СЕКРЕТНЫЙ ПОСТ. 6 страница

- Спасибо, что подсказал. Я еще тогда, когда он шел, подумал, что поспешил я. Нужно было что-то другое сделать. Но не было времени. А Никитин дал нам время занять позиции и подготовиться к встрече врага. Я напишу, обязательно напишу. Как ты думаешь, «За храбрость» пойдет?

- Да! Только напиши по-хорошему, чтобы за душу брало. - Они попрощались, и Тарасов остался один.

Что-то мы недорабатываем, - думал Тарасов. Получается так, что нас спасает какая-то случайность. Часовой на сопке смотрит в сторону болота, так как там враг. Таким образом мы с тыла не защищены. Нужно выбрать место, оборудовать его, замаскировать и сделать пост около землянки, так чтобы у часового был хороший обзор с восточной стороны, и сектора перекрывались с наблюдателем на сопке. Иначе может случиться беда.

Вечером Жернов был с докладом у командира батальона. Там же был и офицер из оперативного отдела дивизии. Выслушав все и поняв действительное положение дел, они все же не смогли принять однозначного решения. С одной стороны было хорошо, что один, пусть даже два взвода держали оборону на таком большом участке. С другой стороны, было ясно, что, в конце концов, может все кончится разгромом их базы.

- Что вы предлагаете, товарищ Жернов?

- Так или иначе, но база там нужна. Очевидно, ее необходимо усилить, разместив там роту только до оттепели и наладить телефонную связь. Нужно человек шесть спортсменов лыжников, для постоянного контроля за выходом из болота вражеских разведчиков. Сейчас они, правда небольшими группами пробираются на наш берег по флангам и могут выходить в тыл базы. Мы уже встречали их и в деревне и самом тылу базы. Нужно временно ставить небольшие заслоны. Нужны ночные бинокли. Они позволят ночью просматривать все болото. Если будут ночные бинокли, то можно будет поставить на центральном посту пару минометов и бить прямо по движущимся целям, а на болоте им некуда будет деться. В таких случаях мы не будем терять людей, да и у них спеси убавится.

- Хорошо, мы рассмотрим все эти предложения.

- Если вы примете хотя бы часть их, то на базу нужно направить врача.

- И это мы рассмотрим, а пока вот вам карта, и покажите на ней направления всех ударов по вашей базе.

Жернов прекрасно чертил и писал, поэтому он так разрисовал карту стрелами атак противника и ответных ударов, что создавалось впечатление угрожающих, бесчисленных атак и успешных отражающих ударов.

На второй день Жернов докладывал обо всех атаках, проведенных противником на базу. В итоге было принято решение, практически полностью соответствовавшее просьбе Тарасова и Жернова. Командование положительно оценило деятельность базы. Она полностью выполнила свои функции, при относительно небольших потерях.

- Ну, что, Жернов, давай разберемся с тем, что ты натворил. С чего начнем? С хорошего или плохого.

- Какая разница. Все равно нужно через все пройти.

- Ну, хорошо. Приказом командующего армией вам присвоено воинское звание младший лейтенант. Поздравляю. Ну, что вы не радуетесь? Ошалели?

- Спасибо, товарищ майор.

- Второе. Вы назначены командиром группы разведчиков. Подобрать людей вам поможет комроты. Пока дадим вам 11 человек. Подчиняться будете командиру роты. А данные разведки докладывать мне лично. Нам нужно узнать, действительно там, по ту сторону стоит большая группа войск или они просто имитируют свою силу, попеременно нападая на вас. Вот это ваша главная задача. Но более того, как ты, наверное, догадываешься, сейчас наша армия готовится к большому наступлению. Мы тоже должны быть готовы, и поэтому нужно знать расстановку сил у противника. Тебе ясно? Сейчас твоя задача - разведка! Проводи ее серьезно и готовься к большим делам.

