Глава 7. «Христос» четвертый: сексуальный.

На четвертом этаже нас ждала обычная дверь, за которой скрывалось самое необычное, как потом оказалось, приключение. Я понимал, что мы среди существ, мягко говоря не ангельских; хоть и принадлежащих к духовному миру, но к несколько иной его стороне. Поэтому ожидал чего угодно, но увиденное повергло меня в шок! Я не ханжа и не плююсь направо и налево, когда вижу девушку, щеголяющую по улице неглиже, но, все же, я считаю, что в обществе, а тем более в церкви, должны быть некие нормы приличия. Но здешние обитатели так явно не считали.

Все пространство было заставлено кушетками, на которых удобно расположились парочки, казалось, не стесняющиеся никого. Из одежды мужские особи имели только полотенца, обернутые вокруг талии, а женские - короткие белые пеньюары из тюля. Я умышленно пишу «особи», а не «мужчины» и «женщины», потому что они не имели физиологических признаков пола. Груди и зона бикини у женских особей напоминали соответствующие места у манекенов. На манекенов были похожи и «мужчины», но у них внизу живота был бульб[1]. Пары были как гетеро-, так и гомосексуальные, хотя последних явно было меньше. Когда мы с Лесей вошли, лишь некоторые, чьи кушетки стояли прямо возле входа, посмотрели на нас, не прерывая процесса совокупления, если, конечно, манекены могут совокупляться.

— А эти кто такие? — спросил я. — И почему они так странно выглядят?

— О, здесь собралась довольно-таки разношерстная компания — ответила Леся хмуро. По всей видимости ей тоже не нравилось происходившее здесь. — Во-первых, любители анального и орального секса, в том числе и в браке…

С этими словами Леся хитро посмотрела на меня. Я вспомнил некоторые моменты своей прежней жизни.

— Я не понимаю, что плохого в оральном сексе, если он приносит мужчине больше удовольствия, чем обычный? — спросил я, видя, что Леся ждет этого вопроса. — Конечно, если женщина не против…

— Вот когда ты научишься кушать тем органом, — Леся указала на мою мошонку, — тогда только Бог разрешит тебе использовать рот своей жены для секса! — произнесла она тоном не терпящим возражений. Аргумент был железным. Я решил, что нужно пересмотреть свои взгляды на эту сторону будущей семейной жизни.

— Также здесь любители порнографии, — продолжила Леся после короткой паузы, — те пары, кто не дождался венчания и скрыли это. Любители фингеринга[2], мастурбации, и вообще все, кто согрешил сексуальными грехами, а также те, кто в проповедях оправдывал те или иные виды сексуальных грехов.

— Здесь и те, кто позволял себе касания друг ко другу?

— Если двое подержались за руки, или даже обнялись, но на этом и остановились, то греха еще нет. Но проблема в том, что на этом остановиться могут далеко не все. Первый раз двое вряд ли лягут в постель просто подержавшись за руки. Но со временем – вполне возможно. И чем дольше они позволяют себе такие вольности, тем выше риск.

— То есть взяться за руки – это еще не повод для отлучения? — спросил я.

— Это повод для более тщательного контроля за отношениями, — парировала Леся в своей излюбленной манере.

— А что ты скажешь по поводу свиданий? — я решил узнать как можно больше об этой теме. Дело в том, что в свое время я выступил с резкой критикой некоторых позиций нашей церкви по вопросам сексуальной жизни и добрачных отношений. И теперь видел, что в чем-то я заблуждался, а в чем-то и был прав.

— Свидания, конечно, необходимы. Бывали случаи, когда пары, следуя законничеству пасторов, общались только в церкви до или после служения, а после венчания оказывалось, что один из супругов имеет серьезное психическое заболевание. Так вот, если бы эти пары имели возможность общаться в неформальной обстановке, то смогли бы узнать правду раньше. Такие случаи тоже были. Но свидания должны проходить не наедине. Если невозможно, чтобы с парой был третий, то встречаться нужно в общественных местах, а ночевать – порознь. Впрочем это ты и так знаешь.

— Кстати, перечисляя находящихся здесь, ты не упомянула разведенных, а также тех, кто вступил в брак с разведенными.

