Правила игры. Ночь. Ветер хлещет по лицу

Пролог

Ночь. Ветер хлещет по лицу. Пятьдесят этажей над землей – над огромной электрической вселенной.

- Я вызываю тебя в последний раз.

Словно другой мир: xолод остужает мокрую разгоряченную кожу, заботливо гладит по разодранной спине и локтям. Я – воин другой галактики. Ты - лучший. Мы никогда не наскучим друг другу.

- Что дальше?

Ты застегиваешь джинсы. Тишину оглашает щелчок зажигалки. Непроницаемое выражение лица, бледная, отливающая луной кожа, грациозная худоба и завораживающий голос - донельзя дипломатичный. А секундой раньше ты был самым безжалостным, чертовски искусным любовником.

- Мы вместе уже два года. Обыденность, привычка, скука... Мне не нужно этого. Надо разрушить все, пока не поздно.

Светлые волосы хлещут по твоему лицу. Босые ступни на самом краю небоскреба.

- У тебя уже есть план? – едва заметная улыбка, заинтересованность в глазах.

- Я придумал новую игру для нас.

Протягиваешь мне руку, и я мгновенно оказываюсь рядом с тобой, на краю. Океан возможностей, миллиарды новых игрушек - наш новый реквизит. Ты никогда не оставишь меня.

- С этого момента у каждого из нас есть полная свобода действий, свобода воли.

- Эта игра называется «Убьем любовь»?

- Высокопарно, как всегда. Но главную мысль ты ухватил… И не возражай.

- Это приказ? – светящийся окурок летит вниз.

- Ты сможешь.

Хватаюсь за руку, резко притягиваю тебя. Тонкие длинные пальцы в моих волосах. Яростный поцелуй, мой любимый. Сильные руки по свежим ранам. Предчувствие расставания по воспаленным нервам. Порывы ветра вокруг.

Соглашение в пространстве иного мира. Моя жестокость – отражение моего страха. Твоя жестокость – отражение твоей силы, твоей покорности моей воле. Все изменится.

Я выпью каждую секунду, проведенную с тобой, до самого дна. Но я должен быть сильней, раз взял на себя все эти обязательства. Я должен бить больней, чтобы не оказаться проигравшим.

Отталкиваю тебя. Ты отшатываешься, отступая всего на шаг.

- Игра началась… - улыбаясь, говорю я.

Легкое касание ладонью в грудь - и ты летишь вниз. Я вижу улыбку на твоем лице. Ты растворяешься в пылающем городе…

Глава 1

Братья

Доброго времени суток! Меня зовут Аояги Рицка, сегодня мне исполняется семнадцать лет. И я хочу начать рассказ именно с этого момента, чтобы поделиться своей радостью со всеми!

Начнем!

Блестящее конфетти сыпется с потолка, музыка заставляет вибрировать все внутри. На сцене моя любимая группа. Вокруг тесная толпа народа. Все подпрыгивают в общем ритме. Так здорово мне не было никогда в жизни.

- А теперь покажите, что у вас есть руки! – кричит кто-то со сцены.

Я задираю руки и ору как сумасшедший. Толпа заглушает меня, но я счастлив накричаться до хрипоты, ведь в нормальной жизни никогда себе такого не сможешь позволить.

Кто-то падает впереди и пускает волну, но в ту же секунду я чувствую сильные, уверенные руки на своих плечах. Они никогда не позволят мне упасть, они уберегут от всех несчастий на земле. Это руки моего брата, самого замечательного человека на свете. Это он подарил мне этот концерт, этот чудесный день и, самое главное, он сам сейчас рядом!

Сеймей – он словно супергерой. Он самый красивый, самый умный, самый веселый, самый сильный, и самый… об этом позже.

- Сеймей! Я люблю тебя, братишка!

Он хватает меня за руку и тащит в сторону бара. Мне пока нет восемнадцати, поэтому алкоголь заказывает брат, ведь он старше на пять лет.

В моих руках оказывается стопка текилы. Сеймей подмигивает:

- За тебя, кот!

Мы чокаемся и одним махом выпиваем обжигающую жидкость. Я хлопаю глазами и не знаю, что мне сделать с этим неприятным послевкусием, но брат обхватывает мое лицо ладонями, целует в губы и следом засовывает мне в рот дольку лайма. Его улыбка развеивает все мои страхи.

- Веселимся, это твой день!

Мы снова вклиниваемся в толпу. Там жарко и весело. Угар среди сотен людей, таких же довольных и счастливых, дикий адреналин. Меня буквально подбрасывает вверх, я выкрикиваю слова знакомых песен. На припеве мы поем даже громче, чем солист, мы склоняемся друг к другу и кричим, будто мы сейчас в караоке, а не на концерте. Его рука теребит волосы на моем затылке. Ушек у меня нет, ведь у меня есть девушка. Но об этом немного позже.