Командир роты, он же командир базы, созвал своих подчиненных в помещении сельсовета. На улице свирепствовала пурга и за несколько часов она сравняла все прогалины, сдув снег с бугров, ликвидировав следы дорог и тропинок.

- Взвод Тарасова - это первый взвод роты, и Тарасов мой заместитель. Сейчас службу на базе будут нести 1-й и 2-й взводы. Третий взвод будет занят строительством. Через неделю четвертый взвод сменит первый и так далее. Разведчики действуют по особой схеме, и мы должны им помогать.

Жернов поставил своих людей на лыжи. Их было 19 человек, чтобы он мог выбрать тех, кто умеет ходить на лыжах. Виктор посмотрел на строй и вздохнул. По одному взгляду на них, как они стояли, было ясно, что многие просто ходили, а не бегали. Ничего спортивного у них не было.

- Внимание, - крикнул он, - сейчас мы сделаем пробежку 10 километров. Первые одиннадцать лыжников останутся в моем отряде. Ясно? – Он стал впереди отряда и крикнул: «За мой марш!».

Они каждый день проходили по 50 и более километров, изучая район и тренируя свое тело. Постепенно увеличивая протяженность пробега, он хотел довести его до 100 километров и, главное, чтобы это не влияло на боеспособность людей.

Постепенно они изучили вся береговую линию болота. По несколько раз прошли по лыжне, проложенной ранее через болото и, наконец, освоились так, что знали весь район, как свой двор. Виктор несколько раз ходил к деду Андрею, где обсуждал один и тот же вопрос: как перейти болото, не рискуя погубить людей. Дед же говорил всегда одно и тоже.

- Нам в мирное время не зачем было рисковать. Мы знали, что в суровую и снежную зиму, образуется такой крепкий наст, что на лыжах можно ходить без страха. Но мы всегда ходили по два, ну, максимум три человека. А как будет себя вести болото, если пойдёт много людей. Тогда будет на верхний покров большая нагрузка. - Это у деда стало основной причиной ничего не раскрывать больше, чтобы не быть виновным в гибели солдат.

И главное, что было полезным в его описании болота, так это то, что самая надежная тропа зимой - это по направлению торчащих из-под снега кустиков. Там можно идти смело. И еще нужно очень тщательно смотреть, нет ли где выхода из снега теплого воздуха. Кое-где его хорошо видно. Влажный теплый воздух поднимается из болота и пары воды в нем застывают, и его видно. В таких местах образуется темноватое пятно, с кристаллами льда, и оно выделяется на белоснежной целине. Там особенно опасно, это значит, что внизу образуется много ядовитого газа и там не замерзшая топь.

Жернов все время хотел выяснить, есть ли кто в деревне, кто бы мог показать тропы через топь... Но безрезультатно. Рисковать же своими людьми он не хотел.

Он понимал, что сплошного фронта у противника тоже нет. Но как найти пустое место, чтобы проникнуть в тыл? Он десятки раз рассматривал карту и представлял себе, как бы поступил он сам, на их месте. Естественно, что посты у них тоже расположены на возвышенности, так как это улучшает обзор и в каменных глыбах легко создать временное укрытие, которое не пробьешь даже снарядом. Так же естественно, что их посты расположены против троп, которые проходят через болото. Раз о них знали мы, то знали и они. И у них и у нас были следопыты.

Вдруг он подумал о том, то на протяжении более одного месяца они сделали минимум шесть вылазок против нас, а мы ни одной. Не думают ли они, что мы и впредь будем молча ждать, когда они придут и будут нас бить? Верно, мы всегда эффективно отражали все их нападения, ну и только. Может быть, они и не ждут нас? Естественно, что они бдительны, но это их обычная, повседневная, а не повышенная бдительность. Нужно пробовать.

Была зима, и долго оставаться на холоде было невозможно. Много с собой не возьмешь, а в дом там, на той стороне, не спрячешься.

