотношение временных планов объективного времени и языкового трактуется по-разному, поэтому нет единства мнений о количестве времен в современном английском языке. Среди грамматистов (например, О. Есперсен) принята представление объективного времени в виде прямой, на которой точка, нулевой пункт отмечает момент речи и является границей между прошлым и будущим. Однако за пределами этой прямой остаются некоторые глагольные формы английского языка, для которых нет соответствующих отрезков на прямой, например, длительные и перфрктно-длительные формы. Таким образом, эта схема перестала удовлетворять лингвистов, и в дальнейшем были предложены различные ее модификации.

Следует отметить, что, несмотря на признание деления объективного времени на настоящее, прошедшее и будущее, все же высказывалось сомнение в существовании в английском языке глагольного будущего времени. Это сомнение основано на том, что формы будущего времени с shall, will сохраняют особое модальное значение и не могут, поэтому рассматриваться как формы чистого будущего времени. Однако, как показывает языковой материал, глаголы shall, will в большинстве случаев утратили свое самостоятельное значение и употребляются как вспомогательные в аналитической форме выражения будущего действия.

Как уже говорилось выше, момент речи является важным понятием для категории времени, для соотнесения действия, о котором говорится, с объективным временем.

Однако временные глагольные формы ориентируют описываемое ими действие в отношении не только момента речи, но и какого-то другого действия. Соответственно в грамматике выделяются такие формы, которые соотносят действие непосредственно с моментом речи, и такие, которые соотносят действие с каким-то другим действием. Времена, непосредственно направленные на момент речи, могут проецировать действие на прошлое, настоящее или будущее. Их называют абсолютными, основными или главными. Отечественные лингвисты говорят о независимых временах. Такими независимыми являются все времена группы

Indefinite и настоящие времена всех остальных групп. Остальные времена – зависимые, так как соотнесены с каким-то другим действием или с каким-то мгновенно прошлого, переданным лексически. Они обозначают, что действие происходит одновременно с этим моментом, или имело место до него или будет иметь место после него. Следовательно, зависимые времена передают значение одновременности, предшествования или следования. Такие времена английские лингвисты называют соответственно относительными, вторичными или подчиненными. Различие зависимого и независимого употребления глагольных форм очень существенно для английского языка. Особенностью английского языка, как известно, является согласование времен, заключающееся в обязательном употреблении относительных глагольных форм в придаточном предложении в зависимости от одновременности или разновременности описываемого действия относительно действия, о котором говорится в главном предложении.

Значения одновременности, предшествования и следования действий и другие временные отношения между действиями, выражаемые глагольными формами, некоторыми языковедами выделяются в особую категорию – таксис.

Особый случай представляет переносное, метафорическое употребление времен, когда говорящий мысленно переносится в другой временной план, так называемое историческое настоящее (Historic Present). Такое употребление настоящего времени сообщает рассказу особую изобразительность и живость; слушатель или читатель как бы переносится в прошлое и становится непосредственным наблюдателем развертывающихся событий. Этот прием широко используется в художественной литературе. Следует отметить, что рассмотрение категории времени с позиций лингвистики текста является перспективным.

Наиболее сложным и дискуссионным является вопрос о существовании категории вида в английском языке и о характере значений глагольных временных форм.

Вид – грамматическая глагольная категория, указывающая на характер протекания действия. В отличие от категории времени, вид связан не с дейктической темпоральной локализацией действия, а с его внутренней структурой, с тем, как она интерпретируется говорящим.

В русском и других славянских языках грамматически противопоставлены совершенный и несовершенный вид. Семантической базой этого противопоставления являются предельные глаголы, причем совершенный вид сигнализирует достижение предела и, в силу этого, представляет действие в его неделимой целостности, а несовершенный вид нейтрален к признаку достижения предела и к признаку целостности. Наличие в славянских языках особых способов передачи характера глагольного действия заставило лингвистов обратиться к поискам этой категории в других языках. Вопрос о существовании категории вида в германских, и в частности в английском, языках подвергается обсуждению, поскольку нет единства мнений на суть этой категории.

