Глава 5. «Христос» второй, Безвольный.

Дверь, ведущая на третий уровень, была сконструирована таким образом, чтобы открываться в обе стороны, при этом не пропускать сквозняков и не создавать громких звуков. Когда мы вошли, то увидели такой же зал, как и на предыдущем уровне, только без столиков. Там вообще не было никакой мебели.

Вдоль стен прямо на полу сидели люди, одетые в сильно поношенную одежду. Многие тихо плакали, кто-то даже рыдал. Несколько человек вообще тужили, словно на похоронах. У кого-то были связаны руки, кто-то ошейником был прикован к стене; на таких людей смотрели с почтением и завистью.

Когда я вошел, взоры присутствующих обратились на меня. На лицах сидящих появилось такое выражение, словно они увидели какую-то диковинку.

– Уважаемый, – полушепотом обратилась ко мне какая-то женщина. – У нас здесь скоро начнется богослужение. Вы извините, пожалуйста, но Ваш внешний вид вовсе не соответствует облику христианина.

– А почему же я одет не по-христиански? – вообще-то этот вопрос задала Леся, но моими устами. Чтобы вам было понятно, я скажу, что видел, как Леся произносила фразы, но против моей воли открывался мой рот и я слышал свой голос. Так происходило в те моменты, когда Леся оставалась невидимой для окружающих.

– Простите, уважаемый, – не знаю как Вас зовут, – все так же продолжала женщина.

– Игорь, – представился я.

– Так вот, брат Игорь, мы – христиане, а Христос говорил: «Научитесь у меня кротости и смирению». Ваша одежда – это подражание миру, где царят похоть, гордыня и растление!

– Но ведь моя одежда скрывает наготу, – этот аргумент я привел уже самостоятельно, и тут же пожалел о сказанном, так как сразу последовал сокрушительный удар.

– Вы, уважаемый Игорь, забываете, что когда воины распинали Христа, то у Него нашелся только один плащ, или хитон. Если бы у Христа была еще и другая одежда, то воины не бросали бы жребий, решая, кому достанется Его плащ!

– Но ведь у Иисуса были спонсоры, – вновь пришла мне на выручку Леся. – И кстати, почему вы не называете Христа по имени?

Услышав имя Иисуса, женщина скорчила недовольную гримасу.

– Не надо путать грешное с праведным, – ответила она после непродолжительной паузы. – Спонсоры были не у Христа, а у Его служения! А по имени не называю Его потому что я не достойна произнести это святое имя своими нечистыми устами.

Внезапно на сцене появился проповедник, и это прервало нашу дискуссию. Это был худощавый мужчина выше среднего роста, на вид лет около сорока. Он был одет в сильно поношенный костюм мышиного цвета. На абсолютно симметричном лице была печать глубоких страданий. Такие лица можно видеть у язвенников во время приступа и у алкоголиков когда перед ними со всей остротой встает проблема опохмеления. Взоры присутствующих обратились на сцену. Легкий шепоток, носившийся по залу, мгновенно утих.

– Дорогие друзья, – начал он тихим бесцветным голосом. – Сегодня мы собрались здесь, чтобы услышать слово от Господа. Услышать и исполнять.

Волна одобрения прокатилась по залу.

– Слово Божье говорит: «Кто это говорит: "и то бывает, чему Господь не повелел быть"? Не от уст ли Всевышнего происходит бедствие и благополучие? Зачем сетует человек живущий? всякий сетуй на грехи свои» (Плач.3:37-39). И ещё: «Достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и [все] по Твоей воле существует и сотворено» (Откр.4:11). Поэтому мы должны смиренно принимать всё, что происходит в нашей жизни. Поэтому не будем, как некоторые, просить у Бога того, чего Он не дает нам, а будем в смирении ожидать: может Всевышний смилуется и даст нам желаемое.

Я недавно был на пророческом служении. Там звучало слово: «Народ Мой! – сказал Господь. – Вы очень много просите о земном. Не нужно вам оно, ибо все это сгорит, а слово Моё пребывает вовеки, аминь, аминь! На небеса не возьмете ни мужей, ни жен, ни детей, ни родителей, ни работы, ни служения, а только молитвы и слёзы, пролитые пред лицом Моим!».