- Ночью делаем первую вылазку. Со мной пойдут четыре человека. Кто желает? Так, значит все? Ладно, придется самому назначить.

Они вышли поздно вечером, чтобы вернуться рано утром, с темнотой. Цель: разведка вражеских укреплений на берегу болота.

Они шли по следам, уже оставленным противником. Оказалось, что они систематически наведываются на наш берег. Пройдя половину пути, Жернов сказал:

- При первом же выстреле или световой ракете всем падать на снег.

Впереди потемнело, возникла сопка, закрывая часть неба. Отряд остановился. Нужно было сворачивать, так как лыжня шла прямо к немецкой обороне. Жернов присмотрелся к поверхности болота и, выбрав места, где торчали коротенькие, сухие ветки кустиков, пошел по ним в сторону берега. Очутившись на берегу, он оставил одного человека.

- Смотри внимательно. Ты остаешься здесь, чтобы мы, когда будем возвращаться, не пропустили тропу.

Поднявшись на высокий берег, они осторожно пошли вдоль гребня сопки, прислушиваясь к тишине. Жернов шел, считая шаги. Через некоторое время он остановился и подозвал солдат.

- Мы прошли двести метров, - прошептал он. - Почему-то никаких признаков живого человека. Ни шума, ни запаха дыма. - Ничего не понимаю. Пошли вперед.

Он шел еще медленнее, с большим напряжением всматриваясь в темноту.

Вдруг послышался шум, как будто открывалась дверь. Чуть блеснул свет, затем послышался слабый хлопок, как обычно бывает при закрытии дверей. Потом они услышали разговор двух человек. Разобрать было невозможно. Через несколько секунд кто-то прошел в сторону, потом вернулся. Опять сработала дверь.

- Пошли вниз, - тихо скомандовал Жернов. - Нужно найти дорогу, по которой они ездят к себе в часть.

Они с трудом спустились, так как это было значительно труднее, чем подниматься, и пошли вдоль сопки. Метров через 150, они наткнулись на дорогу.

- Смотрите внимательно. Кому-то придется здесь остаться и продежурить сутки. Где-то выбрать место, большое дерево, залезть на него и днем просчитать все, что творится на этой дороге.

Они молча постояли несколько минут, всматриваясь в окружающую их окрестность и вошли в лес.

- Какие будут предложения? Что молчите? Давайте решим, один или два человека останутся здесь?

- Два. Легче будет.

- Понятно. Теперь так. Попеременно подменять друг друга на дереве и только наблюдать. Никакой инициативы. Нужна информация и чтобы вы были живыми. Вечером мы подойдём к той же точке у болота и будем там, в 20 часов. Там может быть засада, так, что вы из леса на болото не спускайтесь, а ждите сигнала. Я буду мигать красным светом: два раза продолжительный свет и три раза короткий. Через пять минут буду повторять. Если услышите перестрелку у кромки болота, то я считаю, вам будет лучше вступить в бой, так как сутки на морозе вы не выдержите, а другую дорогу не найдете. Все ясно?

- Да. Всё, только кто останется?

- Это мы решим дома. Пошли назад. Прошу каждого, про себя, считать шаги до каждого поворота и запоминать. Потом мы сверим, кто сколько насчитал.

На базе Жернов сделал разбор проведенной разведки. Он хотел убедиться, насколько люди серьёзно относятся к заданию.

- Я хочу вас послушать. Как вы представляете это задание? Что нужно еще сделать, чтобы не сорвать его и не погибнуть? Ну-ка, Петрухин, расскажи, что ты будешь делать и что для тебя самое главное? Ты, кажется, курский, да?

- Да, почти. Рядом с городом наша деревня, Поповка. Там у нас почти все Петрухины. Да, всё ясно. Но пока мы не проведем день в наблюдении, мы не сможем сказать главное. А самое главное - как выдержать мороз. Ведь нам придется там просидеть 12 часов.

