Об эмоциональности и экспрессивности

официально-делового стиля

Официально-деловому стилю, как и научному, чужда эмоцио­нально-экспрессивная окрашенность. Это было показано при ха­рактеристике всех языковых средств, входящих в систему данного стиля. Однако иногда исследователи, подчеркивая «безэмоциональность» официально-деловой речи, в то же время считают ее эксп­рессивной. В этих случаях под экспрессивностью официально-делового стиля (как, впрочем, и научного) имеют в виду именно те языковые свойства, которые призваны обеспечить оптимальную коммуникацию в соответствующей сфере общественной деятельно­сти (в нашем случае - в административно-правовой сфере). Тогда официальный или научный текст могут рассматриваться как лишен­ные экспрессии не сами по себе, а лишь в сравнении со стилем речи, эмоционально окрашенным, скажем, со стилем ораторской речи, а с точки зрения своего собственного стиля — делового или научного — такие тексты могут быть чрезвычайно выразительными, хотя и лишенными эмоциональности, так как в них содержание выраже­но наиболее подходящими средствами, по мнению упомянутых язы­коведов, более всего соответствующими этому содержанию. Так счи­тает, например, Ю.М. Осипов (Осипов1970:119-120); о том же пи­шет М.Н. Кожина, указывая на то, что деловая речь экспрессивна и эта экспрессия направлена на наилучшее языковое воплощение ос­новных стилевых черт деловой речи, а поэтому «оценивать вырази­тельность деловой речи надо не с общеязыковых позиций, но с уче­том специфики данного стиля» (Кожина 1993:172).

Изложенная здесь точка зрения вызывает ряд возражений.

Во-первых, мы говорим о наличии / отсутствии эмоционально-экспрессивной окраски у системы языковых средств, образующих официально-деловой функциональный стиль языка, не касаясь сей­час особенностей тех или иных речевых стилей и жанров, в которых этот стиль воплощается. Так, в научно-популярном стиле речи эмо­ционально-экспрессивные средства регулярно встречаются. Таким образом, первое возражение касается уже отмечавшегося неразли­чения стилей языка и стилей речи. При их различении необходи­мость в споре вообще отпадет.

Во-вторых, если принять то понимание категории экспрессив­ности, которое изложено в данном учебнике, то вряд ли официаль­но-деловой (как и научный) стиль можно считать экспрессивно ок­рашенным: ведь языковые единицы, принадлежащие к этим систе­мам, лишены дополнительных (к их основному — лексическому или грамматическому — значению) коннотаций образного, оценочного, эмоционального характера, которые позволили бы считать их эмо­ционально-экспрессивно окрашенными. Если коннотации и при­сутствуют (как, например, у слов нижеподписавшиеся, уведомить и т. п.), то они имеют функционально-стилевой характер, т. е. указы­вают лишь на сферу общественной деятельности, и тем самым прикрепленность к официально-деловому функциональному стилю языка, и их употребление создает нейтральную норму именно дан­ного стиля, а не экспрессивные отступления от нее.

В-третьих, вряд ли правомерно оценивать экспрессивность ка­кого-либо стиля «не с общеязыковых позиций», а лишь с позиций данного, изолированно взятого стиля: ведь все функциональные стили являются разновидностями единого литературного языка, они объединены между собой и этой принадлежностью к одному языку, и наличием межстилевых средств, так что оценка должна вестись именно с «общеязыковых позиций» и о наличии/отсутствии эмо­ционально-экспрессивной окраски у того или иного стиля можно говорить, только применяя к ним единый критерий.

Учитывая все вышесказанное, можно прийти лишь к одному выводу: система языковых средств литературного языка, обслужи­вающая сферу административно-правовой общественной деятель­ности, называемая официально-деловым функциональным стилем, лишена эмоционально-экспрессивной окраски, что объясняется общими экстралингвистическими свойствами этого стиля.