Задумайтесь над этими словами! Действительно, ни огородов, ни семьи, ни работу мы не возьмем на небеса. Только время, проведённое с Богом – вот то небесное сокровище, которое мы можем собирать там, где ни вор не подкапывает, ни ржавчина и моль не истребляют. Сейчас мы и помолимся о том, чтобы больше искать горнего.

В этот момент я откровенно смутился, так как не знал, как вести себя на ихней «молитве» (я прекрасно помнил, что нас окружают обитатели ада и они могут почувствовать среди себя живого человека, молящегося Живому Богу). В растерянности я взглянул на Лесю, чтобы получить хоть какую-то подсказку. Она утвердительно кивнула головой, что, наверное, означало «не волнуйся, всё будет хорошо!». Присутствующие стали на колена, молитвенно сложили руки на грудях и склонили головы. Леся удобно уселась у стены, скрестив ноги в позе лотоса, или как говорят у нас, по-турецки. Я тут же изобразил смиренно молящегося.

Около минуты никто не произнёс ни слова, лишь слышалось еле внятное шептание некоторых «молитвенников». Ещё в машине я убедился, что Леся умеет читать мысли людей, но похоже, что она читала и мысли этих существ, потому что внезапно она тихонько рассмеялась. Я украдкой бросил на неё вопросительный взгляд. Не знаю как она это сделала, но я тоже стал слышать их мысли. Опять откуда-то из вне пришла мысль (точнее сказать, я получил информацию сверхъестественным образом), что такими же были и их молитвы при жизни. «О, Великий и Страшный, непроизносимо имя Твоё! – молилась женщина, которая встретила нас. – Я не желаю знать Тебя, потому что Ты слишком опасен и злой. Я только хочу попасться Тебе на глаза в тот момент, когда Ты будешь в хорошем настроении. А вообще-то Ты – не прав! Рассуди Сам: даёшь нам, людям(!), закон, который даже ангелы не в силах исполнить, а затем наказываешь нас за то, что мы не исполняем его! Разве ж это справедливо? Да и не хочу я на небеса. Что там делать? Всю вечность раболепствовать перед Тобой? А если кто-то устанет? Ты что, выкинешь его в ад, несмотря на то, что человек жил праведно?».

«Почему Ты не отвечаешь на мои нужды? – сердито бормотал прыщавый паренек лет двадцати. – Тебе, что – по барабану мои проблемы? Наташка вчера снова пошла в кино с тем уродом, а я не могу даже пригласить её на чашечку кофе в ресторан. И всё потому, что не могу найти нормальную работу».

«Не могу поверить в тебя, – бился головой о стену мужчина лет сорока, – потому что если ты есть, то как ты, будучи добрым, всемогущим и справедливым, допускаешь, чтобы страдали невинные люди? Если ты это допускаешь, то ты – не добрый, или не справедливый, или не всемогущий. Или же тебя вообще нет!»

Внезапно «пастор» дал знак, и молитвы прекратились. На сцену поднялся мужчина, чьи мысли я прочитал последними.

– Дорогие братья и сестры! – начал он. – Для многих проблемой становится как сочетается существование проблемы зла и греха и Любовь, Праведность и Всемогущество Бога. Ведь если Бог Любящий, то как Он может смотреть на страдания Своих творений, зная, что они – невиноваты. Если же Он равнодушен к страданиям других, то как можно назвать Его Праведным?…

Меня очень повеселила эта «вдохновенная» тирада. Я взглянул на Лесю, чтобы увидеть её реакцию. Она насмешливо улыбалась и только покачивала головой, как-бы говоря: «ну и ну!». «Они здесь все такие лицемеры?» – задал я ей мысленный вопрос. «Да, – ответила она, – те, кто является «лидерами» на всех уровнях». Тем временем «проповедник» продолжал свою речь:

– «А может Бог действительно Любящий и Праведный, но просто ничем не может помочь нам?» – спрашивают страдальцы всех времён и народов. Тогда, получается, что Он – не Всемогущий… Друзья! Мы найдем ответ в Слове Божьем. Библия говорит нам во второй главе Послания к Филиппийцам: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной», это с пятого по восьмой стихи. Задумайтесь! Вряд ли кто меньше заслуживал на страдания, чем Христос! Однако хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию, (Евр.5:8).