— Во-первых, Игорь, развод до покаяния в расчет не берется. Иначе следовало бы запретить вступление в брак всем, кто не сохранил девственности. Во-вторых, что написано в Библии о разводе и повторном браке?

— Кто разводится с женой, дает ей повод прелюбодействовать, и кто женится на разведенной – тот прелюбодействует, — процитировал я наизусть.

— И все? — хитро улыбнулась Леся.

— Ну, есть право развода, если другой супруг совершил прелюбодеяние, то есть супружескую измену, — нехотя ответил я.

— А еще?

— Если неверующий не хочет жить с верующим.

— А как это?

— Леся, плиз, не мучай меня! — вскипел я. — Можешь просто ответить на вопрос?!

— Я-то могу, Игорь, — нотка обиды проскользнула в ее голосе. — Но я хочу, чтобы ты не просто узнал это от меня, а чтобы ты сам, своим умом дошел до этого. Только тогда ты сможешь не просто ответить на заданный тебе вопрос, но и объяснить человеку, почему ты так считаешь.

— Прости, — я обнял девушку за плечи одной рукой. Она отстранила мою руку, но кивнула головой, что, должно быть означало, что я прощен.

— Ну, я знаю, что во времена Иисуса мужья часто разводились с женами, когда те им надоедали. Это было распространено как среди иудеев, так и среди язычников…

— Иудеи ссылались на Второзаконие двадцать четвертую главу, стихи с первого по четвертый, — перебила меня Леся, — где написано: «Если кто возьмет жену и сделается ее мужем, и она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное, и напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего, и она выйдет из дома его, пойдет, и выйдет за другого мужа, но и сей последний муж возненавидит ее и напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего, или умрет сей последний муж ее, взявший ее себе в жену, - то не может первый ее муж, отпустивший ее, опять взять ее себе в жену, после того как она осквернена, ибо сие есть мерзость пред Господом, и не порочь земли, которую Господь Бог твой дает тебе в удел».

— А язычники на что ссылались?

— Неважно. Теперь ответь мне, пожалуйста, каким был размер пенсии в Иудее во времена Иисуса?

— Ты же прекрасно знаешь, что первые пенсии стали платить в Англии в 1848 году.

— И женщина, не вышедшая замуж и, естественно, не родившая детей…

— … была обречена на голодную смерть в старости! — подхватил я мысль. — Теперь я понял, почему допускалось многоженство и был установлен левиратный[3] брак: чтобы женщину было кому досмотреть в старости.

— И какой вывод ты можешь сделать из слов моего Жениха, которые ты перед этим процитировал наизусть?

— Что Иисус заботился о защите прав женщины. Но при чем здесь вторая часть фразы: кто женится на разведенной, тот прелюбодействует? Ведь наоборот: взять на себя брошенную женщину – это доброе дело.

— Дело в том, что в те времена существовал обычай, когда рабовладелец отдавал свою жену в жены одному из своих рабов. Многие использовали этот дикий обычай, чтобы избавиться от надоевших старых жен и жениться на новых, помоложе. И для раба это была огромная честь, даже если ему было двадцать лет, а женщине – шестьдесят. Но для женщины это была сильнейшая потеря в социальном статусе. Не говоря уже о том, что детей муж мог оставить себе, чтобы они не стали рабами вместе с матерью. То есть, и здесь видим защиту прав женщины.

— Тогда как понять слова Павла: «если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Если же неверующий [хочет] развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких [случаях] не связаны» из Первого послания к Коринфянам, седьмая глава?

— Что здесь тебе конкретно неясно? — устало спросила Леся.

— Что значит – согласен или не согласен жить? — я сочувственно посмотрел в ее глаза. — Понимаю, что ты устала, но ты же сама сказала, что хочешь, чтобы я не просто услышал и принял твое мнение, а сам дошел, путем логических умозаключений. Ведь в церкви учат кто одному, кто другому. И каждый ссылается на откровение от Бога.

— Помнишь Машу? — тихонько спросила она. Мог ли я забыть ту, которую любил настолько, что едва не порвал из-за нее со своей родной церковью? Которую готов был отпустить заграницу, чтобы видеть супругу две недели в году? Я уже переехал из Днепропетровска в ее маленький городок в другой области, где не было никаких перспектив, мы подали заявление в ЗАГС, объявили о своей помолвке. Но за неделю до свадьбы она расторгла помолвку. Это стало для меня настолько сильным ударом, что понадобилось полтора года, чтобы я окончательно пришел в себя. Но прежним я так и не стал. Новый Игорь, прошедший это испытание, был более жесткий и более циничный.

