Глава 18. – Ваш кандидат выиграл выборы, – сказала Вержер после завтрака.

– Ваш кандидат выиграл выборы, – сказала Вержер после завтрака.

– Да, – ответил Люк.

– Поздравляю.

Люк посмотрел на Мару, которая возилась с аппаратурой связи.

– Это больше заслуга Мары, чем моя. Благодаря ей Кэл смог дожить до конца выборов.

– Тем не менее, молодой мастер, – сказала Вержер, – ты играл важную роль в его предвыборной кампании.

– Это правда.

– Ты понимаешь, что тебе и твоим джедаям придется платить за участие в политических делах.

Люк кивнул.

– Я знаю.

– Значит, ты готов…

Люк сделал глоток голубого молока из стакана, скучая по свежему и более вкусному сорту молока, которое он пил на ферме своего дяди Оуэна Ларса. Мара подошла к столу и положила перед Люком несколько голографических снимков, переданных с базы в Утробе.

– Новые снимки Бена!

Люк рассматривал снимки со смешанным чувством радости и тоски. Дети в возрасте Бена росли так быстро, что Люк мог видеть, насколько мальчик вырос и изменился с тех пор, как был укрыт на базе в Утробе. Сейчас Бен уже ходил все с большей и большей уверенностью, и даже начал говорить.

В такие моменты страдание Люка из-за тоски по Бену было сильнее чувства радости, что Бен находится в безопасном месте.

Люк и Мара показали снимки Вержер, которая смотрела с лукавым выражением в глазах.

– Красивый человеческий ребенок, – сказала она, – насколько я понимаю в таких вещах.

– И Сила велика в нем, – сказала Мара, – Это было ясно с самого начала.

Вержер пригладила хохолок.

– Возможно, это несчастье… – сказала она.

Люк изумленно посмотрел на нее.

– Вержер?…

– Ты слишком много позволяешь джедаям, – сказала она, – Разрешаешь им не только вступать в брак, но и иметь детей. И сам даешь им пример, Люк Скайуокер…

Люк постарался скрыть свое удивление.

– В твое время, – сказал он, – будущих джедаев забирали в Храм еще детьми. Они росли, зная, что им нельзя будет вступить в брак. Но я был вынужден искать джедаев среди взрослых, многие из которых уже имели сложившиеся отношения.

– Это очень опасно, – сказала Вержер, – Что если джедаю придется выбирать между своим долгом и семьей?

Люку приходилось делать такой выбор не один раз, и он не жалел о результатах.

– Семья делает джедая более цельной личностью, – сказал он.

– Но менее джедаем! – возразила Вержер. Ее голова на длинной шее повернулась к Маре, – И тем хуже, что Сила велика в вашем ребенке!

Зеленые глаза Мары опасно блеснули.

– Почему это, Вержер? – спросила она.

– Бен Скайуокер – наследник не только имени твоего мужа. Он – внук Дарта Вейдера. Три поколения Скайуокеров, умеющих направлять Силу! Это династия джедаев!

Голова Вержер снова повернулась к Люку.

– Разве ты не понимаешь, что правительство будет рассматривать это как угрозу? Если джедаи начнут передавать свое могущество детям, баланс, существующий между правительством и джедаями, будет нарушен.

Люк взял один из снимков Бена.

– Это угроза? Для кого? Для йуужань-вонгов?

Вержер снова распушила перья и издала шипение, от которого у Люка волосы на затылке встали дыбом. Ему почти захотелось спрятать снимки Бена от опасности.

Раздался звонок в дверь. По мягкому сиянию Силы с другой стороны двери, Люк понял, что пришла Силгэл, которая училась у Вержер искусству лечения с помощью Силы. Хотя Вержер еще продолжали допрашивать в разведке, она согласилась провести несколько уроков с Силгэл, научив каламарианскую целительницу «уменьшению в Силе» и, возможно, получению лекарства из слез.

После звонка Вержер некоторое время смотрела на Люка, потом снова опустилась в свое кресло.

– Я должна идти, – сказала она, – Но, молодой мастер, я прошу тебя подумать над моими словами.

Она открыла дверь и ушла.

Люк посмотрел на Мару.

– И что ты думаешь? – спросил он.

Мара взяла нож и начала резать ломтиками сушеный фрукт бофа, добавляя его к сушеным хрустящим каламарианским водорослям.

