Характеристика элементов ритуала погребения

Одним из самых ярких признаков, характеризующих погребение, является наличие или отсутствие гроба. Некоторые исследователи, изучавшие раннемусульманские захоронения в различных регионах, рассматривают наличие гробовищ как пережитки существовавших в этих районах ранее языческих обычаев[384]. Гроб не является обязательным элементом мусульманского погребального обряда, он скорее представляет собой дозволенное заимствование из доисламских традиций. Вообще, по шариату, мусульманина нужно хоронить в погребальной камере в подбое – ляхд – или, в том случае, если грунт сыпучий и нет возможности выкопать подбой, то в могиле с отвесными стенками. В этом случае рекомендуется использовать гроб-табут, чтобы не засыпать тело непосредственно землёй[385]. В нашей базе данных содержится 390 погребений, совершённых в деревянных гробах, что составляет 21,4 % от общего объёма выборки (причём в 154 из этих погребений, или в 40 % из них, были обнаружены железные гвозди или скобы). Погребения в гробах хорошо представлены во всех «территориальных» группах, но наибольшую долю они составляют в могильниках Среднего Поволжья и Приуралья. Е.А. Халикова прямо указывает на наличие погребений в гробах как на одну из особенностей средневолжского мусульманского погребального обряда в X–XIII вв.[386] Довольно большие доли составляют погребения в гробах в таких группах, как могильники округи Царёвского городища (46,8 % погребений), могильники городища 301-й километр (34,7 % погребений), степные курганы Нижнего Поволжья (49 % погребений), курганы Казахстана (40,9 % погребений). В то же время на могильнике Селитренного городища доля погребений в гробах составляет 9,1 %, на могильниках Красноярского городища – 27,1 %, на грунтовых могильниках Краснодарского края – лишь 2,3 %. С другой стороны, погребения в гробах составляют примерно равные доли в группах погребений без внутримогильных конструкций и с внутримогильными конструкциями (20,9 и 22 % соответственно). Таким образом, гроб, по нашим данным, выполняет функцию как первичного, так и вторичного изолирующего средства – в погребениях с внутримогильными конструкциями, где его использование необязательно. В этом случае логично видеть в гробе элемент ритуала, связанный с доставкой к месту захоронения не только тела покойного, но и сопровождающего инвентаря, установленного или уложенного в гроб. Действительно, погребения в гробах составляют очень большую часть – 56,3 % – всех погребений с инвентарём (и лишь 14 % безынвентарных погребений). Погребения в гробах также обнаруживают связь с надмогильными сооружениями: 51,4 % подкурганных захоронений (и лишь 16,5 % бескурганных), 63,3 % погребений в мавзолеях и 64,5 % погребений в подкурганных оградках совершены в гробах. Всего 183 из погребённых в гробах обращены лицом вправо (15,6 % объёма группы погребений лицом вправо). Лицом вверх обращены меньше – 138 погребённых, а лицом влево – всего 55, но эти цифры составляют значительные доли в соответствующих группах (33,9 и 31,6 % соответственно). Таким образом, при первичном анализе всей выборки мы видим, что погребения в гробах объективно связаны с пережитками доисламских погребальных обрядов в Золотой Орде – с курганным обрядом погребения, с наличием погребального инвентаря, с ориентировкой лица покойного не на Мекку. Однако часть явно мусульманских захоронений также была совершена в гробах: так, в нашей выборке присутствует 1019 погребений, обращённых головой в западном направлении, лицом на Мекку, без сопровождающего инвентаря, которые мы можем смело считать мусульманскими без отклонения от канонов (о них речь ещё впереди), и в 124 из них были обнаружены гробы или остатки гробов. Видимо, на этом примере мы сталкиваемся с явлением благополучного врастания доисламских традиций в мусульманский погребальный канон. И точно таким же образом Е.А. Халикова объясняла наличие гробов в мусульманских погребениях Волжской Булгарии[387]. Местные обычаи могли влиять и влияли на практику ислама, если они не затрагивали существа основных канонических требований.

Как мы уже отмечали выше, одним из основных элементов мусульманского погребального обряда является заворачивание тела покойного в саван. После омовения тело покойного должно быть облачено в чистые одежды, принадлежащие покойному, или в особые погребальные одежды, состоящие из двух-пяти покрывал. Законоведы указывают на предпочтительность нечётного числа: саван должен состоять из трёх частей – из куска ткани для окутывания нижней части тела, из рубахи и ткани, покрывающей покойного с головы до ног[388], но в ритуальной практике чаще всего используется два покрывала[389]. Наиболее распространены покрывала зелёного, белого и чёрного цветов, но может быть использована материя любого цвета, кроме синего или близкого к нему по оттенку. Шариат требует, чтобы саван не был изготовлен из украденной или узурпированной ткани. Изготовление савана из кожи нечистого, с точки зрения шариата, животного (собаки, свиньи и т.д.), из чистого шёлка, из златотканного материала не одобряется. В безвыходном положении для савана допустима кожа животного, дозволенного шариатом[390].