Мы так давно не дурачились - легко и тепло. Все кажется искрящимся и плавным. Вся моя стеснительность куда-то пропала. Я веселюсь без оглядки на окружающих. Мне не важно, что обо мне могут подумать. Мне не важно, что отец даже не позвонил сегодня, что мама подарила мне абонемент на посещение психотерапевта на три месяца. Мне не важно, что в школе меня считают странноватым и нелюдимым умником. Я умею отрываться, и вот этому наглядное доказательство!

Я хочу быть таким же, как Сеймей. Несмотря на все свои странности, он умеет маскироваться и держать себя в обществе. Он президент студсовета в своем университете. Он успевает все – работать, общаться с однокурсниками, веселиться. Он обворожителен, его обожают все, он может влюбить в себя с первого взгляда. Он вежлив и почтителен со старшими. Мой брат для меня – идеал и пример для подражания. Но самое главное, что он – единственный человек, который всегда поддерживал, понимал и любил меня несмотря ни на что. Несмотря на все эти провалы в памяти…

Стоп! О чем это я? У нас тут концерт. ВЕСЕЛИМСЯ!

Я дышу счастьем! Каждую секунду запомнить навеки. Записать в памяти, высечь в граните и поставить на пьедестал. Я никогда не потеряю веру в него.
Впереди мелькают чьи-то руки, в яркиx вспышкаx я вижу Сеймея. Я слышу, как он громко подпевает, веселится, отдает всего себя этим крушащим барабанные перепонки басам, он лучится в свете прожекторов. Он смахивает с волос блестящие конфетти, и мне кажется, что я стою рядом с ним на этой сцене. На нас смотрит весь этот зал. И я так горд нами!

Время пройдет, но я точно знаю, что он будет рядом. Ведь он не может умереть дважды. Я не хочу вспоминать то жуткое время, когда считал его мертвым. Это лишь напоминает о том, что я должен ценить каждую секунду, проведенную с ним. Его пытались убить, но через месяц он вернулся. И в моей жизни закончился дождь и вновь начало светить солнце. Я больше не боюсь смерти. Сеймей научит меня воскресать.

Мы скандируем вместе со всем залом, вызываем группу на бис. Лес рук и неописуемое единение. Я чувствую себя частью великой силы.

- ВЫШЛИ! – кричу я и обнимаю Сеймея.

Он прижимает меня со всей силы:

- Это все только для тебя!

И я счастлив! Как же я счастлив! Ради таких моментов живут. Главное не расплакаться. Есть у меня такая отвратительная черта, брат говорит, что я очень чувствительный.

Только вдвоем, как всю мою жизнь. Стоим лицом к лицу, я как всегда ниже, он - как всегда прекрасен, целует меня в висок и обнимает.

- С днем рождения, Рицка.

- Ты самый лучший на свете!

- Ты не достоин худшего.

Снова серебристый дождь вокруг нас. Алкоголь раскрепощает тело, мысли, чувства. Я могу беззаботно радоваться. Я не одинок. Я счастлив, как и все вокруг. И я точно знаю, что это происходит на самом деле, это мне не снится.

И вот мы снова возле бара, Сеймей протягивает мне воду, а сам пьет пиво. Он что-то говорит, а я просто улыбаюсь и смотрю на него глазами, полными восxищения. Знаете, а ведь он – волшебник. И я совсем не шучу, когда говорю так. Мой брат – агнец Beloved, на его правой руке сейчас отчетливо видны буквы имени, они будто белые шрамы пересекают его кисть и заходят на средний палец. Он наделен силой. Как бы это понятнее объяснить…

- С днем рождения тебя, ангел!

Меня будто вихрем сбивает с ног и поднимает куда-то вверх. Кожаный плащ и длинные иссиня-черные волосы, хитрые зеленые глаза и запах сигарет. Этот вихрь начинает принимать понятные очертания.

- Нисей! Как я рад тебя видеть! Спасибо!

Новый персонаж в моей истории, Акаме Нисей. Мой друг и боец, но, хотя он носит имя брата, Сеймей отдал его мне, чтобы он защищал меня. Нисей – самый непредсказуемый, веселый, неунывающий и беспардонный человек. Кому-то может показаться, что он хам и циник. Но я думаю совсем иначе, только не стану навязывать никому свое мнение.

- Смотри, кого я привел! Она не удержалась и решила прокрасться на ваш мальчишник.

- Рицка!

Юико бросается мне на шею. Я зарываюсь в розовые локоны, вдыхаю: этот клубнично-ванильный запах мне знаком до последней нотки. Пожалуй, пора рассказать и о моей девушке.
Короткое платье и высокие гольфы, доверчивый взгляд и прекрасная улыбка – все это Юико. Она стала моим первым школьным другом. Мы знакомы уже пять лет. Я всегда ей нравился, и она никогда не умела скрывать этого. В прошлом году мы начали встречаться. «Как нормальные люди!» - так сказал Сеймей, похлопывая меня по плечу. Мы лишились ушек этим летом. Но, как по мне, так ничего и не изменилось. Мои чувства к Юико – это странная смесь дружбы, умиления и привычки. Мы встречаемся только потому, что нам обоим это удобно, и все за нас рады.