– Может быть, пятьдесят лет одиночества озлобили ее, – сказала Мара, – Я бы сказала, что она очень раздражительна.

– Да.

– Вержер слишком умна. Слишком восприимчива. Слишком загадочна, – зеленые глаза Мары сверкнули, – Слишком готова пытать людей, чтобы получить то, что она хочет. Я не хочу, чтобы она и близко подходила к Бену.

– Согласен, – сказал Люк, – Я проверял Холокрон Джедаев. Там есть запись о джедае по имени Вержер, бывшей ученице мастера Трэйсии Хо Лим.

Нож Мары аккуратно резал фрукты.

– Вполне возможно, если она была агентом, внедренным к йуужань-вонгам.

– Было бы очень трудно внедрить джедайского агента к йуужань-вонгам.

Мара отложила нож.

– Может быть, она была джедаем. Вопрос только, кем она стала, проведя пятьдесят лет среди йуужань-вонгов?

Люк не знал ответа.

– В ней не ощущается тьма, – сказал он.

– В ней ничего не ощущается. Она практически невидима. Мы чувствуем ее в Силе только когда она хочет этого.

– Ты продолжаешь играть в шпиона?

– Ниликирка может сегодня обойтись и без моей помощи… если у тебя есть какое-то другое предложение.

– Я должен подобрать кандидатов в Совет Джедаев, – сказал Люк, – И я думал, ты мне поможешь.

Мара улыбнулась.

– Мы будем обсуждать наших коллег и называть это работой? Мне нравится.

Люк поцеловал ее в щеку.

– Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

«Испорчено. Испорчено»

Мастер войны Цавонг Ла с отвращением смотрел на Площадь Жертвоприношений, где ряды йуужань-вонгов, все одетые в официальную форму, собрались, чтобы наблюдать за мучительной смертью более чем сотни пленников, приносимых в жертву Йун-Йуужаню, чей новый храм должен быть торжественно открыт в этот день.

Многие из пленных имели высокое положение – офицеры или сенаторы, попавшие в плен в бою за Йуужань’Тар. Их специально берегли до этого дня. Они были привязаны к пыточным столам, и рядом стояли жрецы с жуками – пожирателями плоти и с ножами для сдирания кожи. Симфония воплей жертв должна была длиться много часов, услаждая уши Создателя.

Но вместо этого церемония была испорчена. Когда Верховный Правитель Шимрра стоял на ступенях нового храма, верховный жрец уже поднял руки, чтобы произнести благословение тысячам собравшихся посмотреть на жертвоприношение… И вдруг отвратительное зловоние распространилось над рядами собравшихся, среди шеренг йуужань-вонгов возникло движение, как будто там что-то ползло.

Площадь начало заливать вонючей жидкостью, извергающейся откуда-то из подземелья. Липкая грязь растекалась под ногами, но йуужань-вонги были дисциплинированным народом и оставались стоять в парадном строю, стараясь только уберечь одежду от грязи.

Эта зловонная жижа состояла из разнообразных переработанных отходов. В подземелье находился мау луур, который перерабатывал все отходы и нечистоты, производимые растущим городом. Но сейчас, вероятно, что-то расстроило его всеядные желудки, и они извергли свое содержимое на площадь.

Верховный жрец замолк на полуслове, хотел возобновить речь, но закашлялся, когда порыв ветра донес отвратительный запах до его ноздрей. После этого он хотел снова произнести благословение, но громовой голос Шимрры прервал его:

– Жертвоприношение осквернено! Зрителям разойтись, пленных убить!

Жрец ошеломленно повернулся к Верховному Правителю.

– Вы… вы уверены, о Ужасный?

Шимрра свирепо расхохотался.

– Если ты, конечно, не думаешь, что площадь зальет достаточно, чтобы утопить пленных.

Верховный жрец взглянул на залитую нечистотами площадь.

– Я так не думаю, Ваше Величество.

– Тогда прикажи своим подчиненным убить пленников.

Шимрра повернулся и пошел в храм.

– Все остальные, следуйте за мной.

Цавонг Ла последовал за Верховным Правителем в сумрачные зелено-пурпурные глубины храма, где воздух был пропитан органическими ароматизаторами.