В 110 погребениях (6 % от объёма выборки) в нашей базе данных были обнаружены остатки саванов из ткани, кожи, бересты и камышовых циновок. Разумеется, следы саванов фиксируются далеко не всегда, что связано с их сохранностью, и их распределение по группам захоронений не может являться представительным. Гораздо больше в нашей выборке погребений, в которых фиксируются следы использования савана: сжатость костяка, компактность, неестественное положение рук или ног, которое может быть обусловлено только плотным пеленанием тела покойного. Таких погребений в нашей базе данных 778 (42,6 % от объёма выборки). Наибольшую долю от числа погребений в группах данные погребения составляют на могильниках Селитренного городища (53,8 %), на городище у пос. Комсомольский (53,5 %) и на могильниках Краснодарского края (60,5 %). Наименьшее их количество (15,7 %) содержится в степных курганах Нижнего Поволжья. Однако распределение данных погребений по «выборочным» группам не даёт нам никакой особенной информации, кроме того, что погребения со следами пеленания характерны более для грунтовых могильников (45,9 % от числа погребений в группе), чем для курганных (22,6 % от числа погребений в группе). Из числа 1019 «чистых» мусульманских погребений в нашей выборке в 532 случаях зафиксированы признаки пеленания и лишь в 44 обнаружены остатки саванов.

В 15 случаях (0,8 % от объёма выборки) отмечено предположительное связывание ног – ноги либо перекрещивались, либо лежали неестественно близко друг к другу. 10 таких погребений зафиксировано на могильниках Краснодарского края, по 2 – в степных курганах Нижнего Поволжья и на могильнике Хан-Тюбе и одно в окрестностях Красноярского городища. В 10 из них погребённые лежали лицом вправо, в 5 – лицом вверх; 12 погребений были безынвентарными, в трёх был обнаружен погребальный инвентарь (монета, бусина, миска).

Несомненно, что все три вышеуказанных признака – наличие савана, признаки пеленания покойного, признаки связывания ног – следы одного и того же обрядового действия – пеленания покойного в саван. Мы констатируем, что большинство погребений в саванах, с признаками пеленания, связывания конечностей являются мусульманскими.

В одном случае, в погребении на могильнике городища Маджары, в заполнении могилы были обнаружены куски красящего вещества (краски?). По остальным признакам погребение, в принципе, не отличалось от основной массы мусульманских погребений – оно было совершено в яме с сужающимися ко дну стенками, без внутримогильных конструкций и гроба, покойный лежал в вытянутом положении на спине, головой на запад, лицом на юг, с вытянутыми конечностями, без сопровождающего инвентаря. Таким образом, обнаружение краски в могиле мы можем связать с действием случайных факторов.

В 6 случаях в заполнении могильных ям был зафиксирован мел. Это два погребения в курганных группах Кривая Лука-XV и Кривая Лука-XXV, два погребения из курганного могильника Зауморье, одно погребение в курганном могильнике Солодовка-II и одно погребение, ориентированное головой на юг, из грунтового могильника Маячный бугор. Кроме этого последнего захоронения и одного из могильника Зауморье, все остальные были ориентированы головами на запад. Это погребения в гробах, с вытянутыми или сложенными на животе руками. В трёх погребениях покойные были обращены лицом вверх, в двух – лицом вправо, к Мекке, а в одном случае – лицом влево. Все погребения содержали разнообразный и богатый инвентарь: остатки обуви и одежды, украшения, предметы быта, посуду, туалетные принадлежности, орудия труда, монеты, серебряные и золотые предметы.

Угли или зола обнаружены в 32 погребениях. 10 из этих погребений – подкурганные: курганные могильники 301-й километр, Кривая Лука-XXXIII, Зауморье, Маляевка, Царёв, Шляховский-I; кроме того, подобные погребения обнаружены на могильниках Селитренного и Красноярского городищ (в эту группу вошли три погребения с трупосожжениями и одно – с угольной подсыпкой дна могилы), городища у посёлка Комсомольский, на грунтовом могильнике Разин бугор, на могильнике Центрлаба в Краснодарском крае, а также в погребениях в мечети Верхнего Джулата. В 19 из этих погребений обнаружен инвентарь, 13 были безынвентарными. В 11 из них лицо погребённого было обращено вправо, в 13 – вверх и в трех – влево. Следовательно, наличие угля мы можем в целом связать с присутствием инвентаря в могиле, с пережитками огненного ритуала, захоронением по обряду трупосожжения.