И снова стоп! МЫ ВЕСЕЛИМСЯ!

- Юико, как хорошо, что ты здесь! А как Акаме провел тебя сюда? Все нормально?

- Мы пролезли через какую-то странную конструкцию, но все хорошо. Честно-честно, солнышко!

Ох, как же я не люблю все эти присюсюкивания. Но Юико не может общаться без них. Она считает, что своего парня всенепременно стоит назвать какими угодно зверушками и светилами, лишь бы не собственным именем.

- Все, закончили с приветствиями, идем праздновать!

Сеймей сгребает нас с Юико в охапку и тащит в сторону выхода. Она побаивается моего брата, считает его странным и развязным. Еще ее смущает наше общение - не каждые же братья целуются в губы и обнимаются так часто. Но это всего лишь чувства, мы их так выражаем. И я считаю, что в этом нет ничего плохого.

Ресторан впускает нас в свои недра и окунает в убийственно притягательные запахи. Мы заказываем бутылку вина, и чинно распиваем его с ребятами и Юико. Мы соблюдаем все приличия. Акаме толкает меня под столом и протягивает сигарету, когда она уходит «припудрить носик». Я делаю затяжку, а Сеймей смешно округляет глаза, изображая удивление. Мы залпом выпиваем вино почти до дна.

- Сюрпризик тебе, малыш, - заговорщическим тоном объявляет Нисей и откручивает крышку фляжки.

Наши бокалы наполняются чем-то крепким - зная Акаме, это наверняка виски.

- Так, не нажираемся, парни! Нам ее еще домой везти, надо выглядеть прилично.

Сеймей выразительно смотрит мне в глаза, но в следующую минуту оглядывается через плечо и громко кашляет.

- Да, божественный, эта рыженькая на тебя запала! Она тебя глазами поедает с тех пор, как мы зашли.

- Это о чем вы тут секретничаете? – Юико усаживается рядом со мной и кладет голову мне на плечо.

- За Рицку! – Нисей мгновенно поднимает свой бокал, в то время как мы с братом толкаем его ногами под столом. – Эти Аояги когда-нибудь меня доконают.

- За моего любимого Рицку! – смеется Юико.

Мы дружно выпиваем все до дна. У меня горят щеки, и потихоньку начинает вести. Есть уже совсем не хочется. Теперь по моим ногам кто-то немилосердно лупит под столом. Сеймей хочет, чтобы я поел. Надо. Правильно, если он говорит, значит, надо.

- Еще вина? – Нисей хлопает глазками, усиленно изображая невинность.

Мы снова пьем. Акаме забивает эфир кучей болтовни. Сеймей улыбается и посматривает в мою сторону. Да, братишка, не такой я крепкий.

После ужина глоток ночного воздуха моментально бодрит меня и заставляет зябко ежиться от холода. Сеймей повисает на наших с Юико плечах.

- Юико, мы составим тебе шикарную компанию! Может, зайдем к тебе, познакомишь меня с будущими родственниками?

Акаме соображает даже быстрее чем я.

- О, да божественный наш наклюкался совсем! Рицка, лови два такси. Я забыл, ты же меня предупреждал, что от этого вина тебе всегда плохо.

О Боги, как же я обожаю этих ребят!

- Юико, вот такси! Прошу тебя, позвони мне, когда приедешь! А мне нужно помочь брату. Ты же понимаешь?

- Зачем мне помогать! Мы едем знакомиться! Кем я тебе, интересно, прихожусь? – Сеймей все еще висит на наших плечах.

- Да-да, конечно, я его таким еще не видела, да и не нужно, чтобы вы со мной ехали. Я позвоню, Рицка.

Мы заваливаемся в следующее такси и разражаемся пьяным хохотом.

- Женщины! – со слезами на глазах восклицает Акаме.

Мы смеемся и подкалываем друг друга всю дорогу. Эти двое никогда не были друзьями, но когда они вместе, они так гармоничны, с ними так уютно и хорошо. Они так похожи иногда. Сеймей говорит, что это природная связь. Но он же сам ее и отрицает.

Мы приезжаем в новый район, где Сеймей снимает квартиру: она огромная и до неприличия пустая, но мне так даже больше нравится.

Мы врываемся внутрь.

- Не толкайся!

- Да пошел ты!

- О, у меня трава есть…

- Давай!

- Тебе нельзя! Только через год.

- А чего ждать?

- Ты выпей сначала.

- А что, осталось?

- Может, надо было купить?

- Спокойно, у меня есть дома все.