- Так ты почти южанин. Трудно тебе будет, но нужно настроить себя. А как будет, этого никто не знает. Надо и всё. А сейчас всем спать. Подъем будет в 5 часов, завтрак в 5.30. Мы должны выйти в 6 часов.

Все повторилось так же, как и вечером. Только теперь он оставил двоих разведчиков недалеко от дороги и вернулся на базу. Операция прошла тихо, и никто их не обнаружил. Теперь главное, как там будут вести себя его бойцы. Нужно было выдержать 12 часов на морозе и на вражеской территории. Весь день, чтобы он ни делал, Жернов думал о своих людях, которые остались в тылу врага, и сейчас мёрзли на морозе, не имея возможности укрыться от холода, и они обязаны были вести себя очень тихо, чтобы не выдать свой пост.

Вечером они встречали своих разведчиков. Кто больше переживал, сказать трудно. Самое тяжелое для них было - выдержать мороз. Оба солдата, которые находились в засаде, порядком замёрзли, но были рады, что остались живые.

Из доклада следовало, что у немцев там тоже база, хотя никаких строений они не увидели. Три раза проезжала машина с завтраком, обедом и ужином. В обед было три бачка. Если считать, что один бачок на 25 обедов, то, следовательно, там дежурит не больше 25 человек, то есть два отделения, связист и, наверное, один или два снайпера. Машина грузовая, крытая сверху, а сзади открытая. Кроме этого, она проезжала еще один раз. В кабине был офицер, а в кузове пять или шесть солдат. Утром прошло четыре лыжника, днем туда и обратно тоже прошло по десяти лыжников с оружием. Вот и всё. Наблюдать хорошо, но холодно. Чтобы не окоченеть, разведчики менялись через каждый час.

- По сто грамм водки и сутки спать. Потом пойдёте туда же. Так что хорошенько отоспитесь. Если проснетесь, то поешьте и опять спать.

Вечером Жернов пошел в новое место, по старой схеме. Там он оставил еще двоих человек и на третий день еще двоих в третьем месте. Все вроде бы наладилось, но люди жаловались на холод. После трех дежурств Жернов сделал перерыв. Он подытожил результаты, но ничего необычного не увидел. У противника было все сделано почти так же, как и у нас. Только связь была лучше. Там был автотранспорт, и они более оперативно могли доставить подкрепление, в случае нападения на тот или иной пост. Да и пост был как форт. Все помещения были выстроены в скале, а вход и смотровые цели – забетонированы.

В один из дней, уже ставший обыденным в деятельности разведчиков, при подходе к вражескому берегу, их встретил огонь противника. Жернов дал команду отходить, и, не приняв боя, они вернулись на свою базу с одним раненым.

Оставив по два разведчика на каждом посту, Виктор собрал все материалы, и выехал с докладом в штаб дивизии. После изучения материалов, он осмелился спросить, зачем нужно было тратить столько времени и сил, если и до этого все было примерно ясно.

- Сейчас можно раскрыть тебе наш оперативный секрет. Ты хоть газеты читал? Ты видишь, что творится на всех фронтах? Скоро будет наша очередь. Мы должны провести наше наступление оперативно, в сжатые сроки и с меньшими потерями. Так вот, после твоей доскональной разведки о положении по ту сторону болота мы пришли к выводу, что можем сбросить туда авиадесант. Вот на эти две площадки. - Начальник оперативного отдела показал на карту, с которой они работали. - Твоя задача принять активное участие во встрече этого десанта. Подумай и ответь, только серьёзно: сколько людей ты можешь перевести на ту сторону и сосредоточить в этих пунктах?

- Смотря, сколько вы дадите.

- Так мы можем выделить хоть один, хоть два полка. Ну?

- Нет, это невозможно. Людей можно переводить только ночью и цепочкой по одному. Все люди тяжелые. С вооружением, с запасами питания... Потом, нужно сделать это незаметно. И главное - когда? Сейчас бы, пока крепкий наст, я сумел бы перевести две роты. Конечно, если их хорошо потренировать. А весной или летом - нет. – Он сказал это категорически, так как был уверен. Для него это было элементарно.