Некоторые лингвисты понимают под категорией вида значения, свойственные некоторым глаголам, содержащим указание на способ протекания действия и обозначающим начало или конец действия (to begin, to start, to finish), многократность действия и т.д. Однако такое толкование категории вида приводит к тому, что лексические свойства передачи характера протекания действия выдаются за грамматическую категорию вида. Этот путь не позволил установить наличие грамматической категории вида английского языка, но привлек внимание исследователей к его видовому характеру.

Профессор И.П. Иванова считает, что видовой характер глагола нельзя рассматривать как явление лексическое. В то же время видовой характер глагола обладает грамматическими признаками, а именно передает форму существования действия, не называется в слове, но сопутствует лексическому значению. Поскольку из-за отсутствия формальных внешних показателей нельзя видовой характер глагола признать грамматической категорией, следует считать его грамматическим значением, получающим свою форму во взаимодействии с близкой по содержанию грамматической категорией времени. Такое грамматическое значение принято называть зависимым грамматическим значением в отличие от основного грамматического значения, имеющего постоянный формальный показатель и входящего в грамматическую категорию. Зависимое грамматическое значение предельности / непредельности проявляется в различии значений некоторых временных форм. И.П. Иванова считает, что вид является постоянной характеристикой глагольной формы, а время – обязательной, но переменной величиной. Поскольку вид и время являются взаимосвязанными понятиями, она называет группы времен разрядами и рассматривает содержание каждого из них с точки зрения свойственного ему видового и временного значения.

Первый – основной – разряд, объединяющий формы Indefinite, характеризуется отсутствием видового значения и считается на этом основании нулевой формой вида. Таким образом. Формы разряда Indefinite чисто временные. Три остальных разряда – Continuous, Perfect, Perfect Continuous – видо-временные. Для разряда Continuous основным видовым значением является значение процессуальности, для разряда Perfect – значение полноты действия, и для разряда Perfect Continuous – значение полноты развертывания действия.

Спорным в отечественной англистике является вопрос о наличии особых видовых характеристик у форм Indefinite и Perfect. Группа форм Indefinite часто противопоставляется группе Continuous как временная, так как формы Indefinite обладают неопределенным и очень широким значением. Еще более противоречиво толкование форм Perfect. Профессор А.И. Смирницкий предложил точку зрения, согласно которой противопоставление перфектных и неперфектных форм образует грамматическую категорию временной отнесенности. Похожую трактовку перфектных форм предложил Л.С. Бархударов, заимствую термин у А.И. Смирницкого.

В большинстве зарубежных исследований вопросы грамматической категории вида у английского глагола либо не рассматривались, либо не связывались с категорией времени. Довольно распространенным является утверждение о существовании видового значения только у одной группы глагольных форм – Continuous.

Эти формы, называемые “ расширенными “ (Expanded), длительными (Durative), продолженными (Continuous), прогрессивными (Progressive), передают способ протекания действия, характеризуют его как процесс. Остальные формы рассматриваются как чисто временные.

Таким образом, подводя итог рассмотрению категорий вида и времени в английском языке, следует отметить, что данные вопросы нуждаются в дальнейшей разработке. Исследователи единодушно признают наличие видовых и временных характеристик у глагольных форм. Теория выделения категории временной отнесенности требует дальнейшего исследования и уточнения. Бесспорно, однако, то, что категории вида и времени в английском языке настолько тесно связаны, что точка зрения проф. И. П. Ивановой на данную проблему, на наш взгляд, наиболее полно отражает объективные факты языка.