- Божественный, надо было тебе ту рыженькую снять, может, подружку бы Рицке захватила.

- ОТВАЛИ!

- Кури-кури.

- Вы уже курите?!

Опять хохот. Сеймей наконец включает одинокий торшер. Я пытаюсь бессвязно рассказать о том, как прошел концерт. Мы снова пьем виски прямо из бутылки, сидя на полу в центре гостиной. Нисей курит, громко смеется и изображает, как мы с братом прыгали на концерте. Вскоре мы прыгаем уже вдвоем. Мир вокруг начинает штормить. Эта наша первая совместная капитальная попойка. Я взрослею? Интересно, что будет дальше?

Глаза медленно начинают слипаться. Нисей включает музыку.
- Рицка! На следующих выходных идем в клуб!- Сеймей лежит на полу и смотрит, как мы дурачимся с Нисеем.

- Я люблю тебя, Сеймей!

Я бросаюсь к нему и валю на пол, почти душу в объятиях.

- Тише. Ты ведь хочешь, чтобы я дожил до выходных?

- О, прости.

- Ангел, сюда, это наша любимая песня!

Я подхожу к Акаме. Мы часто так забавляемся: Нисей, будто смущающаяся барышня, подходит ко мне, а я, как настоящая звезда вечеринки, щедрым жестом разрешаю потанцевать с собой. Никто бы никогда не поверил, но Акаме умеет вальсировать. И он учит этому меня. Мы кружимся в этом величественном танце по пустому гулкому залу. Это потрясающее ощущение. Иногда я так хочу, чтобы я смог станцевать с …

Не важно. Продолжим.

Алкоголь спутывает наши ноги, и мы падаем после первого же круга. Нисей заразительно смеется. Я лежу рядом без сил. Музыка гремит. Сейчас я – самый счастливый человек на планете.

- Все! Вы оба идите в жопу, я собираюсь спать, - Сеймей стягивает с себя черную облегающую майку, и бросается ею в нас.

Он уходит в спальню. Это отгороженный кусок зала, где лежат огромный матрас и куча подушек. Мне всегда казалось, что там легко потеряться.

Мы с Нисеем завороженно наблюдаем за грациозной фигурой брата, когда он снимает джинсы и падает на матрас.

- Покурим?

Я вздрагиваю от звука голоса Акаме, тут же киваю и, подхватив бутылку, иду к окну.

Мы выкурили почти все сигареты…

Нисей завалился спать на диване.

Я шатаюсь по квартире в синеватом ночном свете. На часах – три шестнадцать. Я заxожу в спальню и долго всматриваюсь в спящего Сеймея. Я всегда любуюсь им. Сине-черная – это его гамма.

Раздается звук открывающейся двери, сумка падает на пол. Легкие шаги шуршат по квартире. Я притворяюсь спящим. Можно потеряться на другом краю этой огромной псевдокровати. Я занял замечательный наблюдательный пост!

Шелестит сбрасываемая одежда.

- Соби, это ты? – голос брата заспанный и такой… сексуальный.

- Нет, это воры.

- Иди ко мне.

- И тебе не страшно первого встречного приглашать к себе в постель?

- Заткнись и иди сюда.

О, я забыл добавить: в характеристике моего брата есть один немаловажный пункт. Он – голубой, а этот ночной гость – Агацума Соби, любовник моего блистательного Сеймея.

Глава 2

Правила игры.

В тысячный раз я вижу тебя обнаженным в ночной комнате, но вновь стремлюсь к тебе как впервые. Я опять готов бороться с целым
миром ради того, чтобы быть вместе.

Наши игры со временем стали изощреннее. Ты знаешь все во мне. Все маленькие уловки, заставляющие рваться навстречу, совершать невозможное для тебя.

Самый желанный запах, самые желанные прикосновения, самые желанные поцелуи - только с тобой я получаю от жизни все, и мне не нужно большего.

Сегодняшняя игра самая беспощадная. Ты целуешь и отстраняешься. Удерживаешь мои тянущиеся к тебе руки. Чувствую легкие укусы - соприкасаешься со мной на секунды. Ты выгибаешься надо мной. Я зажат в надежные тиски, я никуда из-под тебя не денусь.

Новый засос на шее. Я стону и вырываюсь, но ты не отпустишь, пока не добьешься своего. Поцелуи на щеках, на груди, но только не на губаx. Я прикладываю все больше силы, чтобы вырваться. Ты лишь посмеиваешься в мои волосы. Скользишь языком по моей груди, шее, обхватываешь губами мочку уха. Я жадно глотаю воздух, сердце ошалевшими ударами пытается проломить грудную клетку. У меня самый беспощадный любовник.

- Ты скучал?

- Издеваешься? Пусти…

- Я тоже…

Я снова безуспешно пытаюсь дотянуться до тебя.

- ПУСТИ, СВОЛОЧЬ! Я ЖЕ СЕЙЧАС С УМА СОЙДУ!