- Когда, по-твоему, крайний срок?

- До конца февраля, думаю, можно. Но, у меня там, в деревне есть дед. Я с ним посоветуюсь. Он, наверное, знает, какая будет весна: ранняя или поздняя.

- Может у тебя еще и бабка есть?

- Нет, я говорю серьезно, - и Виктор подробно рассказал о деде Андрее.

- Мы даём тебе две роты и два дня на переброску. Они придут к вам за неделю, чтобы ты их там тренировал. Через два дня после сигнала, точное время я еще скажу, вы должны начать там бой. Одна рота пойдет на захват деревни, а вторая против их базы на сопках. Через два часа выступим мы. Это время нам нужно, чтобы все сообщения прошли по их каналам связи, и они часть войск бросили против вас. Конечно, они не успеют туда перебраться. Возможно, часть из них только будет садиться в машины, а часть будет на половине дороги. Этого нам будет достаточно. За час до начала начнется выброска десанта. Десант небольшой, думаю, не больше роты, но нам нужно, чтобы противник запаниковал. Ну, чем еще тебя удивить? Командиром роты только что назначен твой друг, Тарасов. Ему мы на время операции придаем батарею орудий, чтобы немцы во время артобстрела попрятались в блиндажах. Тебе там все легче будет. Только ты заранее протяни там связь. Все ясно? Какие вопросы?

- Вопросы будут потом, а пока нужно все проработать и готовиться. И потом, зачем нам орудия, если мы не можем перекинуть их через болото. А в отношении срока - жалко я не знаю когда. Я бы мог лучше спланировать подготовку.

- Давай назначим, это только для тебя, так числа 30 февраля, пойдет?

- Так 30 февраля не бывает.

- Ну, вот и хорошо.

Продумав немного, Жернов сказал:

- Ночью, вернее, в темное время суток десант выбрасывать нельзя. Люди погибнут на деревьях. А днем - их увидят немцы и многих перестреляют еще в воздухе. Вся неожиданность нашего удара пропадёт.

- А, по-моему, нет. Это еще больше напугает немцев.

- Вы начинаете атаку утром через час, бой у вас разгорится. Вот в это время ударят батареи и начнется выброска десанта. Тогда вслед за первым донесением о том, что атаковали их укреп район, они пошлют второе донесение о том, что в бой вступила артиллерия и авиадесантные войска. По-моему это прекрасно, хотя тебе там за этот час здорово достанется. Но вам же не ставится задача любой ценой захватить базу и населенный пункт. Вам нужно создать ложное положение на данном участке фронта. Ну, теперь понял?

- Все ясно, товарищ майор.

- Впереди у тебя месяц. Хватит времени на подготовку?

- Хватит, даже с запасом.

- Даю тебе два дня отпуска. Говорят, что у тебя в госпитале зазноба появилась, так?

- Это еще моя школьная любовь. В одном классе учились, а здесь вот встретил ее случайно. У нас все по-серьезному.

- Как говорится, повезло. Желаю удачи.

Аня обрадовалась его приходу. Он это видел по её радостному лицу, по тому, как она пошла ему навстречу и еще что-то особенное, что он воспринимал шестым чувством.

- Я так рада тебя видеть, Витя. Кругом прямо-таки гуляет смерть. Столько убитых и замерзших раненых, которых не успевают к нам во время доставить, что в голове страх и горе. Я иногда боюсь сорваться. Это же молодые парнишки, что они видели, что испытали в своей жизни. Они только начинали жить и не успели даже понять, что такое жизнь, какая она прекрасная. Оставили только горе матерям и невестам.

- Здравствуй, родная. Я страшно соскучился по тебе. - Он обнял ее и прижал к себе. Он вдруг почувствовал, что она не сопротивляется, и поцеловал ее.