КАТЕГОРИЯ ЗАЛОГА

Залог (греч. Diathesis ) – грамматическая категория глагола, выражающая в соответствии с широко распространенной до недавнего времени точкой зрения, субъектно-объектные отношения. Однако общепринятого определения залога в лингвистике нет. Категория залога в большей степени, чем другие глагольные категории, связана с построением предложения в целом, выражая отношение личной формы глагола – сказуемого к подлежащему и дополнению. Основным залогом является действительный, показывающий, что предмет или лицо, выраженное подлежащим, производит действие. В сопоставлении с действительным залогом в современном английском языке выделяется страдательный залог, показывающий, что действие глагола-сказуемого направлено на лицо или предмет, выраженный подлежащим, и возвратный залог (выделяемый далеко не всеми авторами) с общим значением сосредоточенности действия в самом производителе.

Формы страдательного залога и современные формы возвратного залога, возникшие в ранний новоанглийский период, являются аналитическими. Первая представляет собой сочетание вспомогательного глагола to be с причастием II, вторая – сочетание глагола с возвратным местоимением в его служебной функции.

В понятие залога разными исследователями вкладывается крайне разнообразное и противоречивое содержание. Выдвинутая в 70-е годы 20 века универсальная теория залога (Холодович А.А. и др.) была призвана единообразно описывать формы залога в различных неродственных языках. В рамках этой теории наряду с понятием залога используется понятие диатезы, и залог определяется как “ грамматически маркированная в глаголе диатеза” Диатеза – соответствие между ролями глагольной лексемы, ее компонентами (субъектом, объектом, адресатом и т.п.) и выражающими их членами предложения (подлежащим и дополнением).

В значительной степени основываясь на анализе семантики субъектно-объектных отношений, универсальная концепция залога оказывается тесно связанной с теорией так называемых глубинных падежей (Ч. Филмор, У. Чейф и др.). Учитывая одновременно семантические, синтаксические и морфологические качества компонентов глагольной лексемы, понятие диатезы является универсальным (в отличие от залога, считающегося, прежде всего морфологической категорий).

Итак, залог – это категория, основанная в семантическом плане на возможности несовпадения логической (субъект- предикат- объект) и синтаксической (подлежащее – сказуемое – дополнение) направленности действия. На морфологическом уровне категория залога представлена формами действительного и страдательного залогов (актив – немаркированный член оппозиции, пассив – маркированный, если рассматривать их с точки зрения теории оппозиции).

Большинство лингвистов считает, что нет специальной формы, которая указывала бы на соотношение действия с объектом, представленным в дополнении (как, например, русские возвратные глаголы на – ся), т.е. не признают наличия возвратного залога в современном английском языке, хотя существуют и другие точки зрения на проблему “третьего” залога.

Сначала следует остановиться на общепризнанном противопоставлении действительного и страдательного. В соответствии с основными направлениями анализа исследователи обращают внимание на семантические признаки их противопоставления. В центре внимания большинства лингвистов находится такой признак, как направленность действия. Следуя за традиционным определением русистики и отечественной германистики, многие авторы (Б.А. Ильиш, Л.С. Бархударов, В. Н. Жигадло, И.П. Иванова, Л.Л. Иофик) пишут о выраженном в глагольной форме отношении действия к его субъекту. Форма действительного залога, по их мнению, обозначает, что процесс исходит от предмета, выраженного тем словом, с которым грамматически соотнесена глагольная форма, и направлен от него вовне. Форма страдательного залога же указывает на то, что процесс направлен на предмет, обозначенный словом, с которым соотнесена глагольная форма, извне, т.е. появляется представление о производителе действия, который может находиться за пределами предложения. Авторы имеют в виду грамматическую направленность действия, а не ту или иную направленность, вытекающую из собственно лексического значения глагола.

Противопоставление актив – пассив в современном английском языке связано не столько с традиционным понятием переходности, сколько с понятием объектной направленности глагола. Обязательная направленность действия, выраженного глаголом в активном залоге, на объект создает возможность использования этих глаголов страдательном залоге. Не следует считать, однако, что страдательный залог не является самостоятельным залогом, а возникает только в результате трансформации действительного залога в страдательный. “Теория обратимости “, согласно которой страдательный залог всего лишь результат некоего механического преобразования поверхностной структуры, не затрагивающего семантической структуры предложения, не подтверждается ни категориальным значением этих глаголов, ни их функционированием в высказывании. Различие в залоговом значении глагола создает значительное различие и в значении предложения в целом.