Итак, мы видим, что Сам Сын Божий претерпевал страдания и не вступался за Себя! «Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному» (1Пет.2:21-23). То есть, другими словами говоря, Христос терпел и нам велел. Давайте помолимся обо всех, проходящих через испытания, чтобы Бог дал им силы терпеть и не роптать.

И снова все молитвенно склонили головы. Леся сидела у стены рядом со мной и я тоже склонил голову, но не для молитвы, а для того, чтобы поговорить с ней.

«Ну и как тебе речь нашего проповедника?» – спросила она улыбаясь. «Звучит убедительно, – ответил я, – хотя если поднапрячь память, то можно вспомнить немало стихов, которые развенчивают его теорию». «Но ведь мой Жених действительно не отвечал на обвинения» – с вызовом «сказала» Леся. «Когда? Когда Его допрашивали на синедрионе и у Пилата? – парировал я. – Да Он оправдался бы тремя словами или даже одним чудом, но тогда не было бы тебя! Да и я, наверное, уже давно сгнил бы в земле». «Ну что ж, теперь я спокойна за тебя, – одобрительно улыбнулась Леся. – Рада, что не ошиблась в своём выборе. Ты сможешь не только расправиться с этим змеиным гнездом, не только не обольстишься их лукавыми речами, но и сможешь дать им достойный ответ!».

Тем временем пастор вновь закончил молитву.

– Дорогие друзья! – обратился он к аудитории, – может кто-то хочет обратиться к народу с проповедью? Мы предоставляем Вам такую возможность.

Я тут же вскочил, словно повинуясь чьей-то команде, и направился к сцене. Я знал, что говорить, это родилось в моей голове, а не пришло от Леси. Она только «подтолкнула» меня сказать то, что я хотел.

Я неоднократно говорил проповеди в церкви, не скажу, что все они были только «интеллектуальными», но никогда я не говорил столь вдохновенное слово.

– Одна из важнейших черт характера христианина, необходимое в любой сфере, – это смирение! (Все присутствующие согласно закивали головами). Но что такое смирение? (Я обвел публику глазами; на лицах застыло недоумение). Многие считают, что смирение – это когда ты позволяешь вытирать о себя ноги всем подряд. Но это неверно!

Да, Библия призывает нас не мстить за себя. Но это не значит, что мы должны соглашаться со всем, что нам говорят. Иисус не мстил за Себя, но Он не молчал, когда видел несправедливость, лицемерие, а тем более ожесточение. В Марка третьей главе описывается следующий эпизод. (Все тут же зашелестели Библиями).

Иисус приходит в синагогу. Там находится человек, имеющий иссохшую руку. Фарисеи смотрят, не исцелит ли Иисус больного в субботу, что было вопиющим нарушением иудейского закона. И какова же реакция Христа? «И, воззрев на них с гневом, скорбя об ожесточении сердец их, говорит тому человеку: протяни руку твою. Он протянул, и стала рука его здорова, как другая». Евангелие от Марка, третья глава, пятый стих. Итак, мы видим, что Иисус испытывал гнев. Он гневался, видя как люди, ради своих правил и установлений, готовы подвергнуть человека страданиям!

Еще один случай, когда Иисус дает отпор Своим противникам, мы находим в ситуации, когда Ему задали вопрос об уплате налога кесарю. «Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры?» (Матф. 22:18). Враги хотели поймать Иисуса на слове: в случае, если бы Господь сказал «платить», то Его можно было обвинить в пособничестве оккупантам; в противном случае – в призыве к бунту и неповиновению. Но Христос виртуозно обращает оружие Своих противников против них самих. При этом Он указывает им на их лицемерие: ведь ими движет не желание узнать истину, а желание поставить своего оппонента в тупик.