— Почему ты пошел на все, чего она хотела? — продолжила Леся, глядя мне прямо в глаза.

— Потому что я любил ее… и хотел быть с ней, — тихонько, почти шепотом, ответил я.

— А почему ты пошел работать в охрану супермаркета? Ведь тебе за глаза хватало пенсии, и была масса свободного времени для служения.

— Потому что наши отношения с Надей ее пастор разрушил именно по причине того, что я жил с родителями и не имел ни жилья, ни работы.

— Когда ты хотел быть с Надей, потом с Машей, ты делал все, что было в твоих силах, чтобы соответствовать их требованиям? — я согласно кивнул головой.

— И ты бы не согласился, чтобы твоя будущая жена тянула вашу будущую семью?

— Нет, конечно! — возмутился я.

— И не применял бы ни психологического, ни физического насилия?

— Ты же знаешь лучше меня, — тихо ответил я.

— Конечно знаю: я плакала вместе с тобой, видела твои бессонные ночи, когда ты не соглашался с разрывом как в первом, так и во втором случае. И во всех других попытках.

— И что же должен делать неверующий супруг, если он хочет быть с верующим?

— Стараться, чтобы другому было хорошо с ним, — тихонько ответила Леся.

— То есть, если один из супругов избивает другого, терроризирует его психологически, то это уже дает право на развод с последующим вступлением в брак?

— Да, Настя имеет право снова выйти замуж, — Настей звали сестричку, с которой я как раз проводил консультации. Муж постоянно избивал ее за то, что она была верующей. Когда после очередного избиения женщина провела неделю в реанимации, пастор посоветовал ей развестись. Настя сразу же воспользовалась этим советом. Поскольку женщина она красивая и хозяйственная, то возле нее появилось немало поклонников. Но пастор сказал, что она не имеет права на повторный брак.

В этот момент я заметил, как из глубины зала к нам направилась совершенно голая женщина. В отличии от остальных, собранных в этом зале, ее тело было очень даже анатомичным. Даже издалека было видно, как она похожа на Лесю. Ее точеная фигурка, стройные ноги, упругие груди, шелковистая кожа и призывный взгляд словно сами приглашали окунуться в океан страсти. Мне стоило огромных усилий не обнять ее и не впиться своими губами в ее полураскрытые, словно просящие жаркого поцелуя, губы.

— Ты красивый — томно произнесла она своим бархатным голосом.

— Ты тоже — улыбаясь ответил я. Леся попыталась взять меня за руку, но я легко освободил свою ладонь.

— Как тебя зовут? — спросила подошедшая.

— Что такое имя? — ответил я вопросом на вопрос. — Всего лишь ключ, пароль доступа в общество. Оно не отражает сути. Государство знает меня под одним именем, боевые друзья – под другим, мирные друзья зовут меня по-третьему. Но самое главное – как меня назовет та, с которой мы обменяемся любовью.

Подошедшая чуть прогнулась вперед, слегка задев мою облегающую футболку соском. Леся одной рукой схватила мою ладонь, а другой изо всех сил начала больно щипать меня чуть выше запястья.

— Так ты – военный? — задала следующий вопрос сестра Леси.

— Привет, Порнесия[4]! — бесцеремонно вмешалась Леся.

— Привет, Экклесия, — с вызовом ответила ей Порнесия. — Это твой мальчик? Значит ты таки оставила Его? Правильно! Мужчина должен быть решительным. Заставлять девушку ждать две тысячи лет – это хамство!

— Игорь – не мой мальчик, — угрюмо ответила Леся. — Он абсолютно свободен. И я не отказалась от Иешуа, и если понадобится – буду ждать Его еще даже двадцать тысяч лет; миллионы, миллиарды лет буду ждать, но дождусь! А Игорь мне просто помогает в одном деле.

— О, меня возбуждают мужчины, которые вот так просто могут прийти на помощь незнакомой девушке! — с этими словами Порнесия прижалась ко мне своим тазом. Я обнял ее за талию. Она чуть откинулась назад и призывно посмотрела мне в глаза.