Пассив употребляется для подчеркивания инактивности подлежащего, для создания особой коммуникативной структуры предложения, иного фокусирования информации.

Форма пассива (to be + причастие II) способна выражать двойственную семантику.

В одних случаях оно выражает действие – тогда это форма страдательного залога, в других – состояние лица или предмета – тогда это составное сказуемое. Принципы разграничения обоих значений данного сочетания привлекали внимание как зарубежных, так и отечественных лингвистов. Трудности разграничения пассива и составного именного сказуемого (если настаивать на таком разграничении) усугубляются тем фактом, что совпадает не только форма, но и содержание. Категориальное значение составного именного сказуемого – состояние, но и пассивная форма тоже может передавать состояние субъекта как разновидность инактивности , “страдательности “ субъекта – подлежащего.

Предлагаются три критерия отграничения форм: 1) значение причасти II, 2) форма глагола to be, 3) контекст. Последний признак, как правило, является одним из ярких показателей. Контекстуальными показателями страдательного залога служат следующие моменты: а) наличие обстоятельств времени и образа действия, подчеркивающих однократность, повторяемость или длительность действия, например: James curiosity was roused at once; б) особенности синтаксического построения предложения – те случаи, когда структура предложений выражает последовательность событий, смену действий, выявляемые в сложном предложении, например: He tapped and the door was opened by Mary; в) наличие предложного дополнения с предлогом by, обозначающего производителя действия, например : The silence was only broken by the supping of James’s soup ( Galsworthy ). Иногда значение действия вообще невозможно отграничить от значения состояния, например: The thought had been mingled in my nightmares with that of the one-legged seafaring man (Stevenson). Приводят и такие показатели процесса, как наличие определенной видовременной формы, модальных глаголов ( т.е. наличие сложного сказуемого ), опять таки свидетельствующих о возможности, способности, долженствовании совершения действия. Хотя выделяется большой количество различных критериев разграничения пассива и составного именного сказуемого, вопрос этот не может быть решен однозначно и в полной мере убедительно. Так, например, Л.С. Бархударов

говорит о том, что сочетание to be + participle II во всех случаях следует считать формой страдательного залога, точно так же, как сочетание to be + participle I всегда является длительной видовременной формой. Объясняет он этот факт тем, что причастие, прежде всего глагольная форма. Об именном сказуемом, по мнению Л.С. Бархударова. Можно говорить только в случае адъективации причастия II. Показателем такой адъективации может быть, например, сочетаемость формы с наречиями very, too, more (most), а также семантика предложения, исключающая значение направленности действия на объект: On the contrary, I am very interested; its collective leadership was stronger and more united than ever; His tone was offended.

Авторы “Теоретической грамматики английского языка “ под редакцией проф. В.В. Бурлаковой склонны считать, что совпадение форм и отсутствие четкого различия в категориальном значении дают основание объединить эти формы.

ВОЗВРАТНЫЙ (СРЕДНИЙ) ЗАЛОГ

Общим значением глаголов в возвратном залоге в английском языке, как и глаголов в средневозвратном залоге в русском языке, является значение сосредоточенности действия в самом производителе. Вопрос о существовании в английском языке “ третьего “ залога – возвратного, или среднего, до сих пор остается открытым. В отечественной науке модель “переходный глагол + возвратное местоимение “ не соответствует полностью всем критериям аналитической формы, на основании которых выделяются, например, видовременные формы или пассив. Возвратный объект в предложении I dress myself, как считают исследователи, мог быть воспринят как эмфаза (после совпадения форм возвратных и усилительных местоимений), оказаться излишним и дать начало непереходному употреблению dress – I dress.