Имеются и другие места Писания, когда Иисус очень резко отзывается о фарисеях, особенно в двадцать третьей главе Евангелия от Матфея, где Господь употребляет такие эпитеты, как порождения ехиднины, или гробы окрашенные.

Не успел я окончить речь, как женщина, встретившая нас у входа, вскочила на ноги и закричала: «Еретик! Проклятый еретик!», и швырнула в меня своей Библией. Книга упала у моих ног, превратившись в жуткий гибрид черепахи и сколопендры. Тут же вспомнилось место из Библии: «На аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона» (Пс.90:13). Я ударил это чудовище пяткой. Раздался звук, похожий на звук разбившейся яичной скорлупы, панцирь проломился и оттуда потекла желто-коричневая жидкость с запахом фекалий. Я брезгливо отдернул ногу.

Тем временем те, кто был прикован ошейниками к стене, сняли свои ошейники и без видимых усилий вытащили цепи из стены. Они намотали цепи себе на руки, и те превратились в змей, а концы ошейников – в головы. Размахивая двуглавыми змеями, противники начали окружать меня. Их было около десяти. Один взмахнул в мою сторону. Обе головы вытянулись параллельно и раскрыли пасти, с зубов закапал яд. Эта атака продолжалась долю секунды, однако я успел схватить змею там, где срастались головы, и резким рывком вырвать оружие из рук оппонента. Оказавшись безоружным, тот сразу сник, обмяк, и тут же растаял, как снеговик.

Оказавшись в моих руках, змея тут же нацелилась головами на этих существ. Я сделал несколько махов, чтобы понять как змея реагирует на мои движения. Я быстро освоился: уже первая моя атака, и еще две змеи лишились своих спаренных голов; еще два растаявших снеговика. Оставшиеся семь противников начали меня окружать. Я дал им завершить окружение, затем сделал выпад в сторону одного из них. Находившиеся сзади меня повелись на эту уловку, и попытались напасть. Я тут же изменил направление атаки – и трое из них оказались захвачены врасплох. Ну а разобраться с четырьмя соперниками, окружившими тебя со всех сторон – хрестоматийная задача для спецназовца, пусть и бывшего.

Увидев поражение своих сообщников, другие существа начали приближаться ко мне. Я расслабился, полагая, что ходячие песчаные статуи не смогут причинить мне вреда. И совершенно зря.

Один из них подскочил ко мне и ударил под колено. Вопреки моим ожиданиям он не распался в песок, а вот моя нога словно погрузилась в расплавленный металл. Стиснув зубы, я ударил здоровой ногой его в ответ. Он тут же превратился в кучку песка. Издав боевой клич, я тут же стремительно, насколько позволяла нога, ринулся в бой. Когда в битве их удары достигали меня, они не причиняли мне вреда, а вот мои удары крушили этих странных существ. Наконец нас осталось трое: я, Леся и женщина, встретившая нас на входе. Теперь вид ее изменился до неузнаваемости: округлое лицо приобрело очертания черепа, цвет кожи с розового изменился на землисто-серый, локоны превратились в злобных змей. Она начала приближаться ко мне, змеи-локоны пытались атаковать меня, не позволяя приблизиться для атаки. Я сделал подсечку, но она ловко уклонилась, при этом мне пришлось уклоняться от ее контратаки. Будь моя нога здоровой, я бы «дожал» ее. Но рана сильно ограничивала меня и в скорости, и в свободе движения. «Нет, с ней мне не справиться!», подумал я. «Если бы не рана, то, пожалуй, и смог бы».

Только я так подумал, как Леся поднялась на ноги. Одежда Леси вдруг засверкала ослепительной белизной. Словно почувствовав что-то, моя соперница обернулась и застыла с выражением ужаса. Леся плавно выставила вперед правую руку ладонью от себя. Из таув в лицо женщины ударил луч света, цветом похожий на молнию. От этого луча змеи на голове этого существа встали дыбом, их головы засияли искрящимися вспышками, более всего напоминавшими бенгальские огни. Буквально за пару секунд вспышка уничтожила змей. Голова горела немного медленнее, но вскоре и она исчезла, а затем огонь уничтожил и тело этого существа. После этого Леся снова обрела свой прежний вид – стала такой, какой она и приехала за мной.