В какую-то секунду я перебарываю тебя, но ты со всей силой прижимаешь мои руки к постели. Чувствую твое возбуждение так же отчетливо, как и свое.

- Слишком агрессивно, Сеймей…

Ты снова целуешь мою шею, но теперь это долгие ласки, ты приближаешься, наконец даешь мне насладиться поцелуем. И резко разрываешь его, разрушая долгожданное, желанное. Приподнятая бровь и такая знакомая улыбка. Все. Больше не могу:

- Трахни меня!!! – я сдаюсь, я почти спятил.

Еще немного и я зарычу. Если бы ты сдался первым, то был бы укэ. Но сегодня я рад быть проигравшим.

Ты выпускаешь мои руки, я тут же достаю из-под подушки смазку. Все максимально быстро и невероятно синхронно.

Короткая разлука и небольшой скандал – это рецепт отличной прелюдии нашего феноменального секса. Завтра будут синяки и царапины. Завтра меня снова увидят в черной водолазке. Завтра я буду вспоминать о том, что мы делали ночью каждые пять минут.

Твои движения наполняют меня жизнью. Я царапаю твою спину, приподнимаюсь ближе. Ты снова опрокидываешь меня и вдавливаешь в подушки.

- Соби… ближе…

Я готов повторять твое имя до последнего вздоха. Ты, чертов художник, выбираешь лучший ракурс для себя. А мне нужно чувствовать, сжимать, притягивать, целовать, принимать тебя. Я всегда открываю объятия первым - но и первый удар всегда тоже за мной.

Во мне до сих пор звучит какая-то музыка. Ты мгновенно улавливаешь ритм.

Хочется орать и задыхаться счастьем на весь мир. Но здесь Рицка и Нисей. Ксо! Прикусываю губу и обнимаю тебя еще сильнее.

Мне душно, наши мокрые тела живут своей собственной жизнью.

- Здесь кто-то есть… - твой шепот мурашками бежит по коже.

- Плевать…

Резко, забываясь, до боли. Именно сейчас я ощущаю, насколько ты сильнее меня. Я теряю самоконтроль. Твое опаляющее дыхание прожигает мой истончающийся мир.

Это безумие. Как мы не убили друг друга до сих пор?

Обеими руками хватаюсь за первую попавшуюся опору, сгребаю простыни. Ты проталкиваешься все глубже. Костяшки побелели. Эмоции от такого умопомрачительного действа невозможно держать за стиснутыми зубами. Мои стоны разрушают темноту синими вспышками. Это ад. Это рай. Ты можешь все. Ты великолепен.

- Эммм… Малыш! Ты не слышишь? Кто-то трахается! Или это мои сны наяву?
– заспанный голос Акаме едва достигает моего сознания.

Ты падаешь рядом со мной, пытаясь отдышаться. Но секундой позже, резко приподнимаясь, сдергиваешь одеяло с дальнего конца кровати.

- Доброй ночи, Рицка…

Твой хриплый голос заставляет меня вздрогнуть. Я медленно начинаю осознавать происходящее. Рицка? Здесь? В нашей постели? И мы только что… при нем?

- Рицка! – я с трудом поднимаюсь на колени, пытаясь различить его фигуру среди подушек.

- Прости, Сей, я… Я не хотел вам мешать… Прости… - слышу сбивчивый, извиняющийся голос брата.

Мне снова стыдно от того, насколько я несовершенен. Наша связь всегда была абсурдом. Но этот абсурд касался только нас двоих. А сейчас…

- О, наш ангел наконец-то посмотрел гей-порно с участием родного брата! – Нисей подходит и вытягивает Рицку с кровати, разрешая эту поистине идиотскую ситуацию одним легким движением.

Я взбешен, обескуражен. Самые противоречивые чувства бушуют внутри, сталкиваясь в кровопролитных войнах, не понимая, не разделяя чужих и своих.

Кого винить? Только себя. И, конечно же, тебя. Я даже слов подобрать не могу, чтобы хоть как-то сгладить эту неловкость. Ксо…

Ты встаешь, надеваешь джинсы. Легкий поворот в мою сторону, быстрый наклон, и я чувствую, как твои губы легко касаются моего горячего лба. Дал бы по шее в ответ, но не успеваю. Ты неуловим, мой боец.

Свет зажигается на кухне. Голоса. Считаю до десяти, глубоко вздыхаю.

Неужели я должен объяснять то, чему сам до сих пор не могу дать названия?

Рицка, уберечь тебя от грязи у меня не получилось. Тупая похоть. Ты посмотришь ее на грязном интернет-сайте или в моем исполнении тоже интересно?

Это мое чертово проявление любви… Слова, которое я произнес единожды, на том чертовом кладбище под звуки выстрелов. Смерть
вдохнула в меня силы. Никогда больше не повторю иx. Новая плохая примета, теперь я в них верю.