Она прижалась лицом к его шинели и тихо спросила:

- Ты надолго?

- По меркам войны, страшно надолго. На целых два дня. Начальник штаба вызвал меня, чтобы дать задание. Буду готовиться почти целый месяц, а пока - отпуск на два дня. Ты пустишь меня?

- Так я не одна живу. Нас четверо в одной комнате. Ты сам, где-нибудь остановился?

- Как всегда.

- Ладно. Давай договоримся так. Ты иди, где-нибудь устраивайся, а я быстренько сделаю всю свою работу и отпрошусь. Хорошо?

Аня договорилась с хозяйкой, что та переночует в общей комнате, на её койке, а она в ее клетушке примет своего мужа. Вот так и сказала, осознав, в конце концов, что ни Виктор, ни она могут не дожить до конца войны. Он хороший, сильный, честный мужчина. Она видела, как его уважают, как он бесстрашно бросается в бой, какой он находчивый. Наверное, он будет неплохим мужем. Она постарается его обтесать, сделать более культурным.

Они ели свой армейский ужин, приготовленный хозяйкой. Выпили в честь встречи немного разбавленного медицинского спирта и опять вспоминали свою юность.

Вдруг Виктор спросил:

- Ты согласна?

- Да. Ты мне давно нравишься. Но меня пугала твоя прямолинейность и часто нетактичность. Не знаю, как и сказать. Я боялась, что это может мешать в нашей совместной жизни. Я буду тебя поправлять? Хорошо?

- Я буду тебя слушаться. Ты такая умная, вежливая и хрупкая, что тебя нельзя обидеть. Тебя нужно защищать. И я буду беречь нашу дружбу и защищать. А этому я уже научился.

Когда они ложились спать, она с грустью сказала.

- Я ведь глупая. Для кого-то берегла себя. Правда, смешно.

- Ну, что ты. Это прекрасно! Я, наверное, самый счастливый человек. Не знаю, что и сказать тебе. Но пусть это будет нашей тайной.

- Спасибо тебе, что ты понял меня. Только ты не делай мне больно...

Двое суток пролетели как во сне. На третий день Виктор принимал теперь уже разведвзвод. Это было ядро всей операции. Её они будут готовить, и сами будут в огненном центре операции. От них, их подготовленности, их умения будут зависеть жизни сотен людей. Он всё это знал, а они нет. Значит, они были счастливее его, так как в добром неведении проживут еще месяц, занимаясь стрельбой и бегом на лыжах. На войне это подарок.

Жернов установил жесткий режим тренировки. Каждый день двадцать километров пробежки на лыжах, один час борьбы и, постепенно увеличивая, начиная с двух часов, - сон в снегу. Кроме того, он выбирал людей, умеющих хорошо стрелять. В лесу автоматный огонь мало эффективен. Нужно было уметь ждать, уметь выбирать место и метко стрелять.

Вместе с тем, он через день ходил через болото в тыл немцам, каждый раз меняя солдат. Так он приучал своих людей. Он знал, что каждая минута трудной, тяжелой тренировки, увеличивает вероятность победы, и главное уменьшает потери.

Как-то он встретился с Тарасовым, теперь уже командиром роты.

- Я прошу тебя помочь мне, - как-то обратился он к Тарасову. - Мне попросту страшно, что от меня зависит жизнь сотен людей. Ведь если я ошибусь, то сорву операцию.

- Это у тебя реакция от психического напряжения и необычности задания. Операция зависит не только от тебя, но и от меня и вообще многих людей. Если ты это поймешь, то тебе станет легче. Что тебя сейчас беспокоит?

- Ну, во-первых, правильный выбор места. Оно должно обеспечивать нам какое-то преимущество. И главное, чтобы мы могли пройти туда незаметно и занять позиции. Немцы и финны - не дураки. Особенно финны. Они в этих лесах, как у себя дома.