Девушка подошла ко мне, подала руку, помогла подняться. Я изумленно посмотрел на нее. В голове у меня была масса вопросов. Но Леся не стала ждать, пока я выскажу их вслух.

— Женщина, встретившая нас на входе – это дух Иезавели, – начала она.

— А ее так называемая Библия?

— Обычная Библия. Просто используют отдельные цитаты, вырванные из контекста, для подтверждения своей лжи. Панцирь черепахи символизирует непробиваемость: не каждый ведь решится опровергать Библию. Ядовитые лапки сколопендры говорят о том, что они отравляют все, к чему прикасаются.

— А те, со змеями?

— Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их (Матф.23:4). Это – духи законничества и религии, лицемерные лжесловесники, сожженные в совести своей (1 Тим. 4:2). Цепи-змеи – это те ограничения, которые они налагают на других. Две головы – это самоосуждение и церковное порицание.

— А почему я смог завладеть этим оружием и оно действовало в моих интересах?

— Все, взявшие меч, мечом погибнут! — процитировала Леся, — Евангелие от Матфея, двадцать шестая глава, стих пятьдесят второй.

— Лишаясь своего оружия, эти… существа таяли, словно снеговики.

— Весь смысл их жизни в том, чтобы кого-то поработить, — мягко объяснила она. — Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас (Матф.23:15).

— И последний вопрос: почему первый, ударив меня, не только не превратился в прах, но и нанес мне травму?

— Потому что ты не противостал ему. Если ты не сопротивляешься атакам сатаны и его бесов, они наносят тебе вред. Напротив, если ты включаешь свой разум в режим противостояния, то их удары не смогут причинить тебе вреда.

— А что мне делать с этой раной? — спросил я. — Долго она будет заживать?

Вместо ответа Леся достала из кармана две маленьких лепешки. Первая была вся сухая, кое-где покрытая плесенью, вторая выглядела так, словно ее только сейчас испекли. От нее даже исходил запах свежего хлеба.

— Съешь их, — сказала она. — Сначала старую. Она будет сильно горчить, но ты ее все равно хорошо разжуй. Когда ты ее проглотишь, она станет сладкой. Новая принесет тебе свежесть и будет давать воду всякий раз, когда ты захочешь пить. Но сначала открой свою рану.

Я закатал штанину. На икроножной мышце была большая дыра, словно кто-то вырвал кусок мяса. Эта рана медленно, но неуклонно увеличивалась, словно невидимые маленькие существа разъедали мое тело. Положил в рот старую лепешку. По вкусу она напоминала прогорклое масло или молоко, но после нее действительно остался сладкий привкус. Я протянул руку за второй лепешкой, но Леся спрятала ее себе за спину.

— Посмотри на свою рану, — сказала она материнским тоном. Я оглянулся. Рана выглядела так, словно ее кото-то обработал огнем: корка горелого мяса покрывала поверхность раны. При этом сама рана больше не кровоточила и не увеличивалась в размере.

— Хотя ты и в теле, но мы находимся в духовном мире, — начала разъяснять Леся. — Поэтому все происходящее необходимо рассматривать в духовном плане. Когда тот дух коснулся тебя, это было равносильно гангрене. Ты и сам видел, как грех разъедал твою плоть. Эта лепешка – Завет Закона. Закон осудил твой грех к смерти, поэтому гангрена и остановилась. Но Закон не в силах даровать жизнь. Для этого существует Завет Благодати.

И Леся протянула мне вторую лепешку. Я съел ее. На вкус она напоминала зефир, только сочный. Я вдруг почувствовал, что во рту у меня постоянно есть вода. Сразу вспомнились слова «а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную» (Иоан.4:14).Рана зажила живым телом. Я спустил штанину.

— Ну что, пошли, пока все это не обрушилось нам на голову! — сказал я Лесе.

— Ничего, — ответила она, — пока мы здесь – ничего не обрушится.

Мы вышли на лестницу и спустились еще на один уровень вниз.