Я выхожу на свет, в голове все та же пустота. На шее засосы. Спину ровнее, подбородок повыше. Я воскресну из любых самых зверских самоуничижений.

- Рицка… Я был хорош?

Ты улыбаешься. Твоя молчаливая поддержка – самое сильное ободряющее средство для меня.

- Лучше всех, - смущенно бормочет брат.

- Ты все-таки предупреди нас в следующий раз о своем присутствии.

Напряжение постепенно улетучивается из комнаты.

- Ребята, вы само воплощение страсти! Рицка, ты же понимаешь, что секс между мужчинами – это нормально. Это все равно, что в туалет сходить, - Нисей говорит обо всем абсолютно непринужденно.

- Давай не будем все настолько упрощать, - ты протягиваешь брату чашку чая. – Кстати, с прошедшим днем рождения.

- Спасибо, Соби. Спасибо! Я еще раз прошу прощения. Я такой дурак. Вы же не виделись уже неделю, да? Кстати, как съездил, Соби?

Я любуюсь братом. Он так правильно сориентировался в сложившемся положении.

Неделю… Мы никогда не расставались больше, чем на пару дней. Все эти чертовы два года: столько вопросов, столько предположений. Я готов был раскроить свой череп, лишь бы не думать больше. Эта болезненная одержимость тобой едва не превратила меня в параноика. Я сполна прочувствовал все оттенки слова ревность, хотя ты не давал мне ни одного
повода.

Даже оставаясь вместе в закрытой квартире, я не находил себе покоя. Тяжелый багряный смерч в моей голове. Ты должен быть только моим.

Ты молча терпел меня. Жалел. Единственное ценное, что родилось тогда в моей голове, это наши игры. Попытка убежать от убогой жалости, от привычки, от обыденности. Ведь я всегда хотел большего. Хотел ярче, больнее, яростнее. Я боялся, что все угаснет. До сих пор боюсь… Ты слишком важен для меня… Слишком… Я сорву эту гребаную землю с оси, но ты никогда не пожалеешь, что остался со мной.

- О, прекрасно. На Окинаве удивительно красивая природа. Мы много рисовали. Водили учеников по музеям, ботаническим садам, -
ты делаешь пару глотков крепкого кофе, я знаю, что он обжигающий, ты любишь именно такой. - И еще у них очень пряная кухня, совсем не похожа на нашу.

Ты неотрывно смотришь в мои глаза. Да, я вижу, ты скучал. Я чувствую это до дрожи во всем теле. Как же хочется снова притянуть тебя к себе и не отпускать. Я чуть ли на стену лез все эти чертовы семь дней! Но таковы правила игры. Свобода действий. Я дрессирую свои чувства. Я не покажу тебе, как невыносимо мне было.

- Как там твой дружок Кио? – слишком много язвительности в голосе, не удержался.

Я не должен был этого говорить, еще одно правило - свобода общения. Я могу мысленно взвинчивать себя до точки кипения и ненавидеть всех вокруг, но тебе этого говорить не должен, ведь ты ИМЕЕШЬ ПРАВО БЫТЬ С ЛЮБЫМ.

- В порядке, его очень любят дети, только помыкают, как хотят. Он почти разорился на сладостях, - ты смакуешь эти слова на губах.

Свобода опьяняет. Твоя свобода – моя боль.

- Меня сейчас вырвет от умиления, - я скриплю зубами, с ненавистью вцепившись взглядом в твои зрачки.

- Сей, мы поедем, я уже вызвал такси. Рицку отвезу, - Нисей подскакивает с места, почуяв неладное.

- Не строй из себя святую овцу, Агацума! Два педика на курорте, вы уж точно по ночам не звездами любовались.

Я нарушаю правила. Я должен молчать. ДОЛЖЕН. НО НЕ МОГУ!

- Соби, Сей, всего вам хорошего! Доброго утра и удачного дня!- Акаме волочет брата к выходу.

- Не ссорьтесь! – кричит напоследок Рицка, захлопывая дверь.

Я все еще на взводе. Соби, ты попал. Ты вернулся и вновь попал на пороховую бочку. У меня тут полно зажигательных и искристых фраз, приготовленных специально для тебя.

- А сколько было у тебя за эту неделю? Десять? Двадцать? Ты всех приводил сюда или имел их прямо в клубе?

- Какая резкая смена амплуа!

- Сеймей, поверь, у меня есть с кого рисовать эту роль.

Нокаут. Я – двуличный, беспринципный, отвратительный тип. Мне следовало бы промолчать. Но…

- Ублюдок! – я швыряю в тебя чашку с недопитым чаем.