- Давай рассказывай, что и как ты хочешь организовать. И что тебя больше всего беспокоит.

- Так. Я думаю, что всю нашу группу нужно разделить на примерно две равные части и разместить их по обе стороны дороги, идущей от их форта или укреп района (даже не знаю, как правильно назвать) к деревне. Я там сейчас уточняю места дислокации для наших групп. Когда начнется операция, то одна часть идет на штурм дотов, а вторая на захват деревни. Мой взвод обеспечивает высадку десанта, перекрывает дорогу и после высадки десанта, переходит в твое распоряжение.

- Что ж, я считаю, что это правильно. Давай подготовь карту, с разметкой маршрутов следования и укажи примерное время на преодоления той или иной дистанции.

- Хорошо. Это я сделаю. Но у меня еще один важный вопрос. Как перебросить целую роту через болото так, чтобы немцы не обнаружили перемещение и не встретили нас огнем? На болоте укрыться негде.

- Да, я считаю, что это, пожалуй, твоя главная задача.

- Тогда прошу тебя, выдели мне от каждого отделения по одному человеку, чтобы я из них подготовил проводника. И еще: если ты можешь, то попроси командование произвести фотосъемку местности между немецким укреплением на болоте и деревней. Я думаю, там есть дома лесничего, а может быть, пустые заимки лесорубов. Нам ничего не стоит их захватить, а это были бы наши базы на одни, а может быть, и двое суток. И туда можно было бы доставлять раненых и обмороженных. В общем, вопросов так много, что я боюсь что-то упустить.

- Виктор, давай, сразу определим. Твоя задача разведка, это главное. Второе, не менее важное, провести туда роту и третье, принять десант. Все остальное мы будем решать вместе. Нельзя объять необъятное. Так что ты не распыляйся. И не думай, я тоже волнуюсь. Между нами говоря, нам больше никто не поможет, и если сорвется общее наступление, то нам придется удирать назад и с громадными потерями.

Все шло своим путем, как запущенная громадная машина, которую уже не так просто остановить. Виктор был страшно занят, но всё же часто, особенно перед сном, вспоминал Аню и мечтал о том, чтобы она забеременела. Тогда, думал он, ее отправят в тыл, а там безопасно. Думая об этом, он не считал себя эгоистом. Он говорил себе, что он будет воевать за двоих.

На фронте было затишье, и это понимали медики в первую очередь, так как резко уменьшился поток раненых. Аня чувствовала себя прекрасно и, успокоившись после всех переживаний и колебаний, жила нормальной жизнью, если это так можно сказать о работе в прифронтовом госпитале. Она шла от главного врача в свое отделение, когда впереди себя увидела страшно знакомого человека. Он шел впереди, и иногда его было видно сбоку, но ее внутреннее волнение вызывала его походка. Такая знакомая и особенная, которую некоторые называют летящей. Это невольно заставляло ее подумать, что это кто-то из своих и близких знакомых. Но его странная, не пехотная одежда, сбивала ее с толку. Тогда, выходит, он не наш, но почему, откуда у нее такая уверенность, что это знакомый? Вдруг что-то вспыхнуло в ее сознании, и она невольно крикнула:

- Саша!

Шедший впереди человек повернулся и посмотрел на Аню, потом широко раскинул руки, стремительно шагнул навстречу и крикнул:

- Аня, Аннушка! Родная! Это ты?

Он схватил ее в свои объятья и крепко обнял.

- Ну, разве это не чудо! Аннушка, да я все время мечтал о тебе, но никак не думал, что вот так могу встретить? Ты не представляешь, как я рад!

- Я тоже рада. Я часто вспоминала тебя, а ты после школы уехал и пропал. Никогда, ни разу даже слово не написал. Господи, Саша, как же ты так мог? – говоря это, Аня смахнула, вдруг набежавшие слезы и освободилась от объятий.