Шимрра казался скорее задумчивым ,чем разозленным, и Цавонг Ла думал, что это дурной знак – это может значить, что ярость вспыхнет позднее, и неизвестно, на кого она будет направлена. По крайней мере, сегодня Верховного Правителя не сопровождал его любимец Оними, потому что присутствие Опозоренного на священной церемонии было оскорблением для богов.

– Еще одна неудача… – прорычал Шимрра, – Еще одна публичная неудача, которую видели тысячи наших подданных – и наши боги!

– Это предательство, Верховный Правитель! – закричал кто-то.

– Это диверсия местного подполья!

– Или еретиков! – сказал жрец, верный своему начальнику Джакану.

– У нас осталось еще шесть воксинов, Ваше Величество, – сказал Цавонг Ла, – Разрешите мне взять для поиска одного или двух, и если в этом участвовали джиидаи, воксины найдут их и разорвут!

Шимрра взглянул налево, потом направо. Его горящие глаза стали желтыми, потом красными, остановившись на Ном Аноре.

– Ты не получал сообщений об активности местного Сопротивления? – спросил Шимрра.

Цавонг Ла обрадовался, что Шимрра обратился к Ном Анору с таким вопросом. После попытки Ном Анора обвинить мастера войны в провале с Вержер, Цавонг Ла радовался любым неприятностям, которые выпадали Ном Анору.

– Нет никаких сообщений, Ваше Величество, – ответил Ном Анор.

Ном Анор едва не лишился чувств под яростным взглядом глаз-мкаак’итов Шимрры. Но Шимрра снова решил сдержать свой гнев, и его свирепый взгляд снова стал задумчивым.

– Мы знаем, что Планетный Мозг был испорчен этим глупцом Х’Ганг Хулом, – сказал Шимрра, – То, что произошло сегодня – еще одно свидетельство некомпетентности формовщиков?

Никто не посмел подтвердить или опровергнуть это предположение.

– Такое впечатление, что у дхуриама появилось извращенное чувство юмора, – задумчиво произнес Шимрра, – Оними едва ли может виновен в этом – он предпочитает быть единственным, кому позволены такие шутки.

Снова все промолчали.

Верховный Правитель повернулся к одному из своих адъютантов.

– Найти формовщика, который должен быть наказан за это!

– Да, Ваше Величество.

Ном Анор чуть не упал от облегчения, когда понял, что вина за испорченное жертвоприношение будет возложена на касту формовщиков. Цавонг Ла зарычал.

«В следующий раз, мерзость…», подумал он.

Горящие глаза Шимрры снова окинули взглядом всех собравшихся и остановились на Цавонге Ла. Мастер войны поклонился.

– Ваше Величество? – спросил он.

– Твои силы уничтожили вражеский крейсер, один из сражавшихся при Оброа-Скаи, и понесли небольшие потери. Месть за Комм Карша, хотя и малая.

Цавонг Ла воодушевился.

– С вашего разрешения, Верховный Правитель, я отомщу им сполна. Разрешите мне взять флот и…

– Нет, мастер войны.

– Позвольте дать решительный бой, Ваше Величество! Чтобы кровь неверных наполнила пустоту между звездами!

– Молчать!

Цавонг Ла упал ниц перед Шимррой.

– Я повинуюсь… – сказал он.

Наступил момент ужасной пустоты, в которой Цавонг Ла уже видел свою смерть.

Тишина была неожиданно нарушена.

– Со всем уважением, Ваше Величество, – сказал Ном Анор, – Я согласен с мастером войны, что необходимо как можно скорее дать противнику генеральное сражение.

Изумление наполнило душу Цавонга Ла, немедленно сменившись подозрением. Ном Анор не мог согласиться с Цавонгом Ла просто потому что поддерживал его позицию. Это какой-то заговор, очередной хитрый план исполнителя, чтобы дискредитировать мастера войны.

К удивлению Цавонга Ла, Шимрра сдержал свой гнев.

– Приведи основания для этого, исполнитель, – потребовал он.

– Мы не становимся сильнее, Ваше Величество, – сказал Ном Анор, – Как только наш флот снова будет готов к бою, мы должны будем искать возможность генерального сражения, которое решит исход войны.

В голосе Шимрры послышалась насмешка.

– Я думал, что освобождение Йуужань’Тара и было тем самым «генеральным сражением, которое решит исход войны».

