Святая Гора, 15 января 1979 г.

Душа моя возлюбленная, брат мой Харалампий.

Братски обнимаю тебя с большой любовью и желаю, чтобы Пресвятая Дева распростерла Свой омофор и покрыла им тебя, и Арети, и вашу маленькую дочь.

Взял, наконец, карандаш, чтобы написать вам по прошествии стольких дней, после того, как получил вашу посылку. Все дошло замечательно.

Не знаю, с чего начать и как начать.

Кознями диавола и попущением Божиим стало известно имя мое. Будто я пророк Илия сегодняшних дней. И много людей приходит к нам в каливу, чтобы меня увидеть, услышать, полюбоваться на меня.

В эти дни побил рекорд по переписке: когда 5, когда 6, когда 7 писем в день. Один мне говорит: "Отец Ефрем, как ты справляешься с такой перепиской?" Другой меня спрашивает: "Отец, и что, отвечаешь на все эти письма?" Третий удивляется: "Батюшка, большая же у тебя переписка". Игумен Емилиан, даже он мне говорит: "Не отвечай на все письма".

Различные люди приходят со своими проблемами, владыки, и те спрашивают. Однажды двое владык пришли, чтобы меня увидеть, и я убежал, расстроенный, в скит пророка Даниила.

И молодые и старые, и девицы и женщины мне пишут, чтоб я им помог и так далее и тому подобное.

Я очень устал и не знаю, к чему приведут эти козни диавола.

Накануне Нового года написал 11 писем, и это еще не все. Нужно было еще 3-4 написать.

Приходит воскресенье, и я не могу отдохнуть, потому что нет просвета от писем...

Одно только замечаю: чем более я скрываюсь, тем более диавол открывает меня и разглашает обо мне.

Ну ладно, брат мой, не хочу морочить тебе голову, хватит и того, что я сам замороченный.

Передай Арети, что я не понимаю, что она хочет мне сказать. Пусть она подробнее напишет свои мысли, чтобы я смог разобраться.

Малышка у вас замечательная, она пишет чудесно.

Многая лета, с Новым годом. Всех вас целую. Ефрем.

Святая Гора, Пятидесятница, 1979 г.

Возлюбленный брат и сослужитель во Христе, отец Кирилл.

С большой любовью братски обнимаю тебя, молясь, дабы сладчайший наш Иисус послал своего Ангела и направил стопы твои и помышления к исполнению святой Его воли.

Получил твое письмо и увидел твою Голгофу.

Не хочу тебя поучать, советовать, а лишь сделаю одно напоминание.

Евангелие мы читаем каждый день, и оно управляет ходом нашей жизни во всех ее случаях.

Если хочешь обнародовать ошибки других людей, тогда как мы будем исполнять евангельское "прости им"?

"Если любите любящих вас, какая вам за то благодарность" (Лк. 6, 32).

Держи, брат мой, духовное равновесие и не приступай к отмщению. Переживаешь серьезный кризис в своей жизни? Не бросай оружие Христа. Без терпения никто не венчается. Молись как можно больше, чтобы Господь дал тебе терпение и незлобивость.

Из случившегося видно, что ты совершаешь доброе дело, поэтому и набрасывается на тебя диавол со своими слугами с такой яростью.

Не теряй мужества - победит не диавол, но Христос.

И не знаешь еще, что тебе готовит Христос, когда победишь. Но будь внимателен, как бы не разочароваться, как бы не изнемочь в борьбе.

Святые Отцы непрерывно взывают: "Хочешь дух? Дай кровь".

Лучше быть обиженным, чем обижать. Добродетель нуждается в том, чтобы быть гонимой, дабы сиять ярче.

Завтра Неделя святых Отец, и какой замечательный Апостол читается! (Евр. 11, 33-12, 2).

Итак, всей душой тебе желаю - держи крепко и высоко знамя нашего сладчайшего Иисуса и не бойся нападок человеческих.

Читай Иисусову молитву: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя и остави им, не ведят бо, что творят".

Поцелуй от меня и нашего Георгия.

С братской любовью, брат твой иеромонах Ефрем.

[Следующее письмо было послано пожилой женщине, совершенно одинокой и много страдавшей]
Катунаки Святой Горы, 21 ноября 1980 г.

Многоуважаемая, любимая моя, золотая моя, сладкая моя. Мама моя милая.

С великим уважением и с большой любовью мысленно преклоняю колени пред тобою, испрашивая молитв, и лобызаю твои ручки, твои глазки, которые все время плачут. Лобызаю материнское твое сердце, которое все страдает и болит.

Получил твое письмо из Амбелокипус⁴⁾ и, когда прочитал его, стало мне очень больно. Оно было написано со многими слезами, со многой скорбью. И тогда я подумал: "Эта душа никогда не радовалась в этом мире, только печали, только расстройства, только горе чувствовала, и ничего другого".

Что я могу сделать, чтоб она хоть чуть-чуть порадовалась? Чтобы вздохнула чуть-чуть, немного бы отдохнула? Как ей помочь?

И прихожу опять к тому же самому выводу.

Буду молиться за эту душу, сколько могу и как могу! И буду это делать с охотой, буду это делать горячо, от всей души.

Ты совсем одна в этом мире, совсем без спутника, без помощника.

И это не все, но еще отовсюду обстреливаешься различными стрелами, ядовитыми стрелами, стрелами отчаяния.

Судьбы Божий непостижимы.

Но кто радовался в этой жизни?

Все мы, и это правда, испытали те же чувства, те же состояния.

К сожалению, этим наполнена земная наша жизнь, но все это мы терпим с надеждой, с удивлением, полагаясь на слова Христа: "В терпении вашем стяжите души ваша" (Лк. 21, 19).

"Блажени плачущий ныне, яко возсмеетеся" (Лк. 6, 21).

Предадимся же, милая моя мамочка, Богу, дабы Он управил нас, как Он того хочет.

Приготовил немного антидора и пошлю его тебе с Николаем.

На этом заканчиваю, чтобы успеть, так как он уже уходит, и хочу передать с ним это письмо. Доброго Великого Поста.

И снова целую твои заплаканные глазки.

Грешное чадо, Ефрем.