- Прости, я был такой глупый. Совсем мальчишка и не мог тебе написать, так как в свое время дал слово, не быть с тобою. Тогда, еще когда мы учились, этого потребовал Виктор. Тогда я ничего не понимал и просто не знал, что за любовь нужно бороться. Вот только спустя годы понял, что он тебя любил, а ты его нет, иначе он не грозил бы другим, кто приближался к тебе. Настоящую любовь просто так не разрушить. Тогда ты его не любила. Так ведь?

- Тогда? Да. Но ты не изменился. Такой же молодой.

- Ну, вы даете. По-моему все молоденькие женщины любят стариков, а старые - молодых? Пуды косметики тратят, чтобы быть по моложе.

- Перестань. Лучше скажи, как ты здесь очутился.

- Сорока на хвосте принесла, что ты здесь, вот я и прилетел.

- Ты летчик?

- Называют так.

- Ты долго здесь будешь?

- Смотря как смотреть. - Он рассмеялся своему каламбуру. - Сейчас мерки другие, военные. Но все равно, не один день. Давай встретимся. Я хочу с тобой поговорить. Ты не представляешь, что я все время мечтал с тобой встретиться и, наверное, так со мной будет всю жизнь. Помнишь, когда мы были маленькими, в девятом классе. Я приходил в школу раньше и выглядывал в окно, чтобы не пропустить, когда ты будешь идти. А потом бежал на лестницу, которая шла на второй этаж, чтобы тебя встретить и поздороваться. Глупый я был? И сейчас буду мечтать о встрече и все время ждать тебя, как свое счастье. А ведь счастье бывает так редко, особенно сейчас, когда кругом война и гуляет смерть. Аннушка, я хочу побыть с тобой, можно?

- Я тоже хочу. Приходи вон в том дом, третий справа. Там мы живем. Часов в семь, раньше я не освобожусь.

- Хорошо. Я обязательно буду. Пока!

Саша вновь ее обнял и, приблизив ее лицо к себе, спросил:

- Ты не против? Я так хочу тебя поцеловать, что не могу сдержаться.

- Ты все еще такой робкий? - Она сама крепко обняла его и поцеловала.

Он задумчиво, с какой-то болью, посмотрел на нее и тихо сказал:

- Мне иногда хотелось, когда-то давно, в детские годы, чтобы ты была бы моей сестрой, чтобы всегда была бы рядом со мной, чтобы не волноваться, не переживать, когда тебя нет, а то иногда так болит сердце. Но, то время ушло, и я хочу просто, чтобы ты была моей, всегда и насовсем. Нет не то, а вся! Чем дольше становилась наша разлука, тем сильнее становились мои чувства. И чаще болело сердце. Я приду! Обязательно приду, чтобы не случилось!

В штабе дивизии капитан Чуткий получил задание. Его звену нужно было выбросить десант, но предварительно и срочно, произвести воздушную разведку и сфотографировать участок территории. Место они обсудили и согласовали время.

- Нас интересуют два вопроса: - первый, найти удобное место для десантирования, так как там леса и болота, это главное и второе, произвести съемки местности, чтобы найти там жилье, между укрепрайоном противника и деревней. НШ дивизии указал Чуткому район, который интересует командование. - Снимки нам нужны срочно, для планирования операции. - Предупредил он Чуткого. - Лететь нужно один раз, чтобы не настораживать противника. Всё.

Вечером Чуткий был у Ани. Едва взглянув на нее, он почувствовал какое-то отчуждение или грусть, которая настораживала его. Глаза ее были красные и грустные, как будто она плакала.

- Саня, давай я тебе скажу сразу, чтобы не было недомолвок. Ведь мы друзья?

- Но я тебя люблю, и это больше чем дружба. И я давно знаю, что я тебе не безразличен. И я все время жил с верой, что найду тебя, возьму и никому не отдам!

- Обожди Саня. Ты пропал, от тебя не было никаких вестей, и две недели назад, Виктор сделал мне предложение. Я дала согласие. Вот так.