Возвратные формы противопоставляются невозвратным формам глаголов с основным переходным значением: to hide something, somebody – to hide oneself; to throw something – to throw oneself. По сравнению со страдательным залогом охват глаголов категорией возвратного залога оказывается значительно уже; формы возвратного залога не образуются от глаголов непереходных очевидно в связи с тем, что эти глаголы не могут выразить непосредственную обращенность действия на его производителя. Наличие возвратного залога в английском языке признает Поутсма, который называет его средним или возвратным (Middle or Reflexive Voice). По его мнению, возвратные местоимения, хотя и выполняют функции дополнения, практически лишены семантической значимости, так как не показывают, что действие, выраженное глаголом, направлено на лицо или не-лицо – субъект действия. Однако обычно отмечается, что переходный глагол может образовывать с возвратным местоимением и свободное сочетание. Такие сочетания называют переходно-возвратными, а грамматизированные – непереходно-возвратными.

Большинство отечественных исследователей (Л.С. Бархударов) не выделяют возвратный залог в системе современного английского языка. Отмечается тенденция к опусканию возвратных местоимений. Если после глагола нет прямого дополнения, то это показывает, что действие не переходит на объект и субъект производит действие над самим собой. Опущение возвратного местоимения возможно только при глаголах, обозначающих привычные, повторяющиеся действия : I wash; I dress. Но в других случаях опущении е невозможно: I warm не означает “я греюсь “, I amuse не означает “я развлекаюсь “.

Как уже было сказано, позиция по данному вопросу не является окончательной.

Признание и анализ возвратного залога мы находим в теоретическом курсе “Современный английский язык “ В.Н. Жигадло, И.П. Иванова, Л.Л.Иофик. Авторы внимательно анализируют возвратные конструкции, раскрывая всю их объективную сложность и противоречивость. Выделяются два значения возвратного залога: собственно-возвратное и средневозвратное. Собственно-возвратное значение имеется в тех случаях, когда глагол выражает конкретное действие: to hurt oneself, to hide oneself, to warm oneself, to shave oneself, to towel oneself…

Выражая средневозвратное значение, форма возвратного залога показывает, что действие ни на кого и ни на что не переходит, а замыкается в самом субъекте, сосредоточено в нем. Существуют две разновидности средне-возвратного значения:

1) действие сосредоточено в сфере субъекта и сводится к выражению внешних физических изменений в составе субъекта, его перемещения в пространстве : to stretch oneself.

2) Формы возвратного залога выражают внутренне состояние субъекта (to enjoy oneself).

Некоторые отечественный лингвисты (проф. А.И. Смирницкий)

не включают возвратный залог в залоговую систему, так как не считают сочетание глагола с возвратным местоимением частью аналитической парадигмы. Сочетание глагола с возвратным местоимением не дает парадигматического ряда, так как, прежде всего, отсутствует его противопоставленность действительному залогу, как в структурном, так и в семантическом плане. Относительно таких предложений, как She washed herself и She washed her child, считается, что здесь не различие залогов, а различие дополнений, хотя в одном случае дополнение выражено возвратным местоимением, это не создает особой глагольной формы возвратного залога.

Существует также мнение, что возвратное значение может быть установлено и определено только лишь в контексте предложения, а значение возвратности – эпизодическое, появляющееся при особой ситуации в определенном контексте, т.е.

мы имеем действительный залог с несколько необычным значением, когда в качестве дополнения при переходном глаголе выступает возвратное местоимение, имеющее двойственный характер и способное выполнять функции как самостоятельного, так и служебного слова.

Двойственный характер возвратного местоимения реализуется в зависимости от лексического значения глагола, чем более абстрактным является значение глагола, тем более теряет свое значение возвратное местоимение.

Таким образом, до настоящего времени нет однозначного ответа на вопрос о наличии или отсутствии возвратного залога в современном английском языке.

Можно констатировать, что в английском языке существует устойчивая категория залога, выражающая отношения в системе “ исполнитель – действие – объект “.

Залоговые формы в английском языке, пройдя длительный и непростой путь становления, еще окончательно не оформились и находятся в процессе развития. Поэтому вопросы, связанные с ней, соответственно требуют детального научного рассмотрения.