— Дура ты, — насмешливо обратилась Порнесия к Лесе. — Ты ведь даже не представляешь, какое это наслаждение, когда мужчина входит в тебя. Каждое его движение создает в твоем теле волну наслаждения. Ты ощущаешь, как он страстно хочет тебя, и в ответ ты хочешь его еще сильнее, чем усиливаешь его желание. Внезапно он начинает ускоряться. С яростью проголодавшегося хищника он долбит тебя. Когда скорость превышает все мыслимые и немыслимые пределы, взрывается его вулкан, копивший свою энергию, и вы оба падаете в океан величайшего наслаждения, доступного телу и душе! Кажется, что в этот момент твое сердце перестает биться. Ты хочешь испытать это наслаждение? — этот вопрос уже был адресован ко мне.

— Хочу, — честно признался я.

— Пошли ко мне в комнату, — предложила она, прижимаясь ко мне уже всем телом.

— Нет,— ответил я, выпуская ее из своих рук.

— Почему? — удивленно посмотрела она на меня, слегка отстранившись.

— Потому что ты не рассказала, что дальше, — все тем же тоном ответил я. — А дальше – чувство брезгливости к себе и к своей недавней партнерше. Боязнь не подцепил ли чего и мысль «только бы эта дура не забеременела». А дальше не можете смотреть в глаза друг другу. А если ты увидишь ее с другим, или когда ты с другой, то чувство неловкости и стыда. А если потом с ней твой друг, спасший тебе жизнь в бою, то чувствуешь себя предателем. Ты права – после этого падаешь, но только не в океан наслаждения, а в бездну мучения. Потом будет вторая, третья. С каждым последующим разом чувство брезгливости все сильнее и сильнее. В итоге ты начинаешь воспринимать женщину не как личность, а как инструмент для получения сексуального удовлетворения. Со временем ты ощущаешь подобное отношение к себе и со стороны женщин. И чем больше партнеров было у женщины до тебя, тем больше вероятность такого отношения. В конце концов ты начинаешь потребительски относиться ко всем своим партнершам, а они аналогично относятся к тебе. Это приводит к ссорам. И даже если ты находишь нормальную девушку, все равно не можешь перестроить себя, свое отношение.

— Хам, гомик, импотент! — закричала Порнессия. Она отстранилась от меня. Внезапно кожа ссохлась и стала землисто-серой, лицо приобрело очертания черепа, все тело покрылось зловонными лопающимися гнойниками.

— Я сейчас же скажу Себу, что ты здесь! — бросила она Лесе и выбежала вон.

Я посмотрел на свою спутницу. Леся ликовала.

— Здорово ты ее обломал! — воскликнула она, сделав рукой «йес!!!». — Именно за это испытание я больше всего и боялась.

— А меня тревожит, что она пойдет и скажет Себу, — попытался я остудить эйфорию Леси.

— Уверена: он увидел меня еще когда через монитор беседовал с тобой на ресепшене, — беззаботно ответила девушка.

— И тебя это не волнует? Неужели он вот так свободно позволит нам крушить его логово?

— А что он может сделать тебе или мне? Только то, что позволит Отец моего Возлюбленного Жениха.

— А почему же ты тогда боишься сама разнести здесь все? — снова задал я этот вопрос.

— Во-первых, я уже говорила тебе, что боюсь Себа, если рядом нет Иешуа, — ответила Леся. — Мне нужна поддержка. А во-вторых, у меня нет других рук и ног, кроме рук и ног моих детей.

— И это все причины? — строго спросил я.

— Есть еще одна: ты должен принять вызов Себа! Ты, и каждый, кто хочет стать моим дитем.

— Это обязательное условие?

— Непременное. Когда-то давно Себ бросил вызов Богу.

[1] Бульб – сферический выступ на подводной части носа корабля, предназначенный для уменьшения плотности воды перед судном.

[2] Вид сексуальных отношений, при котором партнеры удовлетворяют друг друга при помощи пальцев и/или рук.

[3] Левиратный брак – вид брака, при котором мужчина обязан жениться на вдове своего умершего брата (см. Втор. 25:5-10). Отказ от такого брака со стороны мужчины называется «халица»= «разутый».

[4] Порнесия образовано от «порнео» - «блудница, проститутка, разврат» и «экклесия» - «церковь, собрание».