Ном Анор ответил не сразу:

– Неверные оказались… более серьезным противником, чем мы предполагали.

Цавонг Ла выступил вперед.

– Мы не станем тратить силы на атаку ради самой атаки. Если мы выберем подходящий момент, подходящую цель… Если мы застанем неверных врасплох, мы разобьем их так, что они не смогут восстановить силы!

– И как же мы выберем этот подходящий момент и подходящую цель? – спросил Шимрра.

– В этом нам поможет наша разведка, – ответил Ном Анор.

Шимрра засмеялся.

– То есть, ты. Все воздайте славу Ном Анору! Будущая победа зависит от тебя, который только что потерял двоих ценных агентов в неудачной попытке покушения.

Ном Анор мудро решил не замечать иронии.

– Покушение на высокопоставленных лиц – всегда рискованное дело, Ваше Величество. Но то, что не удалось агентам, удастся флоту.

– Очень хорошо… – сказал Шимрра, – Встань, мастер войны.

Цавонг Ла поднялся на ноги, его когтистая лапа вуа’са царапнула по хитиновому полу храма. Он взглянул на Ном Анора, пытаясь скрыть свою злость.

Верховный Правитель посмотрел сначала на одного, потом на другого.

– Мастер войны, ты получишь возможность устроить генеральное сражение… после того, как флот будет готов. Но ты не бросишься в бой вслепую. Ты будешь ждать, пока агенты Ном Анора не сообщат, что время пришло. И ждать моего разрешения. Ты понял?

– Да, Ваше Величество, – Цавонг Ла поклонился.

Лицо Шимрры искривилось в страшной улыбке.

– Похоже, что вы двое опять связаны друг с другом. Судьба одного будет зависеть от судьбы другого. Если один достигнет успеха, то и другой тоже. Но если один ошибется…

Шимрра не договорил.

Цавонг Ла выпрямился и посмотрел на исполнителя, который тоже смотрел на него. На изрубленных губах мастера войны появилась улыбка.

«Если меня постигнет неудача, по крайней мере, ты не переживешь меня…», подумал Цавонг Ла.

Хотя его отнюдь не утешала мысль, что Ном Анор, возможно, думал о том же самом.

– Я хочу взять в Совет Силгэл, – сказал Люк, – Ее присутствие в Совете будет очень кстати.

Он вместе с Марой выбирали пятерых джедаев, которые вместе с Люком должны были составить Совет Джедаев. На голографическом проекторе крутилась запись речи Кэла Омаса перед Сенатом.

– Со скорбью о бесчисленных жертвах войны, но с надеждой на будущее, – говорил Кэл, – С печалью о павших, но с уверенностью в тех, кто встанет на их место…

– Силгэл? – сказала Мара, – Хорошо.

Люк посмотрел на нее.

– Кого я действительно хотел бы, – сказал он, – это тебя.

Зеленые глаза Мары сверкнули.

– Мне очень приятно слышать это.

– В Совет, я имею в виду. Но и во всех остальных смыслах тоже. Но мастер-джедай не может назначить свою жену на правительственный пост и не вызвать этим недовольства народа.

– Тебе в любом случае понадобятся мои советы, – сказала Мара, – Ты просто не сможешь без них справиться.

Она взглянула на список.

– Кто следующий?

– Как насчет Кента Хамнера? У него есть связи и опыт.

Мара кивнула, занеся имя в список на компьютере.

– Хамнер вписан. Кто следующий? Может, Кам Солюзар или Тионн? Было бы хорошо, если бы кто-то представлял в Совете Академию Джедаев.

– Внеси их только как возможных кандидатов. Если бы сейчас не было войны, я точно взял бы их в Совет, но сейчас нам нужен Совет, более ориентированный на войну.

– Тогда почему Силгэл?

Люк посмотрел на нее.

– Потому что она целительница, а это очень важно.

Мара посмотрела на него, потом кивнула.

– Конечно.

– Саба Себатайн. Она командует эскадрильей, полностью набранной из джедаев и обеспечит нам поддержку барабелов. Она много раз проявила себя с наилучшей стороны, и пришло время занять ей более высокое положение.

Саба училась не в Академии Джедаев, а на Барабе-1, у мастера-джедая Илизы. Закончив обучение, Саба сама начала учить соплеменников, владеющих Силой, и натренировала целую группу барабелов-джедаев, большинство из которых вошли в ее эскадрилью «Дикие Рыцари».