Жидкость медленно выплескивается из керамической емкости, застывает в воздухе взвесью круглых прозрачных капелек, рассыпавшихся по невидимым полкам. Я пропустил тонкий писк раскрытой системы. Чашка повисла в воздухе. Полы твоей наспех накинутой рубашки раздувает призрачный ветер. Ты медленно приближаешься, окруженный синими искрами свечения. Чайные горошинки лучатся изнутри красновато-синими бликами. Ты аккуратно берешь чашку и щелкаешь пальцами. В следующую секунду чай с плеском выливается на пол, а ты ставишь чашку на стол.

- Это последний набор, скоро нам придется пить из пластиковых стаканов.

Твой короткий вздох рассекает мое замешательство. Ты смотришь мне в глаза, открыто, откровенно любуясь. Сдержанная боль и бесконечный излом. Наши отношения – это адский коктейль со сто процентной летальностью. Но я вижу эту безумную химию, что витает в воздухе.

Внезапный поцелуй, он горчит нашими обидами, нашими ссорами и недопониманием. Ты так редко делаешь шаг навстречу, но каждый раз я счастлив, как ребенок. Твои руки прижимают меня ближе. Я наконец могу отпустить все свои страхи, я наконец могу расслабиться и отдать себя в твои руки. Ты все чувствуешь, ты знаешь…

Никто никогда не полюбит тебя и вполовину сильнее чем я.

- Как же я ненавижу тебя… Соби…

Ты обнимаешь меня, пытаясь удержать от надвигающейся драки. Я сминаю ткань рубашки на твоей спине. Зачем же все так сложно? Почему у нас никогда не получается как у людей? Прижимаюсь к тебе и глубоко вдыхаю твой запах. Это единственное, что в равной степени способно как успокоить, так и возбудить меня. Биение твоего сердца. Я готов залезть тебе под кожу. Приковать к себе и никогда не выпускать. Сейчас я хочу только твоей близости. Ничего не страшно. Ненавидь меня, топчи. Я счастлив сейчас. Никто, ты слышишь?! Никто не полюбит тебя сильнее!

Ты опускаешься на пол, я обхватываю тебя ногами, вцепившись в волосы. Мы часто так сидим. Это странный ритуал. Двое. Четыре руки надежно прижимают одного к другому. Сердце стучится в сердце. Ритм синхронизируется. Мои бедра поверх твоих. Твое дыхание на тонкой коже шеи. Медитация. Ты придумал все это, года полтора назад. Усадил меня вот так, как сейчас, и попросил смотреть в глаза, прислушаться к дыханию. Только так я могу успокоиться и сдержать свои эмоции, находясь рядом с тобой. Мы будто создаем свою маленькую вселенную. Там нас двое. Там наши сердца бьются в унисон. Там я спокоен и счастлив. Она настолько хрупкая. Настолько недолговечная… Я ненавижу мир снаружи, который каждый раз разбивает этот хрупкий материал вдребезги.

- С добрым утром, Со-тян, Сеймей! – неприятный голос разбивается о воображаемую хрустальную сферу, и я уже слышу, как хрустят едва удерживаемые обломки нашей идиллии.

- Соби, я принес кое-какие твои работы. Обязательно закончи их как можно скорее. Еще я принес вам обоим еды, - Кайдо без лишнего стеснения ходит по квартире и хозяйничает, будто у себя дома. – Как хорошо, что вы еще не избили друг друга до полусмерти!

Я смотрю на него самым тяжелым из всех существующих в моем арсенале взглядом.

- Кайдо, сколько раз я говорил, чтобы ты не заваливался без спросу в чужую квартиру?

- Сеймей, забывчивый ты мой, я столько же раз тебе отвечал, что Со-тян до сих пор не может позаботиться о себе. От тебя благоразумия не дождешься, вот и приходиться присматривать за вами! Как дети, ей богу! Сеймей, ты должен быть мне благодарен!

До сих пор не выношу этого вертлявого придурка. До сих пор скриплю зубами и душу в себе кровавого убийцу, когда вижу его. Но после того разговора, когда я все-таки припер его к стенке, после тех его слов… «Я никогда не отступлюсь от того, кого люблю, пока не пойму, что могу оставить его в надежных руках!» - меня ошеломили эти слова… Этот вечный идиот с чупа-чупсом… И вдруг - так… Выходит, я недостаточно надежен для тебя. Хотя, я и сам довольно четко это осознаю. Я смирился с его присутствием ради тебя…

Ты выглядываешь из-за моего плеча. На лице благодарная улыбка.

- Спасибо, Кио, твоя забота неоценима.

Поднимаешься, столько сожаления в синих глазах. Я с глухим стоном разрываю объятия. Соби…

Возле стены вырастает строй холстов с набросками. Я лежу на полу, будто в анабиозе. Мне тяжело без тебя. Физически. Меня уверяли все источники, что такая зависимость временна и может длиться максимум пару месяцев, но мой случай не вписался в прогнозы. Я был уверен, что это просто секс - и ничего больше. У меня было несколько десятков любовников и любовниц, но ни черта не изменилось. Я скошенным побегом замер на холодном паркете. Я вымотался. Я скучал. Я забыл все свои маски где-то в другом месте. Здесь посторонние, а я не контролирую свои отвратительные чувства. Твои босые ступни пересекают зал и замирают напротив меня.