Таким образом, наличие в могиле ритуальных веществ, таких как уголь или мел, связывается нами с проявлениями доисламских традиций в погребальном обряде. В.А. Иванов и В.А. Кригер указывают на присутствие этих признаков в погребальном обряде кыпчаков Поволжья и Южного Урала[391].

Кости животных в могилах были отмечены в 11 случаях.

Лишь в 9 случаях нами были зафиксированы кости коней в могиле (в 7 случаях – на могильниках округи Царёвского городища (Ленинск, курган 12, курган 2; Маляевка, курган 2; Солодовка-II, курганы 1, 2, 3, 7), и по одному случаю – на могильнике поселения 301-й километр (курган 6, погр. 1) и на грунтовом могильнике Хошеутово (погр. 7). Во всех случаях это немусульманские погребения, сопровождавшиеся вещевым инвентарём. Только погребённые в кургане 12 могильника Ленинск и в кургане 2 из Маляевского могильника были обращены лицом вправо, что сближает их погребения с мусульманскими.

Помимо костей коня, в могилах встречаются и кости барана, причём не только в виде напутственной пищи (таковые мы рассматривали отдельно). Очень интересные комплексы были зафиксированы в двух случаях на Водянском городище раскопками Г.А. Фёдорова-Давыдова и А.Г. Мухаммадиева[392]: грунтовые ямы со ступеньками вдоль северного и южного бортов, по которым были выложены кирпичные опорные стены для деревянных горизонтальных перекрытий. В одном погребении дно погребальной камеры было вымощено кирпичом. Однако вместо костяков человека на дне погребальных камер были зафиксированы костяки баранов. Налицо ритуальный характер данных комплексов. Они могут быть связаны с традиционным для тюркских народов культом барана, который врос в культовую практику ислама благодаря ритуальным жертвоприношениям на Курбан-байрам. Кроме того, данные комплексы можно связать также и с культом предков и трактовать как попытку передать принесённое в жертву под праздник животное на «тот свет». То, что мы имеем дело с обычаем, санкционированным официальным исламом, не оставляет сомнений – данные комплексы находились в непосредственной близости от соборной мечети Водянского городища, над одним из ритуальных захоронений барана даже было возведено надгробие. Более того, можно утверждать, что практика ритуальных захоронений животных была распространённой в Золотой Орде: на могильнике Маячный бугор в окрестностях Красноярского городища в мусульманской части некрополя экспедицией под руководством В.А. Никонова было исследовано захоронение, специально устроенное для погребения головы и ног барана[393]. Оно не содержало внутримогильных конструкций, но ориентировка костей барана мордой на запад совпадает с погребениями с Водянского городища.

В 87 случаях (4,8 % объёма выборки) в погребениях были зафиксированы остатки напутственной пищи. В основном захоронения с напутственной пищей локализуются на тех могильниках, где имеются языческие погребения: на могильниках Царёвского городища (27 случаев), Красноярского городища (14 случаев), поселения 301-й километр (13 случаев), в степных курганах Нижнего Поволжья (13 случаев). На остальных могильниках подобные погребения единичны. В 56 случаях это погребения под курганами, лишь 31 из них – грунтовые. Интересно, что абсолютно все погребения с напутственной пищей сопровождались инвентарём; отметим также, что напутственной пищей сопровождались 4 погребения в мавзолеях и 23 погребения в подкурганных оградках. Сопровождение покойного напутственной пищей не предусматривается шариатом и не входит в систему мусульманских представлений о загробной жизни.

Ещё один элемент ритуала – помещение в могилу семян культурных растений, что маркирует, на наш взгляд, оседлый характер занятий населения, оставившего подобные захоронения. Из 16 захоронений с семенами культурных растений 2 было обнаружено на могильниках Селитренного городища, 2 – в мавзолеях Болгарского городища, по одному – на городищах Маджары и Тумак-Тюбе. 10 погребений с семенами культурных растений обнаружено на могильниках округи Красноярского городища.

Столь небольшое абсолютное количество погребений с «языческими» признаками ритуала в нашей выборке объясняется исключительно тем, что мы, прежде всего, интересовались материалом золотоордынских поселений и, в общем-то, оставили в стороне многочисленные подкурганные захоронения степных могильников. Они присутствуют в нашей базе данных, но лишь как материал для сравнения. Естественно, мы осознаём опасность «сравнивать несравниваемое» в наших статистических подсчётах, когда лишь только из-за количественного превосходства мусульманских погребений мы можем получить искажённую картину погребального обряда в Золотой Орде, поэтому постараемся обращаться с этим материалом корректно. Мы не пытаемся охватить целиком и полностью все проявления погребального обряда в Улусе Джучи и классифицировать их. Наша задача – выявление особенностей мусульманского погребального обряда и сравнительный анализ мусульманских захоронений с другими обрядовыми группами.