– Ты очень тщательно подбираешь кандидатуры в Совет, не так ли? – спросила Мара.

– Да уж, я стараюсь.

Мара хитро улыбнулась.

– Может быть, Кэл прав – ты становишься политиком.

Люк в ужасе замахал руками. Мара засмеялась.

– Единственное, что можно привести против кандидатуры Сабы – она рыцарь, а не мастер.

– Рыцари тоже должны быть представлены в Совете Джедаев.

Мара посмотрела на монитор.

– Саба представляет многих – рыцарей, барабелов и эскадрилью джедаев.

– Тем более важно, чтобы она получила место в Совете.

– … с сочувствием к миллионам лишенных крова, – продолжал на записи свою речь Кэл, – с уверенностью в справедливости нашего дела…

Мара пожала плечами и внесла в список имя Сабы.

– Стрин? – предложила она.

– Может быть. Трезина Лоби?

– Думаю, она подойдет.

Запись заканчивалась словами Кэла:

– …я вступаю на пост главы государства Новая Республика.

Затем послышались приветственные крики и аплодисменты.

– Хорошая речь, – заметила Мара.

– Да, – Люк задумчиво посмотрел на экран голографического проектора, где Кэл с достоинством слушал приветствия и аплодисменты.

– Знаешь, я начинаю испытывать сочувствие к бедняге Кэлу. Ему придется подбирать сотрудников не только для Совета Джедаев, но для всех министерств и департаментов.

– У него в этом гораздо больше опыта, чем у нас.

– Надеюсь, что так, – Люк посмотрел на экран компьютерного планшета Мары, куда она вписывала имена, – Давай добавим еще одного. Моего главного оппонента.

Мара посмотрела на него с изумлением и ужасом.

– Только не Кипа Дюррона!

Люк повернулся к ней и неторопливо кивнул.

– Я думаю, что действия Кипа в Хэйпанском Кластере и на Борлейас показали, что он стал гораздо более психически стабильным, чем был раньше. Кажется, он достиг мира с собой. Помнишь, он отказался от гордости на Иторе, и потом добровольно поступил под командование Джейны. Он всегда поддерживал идею о создании Совета Джедаев.

– Тогда готовься к неприятностям.

– Едва ли неприятностей будет больше, чем если бы Кип действовал там, где Совет не сможет контролировать его, – сказал Люк, – Помни, что у него в Совете будет только один голос. Если он захочет повести независимую линию, он окажется в меньшинстве.

– Я думаю, у тебя слишком преувеличенные представления о чувстве долга Кипа, – сказала Мара, – Кроме того, в Совете будет шесть не-джедаев. Что если аргументы Кипа окажутся для них убедительными?

– Если аргументы Кипа окажутся убедительными для полудюжины политических представителей, это значит, что я должен обратить больше внимания на свои аргументы.

Мара скептически посмотрела на него.

– Мне кажется, ты раскаешься в этом.

Люк пожал плечами.

– Может быть. Но тот, кто не умеет говорить с несогласными, не добьется успеха в политике.

Мара вздохнула.

– Ты все-таки политик, – сказала она.

На следующее утро Люк показал список Кэлу Омасу. Кэл, сидя в кресле в своем офисе, где еще пахло свежей краской и новыми коврами, просмотрел список и скептически посмотрел на Люка.

– Кип Дюррон? – спросил он.

– Кип изменился, – ответил Люк.

– Да, последние несколько лет он не взрывал планеты, это правда.

– Кип… был не совсем собой, когда взорвал Кариду, – сказал Люк, – Он был одержим духом умершего лорда ситхов по имени Экзар Кан.

Кэл покачал головой, и когда он заговорил, его голос был печальным:

– Я надеялся, что никогда не буду должен объяснять такие вещи Сенату.

Люк посмотрел на Кэла с беспокойством.

– Я должен исключить его кандидатуру? Я не хочу, чтобы что-то мешало нам восстановить Совет Джедаев.

Кэл подумал и покачал головой.

– Нет, – сказал он, – Я понимаю, почему ты это делаешь. Лучше держать оппонента на виду, где ты всегда можешь следить за ним. По этой же причине я возьму в Консультативный Совет кое-кого из старой партии Фэй’Лиа. И Фиора Родана, если он согласится, – он посмотрел на Люка, – и тебя тоже.