- Поднимайся, Кио купил нам фрукты, - ты протягиваешь мне руку.

- Пошел ты… - я ударяю по протянутой ладони.

Мне не нужны твои подачки. Мне не нужны мои надежды. Мне не нужно…

Ты садишься рядом и, быстро наклонившись, целуешь мое плечо. Довольный выдох. Ты знаешь, как разговаривать со мной - молча. Я вижу яблоко в твоих руках, тонкий ярко-зеленый серпантин свешивается из-под ножа. Я хватаюсь за твое плечо и усаживаюсь рядом. Ты смотришь прямо в глаза, как всегда, в душу, насквозь. Короткое движение - теперь нож и яблоко в моих руках.

В комнату заходит Кио, вздыхает, глядя на нас, и опускается рядом с тобой.

- Со-тян, я очень тебя прошу, не забудь об этих работах. Вторая справа, по-моему, обещает стать шедевром.

- А по-моему, это кошмар, - ты вздыхаешь, убирая льняную челку с лица, и откидываешься на вытянутые руки.

- Сооо-тяяян… Ты слишком скромный! – Кио тянется, чтобы обнять тебя.

Резкий взмах, молниеносное движение, короткий звук расколотого дерева. Нож чуть ли не наполовину лезвия вxодит в паркет между тобой и Кио. Я с громким хрустом кусаю яблоко.

- Соблюдай дистанцию, Кио. Он принадлежит мне.

- Сеймей, ты – псих!!! – Кайдо возмущенно сопит и вскакивает с пола.

Ты выдергиваешь нож из пола и неодобрительно поглядываешь в мою сторону.

- Да, Кайдо, я – псих! Я не видел твоего обожаемого Агацуму неделю, Семь дней, понимаешь?! Я не спал почти двое суток. Я не могу
даже нормально заняться сексом в собственном доме, потому что здесь все время кто-то вертится! И еще я гребаный сатанист и извращенец! Если ты сейчас же не свалишь, оторву твои б**дские яички и съем во время черной мессы!!!

Кайдо покрывается испариной и, что-то нервно шепча, пятится к выходу.

- Не обращай внимания, Кио, спасибо тебе. Я обязательно позвоню.

Ты пытаешься хоть как-то все уладить. Подаешь этому белобрысому придурку сумку. А он затравленно оглядывается на меня, что-то выговаривая тебе о моей неадекватности.

- Деспот! – кричит на прощание он.

- Бу…

Дверь с грохотом захлопывается.

- Сеймей, мы живем среди людей. Надо как-то общаться с ними.

Ты подходишь, притягивая меня за ремень на джинсах. Завладевая моим взглядом. Кем я только что был? Властным тираном? Сумасшедшим диктатором? Я уже забыл обо всем. Снова в капкане, в лазурной пучине твоих глаз, захлебываюсь от желания. Умираю от давящих мыслей о том, как долго мне пришлось ждать тебя.

- Мне плевать на них. Никогда не нуждался в этом глупом мусоре. Но если ты хочешь… это твое право.

Игра… Жестокость… Мазохизм… Но я никогда не был мазохистом?!

- Сеймей, - ты обнимаешь меня, всем телом прижимаюсь к тебе, - я дышу ради тебя, мой невозможный агнец. Я сделаю все, что ты захочешь. Но… - ты отстраняешься всего на секунду. – Он – мой друг.

Я сжимаюсь как от удара. Почему ты все ломаешь, коверкаешь?! Зачем он тебе нужен? Пусть я буду самой эгоистичной сволочью. Нет. Нельзя. Чертова игра! Легче просто подстроить смерть этого недоноска!

- Значит, топай к нему! – я отталкиваю тебя обеими руками.

Сколько раз так было? Я сбился со счета. Я отталкиваю, почти рыдая от ужаса, от того, как я не хочу, чтобы ты уходил. Проклиная каждое наше слово.

- Сеймей, перестань. Не начинай снова.

Главное, не нервничать и не орать. Держать холодно-решительную маску и добавить в голос стальных ноток. Я спокоен. Я такой же политик, как ты, Соби. Я способен быть им даже с тобой. Выучился. Игра… Все для тебя.

- У меня встреча через час. Очень интересный парень. Вчера познакомились на концерте.

Я натягиваю облегающую черную водолазку, отбрасываю с глаз челку. Брызгаю на себя одеколоном, развратно проходясь по твоей великолепной фигуре взглядом.

- Кстати, тоже блондин…

Я захлопываю за собой дверь. Таковы правила нашей игры. Безжалостной. Бесчеловечной. Ради нас.

Глава 3