Люк очень удивился.

– Ты уверен? – спросил он, – Может быть. Лейя подойдет лучше меня?

– Может быть. Но Лейя еще не вернулась с Бастиона, а ты здесь.

Люк улыбнулся.

– Ты свалишь на меня столько политических дел, что больше у меня не останется ни на что времени.

– А разве это плохо? – спросил Кэл, – Должен ли глава Ордена Джедаев в его годы взрывать Звезды Смерти и рубить врагов световым мечом?

Люк улыбнулся.

– Мне уже давно не приходилось взрывать Звезды Смерти.

– Для этого у тебя есть молодые джедаи, – сказал Кэл, – Если меня сейчас посадить в кабину истребителя, я буду чувствовать себя идиотом.

– Я в этом сомневаюсь, – сказал Люк.

– Может быть, я преувеличиваю, – Кэл улыбнулся, – Теперь я представлю своих кандидатов в Совет. Во-первых, это я.

– Я надеялся, что ты так и сделаешь.

– Потом Трибакк, как представитель Сената – Сенат должен будет подтвердить это, но я не думаю, что с этим возникнут проблемы. Диф Скаур, директор разведуправления. Кто-нибудь из Совета Юстиции – я еще не знаю, кто именно. Еще Релеки А’Кла, глава Министерства иностранных дел.

– Ее дядя был джедаем.

– Я знаю.

– Ты не берешь никого из сторонников Фэй’Лиа. Или Родана.

– Я знаю, – Кэл улыбнулся, – С них будет довольно мест в Консультативном Совете.

– А шестой кто?

– Сиен Совв, как главнокомандующий вооруженными силами, – взгляд Кэла стал мрачным, – Если я все-таки оставлю его в должности. Он начал просить отставки сразу после моей вступительной речи.

Люк бросил на него серьезный взгляд.

– Ты должен связаться с Акбаром.

Кэл удивленно посмотрел на него.

– Поставить Акбара на должность главнокомандующего?

– Нет, но тебе нужно будет поговорить с ним. У него есть какой-то план насчет йуужань-вонгов.

– Вот как? Хорошо, я поговорю с ним.

– Только быстрее, Кэл, – предупредил Люк, – Ты знаешь, как плохо он себя чувствует.

Кэл Омас кивнул.

– Хорошо, постараюсь как можно быстрее.

Из динамика на столе Кэла раздался голос дроида-секретаря:

– Сэр, к вам сенатор Родан.

Кэл поднялся из-за стола.

– Я не хочу заставлять Фиора ждать.

Он вместе с Люком вышел во внешний офис. Фиор Родан стоял там, в сером костюме и с холодным презрением на лице. Люк вежливо кивнул, но Родан только злобно посмотрел на него.

– Я вижу, вы получили главу государства, который соответствует вашим планам, – сказал сенатор.

– Вы даже не спрашивали меня о моих планах, – сказал Люк, – вы только предполагали, что знаете их.

– Вы вмешались в выборы, – сказал Родан, – Вы и ваша жена что-то сделали с моими сторонниками!

– Мы ничего подобного не делали, – возразил Люк.

– Тогда это ваши друзья-пираты! Вы будете отрицать это?

– Я буду отрицать, что среди моих друзей есть пираты, – ответил Люк, – И я не представляю, что могли сделать мои друзья, чтобы заставить ваших сторонников покинуть вас.

– Джедайская честность! – воскликнул Родан, – Вы остались непогрешимым, пока ваши друзья делали всю грязную работу. Дроиды вашего друга Калриссиана охраняют вашего марионеточного главу государства.

– Дроиды YVH охраняют все правительство, – сказал Кэл, – Вы сами голосовали за их покупку.

Фиор Родан обратил свой презрительный взор к Кэлу.

– Я думал, что у вас достаточно гордости, чтобы не продаться кучке ренегатов и их сообщников – джедайских колдунов! Я отказываюсь иметь какое-либо дело с вашим незаконным правительством! Я буду вам очень благодарен, если вы вычеркнете мое имя из всех списков.

Он повернулся и ушел. Люк и Кэл посмотрели друг на друга.

– Упрямей, чем я думал, – сказал Кэл.